Путь в премьеры

Экономический кризис часто является причиной для смена правительства. Для многих западных стран достаточно мягкая посадка экономики 2008-2009 годов уже стала причиной смены большинства в парламенте и, соответственно, правительства. Даже в России президент Борис Ельцин после августовского кризиса 1998 года сменил правительство.

Сегодня о смене кабинета пока говорят не очень активно. Отчасти потому, что впервые за долгое время премьер не выглядит исключительно техническим — Дмитрий Медведев четыре года возглавлял страну и нынешняя его позиция выглядит компенсацией за спокойный уход из Кремля. Хотя и сегодня смена правительства означает не слишком многое: основные направления политики, в том числе и экономической, определяются в Кремле.

С другой стороны, смена кабинета — один из немногих возможных маневров, который может изменить сложившейся статус-кво. И тут стоит понять, кого и зачем президент Путин может выбрать себе в «партнеры» по управлению страной.

Либеральный вариант

Правительство, и согласно сложившейся системе управления, и согласно Основному закону, отвечает в первую очередь за экономику страну. Силовые министры хотя формально и являются членами кабинета, подчиняются напрямую президенту. Таким образом априори считается, что премьером в России, а уж во время экономического кризиса тем более, должны быть условные «экономисты», а еще лучше — «либералы».

На сегодня, пожалуй, главный претендент на премьерское кресло из «либерального» фланга — глава Сбербанка Герман Греф. Именно Греф на недавнем совещании в Кремле представил Владимиру Путину собственную программу реформ, которая в случае реализации должна значительно повысить качество государственного управления в России.

Пока что новая «программа Грефа» не опубликована, но многочисленные знакомые с ней источники СМИ говорят, что предусматривается создание в правительстве ответственной за проведение реформ структуры, которую условно можно назвать Центром управления изменениями. Этот орган будет замкнут исключительно на премьера, остальные же министерства, которые и так загружены текущей работой и поэтому будут сопротивляться реформам, на него влиять не смогут.

Герман Греф также предложил вернуться к проектно-целевой модели госуправления, сейчас же слишком много сил и средств тратится на выполнение поручений, которые являются движущей силой ситуативной модели . Зачастую многочисленные государственные программы и еще более многочисленные поручения не согласованы друг с другом, что также сильно влияет на качество управления государством.

Вообще Герман Греф известен резкостью суждений, так что его недовольство современной моделью управления Россией скрыть сложно. В октябре на вполне официальном форуме «Россия зовет!» он вполне однозначно высказался относительно того, на что способно действующее правительство. «Нам нужно радикально повысить качество управления. У нас немыслимые общественные издержки в области государственного управления. Если мы посчитаем издержки на единицу эффективности, они будут гигантскими. В эту гигантскую мельницу неэффективности сколько не заправляй зерна, муки не получишь. Почему Силуанов трясется над бюджетом, говорит: "Не надо больше"? У нас 5 триллионов рублей тратится на федеральные целевые программы, давайте открыто спросим: "Чего эти ФЦП за последние пять лет достигли?"» — задал риторический вопрос глава Сбербанка.

При этом стоит отдать должное Герману Грефу — управленческого опыта ему не занимать. Его работу в правительстве с 2000 по 2007 году можно оценивать по разному: многие предложенные им реформы могу казаться практически самоочевидными, бурный же экономический рост первой половины 2000-х годов вообще привел к исчезновению уверенности, что страна нуждается в преобразованиях и сворачиванию многих реформаторских начинаний. Сбербанк, которым Греф руководит уже более семи лет действительно преобразился, превратившись из монстра постсоветского периода в современную структуру у которой, конечно, есть свои недостатки, но вполне органичные для крупнейшего банка страны.

За время работы Германа Грефа в Сбербанке его операционные доходы, прибыль до налогообложения, чистая прибыль, размер активов, объем средств клиентов выросли более чем в три раза. Таким образом, бывший министр экономического развития показал, что способен эффективно реформировать огромную забюрократизированную структуру, которой и являлся Сбербанк.

