28 марта 2024, четверг, 16:39
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

27 декабря 2013, 08:51

Год тревоги, год надежды: политические итоги-2013

Москва. Кремль
Москва. Кремль

2013 год в сфере внутриполитической стал для России в некотором смысле «годом передышки». Бушевавшие буквально годом ранее столичные митинги не принесли ни сокрушительного поражения власти (на что некоторые всерьез рассчитывали), ни ее триумфа и победы политики репрессий (на что рассчитывали многие). «Бунт рассерженных горожан» не то чтобы стих сам собою, массовые акции, представить которые в столице еще пять-семь лет назад было решительно невозможно, проходили и в 2013 году. Но градус напряженности этих акций был уже не тот, что раньше, а власть и «лидеры протеста» перестали ожидать от них немедленного или отложенного решения вопроса о власти. Привыкли, можно сказать, что есть в России такое политическое явление. Коммунисты митингуют 7 ноября, «несогласные» - 31 числа каждого месяца, а «эти» - когда вздумается власти тронуть некие тонкие струнки их душ.

Рейтинги власти, демонстрировавшие рекордные темпы падения в 2011-2012 годах, в целом стабилизировались на некоем далеко не оптимальном для власти в целом, но судя по всему относительно комфортном для нее уровне. По крайней мере публично она делает вид, что ее такой уровень поддержки устраивает. Это, правда, не значит, что рейтинги не будут опять обновлять минимумы начала 2000-х по самым разным позициям (будут и делают), но обвала до периодов тотального недоверия, скажем, к президенту Ельцину в ближайшей перспективе не будет.

Для основных центров силы — в институциональном и персональном смысле — год прошел под знаком неустойчивого равновесия. И был этот год довольно противоречивым, динамичным, а оттого несколько тревожным. И это несмотря на то, что власть старалась не делать резких движений, дабы не провоцировать проснувшееся общество и не нарушать и без того шаткий баланс интересов.

Вся президентская рать

 
Владимир Путин

Владимир Путин на всем протяжении года стремился вести себя не очень вызывающе. Строго говоря, главное событие, которым Путин и запомнился россиянам в уходящем году, было связано с его личной жизнью и историческим посещением балета «Эсмеральда». После него Путин с супругой вышли к съемочной группе «России-1» и объявили о своем разводе. Это было, наверное, самое яркое и самое смелое решение российского президента в политической сфере. Хотя с чисто исторической точки зрения: по российской политической традиции разводиться главе государства не следует — давно такого не было — де-факто уже несколько сотен лет. Вопросы личного плана — с кем же теперь Владимир Путин живет, правда, задавать смысла особо не имеет: тут традиции блюдут в президентском окружении четко и скрывают личную жизнь вождя, почитая за главную государственную тайну.

Президентское окружение за год не перетерпело каких-то значимых перетрясок: ни в плане персон, ни в плане, насколько можно судить, расстановки сил. Впрочем, не совсем так — в прошедшем году сменился главный охранник Путина. Слухи о создании некоего аналога «национальной гвардии» на базе внутренних войск под руководством Золотова так и остались слухами. По российским, правда, 
еще одна новация: в администрации президента было организовано новое управление, уже второе новое с момента возвращения Путина в Кремль. К ранее созданному управлению «по идеологии» в конце 2013 года добавилось управление по борьбе с коррупцией. Курировать его поручили бывшему замглавы МВД и топ-менеджеру «Уралвагонзавода», а  ныне помощнику президента по кадровым вопросам Евгению Школову.

Остальные кадровые подвижки не были настолько сенсационными. На освободившееся после ухода главы Счетной палаты Сергея Степашина место пересадили бывшую помощницу президента (а до того — замглавы министра финансов и министра социального развития) Татьяну Голикову. В Центробанк была брошена другая помощница и бывший министр — экс-глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина. Обеих Владимир Путин забрал в 2012 году в Кремль из правительства. И если должность помощника по экономике для Набиуллиной казалась вполне адекватной, то статус помощника по социально-экономическому развитию Абхазии и Южной Осетии для Голиковой выглядела не то почетной ссылкой, не то местом для «пересидеть». Верным оказалось второе и теперь Голикова может заняться и впрямь ответственной работой.

