28 марта 2024, четверг, 12:27
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

29 августа 2005, 06:00

Год трагедии в Беслане и русско-польские инциденты

Фонд «Общественное мнение»

Фонд «Общественное мнение»

119421, Москва, ул. Обручева, д. 26, корп. 2;тел.: (095) 745-8765, 936-4118;
факс: (095) 745-89-03, 936-2015; e-mail: fom@fom.ru
 

Школа и родители

Престиж сегодняшнего российского среднего образования, судя по данным опроса, невысок: половина наших сограждан (49%) уверены, что его качество, по сравнению с советскими временами, снизилось. Полагает, что оно повысилось, пятая доля опрошенных (21%), еще 11% считают, что в этом отношении ничего не изменилось. Причем на протяжении последних четырех лет распределение мнений по данному вопросу не претерпевает принципиальных изменений.

Однако, несмотря на то что об ухудшении качества школьного образования россияне сегодня говорят чаще, чем о позитивных подвижках в этой сфере, 41% опрошенных считает, что там, где они живут, хороших школ больше, чем плохих, — тогда как противоположное мнение разделяют лишь 20% опрошенных (любопытно, что по Москве это соотношение составляет соответственно 33% и 24%). Что же касается тех, кого эта проблема затрагивает непосредственно, — респондентов, воспитывающих детей или внуков школьного возраста, — то две трети из них уверены: школа, где учатся их чада, дает хорошее образование, и лишь каждый пятый убежден в обратном.

Три четверти из тех, кто общается с администрацией школы и учителями своих детей (внуков), довольны этим общением: по мнению респондентов, педагоги их детей — профессионалы, отзывчиво относятся к ученикам и их родителям, любят детей, они общительные и приятные люди. Лишь каждый десятый из числа опрошенных, общающихся с учителями своих детей (внуков), выражает недовольство — равнодушием педагогов, их непрофессионализмом и безграмотностью, тем, что учителя требуют у родителей денег.

Подавляющее большинство тех, кто принимает участие в воспитании детей школьного возраста, интересуются их оценками: 62% делают это постоянно, 28% — время от времени, и лишь 9% вообще не заглядывают в дневник ребенка. Судя по результатам опроса, активное участие в учебном процессе принимает чуть более трети респондентов, воспитывающих школьников: постоянно помогают им при подготовке уроков, посещают школу и общаются с учителями; примерно такая же доля опрошенных участвуют в этом процессе время от времени, и чуть менее трети — практически не вмешиваются в учебу детей. Две трети этих респондентов бывают в школе, где учится их ребенок или внук; каждый второй посещает родительские собрания, каждый третий — по собственной инициативе приходит поговорить с учителями или администрацией школы, 16% провожают ребенка в школу или встречают его, 12% участвуют в работе родительского комитета.

В целом же подавляющее большинство россиян уверены, что родители должны принимать активное участие в учебном процессе: следить за оценками (так считают 92% опрошенных) и помогать детям при подготовке уроков (78%). Аргументы сторонников помощи детям в приготовлении домашних заданий разнообразны, но чаще всего респонденты исходят из того, что школьники далеко не всегда могут самостоятельно понять учебный материал (в том числе из-за слишком сложной программы и из-за недостаточной квалификации педагогов): «бывает, что дети не все усваивают, и им нужно помочь, если это в силах родителей»; «все-таки надо объяснить ребенку — программа сейчас сложная»; «в школе не все хорошо объясняют, поэтому необходимо помочь детям дома разобраться» — в целом такого рода ответы дал 31% опрошенных. Заметная часть респондентов (15%) уверены, что помочь детям — «святая обязанность родителей». Некоторые (7%) полагают, что родительская помощь стимулирует качество учебы («если помогать, будут учиться еще лучше»; «чтоб лучше учились, не делали ошибок, лучше развивались»). Часть респондентов (5%) считают, что помощь — «это воспитательная работа со стороны родителей», часть (4%) — что это способ установить более близкие отношения с ребенком и проявление заботы о нем, поддержки («ближе становишься с ребенком»; «это моральная и умственная поддержка ребенка»). Некоторые (8%) говорят не столько о помощи в приготовлении уроков, сколько о необходимости контроля над детьми («нужно следить, как дети справляются»). Также звучали мнения, что помогать нужно лишь на стадии начальной школы (3%), что нужно подсказывать, а не выполнять задания вместо детей (2%).

