28 марта 2024, четверг, 13:44
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

23 августа 2006, 06:00

Измерение бытовой коррупции в массовых социологических опросах

Левада-Центр                       Вестник общественного мнения

Согласно данным опросов, каждому третьему взрослому россиянину приходилось когда-либо давать взятку, почти все они (28-33%) давали взятку в последние пять лет, а около половины из них или больше (15-20%) – в последние 12 месяцев. При этом каждая третья взятка – это или 500 рублей, или 1000 рублей. «Полит.ру» публикует исследование Георгия Сатарова «Измерение бытовой коррупции в массовых социологических опросах», в котором рассматриваются общие принципы социологического изучения коррупции с помощью опросов; приводятся серия анкетных вопросов, используемых в социологических исследованиях, а также результаты исследований бытовой коррупции в разных сферах социальной жизни, полученные с помощью описываемого инструментария. «Суть в том, что коррупция является индикатором и следствием несовершенства социальных институтов и социальных отношений. Поэтому изучение коррупции выводит нас на возможность вскрытия этих несовершенств. Важность этой задачи не требует обоснования», - считает автор. Статья опубликована в последнем номере журнала «Вестник общественного мнения» (2006. № 3), издаваемого Аналитическим Центром Юрия Левады.

Вводные соображения

В разговоре с автором данной статьи Роберт Клитгаард — один из здравствующих классиков изучения коррупции — сказал, что не видит большого смысла в социологических методах, поскольку опрашивать чиновников невозможно, а делать респондентами их жертвы бессмысленно. Однако подобная позиция весьма уязвима.

Опыт науки показывает, что не обязательно входить в контакт с объектом изучения, чтобы эффективно изучать его. Ни один астроном не был ни на одной звезде, и ни один физик не видел в глаза ни одной элементарной частицы (только следы ее перемещения в пузырьковой камере). Та же астрономия изучает цикл жизни звезд, хотя история развития звездной астрономии — миг по сравнению с жизнью даже самой захудалой звезды. Биологи изучают эволюцию видов, геологи — движение материков и т.п. При этом все они не движутся вместе с материками и не эволюционируют вместе с видами. Они просто решают научные проблемы, а не ищут причины, по которым эти решения невозможны.

Социология успешно изучает сенситивные проблемы: наркоманию, проституцию, сексуальное поведение людей, девиантное поведение и т.п. Нет ничего проблематичного и в изучении коррупции социологическими методами. Вопрос стоит не о возможности или невозможности изучения коррупции инструментами социологии, а о неизбежности такого изучения. Сетовать можно только на то, что мы, как обычно, запаздываем.

С помощью опросов мы можем «запустить социологические зонды» в две сферы — диспозиции респондентов в отношении коррупции и коррупционные практики взяткодателей. В данной статье будет идти речь только о последней сфере в первую очередь потому, что именно практике уделялось меньше внимания, а также в силу того, что изучение практики может дать достаточно надежную разнообразную информацию о коррупции.

Статья основана на большой серии исследований бытовой коррупции (наряду с деловой), проводившихся в Фонде ИНДЕМ [1] и накопленном благодаря этим исследованиям опыте. Читателям будут предложены:

  • общие принципы социологического изучения практики коррупции с помощью опросов;
  • серия анкетных вопросов, отточенная в наших исследованиях с обоснованием их использования;
  • система статистических показателей, описывающих практику коррупции, с кратким описанием способов их получения;
  • отдельные результаты, полученные с помощью описываемого инструментария.
 

Некоторые общие принципы

1. Мы исходим из того, что коррупция [2] — сложное социальное явление. Наивно полагать, что его можно описать каким-либо одним показателем, исчерпывающим суть явления (этого нельзя сделать даже в случае несколько более простого явления — электрического тока). Поэтому речь может идти только о некоторой системе показателей, характеризующей коррупцию с разных точек зрения.

