19 марта 2024, вторник, 07:44
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

04 февраля 2003, 13:41

90-е: Кино снимали для другой страны. Содержательные и институциональные трансформации в российском кинематографе

Изменения многих важных институций, представлений о происходящем, смена поколений авторов, ориентиров и приоритетов, по мнению одних исследователей художественной культуры, происходят у нас в эпоху перемен достаточно медленно, на взгляд других - быстро. При этом до настоящего времени нет профессиональной рефлексии, которая бы адекватно отражала эти чрезвычайно существенные сдвиги. Функцию оценки в этой сфере продолжают сохранять за собой люди, большей частью сами художники, многие из которых уходят из пространства актуальной культурной деятельности. Здесь складывается очень сложная ситуация. Более запутанная и более многомерная, чем в экономике. В социальной жизни она может быть сравнима только с той драмой ценностной неразберихи, которая происходит все минувшие годы в смысловом пространстве телевидения. Поэтому говорить о содержательных и институциональных изменениях можно, лишь не обращая внимания на те стереотипные оценки, которые предлагают обществу деятели культуры и исследователи, не способные пока адекватно осознать идущие здесь чрезвычайно многомерные трансформации.

ОТСУТСТВИЕ ИНФОРМАЦИИ

В настоящее время отсутствует серьезный экономический и статистический анализ реальной художественной практики. Мы не знаем: структур произведенной продукции, количества учреждений, занимающихся ее созданием, масштабов и типов потребления, разнообразия фактического предложения на рынке, возможности участия разных групп населения в производстве, продвижении и потреблении культурной продукции, характеристики дохода кинокомпаний, норм прибыли, объемов нереализованного спроса... Мы, к примеру, не осмыслили тот факт, что количество театров, музеев, концертных и выставочных залов, других учреждений культуры в стране за десятилетие только увеличилось, несмотря на все ахи-охи творческих деятелей. Причем всех форм собственности - государственные, частные, с иностранным участием, федеральные, муниципальные, антрепризы, общественные, самодеятельные. Старые, традиционные структуры все еще сохраняются благодаря замечательной традиции «отнимания» денег генералами от культуры у мэров, министров, богатых спонсоров. Такая же ситуация воспроизводится в цирке, в эстрадном бизнесе, в сфере звукозаписи, в умении делать «чесы», устраивать коммерческие концерты на стадионах. По объему предложений во всех сегментах культуры, включая издательское дело, в последнее десятилетие на рынок попадает не меньше названий, чем это было в советское время. И так по любому измеряемому показателю.

Кроме того, в России отсутствует традиция рассмотрения кинематографии как единого процесса, включающего в себя по меньшей мере четырнадцать относительно самостоятельных составляющих:

1. Инвестиции в кинопроизводство Производство
2. Производственные мощности
3. Творческие кадры
4. Законодательная база деятельности
Производство
Продукта
1
5. Объем, состав, содержание и качество фильмов Продукт 2
6. Дистрибьюция
7. Состояние инфраструктуры (оборудование кино-театров, количество мультиплексов, распространение спутникового телевидения)
8. Кинотеатральный показ
9. Кинопоказ на телевидении всех видов (эфирное, спутниковое, кабельное)
10. Кинопоказ на видео, включая DVD
11. Продвижение фильма к зрителю (реклама, кинокритика, торговая марка и пр.)
12. Кинофестивали
Продвижение Продукта 3
13. Зрительская аудитория
14. Экономическое положение в стране
Потребление продукта 4

Мы привыкли выхватывать какой-то один элемент из целостно функционирующей и взаимодействующей системы (например, экономические результаты работы определенной киностудии, описание конкретного фильма, декларируемый доход кинотеатра или объем пиратского видео) и на основании анализа этого звена судить о российском кинематографе в целом. При этом упор делается исключительно на важность и самодостаточность только что снятого фильма, а следовательно, вся отрасль (сфера деятельности) оценивается в основном по признанному специалистами эстетическому (или коммерческому) качеству производимой продукции.

Такой фрагментарный, усеченный, а в конечном счете необъективный взгляд на национальную киноиндустрию не позволяет осмыслить происходящие в ней процессы и, скажем, понять, что цены на закупку американских фильмов для показа в России - через ряд промежуточных опосредований - связаны, в частности, с объемом вкладываемых в российское производство средств и со скоростью технологического обновления кинотеатров, а величина пиратского видео влияет на возможности российских продюсеров запускать новые проекты. Только когда, словно сняв заднюю крышку часов, смотришь, как все эти винтики и шестеренки двигаются, как одно цепляется за другое, можно понять, почему у нас такое кино, такие сюжеты, такие продюсеры и т.п. Проанализировать это взаимодействие сегодня особенно важно, поскольку за последние годы в отечественном кинематографе сложилась принципиально новая ситуация.

