28 марта 2024, четверг, 20:17
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

08 августа 2003, 11:18

Эстонский евроскептицизм: отражение внутренней политики?

Среди стран v кандидатов на вступление в Европейский Союз Эстония v один из общепризнанных лидеров. Ее достижения за время переходного периода кажутся еще более впечатляющими, если учесть неблагоприятную изначальную ситуацию. Эстония, Латвия и Литва v единственные республики бывшего СССР, которые включены в первый раунд расширения ЕС, планируемый в 2004 году. В то время как эстонская политическая элита практически единодушна в своем стремлении сделать страну членом ЕС, население Эстонии не выражает особого энтузиазма по поводу ее имиджа ?лучшей ученицы? в школе Европейского Союза.

Негативное отношение к вступлению в ЕС стало в Эстонии массовым явлением. По данным последнего ?Евробарометра? (интервью взяты в сентябре-октябре 2002 года), Эстония имеет рейтинг наиболее скептично настроенной по отношению к ЕС страной среди стран-кандидатов. По таким показателям, как ?поддержка вступления? и ?доверие к ЕС?, Эстония стабильно отстает от других восточноевропейских стран. Хотя низкий уровень общественной поддержки беспокоит правительство страны уже не первый год, внимание к настроениям в обществе особенно усилилось на последнем этапе переговоров о вступлении в конце 2002 года. Предстоит провести и референдум, призванный придать легитимность вхождению Эстонии в ЕС. Хотя точная его дата еще не определена, во всех трех балтийских странах плебисциты ожидаются осенью 2003 года. (Эстонское правительство отвергло предложение о том, чтобы все три государства провели референдумы в один день v 23 августа, в годовщину подписания Пакта МолотоваvРиббентропа 1939 года, по которому эти государства попадали в сферу влияния СССР.).

У эстонской политической элиты есть все основания нервничать по поводу исхода референдума. Согласно последним данным ?Евробарометра?, 39% граждан Эстонии проголосуют за вступление, а 31% v против. Этот ненадежный перевес голосов ?за? радикальным образом отличается от среднего показателя по странам-кандидатам: 69% ?за? и 15% ?против?, не говоря уже о некоторых менее успешных претендентах, таких как Болгария и Румыния, где доля противников вступления выражена однозначным числом или близка к нулю. Учитывая, что в Эстонии еще и самый высокий по сравнению с другими кандидатами процент потенциальной неявки на референдум, нельзя полностью исключить вероятность того, что население ?наложит вето? на вступление в ЕС, несмотря на все дорогостоящие реформы и сложные политические компромиссы последнего десятилетия, предпринятые во имя членства в Евросоюзе.

Неоднозначное отношение общества к вступлению в ЕС

Поскольку на протяжении десяти лет в странах-кандидатах проводится политика, нацеленная на европейскую интеграцию, осведомленность населения о Евросоюзе значительно повысилась. В течение первой половины 1990-х годов отношение жителей Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) к этому вопросу в целом отражало ?разрешительный консенсус? (permissive consensus), аналогичный тому, который наблюдался в Западной Европе в первые десятилетия интеграции. В той степени, в какой электорат ЦВЕ вообще имел какое-либо мнение по поводу интеграции, преобладающим был позитивный настрой. Этот первоначальный ничем не омраченный ?евроэнтузиазм? быстро сменился снижением общественной поддержки и, что еще более важно, ростом различий между странами.

В целом настрой населения ЦВЕ продолжает оставаться позитивным. По данным опроса ?Евробарометра? (см. таблицу 1), проведенного осенью 2002 года, 61% жителей стран-кандидатов считают, что членство в ЕС хорошо для страны, и только 10% уверено в обратном. Две трети опрошенных полагают, что страна выиграет от вступления в Евросоюз, и 59% выразили в целом доверие ЕС, его учреждениям и политике. Уровень поддержки значительно выше в трех странах, не включенных в первый этап расширения (Болгария, Румыния и Турция), исходя из этого можно предположить, что различные уровни общественной поддержки в разных странах в какой-то мере отражают степень близости к вступлению.

