29 марта 2024, пятница, 08:55
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

12 апреля 2009, 13:57

Дух времени

День № 3. 11 апреля

Утро третьего дня пахло безысходностью. Свинцовое небо, мелкий дождь, почти переходящий в снег. Необъяснимые запахи, - такие иногда появляются, и сразу заполняют собою все. Так восемь месяцев назад, в июле 2008 года, в сотне километров от Тбилиси пахло войной. Потом будут говорить об «организованной эвакуации людей из Цхинвали», о том, что «осетинские власти сами знали, что будет война». Эвакуация была, но люди начали бежать еще раньше, - от этого запаха. От духа времени.

Люди все еще стояли на площади перед Парламентом, но их стало ощутимо меньше. Похоже, холод одерживал уверенную победу над выходным днем.

Третий день в акциях протеста участвуют практически только жители самого Тбилиси – народу из районов нет. Хотя и оппозиция, и наблюдатели заявляют, что приезду людей стараются помешать власти, все-таки большинство говорит, что на этот раз у организаторов слишком мало средств. Расходы на ноябрьский митинг 2007 года покрывал Бадри Патаркацишвили. Сейчас некому оплатить приезд, еду и хотя бы какое-то размещение для людей из регионов. У лидеров оппозиции таких денег нет, и никто из предпринимателей за это не берется.

Сегодня некоторые тбилисские бизнесмены заявляли по телевидению, что митинги оппозиции мешают им работать, и пора бы уже заканчивать. Эти заявления были встречены возле парламента криками недовольства и свистом. Недовольство выражали уже не больше десяти тысяч человек.

***

Канун Вербного воскресенья. Возле всех церквей продают тонкие зеленые веточки в маленьких плетеных корзинках, – вместо вербы.

Как это растение называется по-русски, никто вспомнить не мог, а я не знаю. В старом Тбилиси много прекрасных старинных церквей. Город напоминает христианский Стамбул – отовсюду видны сразу несколько куполов.

В одной из старейших церквей - очередь на исповедь. Разглядываю иконы – самобытный и очень непривычный сванский стиль.

К моему спутнику, - общественному деятелю, правозащитнику и активисту нынешней оппозиции Паате Закареишвили подходят две женщины. Они его узнали и решили пожелать удачи и сил.

Паата по образованию теолог, много занимался проблемами беженцев, поиском пропавших без вести, освобождением заложников сначала в Абхазскую войну начала 90-х, потом – в зоне Карабахского конфликта. Сейчас, после августовской войны, продолжает миротворческую деятельность.

«Сейчас все стало сложнее, снова нужно ждать несколько лет, чтобы люди смогли хотя бы между собой начать разговаривать, как до августа. Здесь наши власти не хотят, кажется, ничего для этого делать, - наоборот, нагнетается обстановка».

Когда Михаил Саакашвили возглавлял МВД еще в правительстве Шеварднадзе, Паата Закареишвили в течение двух лет отвечал у него в министерстве за пенитенциарную систему.

«Когда я пришел на эту должность, в стране было восемь тысяч заключенных. За два года мы уменьшили это количество на четверть. При министре внутренних дел Саакашвили в стране сидели шесть тысяч человек, при президенте Саакашвили – двадцать две тысячи. Знаешь, мне все это очень больно. Я - один из тех, кто поддерживал его, помогал ему прийти во власть. Но эти два человека – президент и тот, кем он был до того – кажется, не нашли бы друг с другом общего языка. Саакашвили тогда старался сделать все, чтобы искоренить коррупцию в этой системе, чтобы начали работать законы, – это все выглядело как очень демократические шаги. Может быть, только выглядело – он хорошо умеет показывать то, что нужно. Он первый публичный политик в стране».

На маленькой улочке, сплошь состоящей из ресторанов, Паата показывает местную достопримечательность – ресторан, в котором несколько лет назад разыгрался громкий скандал. Повздорила компания, в которой ужинала жена министра внутренних дел. Говорят, жена министра попросила мужа разобраться с не понравившимся ей человеком. Человек после этого умер. Громкий процесс закончился ничем, – осудили только исполнителей, которые недавно тоже освободились по амнистии.

«Сейчас все отдано на откуп министру внутренних дел – Вано Мерабишвили. Формально у нас ликвидировали КГБ, объединив его с МВД, но реально это МВД превратилось в другое ведомство. Реальность стала такова, что президент фактически зависит от министра – он без него ничего сделать не может».

Дело об убийстве Гиргивлиани стало знаковым. Уже на второй год после победы «революции роз» у демократии в стране начались большие проблемы.

***

Восемь вечера. Если смотреть сверху на толпу перед парламентом, она напоминает шахматную доску. Белые клетки – листы пленки, под которой люди прячутся от дождя. Черные – пустой асфальт. Как фигуры – рассыпанные бисером зонты. Холодно.

Смешиваясь с листьями местной вербы, накопившиеся за три дня пыль и мусор превращаются под ногами в кашу. Кто-то говорит, что Миша сейчас катается на лыжах в Гудаури – на курорте в полутора часах езды от Тбилиси. Холодно. Крики «Гуамар-джос!» со сцены толпа уже поддерживает не всегда.