Меняются сами подходы к пониманию процессов потребления. Так, интеллигенция на протяжении семидесяти лет учила страну - создателей культуры и ее потребителей, - что единственно значимым продуктом художественного производства является искусство. И только директора театров и филармоний, студий и прокатных контор подозревали, что наряду с высоким искусством существует иная по своему происхождению и составу массовая культура. Теперь эта важнейшая идеолого-политическая и мифологическая заморочка исчезла. Стало понятно, что книг будут печатать ровно столько, сколько их будут покупать, а фильмов, наоборот, не будут показывать столько, сколько их не будут смотреть. Появились реальные процессы потребления, трезвое понимание того, что людей, способных воспринимать искусство, меньше 5% населения, а остальные предпочитают иметь дело в основном с разными формами квазимассовой культуры. Но именно эта продукция наиболее мировоззренчески значима и приносит очень серьезные доходы. После того как исчезла ориентация исключительно на высокое искусство, произошли другие трансформации. Выяснилось, например, что мы не самая читающая страна и что у нас не самый смотрящий кино зритель.

Художественная культура - давно уже настоящий, большой, быстро развивающийся бизнес. Так, после дефолта 1998 года, с которым у многих связаны самые плохие воспоминания, в кинотеатральной сфере происходят следующие процессы: сборы 1999 года составили 17 млн. долларов, 2000 - 32 млн., 2001 - 66 млн. Мы ожидаем, что в 2002 году Россия преодолеет планку в 110 млн. долларов и войдет в число развитых кинодержав Европы. Но это только часть айсберга. Например, телевидение тратит сейчас примерно 10-15 млн. долларов на производство игровых сериалов, но размещает в них рекламы на 200 млн. При этом отечественные телесериалы занимают регулярно пять-семь мест в топ-двадцатке телепрограмм всех типов каждой недели.

ИСПЫТАНИЕ СВОБОДОЙ

Творческая интеллигенция оказалась в чрезвычайно сложной и неожиданной для себя ситуации, фундаментальные последствия которой до сих пор, на мой взгляд, не осознаны. Речь идет об испытании свободой. Жившая с конца 20-х до конца 80-х годов в ситуации цензуры интеллигенция никогда не могла представить, что при некоторых моральных допущениях это обстоятельство - в определенном коридоре конвенций - действовало как культуротворное. Оно позволяло серьезно работать с художественной формой, строить разнообразные, довольно изощренные картины мира, давало возможность уходить в андеграундную аутентичность, где автор получал поддержку своей «значимой референтной группы», хотя бы потому, что он - неофициальный художник. Официальная и неофициальная культуры при всех издержках своих отношений играли друг с другом как бы в поддавки. Частично соприкасались, дополняли, взаимообслуживались, обменивались функциями. В этом смысле Георгий Марков и Борис Пастернак взаимодействовали в разных подсистемах одной и той же продуктивно самовоспроизводящейся системы отечественной культуры.

Испытание свободой - настоящая драма для России. Хотя, с другой стороны, наши великие авторы - те, кто попал во все учебники мира, успешно творили ведь не только при советской власти. Следовательно, духовные ресурсы, на которых наши классики формировались, не исчезали при любых политических режимах и, естественно, будут транслироваться в будущее. Здесь я имею в виду невероятную семантическую сложность, многомерность, многоаспектность российской культуры и целый ряд других не менее важных факторов.

При этом важнейший фактор формирования культуры - государство - потихоньку уходит из сферы художественной культуры. У деятелей искусства в связи с этим сформировалась двойственная позиция. С одной стороны, они требуют, чтобы государство предоставило авторам абсолютную свободу, что оно, надо признать, в значительной степени и делает. В течение последних десяти лет цензуры нет. При этом все эти годы у нас действовала система, в сущности, самозаказов творцов, чего, в свою очередь, нет нигде в мире. Ведь повсюду действует продюсерская модель культуры, поскольку сами условия бизнеса, расширение объемов и усложнение структур производства и потребления, изменение различных систем доставки и продажи художественной продукции требуют ориентации на зрителя.

Нет цензуры, но есть социальный заказ: производятся только те произведения, у которых есть шансы продажи. У нас же - совершенно другая, замечательная в своем роде ситуация: наши художники хотели бы, чтобы государства как продюсера не было ни в театре, ни в кино, ни в издательском деле - нигде. Но чтобы оно при этом, не скупясь, оплачивало все то, что российские авторы хотели бы высказать в лицо власти - своему вечному и ненавистному оппоненту. Многие художники умудрились жить за счет тех, кого гневно обличали. В принципе у этой модели нет перспектив, поскольку она искусственна. Весь мир развивается иначе. Кстати, и в России эта схема отношений будет потихоньку изживаться.

Государство потеряло целый ряд своих функциональных институтов, таких, например, как творческие союзы. У нас остался чуть ли не единственный театральный союз, который пока еще более-менее целостен. Союз кинематографистов на грани если не развала, то самоуничтожения. В стране теперь противостоят друг другу пять союзов писателей, три союза художников, два - композиторов. Там нет реальных функций ни экономики, ни творчества, ни профессиональной солидарности. Все творческие союзы действуют сегодня в основном как собес, а собес не нужен Марку Захарову, Никите Михалкову, Зурабу Церетели или Алле Пугачевой. Платить старикам деньги? Откуда их взять, где заработать, как делиться неказенным?