2. Как бы мы не мыслили себе некоторый показатель, который по нашему замыслу должен был бы характеризовать объем коррупции (масштаб, интенсивность и т.п.), верно будет следующее соображение. Оно возникает из очевидного тезиса: коррупция есть побочный продукт (иногда он становится доминирующим, будучи побочным) взаимодействия граждан и власти. Коль скоро это так, то конечный результат этого взаимодействия — коррупция — зависит от трех факторов:

  • степень интенсивности контактов граждан и власти;
  • свойств одной из сторон взаимодействия — власти;
  • свойств другой стороны взаимодействия — граждан.

Следовательно, чтобы характеризовать коррупцию как явление, мы должны иметь индикаторы, описывающие как коррупцию в целом, так и три указанных фактора.

3. Фонд ИНДЕМ ввел в научный и публицистический оборот термин «рынок коррупции», который может использоваться не только как забавная метафора. Логика тут очевидна: мы можем говорить о коррупционных сделках, в рамках которой взяткодатель оплачивает коррупционные услуги взяткополучателей. В этом смысле рынок коррупционных услуг мало отличается от рынка услуг по стрижке волос. В рамках такого подхода мы будем говорить об общем рынке коррупции (в стране) и о специальных рынках коррупции, образуемых отдельными видами услуг.

4. Рынок коррупции можно мыслить как совокупность коррупционных сделок, осуществленных на нем за некоторый период. Мы можем характеризовать эту совокупность как случайный пуассоновский процесс. С помощью опроса мы должны оценить параметры этого процесса. Кстати, взаимодействия граждан и власти, не обязательно коррупционные, также могут рассматриваться как пуассоновский случайный процесс. Удобство такого подхода состоит в том, что с респондентом можно и достаточно обсуждать при анкетировании его последний коррупционный опыт.

 

Система анкетных вопросов

Прежде чем приступить к описанию вопросов, необходимо сказать несколько слов о контексте, в который должны быть погружены эти вопросы.

Понятно, что вопросы о личной коррупционной практике относятся к числу сенситивных, если не неприличных. Все-таки надо помнить, что взяткодательство столь же уголовно наказуемо, как и получение взятки. Социолога в этих условиях может оправдать анонимность опроса, что обеспечить легко, и профессионализм, что дается сложнее.

О последнем. Серия вопросов о личной коррупционной практике может вызвать неадекватную реакцию респондента, испуг и т.п., если в анкете общего содержания он неожиданно сталкивается с вопросом вроде: «Приходилось ли Вам когда-нибудь давать взятку?». Риск такой реакции и, стало быть, потери информации существенно снижается, если вопросам о личной коррупционной практике предшествует несколько вопросов, в которых респонденту предлагается высказать свои суждения о коррупции, оценки этого явления (не рекомендуется спрашивать об этических оценках, лучше предложить оценить масштаб). Это не трудно сделать, если вся анкета посвящена коррупции. Тогда задача решается соответствующим порядком вопросов. Если же речь идет об анкете общего содержания, то исследователь вынужден идти на то, чтобы расширить анкету диспозиционными вопросами, если хочет дальше перейти к практике респондентов. Здесь рост объема с лихвой компенсируется приростом качества информации. Теперь перейдем к серии вопросов.

V1. Вспомните, пожалуйста, последний случай Ваших контактов с властью, с государственными организациями, с должностными лицами. Как давно это было? Выберите один из ответов.

  1. Не более десяти дней назад
  2. От десяти дней до месяца назад
  3. От месяца до полугода назад
  4. От полугода до года назад
  5. Более года назад

V2. При решении какой проблемы, в какой ситуации произошел этот случай, который вы вспомнили? Выберите одну из следующих ситуаций, обведя номер кружком.

  1. Получение бесплатной медицинской помощи в поликлинике (анализы, прием у врача и т.п.), в больнице (серьезное лечение, операция, нормальное обслуживание и т.п.)
  2. Дошкольные учреждения (поступление, обслуживание и т.п.)
  3. Школа: поступить в нужную школу и успешно ее окончить, обучение, «взносы», и т.п.