Ее бывший фронт работ также не остался без знаковой фигуры — курирует отношения с «непризнанными» (мы-то их признаем) кавказскими республиками в администрации президента бывший первый замглавы АП и глава аппарата медведевского правительства Владислав Сурков. С отставкой и назначением Суркова в 2013 году была связана одна из главных кадровых загадок. После наезда силовиков на вверенное Суркову «Сколково» глава аппарата правительства в конце апреля-начале мая буквально хлопнул дверью и уволился в никуда. «Сколково» он пытался защитить, вплоть до выступления в Лондонской школе экономики. После этого вышла колонка пресс-секретаря Следственного комитета Владимира Маркина в «Известиях» с явными антисурковскими замечаниями, а вице-премьер покинул госслужбу.

Пару месяцев ему всячески пытались напомнить о прошлом и ни в коем случае не пустить обратно в политику, а потом вдруг Путин назначил его на освободившееся место Голиковой. Наблюдатели тогда задались вопросом: а сможет ли в новой должности Сурков не заниматься внутренней политикой и насколько его удастся развести в аппаратном плане с новым куратором внутренней политики — первым замглавы АП Вячеславом Володиным? К тому же Суркову в качестве направления работы предрекали гораздо более широкий круг вопросов, включающих отношения с Грузией и Украиной — а последнее, как известно, для Кремля очень чувствительный вопрос. Впрочем, глава администрации Сергей Иванов всячески отрицал, что у Суркова будут какие-то дополнительные полномочия, в том числе решение вопросов политики России по отношению к Украине. В общем, бывший «демиург политической системы» пока формально остается на довольно заштатной должности.

 
Вячеслав Володин

А вот демиург новый — то есть Вячеслав Володин - пытался весь год заниматься ликвидацией последствий уличного протеста и деятельности непарламентской оппозиции. В отличие от мер, принятых за год до этого, теперь Володин сменил «репрессивный» стиль на «демократический». Региональным чиновникам он неоднократно говорил о необходимости политической конкуренции, из недр администрации президента всячески намекали, что готовы рассматриваться любые властные комбинации и не хотят вертикального стиля управления политикой, что сложился в предыдущие годы.

Некоторых оппозиционеров стали звать на встречи с участием Владимира Путина (так, Владимир Рыжков и Ксения Собчак задавали президенту вопросы на Валдайском форуме), а в рамках подготовки Послания Федеральному собранию Путин встретился с представителями непарламентских партий, в том числе тем же Рыжковым и лидерами «Яблока» Сергеем Митрохиным и «Гражданской платформы» Михаилом Прохоровым. Правда, показная демократичность не смогла убедить «прогрессивную общественность» и значительную часть оппозиции, которая сочла все происходящее сплошь разводкой. Не убедило, как представляется, даже то, что часть проходящих по «болотному делу» была отпущена по амнистии, и — что уж совсем казалось невероятным — Владимир Путин помиловал в самом конце года Михаила Ходорковского.

Принимал участие в процессе «демократизации» и непосредственный шеф Володина — глава АП Сергей Иванов. Он вообще был полупубличным чиновником в 2013 году. Володин вполне был открыт для прессы, его можно было видеть на устроенных Володиным семинарах для просвещения региональных чиновников. Несомненно и то, что Иванов сохраняет влияние на Владимира Путина и входит в его ближний круг. Это делает его одним из самых важных игроков текущего периода.

Что до персон, отчасти теряющих влияние и вступивших в ряд проигрышных аппаратных и бизнес-конфликтов, то к ним можно отнести двух других видных путинцев — главу РЖД Владимира Якунина и главу «Роснефти» Игоря Сечина. Правда, о потере доверия можно говорить пока очень условной — незадолго до Нового года Сечин встречался с Путиным под телекамеры. Якунин, в свою очередь, пережил ряд неприятных моментов ранее, когда внезапно от имени правительства на лентах государственных информационных агентств была анонсирована его отставка. По одной из конспирологических версий отставка вполне могла иметь место, но Якунин умудрился ее мастерски отыграть назад, вовремя добравшись до Путина. Тогда и состоялся знаменитый ужин «под глухаря» (новость об отставке «случайно» застала Якунина за президентским столом) . После этого ни усилия главного телекиллера страны Сергея Доренко, ни усилия главного разоблачителя чиновных привилегий Алексея Навального уже не могли повлиять на судьбу главного железнодорожника и в атаке на Якунина главными проигравшими, пожалуй, оказались его зам Александр Мишарин, которого «правительственное сообщение» на час «сделало» главой железнодорожной монополии, да глухарь, которого, насколько известно, съели в буквальном, а не аппаратном смысле слова. Повторимся — несмотря на вышесказанное и Якунин, и Сечин сохраняют свое влияние на Путина.