Теперь в России в этой сфере существует ожесточенная конкуренция с Западом, которую советская власть не допускала, ограничивая появление иностранцев на внутреннем рынке. Наши деятели культуры не понимают, как хорошо им было жить в ситуации, когда американских фильмов по решению секретариата ЦК КПСС покупалось не сто тридцать, а ровно семь в год, восьмой фильм - только в том случае, если Брежнев отправлялся с визитом в США. Индийских фильмов не больше тринадцати, хотя народ их обожал. Принцип был такой: индийские фильмы, конечно же, шли в Прибалтику, а Бергман отправлялся в Туркменистан. Сегодня на российском кинорынке ситуация точно такая же, как в Берлине, Гамбурге, Париже. В мире есть Голливуд (130 картин) и остальной мир (примерно шесть тысяч названий). Основные заработанные на показе кино деньги (7-10 млрд. долларов) собирают 30-35 американских блокбастеров. Так вот, все они плюс еще примерно 80-90 лучших фильмов теперь ежегодно показываются в России. У нас, благодаря театральным олимпиадам, гастрольной, концертной деятельности и другим формам проката, в последние годы сложилось достаточно хорошее представительство зарубежных гастролей. Так что московские зрители могут уже регулярно смотреть лучшие фильмы, спектакли, концерты исполнителей из других стран.

Особая тема - смена поколений в художественной культуре. Многие авторы старше 40 лет, к сожалению, не способны создавать актуальное искусство. Что это значит? Россия, например, в сфере кинематографа представляет собой сегодня как бы две страны. С одной стороны, это своего рода Венгрия: 8-10 млн. образованных молодых людей, которые трудятся в основном в секторах опережающей экономики, много работают, зарабатывают не менее 300-400 долларов из расчета на одного человека в семье, имеют автомашины, дачи, развитый досуг, ездят за границу, ходят в рестораны, в новые, оборудованные системой «долби» кинотеатры.

Таких кинотеатров к началу 2003 года насчитывалось в нашей стране 260 из полутора тысяч, но именно они приносят девять из каждых десяти заработанных в отечественной киноиндустрии долларов. Разница в цене между Москвой и средним городом России - многократная. В Москве средняя цена сейчас 98 рублей, в стране 21 рубль, в некоторых регионах 6 рублей, в деревне 2 рубля за билет.

Снимать же кино для зрителей, приходящих в новые кинотеатры, наши кинематографисты еще не умеют. Не знают их вкусов и приоритетов, представлений о жизни, не учитывают, что они давно смотрят лучшее американское и европейское кино. Нет серьезных идеологических проектов в сфере культуры, которые позволили бы психологически, ценностно возбудить страну, понравиться миллионам. Пару лет назад таким проектом был «Брат-2», сегодня это телесериал «Бригада». Но других предложений на кинотелевизионном рынке пока не видно.

ИЗМЕНЕНИЕ КИНОПОКАЗА

Естественно, что российский кинематограф существует в каком-то контексте потребительских предложений. Если раньше, в советские времена, он жил вне конкуренции с зарубежным кино, то сегодня - конкуренция жесточайшая. Известно, что в России люди хорошо ходят в театр. Но помимо недавней шикарной Всемирной театральной олимпиады и каких-то довольно эпизодических зарубежных гастролей, вы не можете в любой момент в любом городе иметь доступ к театру Брука, Стреллера или Некрошюса. В кино же доступ к высочайшим образцам культурной продукции есть практически повсеместно и в любой отрезок времени. Наш кинематограф уже много лет существует в условиях постоянной конкуренции с американским, после 1998 года - с европейским, а ныне и восточно-азиатским кино (Гонконг, Южная Корея, Таиланд, Китай, Тайвань). Киноиндустрия - это ведь сегодня совершенно открытый рынок, где появляется 200-230 названий лучшей зарубежной продукции в год- Мы произвели в прошлом году 56 игровых фильмов, в театральный прокат вышло от силы 10, а мировой кинематограф выпускает в российский прокат в 25 раз (!) больше. Конкуренция жесточайшая! Американская продукция занимает примерно 85-87% российского рынка по возврату средств (имеется в виду, конечно, в первую очередь рынок долби-кинотеатров); примерно 10% - кино, произведенное в других странах, и лишь 2-3% от количества сеансов - фильмы российские.

Российский рынок, естественно, становится все более привлекательным для американцев. Сегодня они открывают здесь отделение своей прокатной ассоциации (MPA), заказывают исследования. Невозможно запретить проникновение голливудской продукции, ввести ограничения или квоты, как это сделано, например, с иномарками старше 7 лет. Премьеры фильмов в России происходят одновременно с Европой, качество показа такое же, номенклатура этой продукции известна, доставка хорошо налажена. Когда объявляется, что планируется выпуск в российский прокат, допустим, «Властелина колец-2» или «Терминатора-3», все знают не только в каком это произойдет месяце, но и в какой день. Речь идет лишь о том, что заокеанские владельцы его предлагают купить за 700 тыс. долларов, а наши пытаются сбить цену до 350-400 тыс. Других нюансов нет. Сегодня российский фильм невозможно поставить в сетку показа, потому что в стоящих кинотеатрах все время расписано на 5 месяцев вперед. А в 2003 году будет расписано на год вперед. Все просчитано: время выхода, структура по жанрам, соотношение массового кино и арт-хауса- Доставка обеспечена, реклама расширяется каждый день- Действует прекрасно отлаженный поток, идут серьезные инвестиции. Если общая сумма доходов превышает 100 млн., а завтра удвоится - это деньги, за которые стоит бороться.