Основной аргумент тех, кто возражает против участия родителей в подготовке уроков, — такая помощь будет мешать развитию самостоятельности и ответственности ребенка: «они привыкают к этому, уже ждут, что придет мама и будем делать уроки, а когда сами — то ответственности больше, к самостоятельности привыкают» (этот довод развивает большинство противников такой практики, или 6% от общего числа респондентов).

Людмила Преснякова

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 20-21 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Беслан: год спустя

Спустя год после трагических событий в Беслане россияне, вспоминая о них, заново переживают и скорбь по погибшим, и страх, и гнев по отношению к террористам, и стыд за беспомощность властей. Именно об этом чаще всего говорили участники опроса, отвечая на открытый вопрос: «Какие чувства, мысли возникают у Вас сегодня, когда Вы слышите или думаете про теракт в Беслане?». И только 1% опрошенных признался, что все стерлось из памяти.

Как показывают данные опроса, сегодня россияне оценивают действия властей в те трагические дни примерно так же, как год назад. Менее трети опрошенных (32%) полагают, что власти тогда доказали свою способность эффективно действовать в критической ситуации (год назад так считали 36%); в том, что они продемонстрировали неэффективность, убеждены 42% (год назад — 39%). Последнюю точку зрения чаще разделяют представители средней возрастной группы (36-54 года — 49%), респонденты с высшим образованием (50%) и жители больших городов (48%). Большинство москвичей (52%) также считают, что власти тогда продемонстрировали неспособность действовать эффективно.

Оценки действий российских силовиков — несколько выше, чем оценки властей, но и они значимых изменений не претерпели. Считающих, что после захвата заложников российские спецслужбы, силовые структуры действовали профессионально, несколько больше, чем придерживающихся противоположной точки зрения — что они действовали непрофессионально (41% и 31%); год назад с первым мнением соглашались 43%, со вторым — 29% респондентов. В непрофессионализме сегодня сравнительно часто упрекают силовиков мужчины (38%), представители средней возрастной группы (36-54 года — 37%), респонденты с высшим образованием (43%). Так же, как и в оценках действий властей, в мнениях о работе спецслужб проявились политические установки опрошенных. Чаще прочих критикуют и тех, и других респонденты, не доверяющие В. Путину, сторонники КПРФ.

Сдержанность в оценках работы спецслужб частично объясняется, конечно, большим количеством жертв в Беслане. Мнение, согласно которому в ходе операции по освобождению заложников было сделано все, чтобы уменьшить число жертв, высказывается почти вдвое реже, чем противоположная точка зрения: сделано было не все, жертв могло бы быть меньше (27% и 44% соответственно).

Профессионализм спецслужб проявляется не только в критических ситуациях, когда требуется освобождать заложников, но и в превентивной работе. По мнению 33% опрошенных, при должном уровне профессионализма этих структур крупные теракты, подобные произошедшему в Беслане, почти всегда можно предотвратить. Противоположного мнения — что даже при вполне профессиональной работе спецслужб предотвратить такие теракты почти невозможно — придерживается практически такая же доля опрошенных (31%), и еще 35% затруднились ответить на этот вопрос.

Те, кто считает предотвращение крупномасштабных терактов возможным, в обоснование своей точки зрения чаще всего предлагают повышать требовательность к сотрудникам спецслужб, совершенствовать организацию их работы. Они советуют руководителям спецслужб использовать тайных агентов, лучше тренироваться и отрабатывать тактику освобождения заложников, приобретать специальную технику, усиливать охрану жизненно важных объектов и т.д. Некоторые говорят о равнодушии, лени, недобросовестности работников спецслужб. Также высказываются мнения, что граждане сами должны быть более бдительными. Фактически эти респонденты не столько аргументируют тезис о принципиальной возможности предотвращения терактов, сколько рассуждают о том, что следовало бы сделать для достижения этой цели.