...

  1. Зарегистрировать сделки с недвижимостью (дома, квартиры, гаражи и т.п.)
  2. Другое (указать)

V3. Как Вы считаете, в этой ситуации, о которой Вы вспомнили, возникала необходимость решить Вашу проблему с помощью взятки, неформального вознаграждения, подношения (независимо от того, сделали Вы это, или нет)?

  1. Затрудняюсь ответить
  2. Да (Если дан ответ «ДА», перейти к вопросу V7)
  3. Нет

V4. А вообще когда-нибудь случалось ли Вам попадать в коррупционную ситуацию независимо от того, давали Вы взятку или нет?

  1. Да, нам приходилось попадать в подобную ситуацию
  2. С такой ситуацией мы не сталкивались (Переходите к другим вопросам)

V5. Когда последний раз Вам приходилось попадать в подобную ситуацию?

  1. Не более десяти дней назад
  2. От десяти дней до месяца назад
  3. От месяца до полугода назад
  4. От полугода до года назад
  5. Более года назад

V6. При решении какой проблемы, в какой ситуации произошел этот случай, когда Вы поняли, почувствовали, что без взятки, подарка Вам свою проблему не решить? (список из вопроса V2)

V7. Случилось ли так, что в этой ситуации обстоятельства заставили Вас дать взятку, или Вы решили не делать этого?

  1. Да, все-таки пришлось дать
  2. Нет, обошлось без взятки (Переходите к другим вопросам)

V8. Не могли бы Вы припомнить, сколько приблизительно Вы потратили в рублях на эту взятку (Сколько стоил подарок, подношение, приблизительная, на Ваш взгляд, цена услуги)

? _____ (рублей)

Ниже даны комментарии по всем перечисленным вопросам.

V1. Этот вопрос предназначен для оценки плотности пуассоновского процесса, который можно было бы назвать «попадание в коррупционную ситуацию». Техника оценки будет приведена ниже, когда будем говорить о коррупционных взаимодействиях.

V2. Данный вопрос нужен, чтобы можно было сравнивать различные сферы государственных, а далее — коррупционных, услуг.

V3. Этот вопрос — первый «фильтр», с помощью которого мы «отлавливаем» последние коррупционные ситуации, в которые оказывались наши респонденты. Обратите внимание, что речь пока идет не о даче взятки, а только о попадании в коррупционную ситуацию. Сама формулировка вопроса проявляет различие.

V4. Последний контакт респондента с властью не обязательно мог оказаться коррупционным. Таковым мог быть какой-нибудь из предыдущих контактов. Поэтому появляется данный вопрос, который начинает выстраивать следующий фильтр для «отлова» коррупционных ситуаций.

V5. Появляется вопрос, подобный V1, но теперь он завершает второй фильтр, и вместе с предыдущими выстраивается полный фильтр (с точностью до откровенности респондентов) для упомянутого выше «отлова».

V6. Понятно, что этот вопрос нужен для оценки и сравнения специальных коррупционных рынков.

V7. К этому моменту респондент достаточно «расслабился», и можно переходить к сути: спрашивать про его последнюю коррупционную ситуацию о том, дал он или нет. Обратите внимание на формулировку вопроса. Она подталкивает респондента к восприятию им самого себя как жертвы в этой ситуации. Это облегчает для него откровенный ответ.

V8. И теперь, что называется, о главном. Если уж респондент признался в том, что дал, то грех не спросить — сколько. Для справки можно проинформировать читателей, что доля тех, кто указывает размер взятки из числа тех, кто признался в даче взятки, составляет около двух третей.

 

Система показателей

Прежде всего, будет перечислен и разъяснен список базовых параметров. После чего будет прокомментированы возможности его расширения [3].

Охват коррупции — доля граждан, попадавших хотя бы один раз в жизни в коррупционную ситуацию, независимо от исхода: дали они взятку в этой ситуации или нет.