На российском кинотеатральном рынке действуют около 40 дистрибьюторских компаний, подавляющее большинство которых обладает не только общероссийскими прокатными удостоверениями на отечественные или зарубежные фильмы, но и правами на СНГ и страны Балтии. К этому следует добавить не менее 80 региональных государственных прокатных организаций, а также работающих самостоятельно в этой сфере больших кинотеатров. Естественно, что несколько наиболее крупных наших прокатных компаний профессионализировались в определенных сегментах кинотеатрального проката и показывают:
  • фильмы больших голливудских компаний - так называемых мейджоров;
  • европейскую продукцию;
  • любые другие (не мейджоров) американские и зарубежные картины;
  • ленты отечественных кинопроизводителей.
Подавляющее большинство компаний - лидеров российской дистрибьюции - работает с продукцией Голливуда, которая не только лидирует во всех топ-листах всех кинотеатров и всех работающих с американцами фирм, но и составляет во всех них абсолютное большинство наименований (29 мест из первых 30). Сегодня в российский кинопрокат выпускаются практически все более или менее значимые для мирового проката американские ленты. Наши зрители смотрят те же картины, что и публика в других странах. И лидеры проката у нас абсолютно те же, что во Франции и Японии, Австралии и Бразилии, Тайване и ЮАР, Мексике и Южной Корее.

Преуспевающая российская молодежная аудитория, активно посещающая Dolby-кинотеатры и дающая уже три четверти доходов национальной киноиндустрии, стала составной частью мирового космополитического киносообщества (хотя сборы на те же самые фильмы в наших кинотеатрах сегодня пока еще ниже, чем в других - больших - странах).

К сожалению, как уже отмечалось, в России до сих пор не принято публиковать данные о сборах за показ отдельных фильмов или, скажем, о годовой деятельности дистрибьютерских компаний. Поэтому можно только догадываться о результатах работы наших ведущих фирм или делать собственные расчеты. Во всех странах мира объемы деятельности любых фирм практически в любой области являются предметом их гордости, основным показателем престижности и фирменного бренда, в то время как у нас всего лишь примитивным средством уклонения от налогов.

В последние два года российским дистрибьюторским компаниям становится интересен не только столичный, но и провинциальный рынок. Количество залов, которые в той или иной степени можно отнести к новым (имеющих хотя бы одно условие современного кинотеатра - какую-нибудь из пяти систем Dolby), стремительно приближается к ста. В настоящее время, по мнению экспертов, провинциальный рынок новых кинотеатров дает почти три четверти общенациональных сборов.

ВЛЕВО, ЕЩЕ ЛЕВЕЕ

Многие проблемы отечественного кинематографа связаны с тем, что наши сценаристы и режиссеры не справились со своей сверхзадачей или, если угодно, с исторической ролью. Сначала не смогли - оказались психологически не готовы - распознать масштаб начавшейся системной революции, не сумели представить ее цели, последствия и цену. Потом вообще отшатнулись от модернизации - заполонили экран хаосом, запустением, мороком, чувством обреченности. Испугались меняющейся реальности. Причем реальности немифологической. Может быть, поэтому минувшее революционное десятилетие, в отличие от первого, большевистского, не завершилось появлением своего «Броненосца "Потемкина"». Но ведь и «Зеркала» - шедевра периода застоя - тоже не сняли.

В 30-40-е, тем более в 60-е годы, в условиях тотальной несвободы наши авторы придумывали именно новые, а не «старые песни о главном». А сейчас при отсутствии цензуры и принуждения неожиданно объединились в по сути антирыночной - суперидеологической - программе, которой безусловно гордились бы и Жданов, и Суслов. Речь идет не о конкретных фильмах и не об их художественных достоинствах, а о той мировоззренческой картине действительности, которую транслировали российским зрителям те 687 игровых лент, которые созданы у нас начиная с 1992 года.

Я попросил студентов-киноведов III курса ВГИКа попытаться описать эту впечатляющую картину. Вот цитаты из некоторых их высказываний:

«Все новое, даже если это лучшее, воспринимается как худшее, лишнее, негативное. Как абсолютный обман. Новому не доверяют, даже не пытаются поверить, и потому боятся».

«То самое прошлое, на которое так все уповали, оказывается бессильным. Всем страшно поверить в его конец. Жизнь предстает в кино как стремительный, бессмысленный и безостановочный "бег на месте"».

«Бизнесмены, предприниматели - всегда бандиты, убийцы, рэкетиры. И только обманщики. Но чем больше их ненавидишь, тем быстрее и сильнее они проникают в наше коллективное сознание - то есть становятся неприкосновенным стабильным атрибутом действительности».