Балтийские государства, наряду с Чешской Республикой и Мальтой, отличаются отсутствием энтузиазма среди населения по поводу вступления в ЕС. В частности, Эстония и Латвия сейчас оспаривают друг у друга титул самого убежденного ?евроскептика? среди стран-кандидатов. Только одна треть респондентов в Эстонии и в Латвии считает, что членство в ЕС v это хорошо, по сравнению со средним показателем 61%. Одна треть эстонских и латвийских респондентов считает, что их странам вступление не пойдет на пользу. Как в Эстонии, так и в Латвии почти треть респондентов проголосовала бы против вступления, а за него v лишь 39% в Эстонии и 45% v в Латвии. Последнее исследование ?Евробарометра? указывает также на опасность высокого уровня неявки на референдум. Голосовать собирается немногим более половины (54%) граждан в странах v будущих членах ЕС, и лишь каждый четвертый твердо намерен участвовать в референдуме. В Эстонии самое высокое число людей, которые потенциально могут не пойти голосовать. Как ярко продемонстрировал недавний случай с ирландским референдумом, неявка может привести к неожиданным результатам даже в тех странах, где к вступлению в ЕС относятся с оптимизмом.

Партийный ?евроскептицизм?

Опросы общественного мнения показывают, что отношение населения к ЕС сильно зависит от политической динамики внутри страны. Поскольку Евросоюз остается далекой и не очень понятной большинству европейцев структурой, избиратели часто обращаются к внутреннему политическому контексту как к компасу, с помощью которого пытаются ориентироваться в незнакомом пространстве общеевропейской политики. Это подтверждают многие результаты опросов, показывающих, что поддержка ЕС связана с доверием к отечественным политическим институтам и, в особенности, к действующему правительству.

Однако, несмотря на связь между отношением к ЕС и политическими тенденциями внутри страны, ?евроскептицизм? населения лишь незначительно связан с деятельностью политических партий. Основные политические партии в странах Евросоюза имеют проевропейскую ориентацию, а открытую оппозицию членству в ЕС выражают лишь радикальные партии, не занимающие заметного положения на политической арене. Эти внепарламентские группы получают мало голосов на национальных выборах даже в тех странах, где значительная часть населения скептически относится к Евросоюзу. Такое положение дел объясняют тем фактом, что как на национальных, так и на общеевропейских выборах вопросы, связанные с Европейским Союзом, не могут сравниться с внутренними проблемами по своей политической приоритетности и степени внимания к ним избирателей. Отсутствие интереса к общеевропейским проблемам в деятельности политических партий подогревает дебаты о легитимности, поскольку подразумевается, что существующие каналы представительства населения не обеспечивают перевода общественных предпочтений на язык конкретных политических решений.

Различие между ?евроскептицизмом? политических партий и простого населения особенно очевидно в странах-кандидатах. На протяжении 90-х годов политические элиты стран ЦВЕ были практически единодушны в своей поддержке скорейшего вхождения в ЕС. Поскольку этому не противостояла ни одна сколько-нибудь значительная политическая сила, европейская интеграция казалась тогда одним из наименее спорных вопросов политической повестки дня. Однако со временем полное единомыслие уступило место некоторой дифференциации позиций правящих элит и политических партий. Подобная дифференциация проявилась в двух параллельных тенденциях: с одной стороны, в позиции ?евроскептицизма?, которую заняли радикальные партии, и в позиции ?еврореализма?, которой придерживаются основные политические силы v с другой.

Понятие ?евроскептицизм? используется здесь для описания открыто антиевропейской позиции, для которой характерно неприятие присоединения к ЕС, в то время как ?еврореализм? обозначает условную, с некоторыми оговорками, его поддержку. В восточноевропейском контексте ?евроскептицизм? малочисленных маргинальных партий можно объяснить попыткой привлечь ту часть населения, которая чувствует себя ?проигравшей? в результате переплетающихся процессов посткоммунистического переходного периода, европейской интеграции и глобализации. Хотя у таких партий очень мало последователей, их способность мобилизовать широкие слои населения прямо пропорциональна тяжести социально-экономических проблем, связанных с переходным периодом и интеграцией. Фактически, ?евроскептицизм? можно рассматривать как еще одно проявление ?бунта неуспевающих?, которые протестуют против целей и последствий масштабных перемен, переживаемых посткоммунистическими странами в ходе последнего десятилетия.