Люди, полагающие, что крупные теракты предотвратить невозможно, чаще всего обосновывают свое мнение тем, что все предусмотреть, всех проверить нельзя в принципе. Многие считают, что теракты предотвратить невозможно из-за неблагоприятной обстановки в стране (отсутствия законности и порядка, коррупции). Говорят респонденты и о том, что террористы действуют хитрее, изощреннее, тщательнее, чем наши спецслужбы. Некоторые упрекают самих граждан в беспечности и равнодушии.

По мнению 41% респондентов, за год, прошедший после трагедии в Беслане, готовность российских спецслужб предотвращать подобные теракты повысилась. Думают, что она не повысилась, 26% опрошенных россиян (32% — затруднились ответить на этот вопрос).

Светлана Климова

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 20-21 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Россия и Польша: тенденции и инциденты

Еще совсем недавно, в 2001 году, большинство россиян — 57% — считали Польшу дружественным по отношению к России государством; доля же видевших в ней недружественную страну была более чем вдвое меньше — 25%. Тогда же 44% наших сограждан полагали, что большинство простых поляков относятся к России положительно, и лишь 22% — что отрицательно. Однако в недавнее время ситуация кардинально изменилась: среди участников последнего опроса уже примерно поровну тех, кто склонны считать Польшу дружественной или же недружественной страной (35% и 32%), а также расценивать отношение ее обитателей к России как положительное (29%) или как отрицательное (27%). Ощутимо выросла и доля затрудняющихся с ответом на эти вопросы.

Та же тенденция распространилась и на собственные суждения россиян о поляках. Правда, доля заявляющих об антипатии к последним осталась практически неизменной (сейчас она составляет 14%), но доля испытывающих к ним симпатию сократилась значительно — с 64% до 51%. Примерно так же респонденты оценивают и преобладающее в России отношение к Польше: 48% считают, что большинство россиян относятся к этой стране положительно, 11% — что отрицательно.

На прямой вопрос, произошли ли за последний год в российско-польских отношениях какие-либо изменения — и если произошли, то какие, — респонденты чаще всего ответить затрудняются (39%); 35% перемен не видят, но все же 20% отмечают ухудшение, и только 7% — улучшение.

Респондентов, полагающих, что отношения ухудшаются, спросили, в чем они видят причину этого. Версий оказалось немало: одни обвиняли власти обеих стран в неумении или нежелании строить межгосударственные отношения (3%), другие возлагали ответственность на политику Польши (2%) или объясняли охлаждение происками Запада или неких иных, непоименованных, сил (2%), третьи считали, что причина ухудшения отношений — в неправильных действиях российских властей (1%), четвертые говорили о сложностях, коренящихся в глубинах истории, о накопившихся взаимных обидах, о межконфессиональных различиях и т.д.

И, наконец, только 4% сочли причиной (или поводом) охлаждения отношений между нашими странами недавние инциденты в Москве и Варшаве, «драки в Польше и в Москве».

Избиение детей российских дипломатов в Польше и нападение на польских граждан в Москве интерпретировались в СМИ по-разному. Одни высказывали мнение, что с обеих сторон это были просто хулиганские выходки. Другие убеждали, что нападавшие действовали из националистических побуждений, из неприязни к русским — в одном случае, и к полякам — в другом.

Примечательно, что респонденты не одинаково оценивают мотивы нападавших в Польше и в России. Когда речь идет об избиении в Польше детей российских дипломатов, преобладающим оказывается мнение, что нападавшие действовали из хулиганских побуждений, что им было все равно, кого бить (44%, тогда как полагают, что причина происшедшего — неприязнь к русским, — 34%). Нападения же на польских граждан в Москве чаще классифицируются именно как действия, в которых проявилось неприязненное отношение к полякам (41%); впрочем, 37% опрошенных усмотрели в этих нападениях лишь хулиганские действия. Такое соотношение обусловлено, скорее всего, последовательностью событий: нападения на польских граждан в Москве многие восприняли как реакцию на инцидент, произошедший в Варшаве.

Но какими бы мотивами не руководствовались нападавшие, их действия, на взгляд респондентов, не вызвали массового одобрения ни в России, ни в Польше. По мнению 42% россиян, большинство поляков отнеслись к нападению на российских подростков с осуждением; 50% считают, что нападение на польских граждан было аналогичным образом воспринято большинством россиян. Только 4% опрошенных полагают, что большинство поляков одобрили нападение на юных россиян, и 5% — что в России нападения на поляков приветствовались большинством. Впрочем, 21% респондентов сочли, что в Польше нападение на российских детей было воспринято по преимуществу безразлично, а 18% — что в России были встречены с безразличием нападения на граждан Польши.