«Удручающая духота... Любые деньги - "грязные". На цены смотрят, как на номера телефонов. Все есть, но не все можно иметь. Отсюда комплекс социальной неполноценности».

«Труд, как одна из категорий частной жизни, просто обесценивается. Успех и богатство - смертный грех. Уважительнее и благороднее быть бедным и несчастным. Счастья вообще нет. Кажется, так было, есть и будет».

Это взгляд на современное российское кино наших двадцатилетних детей. По-моему, очень точный. Они понимают, что отсутствие впечатляющих сценариев, качество режиссуры, неконкурентность наших картин на фестивалях в сравнении с иранцами, китайцами или южнокорейцами проистекает сегодня в первую очередь от разрухи в головах. И пока мы будем снимать в основном «Даун хаус» и «Дом дураков» (рабочее название «Больные люди»), а американцы на ту же тему - «Пролетая над гнездом кукушки», Голливуд в наших залах непобедим.

ПОДТОЛКНИ УСТАВШИХ

У меня нет объяснений, почему, защищая социалистические по своей направленности идеи, мы так долго (под «крышей» отсутствующего искусства) снимали картины исключительно для отчаявшихся, уставших, несамолюбивых людей. Но при этом не предлагали им никакой - ни социальной, ни художественной - альтернативы. Наносили тем самым всем, кто нуждался в мировоззренческой поддержке, еще большую травму. Своими произведениями высыпали соль на годами не заживающие раны смысловой растерянности. Помогали многим еще сильнее и вульгарнее переживать собственные обиды, а заодно и ненавидеть свое время. И свое пространство.

По мнению психологов, такого количества насилия и трупов, как в последние годы, не обрушивалось на человека со времен Великой Отечественной войны. Наше кино и телевидение все эти годы показывали и муссировали именно то, что американцы самоотверженно запретили себе показывать сразу же после трагедии 11 сентября.

Таким образом, миллионы, растерявшиеся в новых условиях, оказались в смысловой ловушке. Идиотская, всеми презираемая реклама, клипы, улица уверяли их: новая замечательная жизнь и новые приличные люди есть, - а кинематограф вместе с ТВ утверждали, что жизнь эта чудовищна, а люди - дерьмо. Может быть, поэтому наши режиссеры-лидеры, кроме Киры Муратовой, Алексея Балабанова и Александра Рогожкина, не снимали значимых фильмов о современности. В этой ситуации шведский магазин "ИКЕА" с его пропагандой недорогого и доступного каждому работающему человеку образа жизни принес пользу нарождающемуся среднему классу больше, чем наши уважаемые авторы фильмов и сериалов нанесли ему вреда. Но, к счастью, этот молодой и жизнеспособный класс (10-12% процентов населения и еще 50%, которые более или менее приспособились к новой жизни) уверены, что советская цивилизация исчезла навсегда. Причем невзирая на то, что фильмы для неплачущих сословий мы практически все десятилетие не снимали.

У нас вообще существует чрезвычайное отставание представляемых в произведениях образов реальности от самой реальности. Тех ее версий, которые контролирует творческая интеллигенция - создатели значимых смыслов, интерпретаторы жизни. Интеллигенция ведь обладает гигантской властью, связанной с производством так называемой второй реальности - придуманных авторами «живых картинок» происходящего. Есть целые сегменты жизни, которые вообще не отражаются в отечественном кино и на телевидении.

Ежедневно миллионы наших сограждан контактируют в основном с двумя видами виртуальных продуктов - новостями, а также теле- и кинофильмами (каждый статистический житель смотрит 180 названий). Это гигантское производство сюжетов, историй, взглядов, представлений, ценностей, норм. Обладая колоссальной властью над восприятием и пониманием реальности миллионами своих сограждан, творческая интеллигенция, будучи, с одной стороны, сама все эти годы в депрессивном состоянии, а с другой - не готовой к процессам модернизации, к жизни в рыночном мире, неадекватно отражала процессы, реально происходящие в российском обществе. Проецировала сознание людей в сторону негативной идентификации. Это сохраняется до сих пор.

Именно массовая культура консервирует систему представлений, согласно которой бизнес в пореформенной России - это обязательно преступление, а предприниматель - обманщик и подлец. Проблемы будущего, творчества, труда в нашем кино просто не рассматриваются. Образования - тоже. Конкуренции - только в бандитском варианте. Никаких современных технологий, отношений, перспектив - только удар головой в живот, чисто физическое насилие. В фильмах вообще нет того, о чем пишет журнал «Эксперт» в каждом номере, - существования новой России, среднего класса, европейских стандартов, новых жизненных установок. Существует ведь целый ряд очень важных вещей, связанных с тем, в каких вариантах транслируются нашим соотечественникам опредмеченные формы новой жизни, которые связаны с современными видами деятельности, профессиями, с новыми героями, бытом, с целым рядом позитивных трансформаций, которые уже произошли в самой реальности.

Более того, самые знаменитые художники, лидеры профессий, не только уклоняются от какого-либо моделирования будущего, но и вовсе отказываются от фильмов про современность. Михалкову и Сокурову, Панфилову и Герману - никому из них даже в голову не придет снимать фильмы про нынешнюю жизнь.

