Адрес: https://polit.ru/article/2013/08/13/al130813/


13 августа 2013, 14:08

Сергей А. Марков, анти-пост-модернист

Однажды повар-оккультист Юрайда сообщил, что все эстеты - гомосексуалисты, "это вытекает из самой сущности эстетизма". Через 90 лет после Гашека, но уже всерьез, это повторил видный политолог Сергей А.Марков: "Продвижение гомосексуализма – это характерная часть постмодернистской идеологии". Вообще, из Маркова давно было пора составить цитатник: надо начинать.

Иногда хочется поглядеть на рамку - той зоны, которая окружает ту зону, в которой находятся люди, которые готовят решения для лиц, принимающих решения. Потому что случай удачный - интервью на "Коммерсант FM" Сергея А.Маркова, который где-то там крутится уже десятилетия. Нет, тут все серьезно: важен именно факт околокремлевского постоянства Маркова. Там же меняется все, а Марков остается. Вывод не в том, что он там супер-бизон, другой: каким-то волшебным образом строй его мыслей конгениален ментальности власти. Власти как таковой, в среднем и стабильно - вне зависимости от персонажей (Сурков, Медведев, и тп). Он, собственно, и есть этакая духовная скрепа интеллектуальной части власти.

Да, цитаты будут взяты из записи письменной речи, но человек уже лет 20 лет беспрестанно говорит, в нем все уже срослось. Да, собственно, это же будут цитаты из уже распечатанного в "Коммерсанте" ("Наш идеологический противник называется "постмодернизм"). Далее все это кавычиться не будет, чтобы не перегружать пафос курсивом. Дальше только Сергей А.Марков.

... Последнее время, годы, я бы даже сказал, я довольно много размышлял над идеологическими проблемами. Понял, что наш идеологический противник называется не "либерализм" вовсе. Он называется "постмодернизм". Есть представители действительно постмодернистской идеологии... Эти все панк-концерты, там они наполовину обкурены, так и выступают.

... Мы же должны понимать, откуда эти высказывания идут. Нам здесь рикошетом достается. Есть такая постмодернистская коалиция, постхристианская, пострелигиозная. Она ставит своей одной из главных политических целей – социально-политическое уничтожение христианства в Европе.

... Социально-политическое. Вытеснить христианство в частную жизнь. Это дело частной жизни. А религии в общественной жизни делать нечего. Ни в средствах массовой информации, ни в образовании, ни в культуре. Идите там себе в свои церкви, там молитесь, так сказать, а в общество идти не надо. Вот это их позиция. И ей придерживается довольно много людей сейчас. Кстати, главная их цель – католическая, естественно, церковь, а не наша. Нам просто рикошетом достается... А мы выступаем за страну, которая за консервативные ценности, которая выступает за то, чтобы религия была частью общественной жизни.

... Извините, нет, пописают, покакают – это для них искусство. Это вот и есть постмодернизм. Не надо отрицать. Вот они так понимают искусство. Сначала они путались, как себя защитить. Сначала это у нас эстетическое такое – панк-молебен. Они же сказали "панк". "Панк" – это термин из искусствоведения, простите меня, такой хулиганский, трешовый.

... Нам действительно как бы претит такое другое искусство. Но искусство – это не только те, кто создают, вот эти творцы такие, но и это еще, прежде всего, те, кто слушает. ... Все-таки главная проблема – слушатели. Потому что они реагируют на все это именно таким образом. Слушатели, понимаете, вот их сейчас приучили, вы знаете, вот этот дэнс-бэнс, так сказать…. Это музыка такая. Хаус ее называют, клубная еще, и так далее. Фактически музыка является частью наркокультуры. Такую музыку трудно слушать без наркотиков. Трудно под нее танцевать без наркотиков.

... Кстати сказать, на форумах, которые я делаю, в том числе и со студентам, у меня такая музыка наркотическая запрещена вообще, официально правилами запрещена музыка, которая является частью наркокультуры. Она, кстати, проплачивается, я думаю, во многом наркомафией. У них завязаны все эти вещи. Наша проблема не в том, что там выступают западники, к нам приезжают. Наша проблема в том, чтобы у нас не было слушателей, которые бы хотели вот это все, чтобы у нас не было людей, которые накачались наркотиками…Здесь нужно бороться не с предложением, которое всегда можно, а со спросом надо бороться. Поэтому если у нас не будет морально разложившихся личностей типа тех, которые приходят на такие концерты, то их не будут просто приглашать. Лечить. Сначала от наркомании, потом от морального разложения.

... Вы знаете вообще, что такое Олимпиада? Вы там были когда-то, да? Они сначала очень тщательно готовятся, тренируются, потом выступают. Выходят на пик, выступают, а потом – выиграл, не выиграл – отвязываются. Вы, наверное, знаете, что на Универсиаде, на Олимпиаде специально презервативы пачками в каждый номер кладут. Они там по страшной силе отвязываются друг с другом.

