29 марта 2024, пятница, 14:56
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

22 апреля 2013, 11:10

Избранное уикенда: Травма, которую мы допустили

.
.

На прошлой неделе взрыв сотряс Америку. «Будто атомную бомбу привели в действие», — сказал местный житель газете «Нью-Йорк Таймс». Взрыв был столь сокрушительным, что до сих пор не могут точно сосчитать пострадавших, но в ночь на пятницу мэр города сообщил, что погибших, вероятно, от 35 до 40. Более двухсот раненых. Пятьдесят домов разрушено. Окна выбиты в радиусе мили. Фотографии места происшествия выглядят так, будто там действительно взорвалась бомба – и, в каком-то смысле, это так. Я говорю не о Бостоне, я о скромном городке Уэст, штат Техас.

Так открывает свой комментарий в «Санди Таймс» приглашенный колумнист, знаменитый британо-американский блогер Эндрю Салливан (сайт по-прежнему платный, я по-прежнему не даю ссылок на него). Скажу сразу – среди появившихся пока многочисленных откликов на смертоубийство в Бостоне этот текст мне кажется … единственно разумным, что ли, основанным на здравом смысле, а не желании угодить той или иной части публики, или на мутных эмоциях. Никаких политических намерений за колонкой Салливана я не усмотрел, что важно: к сожалению, смерть людей – самый лучший способ протащить собственные политические, религиозные и даже эстетические предпочтения.

Итак, о чем пишет Салливан. Начинает он с нехитрого рассуждения, которое обычно приходит в голову любому человеку, следящему за так называемыми «новостями»: отчего трагическая гибель трех людей от взрыва, устроенного двумя недоумками (терминология моя – К.К.) и последующая голливудская полицейская операция привлекли гораздо большее внимание, чем случившаяся одновременно гораздо более жуткая история со взрывом на техасском заводе удобрений? Или чем гибель в тот же день от рук террористов шестидесяти пяти иракцев? (От себя добавлю, что примерно в тех же числах апреля произошли землетрясения в Иране и Китае).

Этот нехитрый вопрос приходит в голову каждый раз, когда происходит нечто такое, что превращается медиа и политиками в главное драматическое событие мира — с непременным освещением в виде breaking news, live stream, пулеметными твиттер-лентами и прочим, и прочим в том же сверхтехнологическом духе.

Я бы назвал подобную медиа-кампанию “Wall of Information” («Стена информации») по аналогии с “Wall of Sound” («Стена звука»), изобретенной в начале семидесятых годов прошлого века знаменитым поп-музыкальным продюсером Филом Спектором. Это именно стена; она отделяет общество от того, что происходит в том или ином месте, она предлагает свою картину происходящего, сконструированную по своим собственным законам.

А законы эти диктуют: 1) информация должна быть очень быстрой (Бог с ним, что непроверенной — к тому же, чаще всего, не имеющей никакого отношения к происходящему: вали одно к другому, некогда разбираться!); 2) информация должна быть очень душещипательной (и фото несчастного погибшего мальчика кочует по всем мыслимым изданиям, с одного фейсбучного аккаунта на другой – сколько раз жертву показывают нам вот так, беззащитную перед спекуляциями, перед нашими жалкими эмоциями, ровно столько раз ее снова и снова убивают. Даже этого журналисты не могут – или не хотят – понять); 3) информация должна быть очень красивой и драматичной (и смазливые физиономии убийц смотрят на нас отовсюду).

Плюс потоки жалкой чепухи, которую несут так называемые «эксперты»: у них-то есть готовые ответы на любой случай, особенно, когда почти никаких фактов еще в нашем распоряжении нет. Современные медиа живут вне истории: назавтра уже никто не вспомнит чушь, сказанную «известным специалистом» или «пламенным публицистом» по поводу смерти людей. Вчера не существует. Только сегодня. Только сейчас. Обстряпаем по-быстрому, получим заработанное и разбежимся – испытывая, к тому же, моральное удовлетворение.

На этом фоне иракская кровавая каша или природные буйства в Китае не то, чтобы меркнут, их просто нет. Во-первых, тут нечего сказать; в том же Ираке безмозглые террористы превратились в явление природы, а взрывы в мечетях и на рынках – в те же самые сезонные дожди или засухи. Морализировать по этому поводу не имеет особого смысла – особенно для западных медиа, учитывая когда и с чего началась эта веселая жизнь в бывших владениях Гаруна ар-Рашида. Во-вторых, фотографиями залитых кровью багдадских улиц, а тем более – снимками разрушенных землетрясением китайских жилищ, публику уже не удивишь, слезоточивой «персональной» истории не состряпаешь, да и вообще — все эти странные имена и лица, которых не отличить одно от другого... Так что ограничимся сухой новостью в разделе «Разное».