Да, образы новой жизни предлагает, в частности, реклама. Но нация не воспринимает ее содержательные потенциалы - именно то, на что сегодня тратится только на телевидении 800 млн. долларов в год (а всего 1 700 млн. долларов). Образы хорошей жизни, красивых молодых людей, замечательных семей, прекрасных автомашин, вкусной еды - все то, ради чего в конечном счете и происходит модернизация страны, в существующем содержательном контексте кажется фальшивым и чужим.

В возникшей своего рода смысловой помойке «Брат-2» или «Бригада» нашли отклик, а либеральные ценности не находят, потому что их кино и телевидение практически не пропагандируют. Аудитория, которая сегодня активно покупает билеты, в значительной степени сформирована как раз теми авторами, кто задает образцы, представления, нормы. Одновременно с этим буржуазные ценности, связанные с шикарным домом, с глянцевыми журналами, с мещанским бытом, с пошлостью, идущей из Америки, отрицаются интеллигентными людьми. Таким образом, у нас уже сегодня начинают бороться с тем рыночным миропорядком, который еще только вызревает в России.

КИНО НА ТВ

В России регулярно работает более 1300 местных региональных государственных и частных телекомпаний, каждая из которых более половины времени тратит на кинопоказ. Это примерно 1 млн. часов, занятых кинопродукцией. Даже при чрезвычайно низкой цене оплаты права показа, в среднем по стране 50-100 долларов за час, это дает цифру приблизительно в 50 млн. долларов в год.

Шесть общенациональных метровых каналов показывают более 10 тысяч названий, игровых полнометражных фильмов, занимая 15,5 тыс. часов (не считая анимации и неигрового кино). При этом они платят за час кинопоказа в среднем по 10 тыс. долларов за фильм, то есть тоже не меньше, чем 50-60 млн. долларов в год. И так как кинопоказ занимает две трети прайм-тайма, центральные каналы зарабатывают на рекламе, размещенной в кинофильмах, от 200 до 300 млн. долларов в год (по разным источникам), поскольку это наиболее рейтинговый телепродукт (1).

Несмотря на все распространенные в нашем обществе мифы, структура кинопоказа на центральных метровых каналах российского телевидения (ОРТ, РТР, «Культура», ТВ-Центр, НТВ и ТВ-6) в 2001 году строилась следующим образом:

Страна производства % от общего объема кинопоказа
США 34,3
СССР (до 1992 г.) 33,5
Европейские страны 20
Россия (начиная с 1992 г.) 7,7
Остальные страны 4,6

Кино, снятое на русском языке, составляло более 42% всего кинопоказа на центральных каналах ТВ (в провинции - больше), а в прайм-тайм - 53,4% (!), что означает: любое квотирование зарубежной продукции на нашем телерынке уже сегодня практически бессмысленно. Нигде в мире (кроме Кубы, Северной Кореи, Ирака, Ливии и некоторых других диктаторских режимов) квота на продукцию Голливуда на национальном телевидении не превышает 33%.

Если проанализировать структуру телесериалов, то здесь лидируют европейские страны:

Страна производства % от общего объема кинопоказа
Европейские страны 32,9
США 29,7
СССР (до 1992 г.) 18,8
Россия (начиная с 1992 г.) 10,2
Остальные страны 8,3

Совершенно другая ситуация по демонстрации анимационных фильмов:

Страна производства % от общего объема кинопоказа % от показа анимационных сериалов
СССР (до 1992 г.) 84,6 37,8
Россия (начиная с 1992 г.) 6,2 2,2
США 2,6 26,7
Европейские страны 1,9 25,6

Каждый житель нашей страны смотрит в год до 180 фильмов: 150 - на телевидении, 25 - на видео, 10 - на кабельном ТВ, 4 - в кинотеатре. Он тратит на просмотр художественных фильмов в среднем 250-300 часов в год - это только в шесть раз меньше, чем вся трудовая активность населения страны. На закупку прав на кинопоказ телекомпании, работающие на общефедеральных метровых каналах, истратили за минувшие пять лет более четверти миллиарда долларов. А возвратили через рекламу, по нашим подсчетам (мы ведем ежедневный мониторинг с 1994 года), больше миллиарда долларов за те же пять лет. Безусловно, это очень усредненные данные, поскольку точные данные никогда не публикуются. Отсюда - множество стереотипов и предубеждений. И главное - отсутствие многоаспектного анализа реального положения вещей.

Из 10315 игровых фильмов, показанных на общенациональных телеканалах в 1999 году, 3464 названия представляли картины производства США, а 4788 - фильмы, снятые в нашей стране (из них 4011 - в эпоху СССР).

В прайм-тайм в 2001 году показано 1765 картин США - 46,6%, и 2025 отечественных - 53,4% (из них 1605 - СССР).

До трети всех денег, заработанных отечественными телеканалами (до 1999 года, когда начали активно сниматься телесериалы), они получали благодаря тому, что наши соотечественники очень много смотрели кино. Телевидение уже начинает понимать, что его участие в финансировании кинопроизводства необходимо и даже неотвратимо.