Эта общая модель хорошо вписывается в эстонский контекст. Все парламентские партии любой идеологической окраски поддерживают вступление в ЕС, а сколько-нибудь серьезный евроскептицизм остается уделом маргинальных политиков. По словам одного из наблюдателей, протест против членства в ЕС стал своего рода торговой маркой политических неудачников и ?вечных аутсайдеров? всех мастей. К таким маргиналам-евроскептикам относится, в частности, Социал-демократическая рабочая партия, правопреемница коммунистической, которая утверждает, что вступление в ЕС может негативно отразиться на социальной солидарности и повредить национальным интересам Эстонии, например укреплению отношений с Россией. Правые евроскептики опираются на еще более экзотическую идеологическую платформу: Партия независимости Эстонии проповедует доктрину ?Эстония как неоавтаркическое геополитическое пространство?, основанную на весьма своеобразной идее эстонской ?исключительности? и связанного с ней геополитического императива сохранять нейтралитет между Востоком и Западом. Против вступления в ЕС выступают также Христианская народная партия и немногочисленная Республиканская партия, считающая европейский ?социализм? угрозой для эстонского экономического либерализма.

В то время как открытое неприятие членства в ЕС остается уделом малочисленных и малоизвестных политических групп, значительно более важным представляется феномен еврореализма, все более явный среди политического большинства. Не отвергая членство в ЕС как таковое, еврореалисты в своих выступлениях подчеркивают необходимость отстаивать национальные интересы и занять жесткую позицию на переговорах. Они призывают обусловить присоединение рядом требований и провести национальные дебаты о плюсах и минусах, выгодах и издержках расширения ЕС. Не удивительно, что еврореализм более распространен среди оппозиционных партий, которые не несут ответственности за ход и результаты переговоров о вступлении. Осторожный еврореализм позволяет силам оппозиции отмежеваться от властей предержащих, дает повод для критики правительства и является частью общей стратегии привлечения на свою сторону недовольных избирателей.

К крупным партиям, стоящим на позициях еврореализма, относятся популистская и левоориентированная Центристская партия Эстонии (ЦПЭ), Партия реформ (ПР), отстаивающая принципы рыночной экономики, и аграрный Народный союз. Как и следовало ожидать, голоса этих партий звучали особенно громко в оппозиции и утихли, когда они пришли к власти. Ярким примером такого приспособленческого еврореализма стала ЦПЭ, получившая четверть голосов на парламентских выборах 1999 года. Будучи в оппозиции, она призывала отстаивать национальные интересы Эстонии и критиковала правительство за излишнюю уступчивость требованиям ЕС. В партийной программе говорилось, что Эстония должна занять активную позицию на переговорах, чтобы обеспечить себе ?хороший старт?. Особо акцентировалась необходимость всестороннего изучения издержек и преимуществ вступления в ЕС. В 2001 году кандидат в президенты от ЦПЭ призвал приостановить переговоры с Евросоюзом до тех пор, пока правительство не объяснит народу логику своей переговорной позиции. Однако в начале 2002 года, после формирования нового кабинета совместно с Партией реформ, центристы сразу отказались от своей критической риторики и сосредоточились на доведении переговоров до конца.

Попытки объяснения эстонского евроскептицизма

Относительно причин эстонского евроскептицизма было предложено несколько интересных гипотез, однако ни одна из них сама по себе не дает исчерпывающего объяснения. Согласно первой гипотезе, политическая история балтийских государств сформировала у них глубоко укоренившееся недоверие к альянсам и союзам любого рода. Наследием полувековой советской оккупации можно объяснить широкий общественный резонанс, который получила расхожая фраза евроскептиков о переходе ?из одного союза в другой? и аналогия между передачей полномочий Брюсселю и подчинением Москве1. Бесконтрольная иммиграция с востока в советские времена и вызванные ею демографические перемены (особенно резко проявившиеся в Латвии и Эстонии) с особой остротой поставили вопрос о сохранении эстонской самобытности, культуры и языка. Согласно другой теории, эстонский евроскептицизм следует рассматривать в более глобальном контексте расхождения между Севером и Югом, который во многом формирует восприятие Евросоюза населением. Неоднозначное отношение общества к вступлению в ЕС объясняется северной самоидентификацией эстонцев вследствие географической близости и тесных экономических и культурных связей со скандинавскими странами.

