Адрес: https://polit.ru/article/2004/01/28/rsuh/


28 января 2004, 09:19

Ошибка Ходоковского-2: Проект РГГУ

30 января Конференция РГГУ поставит крест на перспективах взаимодействия с компанией ЮКОС. Конечно, от денег никто отказываться не будет – откажутся от условий, на которых они выделялись.

Но какие же там могут быть условия, если это благотворительность, раздаются лукавые голоса, в том числе и из Университета. Лукавые – потому, что с самого начала вопрос шел не об обычной благотворительности. Не о том, что некогда произвел МММ, на день сделав бесплатными поездки в метро. И не о том, когда просто за имя – почтенное, достойное – деятелю науки и культуры кто-то что-то даст. Более близким аналогом могла бы стать часть благотворительности Сороса, когда сам Институт Открытого общества разрабатывал проект, а в рамках него выделял средства. Точнее, речь шла о выделении денег под проект построения новой социальной среды – в лице одного из лучших представителей вузовского сообщества России.

Судя по всему, проект развернут был в недостаточной степени, он должен был сильно уточняться по мере “влезания” в процесс. Осознание же не просто благотворительного статуса точно присутствовало.

Судя по пресс-релизам и интервью пресс-службы представителям РГГУ кажется не совсем правильной ситуация, когда ЮКОС, дающий лишь часть финансирования, хочет информации обо всех бюджетных потоках и возможности влияния на них. Вернее, конечно, не ЮКОС, а те пришедшие из компании и созданного ее акционерами фонда “Открытая Россия” люди, которые проектом и занимаются.

Вообще-то для частного бизнеса ситуация совершенно нормальная. Любой грамотный инвестор хочет иметь дело с компанией только в случае ее четкой финансовой прозрачности, более того – если он инвестор портфельный, а не спекулянт – выдвигается требование возможности участия в управлении развитием компании, ее финансовыми и материальными потоками, маркетинговой политикой и т.д.

В РГГУ напоминают, что это все-таки государственное учреждение. Совершенно верно, но и прибыль, которая призвана окупить инвестиции ЮКОСа, тоже отнюдь не предполагалось получить в финансовой форме (версии отдельных журналистов о возможном интересе ЮКОСа к недвижимости РГГУ стоит относить не то на счет общей склонности их авторов к конспирологическому бреду, не то списывать на полное невладение конкретной ситуацией).

Другой вопрос, что анализ опыта построения корпоративных информационных систем показывает, что существенная часть менеджмента (те, кто не поставлен прямо инвесторами) практически всегда этому процессу сопротивляются. В данном случае перед нами вполне родственное явление. Оно существенно упрощено (или усложнено?) тем, что к этому всему примешивается политическая проблематика (атака власти на акционеров и сотрудников нефтяной компании), вытекающие из нее налоговые репрессии (а вдруг свалившуюся лавину проверок очень трудно назвать как-нибудь иначе), давление министерства и проч. Некоторое ощущение того, что открестившись от опальной компании удастся вернуть ситуацию в “нормальное” русло, конечно, присутствует.

Почему весь процесс постепенного развода с ЮКОСом происходит все более гладко, с уменьшающимся внутренним возмущением? Невзлина не отставили (пришлось ему уйти самому для спасения университета), ректора выбирали не без скандальных выступлений и из нескольких кандидатов, нынешние изменения в Устав, сокращающие полномочия финансового директора и Попечительского совета пройдут, вероятно, еще более гладко. Некоторые моменты на поверхности. Скажем, в решении первого вопроса еще участвовал Юрий Афанасьев – не только основатель и президент РГГУ, но и один из “прорабов Перестройки”. Не знаю, приходило ли ему в голову, что если бы ГКЧП удержался у власти, через некоторое время перед Историко-архивным институтом обязательно возникла бы проблема определиться с отношением к тому, что ему навязывают совсем другого ректора (а если учесть, что в августе 1991 года Юрий Николаевич был в заграничной командировке, ситуация могла оказаться еще более знакомой).

Кроме того, и выборы ректора, и нынешние события происходят в достаточно неудобный для “социальной активности” момент. Тогда у студентов и преподавателей была фактическая сессия, сейчас – каникулы.

Но, подозреваю, есть еще несколько не менее значимых причин. Одна из них, к сожалению, связана с достаточно характерной ошибкой представителей ЮКОСа. Прекрасно понимая роль гражданского общества, гражданских инициатив, поддерживая многие из них, они не распространили этот подход на университет, не стали срочно налаживать контакт поверх голов администрации с профессорско-преподавательским составом, сотрудниками и студентами. При этом понятно, что за подобный контакт категорически нельзя принимать ни беседы с профсоюзыми лидерами (в спокойные эпохи), ни обмен мнениями на Ученом Совете – туда входит много замечательных людей, но к этому органу даже они во многом повернуты вполне определенной своей стороной, совсем не той, которая должна бы интересовать Невзлина, Осовцова и др.

Надо понимать, что передовая наука сидит не в Президиуме РАН (хотя там могут быть и замечательные ученые), гордость вуза – не в его администрации (хотя, скажем, без Юрия Афанасьева РГГУ бы просто не было), а самые культурных людей не надо искать в Министерстве культуры (хотя в новой России нам в этом смысле очень везет на министров – за единственным, кажется, исключением).

Необходимы были бы по хорошему и опросы “общественного мнения”, отданные на откуп людям со стороны или приведенным недавно, и укрепление практики встреч со студентами “без посредника”, начатых еще при Юрии Афанасьеве, и участие в каких-то кафедральных, факультетских непарадных встречах, и даже попытки создать своего рода движение снизу.

Что это дало бы? Для общественности – ощущение причастности к определению стратегии университета. Для только пришедших людей – более объемное понимание реальной ситуации, снижение зависимости от информации, идущей от “системы”. Для администрации – полезный ограничитель, немного страхующий от естественных для любой администрации процессов гниения. Наконец, в управление университетом могла бы частично влиться новая кровь – но не только извне, а изнутри. Как и на уровне общероссийском, очень важно было опираться на общество не меньше, чем на государство (в лице администрации).

Извиняет юкосовцев ситуация цейтнота, в которой они оказались – очень уж скоро после прихода в РГГУ началась открытая кампания против них. Но что-то и здесь можно было успеть. Конечно, команда подразделениям написать заявки на все, что необходимо для их нормальной работы, готовность поддержать самые разные проекты, ремонт, повышение зарплат и стипендий – это тоже очень многое, но все же…

Если вы меня спросите, сильно ли разбуженная общественная инициатива помогла бы сейчас, я скажу: наверное, не очень. Рано или поздно выдвинувшихся задвинули бы, давление сверху победить было бы сложно и т.п., но ведь не обязательно события должны были развиваться так быстро и тем более не обязательно они будут так развиваться каждый следующий раз в каждом новом месте. Даже если этого раза придется ждать годами.