Сейчас меняется содержание кинопотока. Речь идет не о произведениях высоких художественных достоинств, которые представляют наше искусство на ведущих кинофестивалях мира. Не о тех фильмах, которые войдут в историю кино, а о продукции, обладающей очень мощным воздействием на массовое сознание. Сегодня этот гигантский поток киносюжетов, формирующий представления о реальной действительности едва ли не более активно, чем новостные программы, переходит из кинозалов на телеэкран, из традиционных фильмов в сериалы.

Таким образом, в настоящее время годовой оборот рынка кинопродукции, включая его пиратскую часть, составляет около 450 млн. долларов. И это без поступлений от рекламы за ее размещение в кинопоказе на центральных и местных каналах ТВ (что можно также оценить в сумму не менее 400-450 млн. долларов) и уж тем более без компенсации за 15 миллиардов неоплаченных «кинопосещений» зрителей собственного домашнего телеэкрана.

ЛЬГОТНАЯ ЖИЗНЬ

Деятели искусства у нас в среднем зарабатывают немного, но они и во всем мире не самое состоятельное сословие, если это не авторы бестселлеров. Когда говорят об американских артистах, то почему-то сравнивают исключительно с миллионами долларов за роль Джулии Робертс, но не вспоминают о том, что примерно 15 тысяч актеров в Лос-Анджелесе работают официантами, водителями такси. Искусство - очень рискованная, низкодоходная сфера бизнеса.

Если посмотреть на условия киножизни в целом, следует признать, что:
  • Все последние десять лет в России существует невиданная когда-либо прежде свобода.
  • Запуск в производство является, по сути, самозаказом художников.
  • Экономической зависимости от зрителей нет никакой. Тем, кто нашел деньги на производство, возвращать их не надо.
  • Необязательно даже завершать начатые фильмы. (Благодаря льготе на прибыль, четыре года предоставляемой разного рода богатым инвесторам Законом о кино, только в 1999-2001 годах у нас было запущено 792 названия фильма и сериала, а реально снято только 190 картин и телесерий с госучастием. Где остальные 600 названий, получивших возбуждающее воображение кинематографистов и их инвесторов удостоверение «национального фильма»?)
Приведу конкретный пример действия российского механизма меценатства. Дело в том, что в сфере кинематографа он работал четыре года, с середины 1997 года до 31 января 2002 года. С огромным усилием через администрацию президента он был продавлен в Думе, и казалось, что все будет действовать как в нормальных странах, где подобные законы есть и замечательно срабатывают. Естественно, там существуют различные версии «правила длинной руки», поскольку само государство никогда не распределяет деньги напрямую, а только через комитеты, советы, жюри. И у бизнесменов списываются с налогов те суммы, которые они направляют на культуру. В России эта схема была немедленно и масштабно запущена. Наши предприниматели тоже давали деньги на кино, но только при условии, если им возвращали назад в благодарность не 5-7% представляемых сумм, как в других странах, поскольку это очень опасное уклонение от налогов, а в десять раз больше. В 2001 году средний объем «отката» в нашем кинематографе составлял 88% от полученных сумм. Можно было получить, скажем, 10 млн. долларов от одной из больших компаний, из которых 8,8 отдать назад благодетелю, а на оставшуюся сумму снять три недорогих фильма. Отчитаться при этом надо было перед министерством по налогам, естественно, за все 10 млн. В этом и состояла искуснейшая работа продюсеров и их бухгалтеров.

Так фактически действовал в России славный меценатский закон. Поэтому господин А. Кудрин сделал все возможное, чтобы этот благородный закон больше не функционировал, поскольку он был пробным - принимался сроком на пять лет. Это позволило кинематографистам сохранить некий объем производства, но не помогло созданию конкурентоспособных произведений и тотально навредило зрителям. В обозримом будущем этот по замыслу неплохой, но дискредитированный механизм поддержки художественной культуры у нас работать не будет.

При этом российские телесериалы сейчас не нуждаются в подобном законе, потому что вышли на конкурентный, нормальный рынок. Американцам, к примеру, уже год невозможно продать свои сериалы в Россию, они оказались, представляете, на нашем телевидении неконкурентоспособны. Только такие, как «Скорая помощь», «Друзья», «Западное крыло», каждый из которых получает в США полдюжины «Эмми» ежегодно.

Каждый уважающий себя режиссер имеет собственную студию. В прошлом году 49 фильмов были сняты 44 компаниями. В 2002 году - 72 картины уже 69 киноорганизациями. При штучном производстве бедняков о какой серьезной продюсерской политике может идти речь?

Все 90-е годы мы утешали себя двумя стереотипами: зачем думать о зрителе, когда у нас засилье американского кино, с одной стороны, и разрушенная инфраструктура театрального кинопроката, с другой. Но вот уже два года в кинотеатрах России сложилась совершенно другая ситуация. Ежегодно выходит одно и то же количество - примерно 70 новейших голливудских блокбастеров, которые, кстати, кормят все национальные кинематографии мира, кроме кубинской, северокорейской, иракской и еще какой-нибудь страны с тоталитарным режимом.