Третья версия связывает крайне скептическое отношение к присоединению с репутацией Эстонии как наиболее радикального реформатора в Восточной Европе. Стремительность преобразований привела к потере социальной ориентации и породила глубокую пропасть между проигравшими и выигравшими в результате этого перехода. Среди проигравших это расслоение привело к политическому отчуждению, которое проявляется в недоверии к ?властной элите? и ее политическим приоритетам, включая европейскую интеграцию. В то же время многие выигравшие в результате преобразований возражают против вступления в ЕС на том основании, что это будет шагом назад, к социализму. Вступление в ЕС заставит Эстонию отказаться от прогрессивной прорыночной политики, выраженной в низких тарифах, плоской шкале подоходного налога и освобождении реинвестированной прибыли от налогообложения, которые лежат в основе ее ультралиберальной экономической системы.

Действительно, внутренний политический и социальный контекст во многом помогает понять динамику отношения населения Эстонии к ЕС. Существует явная корреляция между доверием к ЕС и популярностью правительства. Уровень поддержки вступления в ЕС был самым низким в 2000 года и в первой половине 2001 года, когда популярность правительства резко упала в результате ряда скандалов, приведших в итоге к распаду правоцентристской правящей коалиции. Во второй половине 2001 года поддержка вступления в ЕС значительно возросла, что приписывают неожиданным результатам президентских выборов в октябре 2001 года, когда голосование коллегии выборщиков привело к победе Арнольда Рюйтеля, политика советской эпохи, который считается выразителем интересов сельского населения. Популярность Рюйтеля среди сельских избирателей и так называемых ?проигравших? способствовала повышению престижа европейской интеграции среди менее конкурентоспособных социальных групп. Формирование новой правящей коалиции в январе 2002 года также помогло изменить отношение общества к этой проблеме. Оба партнера по коалиции, популистская ЦПЭ и прорыночная ПР, в прошлом, будучи в оппозиции, прибегали к евроскептицизму, однако придя к власти, отошли от подобных высказываний и занялись переговорами о вступлении.

О причинах эстонского евроскептицизма можно судить и по результатам опроса, проведенного ?Евробарометром? весной 2002 года. В отличие от других стран-кандидатов, население Эстонии считает процесс интеграции слишком быстрым. К тому же, как ни удивительно, эстонские респонденты чаще, чем другие, отмечают свою более низкую информированность о политике и институтах Евросоюза. Об этом сообщила половина опрошенных, и только 3% сочли, что они ?очень хорошо информированы?. Этот результат вызывает недоумение, если учесть высокий уровень образованности населения Эстонии, хорошо развитую инфраструктуру Интернет-доступа и ежедневный интенсивный поток информации о ЕС из средств массовой информации, государственных структур и европейских институтов. Скорее всего, ответы респондентов о низком уровне осведомленности не отражают значимых различий в содержании и объеме информации, предоставляемой эстонцам по сравнению с населением других стран-кандидатов. Вероятнее, они характеризуют восприятие населением внутреннего политического дискурса и предвзятое недоверие к институтам и публичным деятелям, которых считают основными источниками информации о Евросоюзе.

Хотя уже много написано о связи между общественным мнением о ЕС и политической динамикой внутри страны, некоторые события, влияющие на восприятие Евросоюза, остаются за пределами ?стандартных? социологических теорий. Одним из примеров может служить всплеск общественной поддержки вступления в ЕС сразу после победы эстонского дуэта на конкурсе ?Евровидение? в мае 2001 года. Хотя эстрадный конкурс не имеет никакого отношения к политике европейской интеграции, это событие было воспринято многими как своего рода прорыв, указывающий на ?новый уровень восприятия Эстонии европейским сообществом?2.