В целом же эти события, как считает большинство респондентов (38%), не скажутся на российско-польских взаимоотношениях, а если и ухудшат их, то незначительно (26%). Только каждый десятый (10%) опасается, что инциденты значительно испортят отношения между Польшей и Россией. И как бы ни складывался сегодня российско-польский диалог, россияне в большинстве (47%) склонны считать, что в хороших отношениях между Польшей и Россией в равной мере заинтересованы обе страны, соответственно, дальнейшее разжигание конфликта не отвечает интересам ни одной из них.

Анна Петрова

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 20-21 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Самочувствие, настроение, эмоции

В повседневной жизни все мы переживаем самые разные чувства и эмоции. Когда нам радостно, кажется, что и весь окружающий мир улыбается в ответ, а когда мы раздражены, все вокруг представляются агрессивными и недоброжелательными. Но какова тональность настроения наших соотечественников «в реальности» — за пределами нашей сугубо личной, ломающей перспективу эмоциональности?

По самооценке большинства россиян (63%), на неделе, предшествовавшей опросу, у них было хорошее настроение, и 29% оценили его как плохое. Если на первом варианте ответа чаще останавливались респонденты с высшим образованием (70%), люди молодые (77%), с доходами более 3000 рублей на человека в семье (71%), то второй особенно часто выбирали россияне старше 55 лет (46%), с неполным средним образованием (46%), а также люди, не нашедшие, по их собственной оценке, места в жизни (46%).

Безусловно, настроение человека в значительной мере зависит от его самочувствия, физического состояния. Почти две трети опрошенных (61%) определили свое самочувствие как хорошее, и треть (33%) — как неважное. Данные показывают, что жизнь первых протекает в основном с позитивным настроем, тогда как в жизни вторых чаще преобладают негативные эмоции. Впрочем, соотношение хорошего и плохого настроения в одном случае составляет 10:1, а в другом — примерно 1:3. Так что если тезис о пребывании в здоровом теле здорового духа подтверждается весьма наглядно, то обратная зависимость выглядит не столь жесткой.

  Все Вопрос: «Какое было у Вас физическое самочувствие (как Вы себя чувствовали) на прошлой неделе — хорошее или плохое?»
хорошим плохим
Вопрос: «Какое настроение было у Вас на прошедшей неделе — хорошее или плохое?»  
Хорошее 63 88 25
Плохое 29 9 70

Отвечая на вопрос о чувствах и эмоциях, которые определяли их настроение, респонденты сравнительно часто выбирали из предъявленного им списка такие, как «надежда» (21%), «радость» (20%), «спокойствие» (17%), «любовь» (16%) и «интерес» (13%). А также — «усталость» (30%), «беспокойство» (21%), «тревога» (15%) и «неуверенность» (11%). В целом же частота выбора «плохих» и «хороших» эмоций оказалась примерно одинаковой. Естественно, люди, определявшие свое самочувствие и настроение как хорошее, заметно чаще предпочитали называть эмоции со знаком «плюс», тогда как противоположный полюс оказывался ближе тем, кто чувствовал себя неважно и пребывал в плохом настроении.

Иная картина обнаружилась, когда россиянам был задан вопрос о чувствах и эмоциях, возникающих у них в связи с положением дел в стране (респондентам был предложен тот же список «подсказок»). Из числа позитивно окрашенных эмоций только «надежда» набрала более-менее значимое число голосов (17%). В остальном же превалировали эмоции иные — тяжелые, малоприятные: «беспокойство» (30%), «тревога» (24%), «неуверенность» (22%), «разочарование» (18%), «возмущение» (17%), «обида» (14%), «стыд» (12%), «раздражение» (12%), «беспомощность» (12%), «страх» (11%). Что характерно, в ответах людей с «хорошим» и «плохим» — по их признанию — настроением и самочувствием на этот раз не обнаружилось существенных различий.