На телевидении практически все типы иностранных сериалов (за редчайшим исключением) уже пали жертвой коммерческого натиска отечественной телепродукции. Какие еще нужны квоты, если американцам теперь трудно продать свои лучшие сериалы российским телеканалам? В позапрошлом году отечественными компаниями было произведено 180 часовых серий, в этом - около 500, а в следующем, скорее всего, будет больше 700. Но и в них, как и в игровых фильмах, нет героев новых профессий, примет новой жизни, актуальных проблем. При том, что одни и те же актеры переходят из сериала в сериал, отсутствуют герои, кто, наподобие Крючкова, Алейникова, Баталова, Янковского, представлял бы и свое время.

Конечно же, 700 часовых серий для телевидения и 60 названий для кинотеатров в год - отнюдь не национальная производственная катастрофа. Проблема в другом: этот кинопродукт не предназначен для тех в основном молодых людей, кто вот уже пять лет ходит в Dolby-кинотеатры, кто не знает дефицита, парткомов, Госплана, цензуры. Кто умеет работать и отдыхать, кто хорошо образован, у кого есть силы. Кто уже сегодня приносит в 250 новых залов почти 100 млн. долларов. Именно эти люди не боятся изменений в своей жизни, учатся продавать за границу не только нефть. И, как показывают последние опросы, убеждены в том, что эмигранты скоро начнут сюда возвращаться.

В ближайшее время в кинопотреблении, видимо, произойдут столь серьезные сдвиги, что через количество купленных билетов массовые зрители будут заставлять продюсеров снимать фильм об успехе. Вот тогда это будет новый ресурс. Если не получается делать триллер, как в Америке, то, может быть, фильм об успехе обыкновенного русского человека в России удастся легче продать российским молодым людям.

Главное, они, в отличие от кинематографистов, знают: будущее находится не в прошлом, будущее, как это ни покажется неожиданным для нашей творческой интеллигенции, - всегда в самом будущем!

ОТВЕТИТЬ НА ОЖИДАНИЯ «НОРМАЛЬНОГО РУССКОГО»

Завтра, в 2004 году, когда правильных - по европейским меркам - залов у нас станет 500-600, влияние племени «нормальных» (или «средних») русских, в том числе и на киноиндустрию, будет действительно определяющим. Поскольку 200-250 млн. долларов, которые они, по всем расчетам, будут приносить в кассу через 2,5-3 года, - деньги слишком большие, чтобы их игнорировать. (Хочу напомнить, что еще в прошлом году на сферу развлечения наши официально бедные соотечественники потратили почти миллиард долларов.) Кроме того, работать на такого социального заказчика будет нефиктивный, хотя еще не осознавший своей гигантской силы, профессиональный цех продюсеров.

Было бы наивно думать, что речь идет только о театральном кинопрокате. 600 переоборудованных залов, в которых сидят молодые люди, постепенно, но кардинально поменяют всю инфраструктуру российской индустрии. Возникнет ныне закрытая ниша для наших фильмов в новых залах в 20% сеансов, а это приблизительно 50 млн. долларов вместо нынешних 4-5 млн.

Хорошее американское, а затем и европейское кино скоро будет изгнано из телевизора, потому что цены на телепоказ будут зависеть от гигантских - в сотни тысяч долларов - цен для показа в кинотеатрах и для каналов станут неподъемны.

Практически неотличимые сегодня друг от друга дешевые отечественные сериалы начнут конкурировать, «выдавливать» друг друга, вызовут отвращение перекормленных столь однообразным продуктом зрителей, а заодно станут дорожать и еще больше конкурировать с игровой продукцией.

Отечественные продюсеры вынуждены будут за те же деньги, которые они сегодня платят нашим кинематографистам, приглашать иностранцев для работы в России, и тогда, конечно, конкуренция только увеличится.

И, наконец, главное - российским продюсерам придется снимать кино для тех, кого они 10 лет так высокомерно и так инфантильно игнорировали. Придется узнать их вкусы, пристрастия, интересы, их некуцый опыт, наконец.

Если кинематографисты хотят остаться в профессии, в рыночном обществе им придется отказаться от по видимости удобных, совсем непрактичных и слишком укорененных не только в массовом, но и в профессиональном сознании социалистических установок. Оставшиеся до этого неотвратимого момента несколько лет вовсе не хочется терять.

Статья подготовлена для изд.: Российские либеральные реформы и культура: Книгоиздание кинематограф, изобразительное искусство / Под ред. Д. Драгунского. М.: О.Г.И., в печати (серия «Исследования Фонда "Либеральная миссия"»). С другими материалами книги можно будет ознакомиться на сайте Фонда «Либеральная миссия»


Примечания
1. По нашим данным, каждый зритель смотрит 3 фильма в неделю, что составляет в год (если считать киноспособное население в 100 млн. человек) - страшно сказать! - 15 миллиардов «кинопосещений», за которые потребитель ничего никому не платит! Прекрасный пример нашей квазирыночной экономики в сфере киноиндустрии.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.