Остальные путинские бизнесмены и путинские соратники предпочитают держаться в тени. Много ли мы слышали за этот год о деятельности, скажем, первого замглавы путинской администрации (у Сергея Иванова два первых зама и три простых) Алексея Громова? Вроде как он приложил руку к ликвидации РИА Новости и превращению агентства в некую пока непонятную структуру «Россия сегодня», да продолжает осуществлять общее руководство созданием медиа-образа власти в телеэфире (контролирует телеканалы и информационные агентства, в смысле), но ничего более конкретного о его деятельности и участии в политическом процессе сказать определенно нельзя. А есть ведь и более закрытые люди в той же АП. Например, замглавы администрации Антон Вайно или путинский помощник Евгений Школов, что с недавних пор курирует антикоррупционное направление в АП. Можно лишь предполагать — скажем, как в старой доброй кремленологии определяли влиятельность по расстановке вождей на трибуне Мавзолея, так теперь можно гадать по рассадке на больших массовых мероприятиях с участием президента — что свое влияние на Путина они также оказывают.

То же можно сказать и о силовых структурах, которые свое влияние демонстрируют специфически и далеко не всегда публично. Кажется, что некоторые силовики уже увлеклись своими, далеко выходящими за рамки президентских приказаний играми. По крайней мере, глава Следственного комитета Александр Бастрыкин и генпрокурор Юрий Чайка — люди определенно сохраняющие весьма сильные позиции в путинской элите. СКР и вовсе представляет собой чуть ли не опричиников Путина. Хотя, конечно, реальную степень участия в определении госполитики оценить сложно.

Можно быть незаметным и на публике. Сложно, скажем, оценить степень влияния на Владимира Путина его пресс-секретаря и замглавы АП Дмитрия Пескова. Но близость к телу точно создает иллюзию, что и в принятии решений государственного значения Песков некоторое участие принимает.

 
Сергей Собянин

Сохраняет влияние на Владимира Путина, надо полагать, и бывший глава путинской администрации и глава путинского кабинета, а ныне мэр Москвы Сергей Собянин. Он получил именно от президента возможность досрочно переизбраться мэром столицы, хотя срок его полномочий истекал лишь в 2015 году. Никто из губернаторов пока аналогичной поддержкой Владимира Путина заручиться не мог. Так что Собянина не стоит сбрасывать со счетов, несмотря на его не до конца убедительные результаты на выборах мэра Москвы. Результаты, вполне вероятно, были бы получше, получи Собянин значительную поддержку из администрации президента, но руководители путинской администрации от участия в столичной кампании де-факто самоустранились.

Пост мэра Москвы — центра деловой и политической жизни — Собянин отстоял, а эта позиция все равно остается постом «номер три» в стране. А быть может, и постом «номер два». 


Путинизация правительства

Последнее тем более верно, если вспомнить, с какой частотой отечественная политтусовка начинает обсуждать грядущую отставку кабинета Дмитрия Медведева. Судьба в этом году и впрямь премьер-министру не слишком благоволила. Согласно некоторым рейтингам, еще в начале года министр обороны — тоже в определенном смысле член медведевского кабинета — Сергей Шойгу обошел Дмитрия Медведева по популярности. Электоральная привлекательность фигуры Медведева и вовсе падала до почти нулевых значений. Инициированное Путиным объединение Высшего арбитражного и Верховного судов многие тоже сочли дурным знаком для премьера. Объединение по это версии производится с одной целью: создать такую должность, куда можно было бы безболезненно для властной конструкции, над которой еще вьется призрак тандемократии, убрать Медведева с премьерского поста.

 
Дмитрий Медведев

Видимо, все это тяжело сказывается на премьере. Он старается никак не рисковать, дабы не прогневить Владимира Путина. Де-факто Медведев не делает никаких глобальных политических заявлений, сосредоточившись на вопросах сугубо или преимущественно хозяйственных. Конечно, работа премьера во многом в этом и заключается, но Медведев все-так бывший президент, а при этом никаких острых высказываний. «Шаг влево, шаг вправо карается отставкой», практически. В ежегодном интервью телеканалам Медведев даже превзошел самого себя, не выдав ни одной, пусть дурацкой идеи и не дав никаких оценок ничему «политическому». Похоже, он очень хочет сохранить премьерское кресло.