Риск коррупции — доля случаев попадания в коррупционную ситуацию, когда гражданин сталкивается с государством в связи с той или иной своей проблемой. Риск коррупции может рассматриваться как индикатор интенсивности коррупционного давления власти на граждан. Т.е. эта характеристика описывает одну из сторон коррупционного взаимодействия — власть.

Спрос на коррупцию (готовность давать взятку) — доля случаев, когда средний гражданин дает взятку, оказавшись в коррупционной ситуации. Спрос на коррупцию может рассматриваться в качестве индикатора готовности граждан прибегнуть к коррупции как средству решения своих проблем или готовности поддаться коррупционному давлению со стороны чиновников. Тем самым эта характеристика описывает вторую сторону коррупционного взаимодействия.

Интенсивность коррупции — среднее число взяток в год, приходящихся на одного произвольного взяткодателя в этом году. Это и есть оценка параметра «интенсивность» упоминавшегося выше пуассоновского процесса. Для оценки интенсивности разработана специальная процедура. Понятно, что формально для оценки интенсивности пуассоновского процесса в данной ситуации достаточно задать вопрос, ответ на который связан с выбором одного единственного периода. Однако наш статистический опыт показывает, что тогда получаются слабо устойчивые оценки. Поэтому мы строим серию оценок интенсивности для разных временных интервалов (до года), а затем строится линейная регрессия интервалов на интенсивность. Коэффициент регрессии становится здесь искомой оценкой. За подробностями можно отослать читателей к сайту Фонда ИНДЕМ [4].

Средний размер взятки — средний размер взятки на одну произвольную коррупционную сделку в этом году. В силу высокой асимметричности выборочного распределения размера взятки, а также в предположении возможных ошибочных ответов, используется робастное среднее: отбрасывается определенная доля ответов с самыми высокими и самыми низкими размерами взяток, а потом уже вычисляется среднее арифметическое по оставшимся ответам.

Среднегодовой взнос — средние годовые затраты одного произвольного взяткодателя в данном году. Определяется как произведение интенсивности коррупции на среднюю взятку.

Годовой объем рынка — оценка общего оборота коррупционного рынка: сумма всех взяток, выплачиваемых всеми взяткодателями в течение года. В силу важности этого параметра ему будет уделено больше места.

Объем рынка коррупции вычисляется по простой формуле:

М = Р ·· μ · b (1).

Здесь Р — численность взрослого населения, q — оценка доли дающих, μ — интенсивность взяток в среднем за год на одного гражданина, пересчитанная на все взрослое население, b — средний размер взятки. Здесь M измерено в той же денежной шкале, что и b.

В формуле (1) самый тонкий момент произведение двух параметров случайных величин · μ. Это произведение допустимо, только если эти случайные величины независимы. Как известно, в случае анализа эмпирических данных доказывать зависимость гораздо легче, чем независимость. Последнее возможно только набором статистических экспериментов с данными, которые способны только на одно — повышать нашу убежденность в независимости.

Мы проводили эмпирическую проверку независимости следующим образом. Вся выборка делилась на части, соответствующие каким-либо специальным рынкам коррупции. Внутри каждого специального рынка проводилась оценка значений обоих параметров, что давала нам два вектора наблюдений. После этого изучалась зависимость между двумя этими векторами. Во всех подобных числовых экспериментах зависимость не устанавливалась.

Ниже мы иллюстрируем полученные результаты на двух примерах. Первый — на данных опроса, проведенного в 2001 г. Выборка была разбита на 17 рынков, связанных с разными типами услуг (медицина, образование, суды и т.п.). Второй пример — 40 региональных рынков коррупции, полученных на основании данных опроса 2002 г., в котором сравнивались 40 регионов. Вычисления корреляции не показали статистически значимой зависимости. Однако более убедительным свидетельством будут, конечно, диаграммы рассеяния, которые приведены на двух рисунках 1 и 2 соответственно.