... Это надо поощрять, наверное, может быть. Они сбрасывают с себя эту энергетику, поэтому, естественно, те из них, очень маленькая часть… Я, кстати, думал, что гомосексуалистов среди спортсменов очень мало…Потому что гомосексуализм – это все-таки биологическое извращение, а все-таки больные люди особенно…

... Во-первых, никто, как мы понимаем, от этого бойкотировать не будет. Во-вторых, за это время, у нас сейчас обнаруживаются опять ценностные некоторые различия. Тогда была большая холодная война, основанная на колоссальном различии идеологий. Какое-то время у нас не было различий особенных идеологий с Западом. Мы такие просто были вторичные эпигоны той идеологии, которая господствует. Сейчас у нас определилась некая своя особенная идеологическая система. Пока она только-только в начале определения. Один из ее элементов – это запрет на пропаганду гомосексуализма. Но вот возникает идеологическое противостояние. Это нормально.

... Вот сейчас Барак Обама был на телевидении американском… Он же говорит: как же так, что вы к России придрались? У нас вся Африка, вся Азия придерживается таких законов. Что мы теперь всех будем бойкотировать? У нас совсем недавно тоже были такие законы… Есть критика. Они пытаются свою идеологию продвинуть. Это нормально, когда люди продвигают свою систему ценностей. Человек, который верит во что-то по-настоящему, он не может не продвигать свою систему ценностей. Есть так называемый прагматизм, который на самом деле — абсолютный цинизм. Конечно, людям, у которых нет своей системы ценностей, им кажется странным, что кто-то продвигает свою систему. А у них есть.

 ... А мы пошли в этом отношении по другому пути. У них вот такая система ценностей. Еще раз повторяют, это идея размыть социальный институт. Почему я говорю про постмодернизм? Продвижение гомосексуализма – это характерная часть постмодернистской идеологии. Одна из главных особенностей постмодернизма – это размытие всех социальных общностей, в том числе такой общности как мужчины и женщины. Метросексуалы – это тоже из этой же категории. Когда идешь и сзади не понимаешь, девушка это или парень — это тоже оттуда.

Мне кажется, абсолютно все ясно, четко, абсолютно логично и понятно. Насчет Ходорковского, вы знаете, на Западе нет ни одного вменяемого человека, который верил бы, что Ходорковский не украл свои миллиарды, как остальные миллиардеры. Это у нас люди сами себя уговорили, что можно было создать себе империю в 30 млрд в 90-е годы, не нарушив закон сотни раз. Там люди более трезвые, так сказать. Если говорить о "Болотном деле", то тоже большинству людей абсолютно понятно, что 7 мая была инаугурация, а 6 мая сделали специально беспорядки, чтобы плохую картинку по телевизорам показать. Любому человеку в здравом уме это абсолютно понятно, они их критикуют, да, но как бы так умеренно. Что касается геев и религиозных чувств, Pussy Riot – это абсолютно принципиальная вещь, это вещь ценностная, поймите.

 ... У нас в России сейчас настал колоссальный интересный период — происходит кристаллизация нового этапа российской цивилизации. Мы заканчиваем стремительно наш переходный период. Мы ушли от коммунизма, потом от хаоса 90-х годов. Знали примерно, откуда идем, но непонятно было куда, что мы идем. Где-то вроде бы на Запад, а куда на Запад? Американская модель, североевропейская модель, южноевропейская модель, восточноевропейская модель, какая-то азиатская либеральная модель, типа Японии, Южной Кореи – все было перемешано. И у нас происходит стремительная кристаллизация этой системы ценностей. И будут еще законы, я вам обещаю. Вот, вы говорите, они случайны. Они неслучайны… И мы с вами прекрасно с вами можем предсказать, в каком направлении будут идти эти законы. Именно, да, "духовный скреп" – это то, что примерно так называется. И эта система ценностей, отличающаяся от той системы ценностей, от той идеологии, которая доминирующей является…

 Кстати, сейчас есть возможность сделать вообще рейтинг духовности различных стран мира… Нашли ведь способы и как измерять, и как демократию законно ввести. И с духовностью то же самое. Но скорее, конечно, это внутреннее состояние общества, внутреннее состояние человека… Что такое право? Право – это как бы такое закрепление тех правил, которые общество хочет, чтобы оно было для этих людей, для этого общества. И поэтому, если кто-то считает, что правила должны быть такие, что гомосексуалисты – это норма, да, и, более того, это должно поощряться… А другие считают, что это не норма, это должно осуждаться, дети должны от этого быть защищены. Это разные системы ценностей. И гомосексуализм – это только маленький пример. На самом деле это более серьезный вопрос. Вопрос о роли религии, вопрос о роли семьи. И у нас впереди большая как бы революция, мне кажется, вот в этом отношении предстоит… Они реагируют не просто на закон, который вам кажется странным. Они реагируют на индикаторы того, что Россия стремительно становится самостоятельной цивилизацией консервативной Европы…. Мы всегда были на особенном пути, где бы мы ни были.