И надо думать, что несмотря на камлания экспертов и сомнения скептиков, ему это вполне удается. Может он вполне досидеть на своем посту как минимум до думских выборов. А что будет по их итогам мало кто решается прогнозировать. Не вполне ясен и статус отношений премьера с президентом. Налицо было разочарование Путина в собственном выборе 2007 года, но так ли глубоко это разочарование, как иногда рисуется просвещенной политизированной публике? Бог весть.

Одно точно: Медведева, почуяв аппаратную слабину, начали продавливать с самого его перехода на пост. И он теряет и относительно легко сдает членов своего кабинета. Еще в прошлом году в отставку после критики Путина подал глава Минрегиона Олег Говорун, а в этом медведевское правительство покинул глава аппарата Владислав Сурков и глава Минэкономразвития Андрей Белоусов (оба в результате оказались на работе в Кремле).

Зато из Кремля в правительство был делегирован бывший глава Минприроды Юрий Трутнев, ушедший из правительства с Путиным. Соответственно, покинул правительство министр по развитию Дальнего Востока Виктор Ишаев, на его место был в результате назначен сопредседатель «Деловой России» и штабист из путинского «Общероссийского народного фронта» Александр Галушка.

Критике повергался и самый «медвдедевский» член правительства — вице-премьер Аркадий Дворкович. Схему «передела рынка электронергии» в интересах нечистых на руку бизнесменов красочно описывали даже федеральные телеканалы. Впрочем, ко второй половине года конфликт куратора ТЭК Дворковича с его предшественником Игорем Сечиным почти сошел на нет и уж точно исчез из публичного поля. Путин тоже в адрес Дворковича жестких речей не произносил.

Едва усидел в кресле министр образования Дмитрий Ливанов. Критика в его адрес со стороны преподавательского и научного сообщества практически не смолкает, иногда к этому хору присоединяются парламентарии, причем в том числе из «фракции большинства». По степени «народной любви» Ливанов вскоре может переплюнуть всех своих предшественников, включая «творца ЕГЭ» Андрея Фурсенко. Последнему теперь легко живется — он работает помощником Путина по вопросам образования и легко сваливает вину на профильного министра. Скажем, за скандальный законопроект о реформе РАН критиковали почти исключительно министерство образования, меж тем писал его именно что Фурсенко. Однако он оказался во всей этой истории как бы сбоку, а его шеф Владимир Путин выглядел едва ли не спасителем отечественной науки, после того. Как приостановил спецоперацию «реформа РАН» и инициировал переговорный процесс.

Еще до скандала с реформой РАН был вынужден оставить пост заместитель Ливанова Игорь Федюкин. Уход свой он прямо связал с давлением на министерство: «Надеюсь, что мой уход хотя бы отчасти снизит то беспрецедентное и нарастающее с каждым днем напряжение, которое сейчас сложилось вокруг принимаемых Министерством решений, и поможет моим коллегам реализовывать ту программу, которую мы вместе с ними вырабатывали». Похоже, что следующий министр на выбывание в интересах сохранения благостного облика власти понятен, тем более, что министр здравоохранения Вероника Скворцова пока репутацию, схожую с ее демоническими почти в народном представлении предшественниками не заработала.

Вообще в правительстве постепенно происходит усиление условного «путинского блока» в противовес условному «медведевскому». «Оригинальный» состав кабинета был сформирован преимущественно Медведевым и его замами - исключение составил первый вице-премьер Игорь Шувалов, который производил впечатление путинского смотрящего, да министр финансов Антон Силуанов, которого еще осенью 2011 года в качестве своего сменщика Путину предложил Алексей Кудрин. Однако постепенно кабинет меняется в силу атак на отдельных его членов и отстоять своих министров у премьера далеко не всегда получается.

Отдельный момент — министры силового блока и глава МИД, которые Медведеву в принципе не подотчетны. Тут у руководства страны не было никаких значимых претензий и атак на их позиции за год не наблюдалось. Более того, в информационном поле заметно серьезное усиление позиций министра обороны Сергея Шойгу. В последние месяцы Шойгу и подведомственные ему структуры в новостях федеральных телеканалов появляются едва ли не чаще самого Дмитрия Медведева. Чего тут больше — грамотной работы с медиа, запроса публики или аппаратных амбиций самого Сергея Шойгу — пока сказать определенно сложно, но похоже на последний вариант. Шойгу, будучи одним из самых популярных российских политиков, безусловно может рассчитывать на более высокий пост в будущем. Вопрос — на какой.