Рис. 1. Диаграмма рассеяния интенсивности взяток (Ось Х) и среднего размера взяток (доллары США, ось Y) для специальных рынков коррупционных услуг по данным опроса граждан 2001 г. Точка-выброс на верху диаграммы — суды

Однако у читателей, не смотря на приведенные свидетельства, могут остаться сомнения. Одно из них порождено распространенным представлением, согласно которому крупный бизнес платит «редко но мало», а малый бизнес — «часто но мало». (Мы перешли к деловой коррупции именно потому, что здесь подозрения на зависимость между средней взяткой и интенсивностью могут показаться более основательными.) Но это не так. Наши изыскания показывают, что это представление не соответствует действительности. В этом нет ничего удивительного. Ведь каждый уровень бизнеса общается со своим уровнем властной вертикали. Это значит, что две пирамиды корреспондируются по горизонтали: большое число представителей малого бизнеса общаются с большим числом низовых чиновников, а небольшое число олигархов контактируют с небольшим числом высокопоставленных должностных лиц. Такое наложение пирамид и порождает тот факт, что бизнесу разного уровня приходится платить коррупционную мзду в среднем одинаково интенсивно.

Если говорить о той независимости, которую демонстрирует диаграмма 2, то она уже не так удивительна. Наивно ожидать, что в более коррумпированном регионе и взятки платят чаще, и стоимость взятки весит больше. Просто разнообразие коррупции много богаче, чем разнообразие, которое описывается всего двумя параметрами.

Рис. 2. Диаграмма рассеяния интенсивности взяток (Ось Х) и среднего размера взяток (тысячи рублей, ось Y) для региональных рынков деловой коррупции по данным опроса бизнеса 2002 г.

Теперь уместно сделать некоторый комментарий относительно трех последних характеристик из приведенного выше списка. Их объединяет общая единица измерения — денежная. В этом смысле они являются экстенсивными характеристиками, поскольку зависят от ряда факторов, не имеющих отношения к коррупции. Так, объем рынка зависит от численности населения, средний размер взятки зависит от масштаба денежной шкалы или уровня достатка населения. Поэтому, очевидно, что бывает полезно переходить к интенсивным показателям с помощью разного рода нормировок. Примеры таких переходов будут приведены ниже.

 

Некоторые результаты

Ниже для иллюстрации описанных выше подходов привлечены фрагменты текста книги, которая готовится к изданию Фондом ИНДЕМ, обобщающей опыт и результаты большой серии наших исследований коррупции.

В приведенной ниже таблице сведены вместе результаты оценки параметров общероссийского рынка бытовой коррупции по данным опросов граждан 2001 и 2005 гг. Смысл параметров подробно описан выше.

Таблица 1. Характеристики рынка бытовой коррупции в динамике
Характеристика коррупции 2001 2005
Охват коррупции (%) 50,4 54,9
Риск коррупции (%) 25,7 35,0
Спрос на коррупцию (готовность давать взятку, %) 74,7 53,2
Интенсивность коррупции (среднее число взяток в год для дающих взятки) 1,19 0,882
Средний размер взятки для дающих взятки (рубли) 1817 2780
Доля средней взятки в величине прожиточного минимума (на 2001 и 2004 гг. соответственно) 1,21 1,17
Среднегодовой взнос одного взяткодателя (рубли) 2162 2452
Годовой объем рынка бытовой коррупции (млрд. долл.) 2,825 3,014

Итак, общий рынок бытовой коррупции демонстрирует стабильность. Основные показатели — объем рынка и среднегодовой взнос гражданина демонстрируют незначительный рост. Средняя величина взятки выросла более существенно. Но поскольку все четыре года росли как цены, так и потребление, то в реальном наполнении (по отношению к величине прожиточного минимума) средний размер взятки демонстрирует небольшое снижение. Рост размера средней взятки компенсировался снижением интенсивности, что и обеспечило стабильность среднегодового взноса. Обратите внимание, что нормировка среднегодового коррупционного взноса величиной прожиточного минимума является одним из возможных примеров перехода к интенсивной характеристике от экстенсивной.