Столь явная несхожесть «эмоциональных палитр», с помощью которых россияне описывают свою собственную жизнь, с одной стороны, и положение дел в стране — с другой, говорит о важной особенности нашего времени. Тематическая область, которая маркируется как «жизнь страны», оказывается в значительной степени автономной по отношению к повседневному миру людей — с иной событийностью, с иным символическим наполнением, а значит — применительно к ней действует иная логика оценок, суждений и эмоциональных реакций.

Иван Климов

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 20-21 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Деньги в нашей жизни

Стремление к деньгам, еще недавно всемерно порицавшееся в нашей стране — причем отнюдь не только официальной идеологией, — обрело, по всей видимости, определенную культурную легитимацию. Сейчас россияне не видят в нем ничего предосудительного, и большинство опрошенных (58%) заявляют, что стремятся иметь как можно больше денег, причем среди молодежи о таком стремлении заявляют 78%. Лишь немногим более трети респондентов (36%) говорят, что не стремятся к этому (чаще других — люди пенсионного возраста, у которых, нельзя не заметить, и возможности реализовать такое стремление весьма ограничены).

Но только каждый четвертый респондент (24%) говорит, что у него есть шанс стать человеком, имеющим много денег (среди тех, кто к деньгам стремится, — 32%), тогда как две трети (66%) считают, что у них подобного шанса нет. Очень характерна дифференциация мнений по этому вопросу в зависимости от возраста: молодые чаще склонны усматривать для себя шанс стать людьми с деньгами, чем отрицать его (47% против 38%), тогда как среди респондентов среднего возраста только 18% считают, что такая перспектива для них не закрыта. Что же касается оценки уже не своих собственных перспектив, а условий для достижения материального благополучия в сегодняшней России в целом, то треть (31%) опрошенных полагает: у людей, которые могут и хотят работать, достаточно возможностей прилично зарабатывать. Противоположного мнения придерживаются 60% участников опроса.

На сегодняшний день только четверти опрошенных (24%), по их словам, хватает денег на жизнь, тогда как большинству — 75% — не хватает. Кстати, чаще денег не хватает людям среднего возраста — среди них об этом заявил 81%. Очевидно, это связано с тем, что представителям среднего поколения приходится кормить не только себя, но еще и несовершеннолетних - а нередко и совершеннолетних - детей, а некоторым — и престарелых родителей.

Впрочем, культурная легитимация индивидуального стремления к деньгам не означает однозначную легитимацию богатства. Характерно, что когда речь заходит о России в целом, только 47% опрошенных соглашаются, что для страны было бы лучше, если бы число богатых людей увеличивалось (хотя стремятся иметь как можно больше денег, напомним, 58%). И только 41% опрошенных полагает, что увеличение числа богатых людей принесет России больше положительных, чем отрицательных последствий: по их мнению, повысится общий уровень жизни, будет развиваться экономика, люди станут менее завистливыми, будут решаться социальные проблемы и т.д. 31% опрошенных занимает противоположную точку зрения и ожидает в случае увеличения числа богатых людей в России ровно противоположных последствий: обострения социального неравенства и ухудшения жизни бедных, возникновения классовой ненависти, которая может привести к росту общего недовольства и даже к революционной ситуации, спада экономики, роста преступности и т.д.

Кстати, среди тех респондентов, кто сам стремится иметь как можно больше денег, с мнением, что увеличение числа богатых людей принесет России больше зла, чем блага, тоже соглашается каждый третий. Это противоречие — стремиться к деньгам можно, но рост числа богатых вреден для страны, — вероятно, можно объяснить тем, что люди, желающие иметь как можно больше денег и надеющиеся стать обеспеченными, даже в самых сладких снах редко видят себя принадлежащими к социальной страте богатых, каковая представляется им замкнутой и принципиально недостижимой для них. Соответственно, собственное стремление к деньгам не сказывается напрямую на суждениях о социальных последствиях возможного роста этой страты.

Елена Вовк

Фонд «Общественное мнение». Опрос населения в 100 населенных пунктах 44 областей, краев и республик России. Интервью по месту жительства 20-21 августа 2005 г. 1500 респондентов. Дополнительный опрос населения Москвы — 600 респондентов. Статистическая погрешность не превышает 3,6%.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.