20-летие — не повод для дискуссий

Все равно даже в таком «усеченном» виде даже у медведевского («даже» на фоне предыдущего путинского кабинета, а не правительств Фрадкова, Зубкова и Касьянова) правительства возможностей для влияния побольше, чем у российского парламента, который накануне Нового года праздновал свое 20-летие. 

 
Сергей Нарышкин

Депутаты люди вообще-то весьма деятельные и креативные - на предновогодней вечеринке спикер Госдумы Сергей Нарышкин даже спел, но кажется, что во многом на этом влияние парламента и заканчивается. Впрочем, у «прогрессивной общественности», что успела за прошлый год обвинить депутатов во всех грехах, в этом году запала стало меньше.

Оно и ясно - активность Кремля по внедрению репрессивных законопроектов и троллингу оппозиции думскими инициативами пошла на убыль после принятия «антимагнитского закона». Ниже пасть было сложно, и депутаты переключились на темы понятные им, и даже если общественности и неугодные, то по степени антигуманности до прошлогодних инициатив все же явно недотягивающие.

Отдельные депутаты, конечно, пытались держать марку. Депутат-единоросс Андрей Исаев, скажем, отметился скандалом на борту самолета, когда его не вполне трезвого помощника пытались с борта ссадить, а депутат пытался за него вступить (в результате потерял ряд партийных постов и теперь ведет себя очень тихо). Его коллега Алексей Мирофанов ухитрился стать фигурантом уголовного дела о мошенничестве (в качестве, правда, свидетеля). А Елена Мизулина, Ирина Яровая, Алексей Журавлев и ряд отважных жириновцев периодически радовали общественность завиральными духовно-патриотическими проектами, потихоньку превратившись в объект для шуток в интернете. 

Журавлев еще и умудрился вступить в неравную схватку с депутатом тот Чечни и коллегой по фракции ЕР Адамом Делимхановым, который усмотрел в высказываниях Журавлева некоторое, мягко выражаясь, неуважение к русско-чеченской дружбе народов. То же, хотя без рукоприкладства, было и с Владимиром Жириновским, которого чеченские деятели в очередной раз требовали лишить мандата за резкие высказывания по кавказской проблематике. В общем — были нормальные рабочие будни парламента.

Еще были депутатские квартиры и депутатский бизнес, что массово искали общественники всех мастей — депутатам в этом смысле пришлось нелегко. Кремль открыл ящик Пандоры, лишив эсера Геннадия Гудкова мандата. После чего незадекларированное или «несправедливо нажитое» депутатское имущество мгновенно превратилось в механизм аппаратного шантажа и политической борьбы. Видный в прошлом единоросс Владимир Пехтин даже был вынужден покинуть парламент после скандала с домом в Майями. Помимо него мандатов лишились или были очень близки к этому ряд заднескамеечников из разных фракций, а также ряд сенаторов. Некоторые парламентарии-бизнесмены самостоятельно отказывались от полномочий, показывая тем самым, что ценность статуса парламентария в нынешнем созыве существенно упала.

Упал и статус «Единой России» - как основной провластной политической силы. Несмотря на очевидно бесплодный «Общероссийский народный фронт» Кремль пока никак не сворачивает деятельность «фронтовиков». Напротив, их мероприятия регулярно посещает Владимир Путин, а откровенно популистские идеи идеи «фронтовиков» даже становятся частью президентской политики.  «Единая Россия» в этом плане не столь обласкана президентом: ходили даже слухи, что Путин мог не прийти на их съезд. Что рождает у партийного руководства известные сомнения в перспективах партии, а это уже риски для будущего самой организации. Впрочем, пока из Кремля партийцам популярно объясняли, что надо «сидеть на попе ровно» и никуда особо не дергаться. Оно и понятно: если в Госдуме Кремль может и сменил бы ЕР на «фронт», то для регионов потенциал ЕР в качестве структуры для сглаживания конфликтов местной элиты пока не исчерпан и на фронт эти элиты одномоментно переключить сложновато технологически. Что, правда, не мешает партийцам волноваться за судьбу партии и свою персональную политическую судьбу, а отдельным политтехнологам предрекать неминуемую гибель партийного проект ЕР.