Однако зафиксированная стабильность является динамической. Она образуется совместным действием двух противоположных тенденций: власть усиливает коррупционное давление на граждан (рост риска коррупции), а граждане в ответ снижают спрос на коррупцию. Эту тенденцию следует рассматривать в качестве основного результата.

Внутренняя динамичность стабильности общего рынка коррупции еще более заметна при переходе к специальным рынкам бытовой коррупции. Посмотрим на них с помощью двух уже попавших под наше внимание характеристик — риска коррупции и спроса на коррупцию (таблица 2).

Таблица 2. Характеристики специальных рынков бытовой коррупции в динамике
Проблема (рынок бытовой коррупции) Риск коррупции Спрос на коррупцию
2001 2005 2001 2005
1 Получение бесплатной медицинской помощи в поликлинике, больнице 23,5 37,7 80,4 62,0
2 Школа: поступить в нужную школу и успешно ее окончить, обучение 13,2 41,0 76,2 60,8
3 ВУЗ: поступить, перевестись из одного ВУЗа в другой, экзамены и т.п. 36,0 52,1 66,7 63,2
4 Пенсии: оформление, пересчет и т.п. 11,3 11,4 50,0 17,1
5 Социальные выплаты: оформление прав, пересчет и т.п. 16,2 19,8 47,4 30,6
6 Решение проблем в связи с призывом на военную службу 32,6 57,7 50,0 63,4
7 Работа: получить нужную или обеспечить продвижение по службе 24,6 29,2 80,0 35,0
8 Земельный участок: приобрести (для дачи или ведения своего хозяйства) 14,9 39,8 75,0 51,1
9 Жилплощадь: получить и (или) оформить юридическое право на нее 28,9 34,3 75,6 41,9
10 Получить услуги по ремонту, эксплуатации жилья 32,2 29,5 60,5 31,6
11 Добиться справедливости в суде 26,2 39,5 59,4 43,6
12 Получить помощь и защиту в милиции 27,4 40,2 77,3 54,7
13 Получить регистрацию по месту жительства, паспорт, загранпаспорт 19,7 32,7 76,0 48,9
14 Урегулировать ситуацию с автоинспекцией (получение прав, техосмотр, дорожное движение и т.п.) 59,3 59,6 86,0 68,9

За неимением места позволю себе только одно обобщение. Граждане готовы отказываться от коррупционных практик везде, где есть либо альтернативные способы решения проблем, либо отказ от взятки влечет умеренные потери. Исключение мы видим там, где отказ от взятки равносилен угрозе жизни ребенка.

Использование совокупности для описания коррупции как явления становится продуктивным, когда мы начинаем сопоставлять различные специальные рынки бытовой коррупции. Это мы сейчас увидим на трех примерах. Для анализа используются риск коррупции, спрос на коррупцию и размер взятки, а объем рынка рассматривается как результирующая зависимая переменная. Соотношение указанных параметров для трех специальных рынков коррупции видно из диаграмм рисунков 3-5.

Рис. 3. Изменение основных параметров рынка бытовой коррупции в промежутке 2001-2005 гг. в сфере здравоохранения

На рисунке 3 мы видим пример рынка коррупционных услуг с «жадными производителями»: растет риск коррупции, т.е. коррупционное давление на граждан, которое может, к примеру, выражаться в расширении номенклатуры услуг, требующих оплаты в виде взяток. Одновременно с ростом риска коррупции на рынке здравоохранения фиксируется рост среднего размера взяток, несколько обгоняющий рост прожиточного минимума (что не свойственно рынку с расширяющейся номенклатурой услуг). Однако спрос на эти услуги в результате реагирует падением. Это приводит к уменьшению общего коррупционного оборота почти в полтора раза, что, с учетом роста экономики, можно оценивать как падение более чем в два раза. Это пример неразумного рыночного поведения.