Все вышеперечисленное является столь очевидным, что как-то даже стыдно повторять это снова и снова. Эндрю Салливан и не повторяет, переходя к более интересному вопросу, точнее, нескольким. Во-первых, отчего, все-таки, взрыв не в американском Техасе, а в американском Бостоне («тамошние бомбы – микроскопическая часть от мощности техасского взрыва»)? Во-вторых, отчего общество (и, прежде всего, медиа) так травматически сосредоточено на одном виде насилия – терроризме, когда в США можно свободно купить автомат-другой и без помех перестрелять немало ближних своих просто так, ради интереса, или по психической болезни? Ведь опасность быть убитым таким образом (не говоря уже об автомобильных авариях и проч.) несоизмеримо выше, чем перспектива стать жертвой террориста:

 Истерика по поводу джихадистского терроризма особенно поражает, когда начинаешь изучать уровень разнообразного насилия, которое американцы воспринимают спокойно. В среднем, ежедневно 85 человек погибает от пули. В США происходит в три раза больше насильственных смертей, нежели в любой иной стране, входящей в Организацию экономического сотрудничества и развития. Если нынешняя тенденция продолжится, к 2015 году количество жертв огнестрельного оружия превзойдет число погибших на дорогах.

Либертарианский автор Роналд Бейли недавно подсчитал: в последние пять лет шанс американца погибнуть в теракте составляет один из двадцати миллионов. Риск быть убитым молнией – один шанс из пяти миллионов. Стать жертвой автокатастрофы – один из девятнадцати тысяч. Еще красноречивее такой факт: «Национальный консорциум по изучению терроризма и борьбы с ним» утверждает — за десять лет до 9/11 на территории страны ежегодно совершалось в среднем 41 (удавшаяся и неудавшаяся) попытка терактов. После 9/11 – 19. И все же наша паника по поводу террора несокрушима – и даже растет.

И, наконец, третий вопрос, поставленный Салливаном: отчего общество взбудоражено почти исключительно исламским терроризмом, при довольно малом интересе ко всем прочим его разновидностям – не говоря уже о массовых убийствах, творимых обычными психопатами? Ответ колумниста прост: «травма 11 сентября»:

 До 11 сентября у терроризма не была такой власти над нашими умами. Первые бомбы, взорвавшиеся во Всемирном Торговом Центре в 1993 году, «многого не изменили». На прошлой неделе историк Рик Перлстейн вспомнил, как на Рождество 1975 года в аэропорту «Ла Гардиа» бомба убила 11 человек. Виновных так и не нашли. А в Нью-Йорке ничего не закрывали.

Чтобы объяснить эту власть 11 сентября 2001 года над нашими умами, Эндрю Салливан приводит несколько резонов; постараюсь перечислить их, снабдив собственными уточнениями и дополнениями. Прежде всего, это вполне естественная для любых людей подсознательная неприязнь к иностранцам, или даже страх. Когда обычный белый американский парень убивает десятки людей в школе или университетском кампусе, из вполне привычного каждому американцу огнестрельного оружия (да еще и купленного, как правило, в соответствии с законом), это страшно, это трагедия, но это не производит сокрушительного эффекта.

Странным образом, это в порядке вещей. Даже когда террористом оказывается сошедший с ума профессор или слабоумный белый (или черный, неважно, главное, что свой) расист – тоже кровь не леденит. Но вот чужаки, выходцы из далеких, загадочных стран, исповедующие (как представляется несведущим людям) мрачную религию, мастерят бомбы и пытаются нас запугать… Вот тогда мы по-настоящему запуганы.

И здесь самое важное – и самое печальное — в комментарии Салливана: «Это событие (9/11 – К.К.) изменило Америку потому, что мы предоставили возможность нанести нам травму». Сказано точно; к сожалению все мы (автор этого текста крайне редко использует местоимение первого лица множественного числа в связи с затруднениями с любой самоидентификацией, но здесь «мы» вполне оправдано – речь идет о людях, принадлежащих в западному типу сознания, образу мыслей, стилю жизни, наконец, к тому, что антропологи называют «культурой») предоставили – и продолжаем предоставлять – возможность нанести нам эту травму.

Без скрытой и открытой ксенофобии, без стыдливого признания двойных стандартов (моральных, культурных, любых иных), без отказа от рефлексии по поводу себя и своего поведения «травма пост- 9/11 терроризма» была бы невозможна. Нельзя одновременно искоренять дурную привычку идиотов убивать себе подобных – и в то же время смаковать подробности полицейских операций, пустых обстоятельств чужих жизней, вывешивать рядом — для собственной эмоциональной разрядочки — фото убийц и их несчастных жертв.

Нельзя устраивать массовых праздников по поводу смерти других людей – даже если они кровожадные преступники. Нельзя делить погибших насильственной смертью на важных и неважных. В конце концов, нельзя использовать трагедии ни в чем не повинных людей для протаскивания собственных фобий, или вполне прагматичных интересов. Мир не идеален, люди не идеальны, мы не идеальны, но здравый смысл, антропологическая солидарность и минимальная этическая гигиена могут (порой) творить (почти) чудеса.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.