 ... Обама был вынужден это сделать (отменить встречу с Путиным в Москве - А.Л.) . Он решал несколько проблем. Кстати, я сейчас скажу, ситуация не так плоха, как у нас ее показывают. Во-первых, к нему очень плохое отношение, вернее, такое подозрительное отношение разведсообщества… Я имею в виду американских. Как бы для наших Путин — свой, Медведев — не свой. Точно так же и другие. Обама для них — не свой. Кто он такой? Никогда не служил, даже наркотиками когда-то баловался. В общем, так сказать, чрезмерно либеральный. И они все время его подозревают в том, что не отстаивает их интересы. А здесь у них возник серьезный личный интерес. Если там не запрессовать всех, то другие американские разведчики побегут. Потому что там проблем-то найдется, там целая армия этих разведчиков, у них арсенал спецслужб…. Они бегут каждый год фактически. Кто-то перебегает. И перебегает, между прочим, не к врагам Америки, а перебегает именно к новому субъекту, который называется "международное гражданское общество". То один в Австралию бежит, то в Исландию, то, как этот Сноуден, в Гонконг и в "Шереметьево".

 Значит, это первое – нужно твердость было показать, что он не готов простить все. Вторая у него вещь, с кем он вел сейчас диалог, из-за кого он сделал – это республиканское большинство в Конгрессе. Оно тоже очень жестко давит на Обаму, а Обаме от этого большинства нужно несколько вещей. Во-первых, чтобы подняли потолок госдолга. Во-вторых, утвердили бюджет. … Еще ему нужно, чтобы не заблокировали по здравоохранению его реформу, великую реформу, которая бывает у них раз в десятилетие. Поэтому он вынужден был им отдать вот эту встречу. Однако почему я сказал, что не так-то все плохо? Потому что они требовали от него, чтобы он вообще не поехал. А Обама на 60% уже сказал "да". Для нас же был важен не столько саммит российско-американский, сколько саммит "двадцатки", для нас это дело чести.

Он, кстати сказать, я думаю, даст двухстороннюю встречу в Петербурге, Обама - Путин все-таки будет…. Когда вся эта шумиха стихнет, они спокойно проведут переговоры не в Москве, а в Питере. Дело в том, что у Путина и Обамы сейчас сложилась очень любопытная ситуация. Во-первых, оба они считают, что нужно выходить из этого кризиса, что нужно улучшать отношения. Во-вторых, они сейчас друг к другу относятся значительно лучше, чем раньше. Когда Обама пришел к власти, Путин для него был КГБшный полковник, ставленник мафиозной семьи Ельцина… Потом, Обама сейчас очень ценит в Путине одно обстоятельство, которое сам Обама считает самым главным для политика – это лидерский потенциал.

С другой стороны, Путин довольно плохо относился к Обаме раньше: обамомания, кто такой маленький черный мальчик, и так далее. А сейчас… А сейчас совсем по-другому. Дело в том, что для Путина в политике главное – насколько политик держит свое слово и делает то, что говорит. И он мог убедиться… И Путин пересмотрел свое отношение к Обаме. Потому что Обама, можно сказать, является великим американским президентом с точки зрения, что он выполняет то, что он говорит. Обещал Джексона-Вэника отменить? Отменил. Обама великое главное обещание сделал — реформу здравоохранения.

 Я соглашусь здесь опять с американской прессой, что Россия все больше выступает победителем в различных международных дипломатических спорах, конфликтах и все прочее. И здесь будет точно так же. … Больше читайте иностранную прессу вообще, чтобы иметь такое образное представление, объемное представление. Не только американскую, но и французскую, немецкую, не знаю, польскую, украинскую.

... Почему мы? Потому что у нас политика более разумная сейчас, более рациональная, спокойная — не вмешиваться. По сути дела, мы сейчас идем по курсу, сформулированному Горчаковым: Россия сосредотачивается на своих собственных проблемах, никуда особенно не вмешивается, никаких особенных конфликтов, спокойным курсом идет. В то же время основывается на принципах. Посмотрите, все пишут: "Россия выиграла в Сирии". Хотя мы ничего особенного не делали там в Сирии. Они все залезли туда, а Асад побеждает. Всеми рассматривается это как огромная победа России. До этого у нас только что Саакашвили разгромлен, сейчас уйдет от власти, пришли совсем другие. Тоже рассматривается как победа России.

А мы не разгромлены в результате распада Союза и катастрофы 90-х годов? Россия ведет на порядок менее активную внешнюю политику, чем она в принципе предназначена вести как великая страна… Мы вынуждены в какой-то мере ею заниматься, и немного занимаемся. Поэтому пишут про все эти встречи и так далее. Плюс нужно же экономические контракты как-то продвигать, интеграцию и так далее. Но, в принципе, мы сейчас в основном стараемся активную позицию не занимать, мы стараемся от нее более или менее отходить, для того, чтобы восстановить свои силы. Нам нужна сильная армия. Посмотрите, как мы воевали в Южной Осетии: без всяких средств связи грабанули несколько самолетов. Посмотрите, что у нас с военно-промышленным комплексом. Посмотрите, что с нашим бизнесом… Уровень катастрофы 90-х годов был просто чудовищный, понимаете… Страна почти при смерти была, Россия могла исчезнуть. В последний момент смогли оттащить от пропасти.