Рис. 4. Изменение основных параметров рынка бытовой коррупции в промежутке 2001-2005 гг. в сфере высшего образования

Рисунок 4 дает пример другого рынка. Прежде всего, мы отмечаем стабильность спроса на коррупцию. Однако рост риска коррупции сопровождается снижением среднего размера взятки. Такое сочетание может означать, что рост риска коррупции в форме расширения номенклатуры коррупционных услуг происходил за счет относительно дешевых услуг. Главное состоит в том, что гуманное, точнее — рациональное, поведение поставщиков коррупционных услуг получает вознаграждение в виде роста коррупционного оборота на этом рынке. Правда, этот рост соизмерим с ростом макроэкономических показателей. Поэтому точнее считать, что на рынке коррупционных услуг в сфере высшего образования фиксируется стабильность.

Рис. 5. Изменение основных параметров рынка бытовой коррупции в промежутке 2001-2005 гг. в сфере призыва на военную службу

Третий тип рынка дает нам пример на рисунке 5. На рынке коррупционных услуг в сфере призыва в армию мы видим совпадение почти двукратного роста риска коррупции с существенным ростом спроса на коррупцию. Рост спроса дает возможность поставщикам услуг повысить их цену, как мы видели — почти в пять раз. В итоге мы фиксируем рекордный рост коррупционного оборота — в двадцать восемь раз! Мы должны признаться, что это результат был для нас ошеломляющим. Однако почти сразу после обнародования этих результатов в прессе появились публикации о номенклатуре услуг в этой сфере. Подтвердился не только рост взяток (конечно, на качественном уровне). Интересным было опубликование своеобразных меню, содержавших сведения о стоимости услуг разного типа: «потерять» дело на год, на два года, совсем «потерять» и т.п. Эти сведения подтверждали: рынок уже сформировался и стремительно развивается.

Итак, мы видим богатое разнообразие различных специальных рынков коррупции со своими спецификой, динамикой, особенностями поведения поставщиков и потребителей. Это важно, поскольку подобная информация о специальных рынках коррупции может подсказывать решения для формирования антикоррупционной политики в отдельных сферах.

 

Заключительные замечания

Следует отметить, что в наших анкетах перечисленные выше вопросы дополняются другими, касающимися коррупционной практики респондентов. Ответы на них позволяют получить крайне интересную и полезную информацию. Кроме того, существенная часть наших анкет отводится вопросам, которые предназначены для выявления диспозиций респондентов в отношении коррупции. Крайне интересны взаимосвязи, которые устанавливаются в результате между коррупционными практиками респондентов и их диспозициями.

Коррупция — не только сложное социальное явление, но и крайне интересный объект изучения для социологии. Последняя в большом долгу перед цивилизацией, поскольку крайне скудно тратит свои усилия на анализ коррупции. Суть в том, что коррупция является индикатором и следствием несовершенства социальных институтов и социальных отношений. Поэтому изучение коррупции выводит нас на возможность вскрытия этих несовершенств. Важность этой задачи не требует обоснования.

 

Примечания

[1] Не загружая избыточной информацией текст, мы отсылаем читателя к сайту Фонда ИНДЕМ, на котором можно найти результаты всех наших исследований: www.indem.ru.

[2] Здесь мы говорим о государственной коррупции, т.е. о коррупции, возникающей в результате взаимодействия власти и граждан. Мы не касаемся проблем определения, отсылая читателей к книге: Антикоррупционная политика / под ред. Г.А. Сатарова — М.: Фонд ИНДЕМ, 2004. Добавим только, что речь пойдет о коррупции в узком смысле, которая часто обозначается специальным термином «взяточничество».

[3] В силу ограничения объема текста, характеристики, касающиеся просто контактов граждан с государством, обсуждаться не будут.

[4] На нашем сайте (www.indem.ru) надо найти доклад «Диагностика российской коррупции». Методика описана в Приложении 4. Там же описаны методики оценки среднего размера взятки и объема коррупционного рынка.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.