Парламентские оппозиционные партии тоже переживают ныне определенное падение политической капитализации. Всех их беспокоит грядущее участие в федеральной кампании «новых партий», которые в перспективе могут сильно уменьшить представительство нынешних парламентских партий. Меж тем Кремль пока так и не решился на установление каких-то ограничителей для участия новых партий в выборах, дабы не размывать партийные пакеты «системной оппозиции». Отдельную головную боль для парламентской оппозиции будут представлять еще и переход на смешанную систему формирования парламента. Правда, время для адаптации еще есть — до думских выборов еще почти три года.

Среди парламентских партий главной неудачницей можно с уверенностью назвать партию эсеров. Кризис, обозначившийся еще в прошлом году, в этом продолжился из партии последовательно уходили спонсоры и медийные лица. В начале года из партии и фракции были изгнаны Геннадий и Дмитрий Гудковы, в конце года партию покинул Илья Пономарев. Видные эсеры Елена Мизулина и Оксана Дмитриева были «отодвинуты» с руководящих постов в партии, не без усилий лидера партии Сергея Миронова. После таких кадровых кульбитов (и далеко не все из них — кремлевская инициатива) партии впору задуматься о том, есть ли у нее будущее в принципе.

Шифровки из Центра

Где у эсеров все удачно сошлось — так это в Забайкалье, где несмотря на динамичную политическую жизнь единственный справедливоросс-губернатор (партийный статус тут, правда, весьма условная категория) Константин Ильковский смог избраться на губернаторский пост.

Выборные кампании 2013 года показали, что власть зря боялась выборов губернаторов. Везде победили «правильные» провластные кандидаты. Да, за счет напряжения сил административного аппарата, но в целом кампания по выборам губернаторов была для власти успешной. Тем более, что выборы проходили в двух наиболее населенных и экономически значимых регионах — Подмосковье и Москве. К ним было приковано больше всего внимания федеральной прессы и политического истеблишмента.

 
Андрей Воробьев

В Москве и Подмосковье власть в целом сделала ставку на максимально широкое представительство всех оппозиционных сил — практически все, кто изъявил желание баллотироваться (не считая откровенно экзотических кандидатов, вроде Светланы Пеуновой и Сергея «Паука» Троицкого) были допущены к выборам. В Подмосковье участие в выборах принял Геннадий Гудков, но не смог составить достойной конкуренции кандидату от власти Андрею Воробьеву. В Москве, соответственно, власть правдами и неправдами согнала на выборы представителей всей старой оппозиции и допустила к выборам Алексея Навального.

Кейс московских выборов — как практически образцово-показательной кампании — был для России необычен. Яркая и сильная кампания оппозиционного (по сути единственного оппозиционного) кандидата смогла дать ему сумасшедший результат в 27 процентов голосов избирателей и стала, пожалуй, одним из главных политических событий года.

Куда менее яркой темой, но вероятно не менее важной стали планы по изменению всей системы формирования муниципальной власти в России. Планы были обнародованы близким Кремлю Фондом Дмитрия Бадовского в экспертном докладе, где предлагалось де-факто упразднить прямые выборы мэров, по крайней мере в крупных городах. Озвучивались подобные идеи и на встрече Владимира Путина с активом ОНФ. Правда, пока пронесло — ни в ходе Послания президента, ни во время большой пресс-конференции Путина однозначных слов за отмену выборности мэров сказано не было.

Кремль вообще предпочитает ныне никого не злить и старательно играет роль «доброго полицейского». «Демократические сигналы» от Вячеслава Володина, правда, в регионах воспринимают по-своему. Скажем, несмотря на призывы «не надо бояться конкуренции» сразу в нескольких регионах были сняты альтернативные кандидаты, в основном шедшие на выборы от «Гражданской платформы» Михаила Прохорова. Так что важен здесь не только сигнал из Москвы, но и его расшифровка на региональном уровне.

Но трогать ее не моги за ее малый рост

«Гражданской платформе», кстати, в этом году вообще не очень везло. Мэр Ярославля Евгений Урлашов, избранный при поддержке Михаила Прохорова, был арестован и отстранен от должности мэра. Кандидатов в губернаторы, как уже говорилось, повсеместно снимали. В Подмосковье партия вообще на нашла достойного кандидата, а в Москве Прохоров лично «пролетел» мимо выборов, поскольку не успевал до них переоформить свои зарубежные активы. ГП, правда, пробилась в два региональных парламента, а поддержанный партией Евгений Ройзман одержал трудную победу на выборах мэра Екатеринбурга (должность, правда, преимущественно номинальная).

