Адрес: https://polit.ru/article/2003/04/03/613726/


03 апреля 2003, 07:58

Типичная реакция на атипичную пневмонию

Эпидемия пневмонии началась в Ростове-на-Дону в декабре прошлого года. Один из заболевших v новобранец одной из частей Северо-Кавказского военного округа v умер почти сразу. Заболели еще 272 солдата. Болели тяжело v лежали с высоченной температурой, с трубками, отсасывающими гной из легких. Госпиталь СКВО закрыли на частичный карантин v в основном, от журналистов, так что известно о болезни стало только во второй половине января. Тогда некоторые газеты написали о загадочной эпидемии, выдвинули версию, что инфекция v результат использования некачественной вакцины от гриппа, пообещали вернуться к теме, да так и не вернулись.

Нет, это, конечно, совсем не та пневмония v не атипичная SARS, а просто достаточно типичная история про болезнь в России: через две недели, когда военная прокуратура должна была обнародовать выводы о причинах ростовской эпидемии, о ней забыли, кажется, все, кроме непосредственных жертв. Нечто похожее происходит у нас и с «атипичной пневмонией» v не то чтобы российские СМИ вовсе о ней не сообщали, но по сравнению с тем, что творится в западных газетах, журналах и телевизорах, v российские сохраняют почти полную невозмутимость. Даже в самом начале иракской войны первые полосы американских газет были посвящены примерно на три четверти v войне, и на одну v болезни. Один американский еженедельник назвал пневмонию «вторым фронтом» v и это при том, что воюют и погибают в Ираке все-таки американские солдаты, а от пневмонии на тот момент еще ни один американец не умер. В это же самое время российские телеканалы целиком посвящали выпуски новостей войне, а о такой мелочи, как новая смертельная пневмония, не упоминали вовсе. Действительно, в стране, где люди ежегодно погибают под падающими с крыш сосульками или, наоборот, упав в оставленные открытыми люки, v странно было бы тревожиться о болезни, от которой умирают хоть быстро и много, но пока еще не на соседней улице.

Поэтому первая (хотя далеко и не моментальная) реакция российских медиков v желание успокоить. Первого апреля главный санитарный врач Москвы Николай Филатов заявил на полном серьезе, что российской столице вирус пневмонии не грозит. В потрясающем интервью «Независимой газете» в тот же день, но тоже, кажется, не имея в виду пошутить, главный инфекционист Минздрава Виктор Малеев объяснил, что Россию от страшной болезни хранят три фактора: малоразвитые связи со странами Юго-Восточной Азии, небольшая плотность населения и холодный климат. В отличие, видимо, от объявившего карантин Торонто, отличающегося жарким климатом, высокой плотностью населения и исключительной близостью к Юго-Восточной Азии. В том, что оба врача-оптимиста занимались не самодеятельностью, а озвучиванием официальной линии, сомневаться не приходится: в тот же день перед кабинетом министров отчитывался глава Минздрава Юрий Шевченко. Он сообщил коллегам, что в России «атипичной пневмонией» никто не болеет и болеть не будет, потому что все приезжие из регионов риска «взяты под контроль» и все данные о подозрительных симптомах сообщаются в Госсанэпиднадзор.

Наш министр здравоохранения вообще имеет склонность несколько приукрашивать действительность. Год назад, например, он отрапортовал, что в России «остановлена» эпидемия туберкулеза. Об этом только забыли известить регионы. Такие, например, как город Дзержинск Нижегородской области, где каждые четыре дня кто-то умирает именно от этой болезни. Или Чувашию, где на днях открылся первый в России хоспис специально для умирающих от туберкулеза. Впрочем, подобные локальные меры мало интересуют министра: сообщая в марте прошлого года об очередной победе (не первой, разумеется, v изначально туберкулез победили еще в советское время), он восхвалял именно централизованный эпидемиологический подход v тот самый, который, по его мнению, теперь спасет Россию и от «атипичной пневмонии».

Вообще, Россия, кажется, v единственная страна в мире, где в авангарде борьбы с эпидемиями стоят эпидемиологи. Есть страны v их принято называть развитыми, v где с эпидемиями в первую очередь борются врачи-практики и прикладные исследователи, а эпидемиологи оказывают им и медицинской науке посильную помощь, собирая данные о распространении болезни и занимаясь санпросветом. Есть страны v их называют развивающимися, v которым нечего противопоставить всевозможным вирусам v новым и неновым, но и эпидемиологов, как и прочих теоретиков, там так же мало, как лекарств. И есть, наконец, наша страна, где основные деньги, выделенные на борьбу, например, со СПИДом, уходят на обследование, выявление и регистрацию инфицированных. Как будто от того, что имена известны, их станет меньше. На самом деле, эффект от такой деятельности даже не нулевой, а обратный: люди, которые не хотят, чтобы их «зарегистрировали», избегают обследований на ВИЧ, а значит, продолжают жить в неведении, естественным образом увеличивая вероятность заражения других.

От эпидемии СПИДа эпидемиологи, как известно, не спасли: уже четвертый год Россия уверенно впереди планеты всей по росту заболеваемости. От «атипичной пневмонии» схожие меры тоже спасти не могут: сообщать надо не в Госсанэпиднадзор о подозрительных симптомах, а населению v о том, что не стоит без особой надобности сейчас путешествовать в страны Юго-Восточной Азии. Не «брать под контроль» надо всех приезжих оттуда, а выдавать им всем, и экипажам, и таможенниками с пограничниками, марлевые повязки: про вирус-возбудитель этой пневмонии уже известно, что он не настолько живуч, чтобы преодолеть подобный барьер. Не успокаивать надо жителей столицы, что нам, мол, этот вирус не страшен (это Москве-то, с ее плотностью населения и загруженностью общественного транспорта?), а объяснять, при каких симптомах надо немедленно обращаться к врачу.

Так что, пожалуй, не стоило пенять СМИ на их равнодушие. Пока чиновники от здравоохранения не считают нужным озаботиться предотвращением эпидемии, от которой весь остальной мир стоит на ушах, писать действительно не о чем. А если «атипичная пневмония» придет-таки в Россию v тогда-то о чем говорить? Знать, судьба наша такая.