Ноги промокли насквозь. Найти бы горячий чай…

***

Пять минут ходьбы от Парламента, офис оппозиционной Республиканской партии Грузии, одной из старейших в стране, – мне говорят, она появилась лет тридцать, еще в советское время.

Активист партии Лаша Нацвлишвили опускает глаза.

«Понимаете, нам важно было сейчас хотя бы зафиксировать наличие политического кризиса. Он уже давно назрел. В 2007 Саакашвили отказался его признавать – сказал, что все протесты инспирированы Россией и его политическими врагами – люди, мол, не поддерживали оппозицию. Для нас важно, чтобы не только Запад увидел сейчас, что Саакашвили не поддерживают в стране, нужно, что бы он сам, наконец, признал, что кризис есть».

После выборов в Парламент, проводившихся с массовыми нарушениями, - эмоциональные оппозиционеры говорят, что такого состава парламента в Грузии не было никогда, - после разгона митинга в 2007, после смерти Патаркацишвили, у местной оппозиции остается все меньше надежд повлиять на власть.

«У Миши и команды в руках сейчас сосредоточено сто процентов власти, а поддержка народа не больше двадцати-тридцати процентов. Он хотел августовской войной вернуть себе авторитет – и среди населения, и среди силовиков. Он не понимает, что за все ошибки, которые он совершил, необходимо платить. Как минимум, платить тем, что отдать часть власти. А ему кажется, что раз никто силой не забирает, то можно и не отдавать. Он как человек, который съел черную икру в ресторане и уходит через заднюю дверь, пока официант не видит».

Теперь начинаю понимать, почему на плакатах перед парламентом только две картинки – Саакашвили, жующий галстук и пригибающийся к земле при виде российских самолетов. Хотят показать, что он может быть слабым…

«Я иногда думаю, что, может быть, лучше было бы, если бы Россия взяла Тбилиси…»

Не выдерживаю: «Лаша, а вам нас не жалко? Нам после этого как жить?»

«Понимаете, этого человека можно только сломать, он понимает только силу. Он сказал, что грузинская интеллигенция слита в унитаз, он назвал нас «совками»… Знаете, здесь в Грузии люди могут простить власти коррупцию, но нечеловеческое отношение – нет. А он людей перестал уважать».

Лаша достает коммуникатор и включает песню. Через десять секунд мы оба расплываемся в улыбке – «Чунга-Чанга», исполняемая грузинским многоголосьем.

«У нас радио есть «Нацноби», там русские песни, романсы, исполняемые грузинами, – это одна из самых популярных станций. Он этого не понимает, он не понимает, что это нельзя терять. Он говорит об оккупации, но оккупация у нас двойная.  Россия оккупировала часть наших территорий. А наша власть оккупировала остальную страну… Мы, наша партия, мы хотели раньше публично извиниться за то, что здесь было в конце 80-х – начале 90-х, когда людям в приказе об увольнении писали, что увольняют потому, что осетин. Про нас тогда здесь сказали, что мы предаем национальные интересы. Я думаю, что нам нужно возвращать не Осетию и Абхазию, нам нужно возвращать осетин и абхазов».

Допиваю кофе, согрелась. Молчим.

«Но Миша – это не болезнь, это градусник нашего общества. Даже если сейчас найдется смертник, готовый его убить, это не поможет. Нам нужно лечиться. Эти митинги закончатся, а нам нужно думать, что делать дальше, потому что менять можно только демократическим путем, иначе все повторится. И это наша обязанность. Наша партия, в том числе, приводила Саакашвили к власти».

***

Под зонтами прячут уже не только свои головы – у многих в руках свечи.

Со сцены говорят о том, что завтра Вербное воскресенье. До понедельника сделаем перерыв, а в понедельник - с новой силой. Какой-то беженец из Абхазии в микрофон призывает всех абхазских грузин прийти в понедельник на митинг. Что ж, беженцев из Абхазии здесь больше двухсот тысяч…

***

Миша, - тоже беженец, но уже из Осетии, везет меня по городу. Из его разрушенного дома в сожженном селе Авневи привезла ему несколько неразбившихся мисок и чудом сохранившиеся фотографии. У Миши шестеро детей. Сейчас он живет в Тбилиси, в детском саду. 19 января он крестил своего сына. Крестным для многодетных семей становится патриарх Грузии Илия II. Миша попросил разрешения взять еще одного крестного – ему разрешили. Когда во время обряда крещения на весь храм огласили имя  второго крестного отца – Тимур Цхурбати, все обернулись: «Осетин?». Да, осетин. Живет в Цхинвали. На крестины приехать не смог.

***

Двенадцать ночи.

Включаю на кухне радио.

Оппозиция обращается ко всем, кто слышит: «Просим завтра приходить на митинг. Около пятидесяти неизвестных пришли к парламенту и стали крушить сцену и оборудование, избиты трое наших сторонников. Надеемся, что Бог нас простит»

Вербное воскресенье.

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.