 
Алексей Навальный

Впрочем, у остальной непарламентской оппозиции дела шли ничуть не лучше. Осенью тихо скончался пафосно избранный годом ранее Координационный совет оппозиции. Орган за год деятельности потерял по разным причинам едва ли не половину активных членов, а через год просто не было того, кто смог бы организовать новые выборы. Главному бенефициару столичных протестных митингов — Алексею Навальному — к тому времени КСО стал не интересен. У него за плечами было триумфальное выступление на выборах мэра Москвы и весь пустой «объединительный» треп был ему, скорее, вреден. Правда, партию Навального «Народный Альянс» Минюст никак не хочет регистрировать, а главный специалист по захвату партий Андрей Богданов уже перерегистрировал одну из своих «партий» именно под этим брендом.

Выборы мэра Москвы еще и показали кризис партии «Яблоко», лидер которой Сергей Митрохин не смог показать ничего. Единственным крупным успехом партии стала де-факто победа на выборах мэра Петрозаводска, но в Карелии местные яблочники традиционно сильны. У РПР-ПАРНАС Владимира Рыжкова и Бориса Немцова дела немногим лучше. Немцов смог пробиться в Ярославскую областную думу,

Иные партийные проекты выступили удачно там, где позволяли региональные условия. «Патриоты России», «Партия пенсионеров за справедливость», «Коммунисты России» и «Родина» смогли пробиться в некоторые региональные заксобрания. Впрочем, тут важен вопрос — какая конкретно группировка из местной элиты стояла за тем или иным партийным проектом.

В остальном пока выходит, что непарламентская оппозиция серьезного боя «старым» партиям дать не может. Большее значение имеет наличие у партийной организации некоего лидера общественного мнения — человека в регионе безусловно уважаемого. Что, конечно, печально для партийной системы в целом — богатство партий никак не повлияло на то обстоятельство, что партии в России формируются по персоналистскому принципу. В таком контексте ясно, что какое-либо «объединение оппозиции» как было мифом, так им и останется. Судьба КСО тому доказательством.

С надеждой на будущее

2014 год, безо всяких сомнений, в плане политическом будет не менее продуктивным. Если в 2013 году власть де-факто взяла паузу и старалась не смущать общественность лишний раз своими выходками и даже особо не упирала на квазипатриотическую риторику, то в будущем все-таки следует ожидать некоего усиления активности политического истеблишмента в этом плане. Должны быть когда-то явлены все эти «духовные скрепы» и прочая идеология, что так упорно ищет Кремль. В повестке и преобразование системы выборности органов местного управления — пока заявлена «широкая общественная дискуссия», но это может быть и ширма для оформления согласованного в Кремле решения.

Впереди очередной раунд губернаторских и прочих региональных и муниципальных выборов. Интересно будет наблюдать, как ориентирующиеся на протестный электорат политики (прежде всего Прохоров и Навальный) разберутся между собой на выборах в Мосгордуму, например.

Наконец, надо очень внимательно следить за новостями из властного закулисья. 2014 год — психологически важный рубеж, когда так или иначе начнется латентная фаза игрищ (они уже начались, но пока с дальним прицелом) за судьбу России после 2018 года. Пока буквально все сколько-нибудь реальные претенденты на президентский пост не высовываются или даже публично отрицают наличие у них президентских амбиций (нечто «не исключающее» произносил поначалу Дмитрий Медведев, но от него давно этого не было слышно). Сергей Собянин на Валдае прямо заявил, что не будет следующим президентом России, остальные «кандидаты» тоже молчат.

Однако вопрос о четвертом сроке Владимира Путина чем дальше, тем больше, будет волновать политический истеблишмент. Подстраиваться ли под грядущую смену власти, искать ли покровителей, на кого делать ставки — это все может быть основанием для серьезного прорыва в карьере или, напротив, основанием для ее окончания и/или потери бизнеса. Ответов в грядущем году не будет, но какой-то «движухи» в этом плане (заключения ситуативных непрочных союзов, переформатирования рынка медиа «под выборы Госдумы», начало компроматных войн) можно ожидать. А значит будет весело.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.