Заключение

Можно предположить, что евроскептицизм эстонцев формируется под влиянием политического контекста и социальной динамики в стране. Проводимые в Эстонии радикальные реформы и максимально либеральная экономическая политика вызвали социальную дезориентацию, усилили расслоение и поляризацию в обществе, которые иллюстрирует вошедшее в обиход различие между ?первой? и ?второй? Эстонией. Политическое отчуждение ?проигравших? в результате преобразований выражается в их недоверии к планам политической элиты относительно евроинтеграции. Однако негативное отношение к членству в ЕС свойственно не только менее конкурентоспособным слоям населения. Многие из тех, кого считают выигравшими в результате преобразований, вынашивают идею эстонской исключительности в связи с политикой радикальных реформ и испытывают отвращение к ?ползучему социализму?, с которым ассоциируется у них Евросоюз.

Влияние внутриполитических расколов на отношение общества к ЕС, по всей вероятности, будет усиливаться по мере приближения референдума о вступлении. Вообще, референдумы v интересный политический инструмент: с одной стороны, их приветствуют как перспективный путь повышения активности населения и легитимности правительства, а с другой v референдум с особой силой выявляет расхождение между электоратом и политической элитой. Поскольку в эстонском обществе политическое отчуждение стало общепризнанной проблемой, шансы правительства на позитивный исход референдума, возможно, будут зависеть от его способности избегать непопулярных решений, создавать широкие коалиции для проведения пропагандистской кампании и в целом снизить дефицит доверия со стороны общества. Если вхождение в правительство оппозиционных в прошлом партий помогло повысить легитимность европейской интеграции в глазах многих избирателей, то парламентские выборы в марте 2003 года могут создать совершенно иную политическую атмосферу вокруг референдума.

1
Mikkel E., Kasekamp A. Emerging party realignment? Party­based Euroscepticism in Estonia (paper presented at the ECPR Joint Sessions Workshop ?Opposing Europe: Euroscepticism and Political Parties?. Turin. Italy. March 22v27. 2002).

2
Ibid. P.17.

Таблица 1

Отношение населения к вступлению в ЕС в странах-кандидатах






Членство в ЕС v это
хорошо (плохо)1


Страна получит (не получит)
преимущества от членства в ЕС2


Доверие (недоверие)
к ЕС3


Проголосуют ?за? (?против?)
на референдуме4


Болгария


68 (5)


70 (11)


65 (17)


74 (7)


Кипр


47 (12)


63 (23)


55 (32)


58 (25)


Чехия


43 (14)


48 (24)


51 (21)


50 (19)


Эстония


32 (16)


41 (32)


43 (37)


39 (31)


Венгрия


67 (5)


76 (9)


76 (14)


77 (8)


Латвия


35 (21)


45 (32)


46 (30)


45 (32)


Литва


48 (12)


54 (18)


52 (20)


53 (16)


Мальта


45 (25)


49 (30)


50 (32)


47 (32)


Польша


52 (11)


59 (24)


53 (22)


61 (18)


Румыния


78 (2)


78 (4)


75 (8)


84 (2)


Словакия


58 (5)


65 (16)


62 (20)


69 (11)


Словения


43 (14)


62 (22)


52 (30)


62 (21)


Турция


65 (13)


73 (17)


54 (34)


71 (18)


В среднем в странах-кандидатах


61 (10)


67 (17)


59 (24)


69 (15)


Источник: Candidate Countries Eurobarometer 2002.2 (опрос проведен в сентябре-октябре 2002 года).
http://europa.eu.int/comm/public_opinion/archives/cceb/2002/cceb_2002_highlights_en.pdf

1
В целом считаете ли вы, что членство (СТРАНЫ) в Европейском Союзе v это (хорошо/плохо/ни хорошо ни плохо)?

2
Учитывая все факторы, считаете ли вы, что (СТРАНА) получит или не получит преимущества благодаря членству в Европейском Союзе? (да, получит/нет, не получит)

3
Испытываете ли вы доверие к Европейскому Союзу или же не испытываете доверия? (скорее доверяю/скорее не доверяю)

4
Если бы завтра был проведен референдум по вопросу членства (СТРАНЫ) в Европейском Союзе, проголосовали бы вы ?за? или ?против?? (за/против/не стал бы голосовать)

Estonian Euroskepticism: A Reflection of Domestic Politics?

by Piret Ehin

(EECR. Vols.11/12, Nos.4/1, Fall 2002/Winter 2003)

Перевод с английского И.Савельевой

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.