Еще одно достоинство Германа Грефа — его имидж на Западе. Греф может стать «лицом» России, переговорщиком, благодаря усилиям которого удастся ослабить санкции (если не буде оснований для их сохранения или усиления), а со временем — повысить кредитный рейтинг, что откроет российским компаниям доступ к европейским и американским капиталам.

Впрочем, последним преимуществом обладает и другой возможный претендент на пост премьер-министра страны с «либерального» фланга — бывший министр финансов, глава Комитета гражданских инициатив Алексей Кудрин.

Считается, что Алексей Кудрин — давний и близкий соратник Владимира Путина, то есть президент ему доверяет, что очень важно в современной России.

Преимущества Кудрина как премьер-министром также можно вывести из его предыдущей карьеры. Как министр финансов Кудрин должен был говорить «нет» всевозможным просителям, которые претендовали на долю государственного бюджета. Это очень важное качество для человека, который отвечал за макроэкономическую стабильность в «тучные годы». Один из предшественников Кудрина, Егор Гайдар, высоко оценивал его деловые качества: легко отказывать когда в бюджете нет денег, намного сложнее — когда деньги есть.

Алексей Кудрин является инициатором создания Стабилизационного фонда, который сейчас разделен на Резервный фонд и Фонд национального благосостояния. Идея создания суверенных фондов также не нова, но продавить их реальное финансирование было непросто. Во многом именно эти фонды позволили России относительно безболезненно пройти кризис 2008-2009 гг.

После отставки Алексей Кудрин создал Комитет гражданских инициатив, в котором собрал «профессионалов в ключевых сферах жизни (в экономике, науке, образовании, здравоохранении, культуре)», а также старается помочь деятельности гражданского сектора. Постулируемая цель работы фонда — определение и реализация наилучшего варианта развития страны. За время работы Комитета под его эгидой сделано немало интересных разработок, которые могли бы быть использованы в случае принятия политических решений об их востребованности (например, проект реформы правоохранительной системы).

Таким образом вероятное назначение Кудрина на пост премьер-министра позволило бы правительству наладить контакты с экспертным сообществом и гражданским обществом, что достаточно важно при решении многих задач.

Нелиберальный вариант

Практика, впрочем, показывает, что после кризиса премьером не обязательно становится грамотный либеральный экономист. В декабре 1992 года главой правительства стал бывший глава газовой промышленности СССР Виктор Черномырдин (впрочем, прислушивавшийся к экономистам-реформаторам), в сентябре 1998 года премьером стал Евгений Примаков, который хоть и закончил аспирантуру Экономфака МГУ, сделал карьеру на стыке журналистики, дипломатии и разведки.

Если предположить, что Владимир Путин решит поставить на радикальную изоляцию страны, на культивирование образа «осажденной крепости», то идеальным претендентом на пост премьера может стать Дмитрий Рогозин, который сейчас отвечает в правительстве за военно-промышленный комплекс, космос, политику в Арктики и т. д.

Рогозин начал свою карьеру политика еще на рубеже 1990-х, когда стал известен как один из создателей Конгресса русских общин, занимавшегося объединением оставшихся за рубежами России русских и русскоязычных диаспор, с тех пор он балансирует между националистическим движением разной степени умеренности и государственной службой. Перед получением поста вице-премьера Рогозин успел побывать и вице-спикером Госдумы, и представителем России при НАТО.

Рогозин известен своей антизападной риторикой — для знакомства с ней достаточно почитать твиттер вице-премьера. Рогозин пытается быть главным выразителем идеи о том что европейские и американские санкции приведут лишь к немыслимому прежде подъему отечественной промышленности, а навредят лишь самому Западу. При этом рогозинский стиль руководства военно-промышленным комплексом — воплощение ручного управления — в случае его назначения на пост премьера, вероятно, перенесется на всю страну.

Статус-кво

Еще один вариант развития событий — назначение на премьерский пост Игоря Шувалова. Он отвечал в правительстве за преодоление последствий кризиса 2008-2009 гг, он же отвечает за за оперативное реагирование на проблемы в экономике сейчас.

Назначение на премьерский пост Шувалова вряд ли существенно изменит что-то в экономической политике правительства, в конце концов и сейчас она вырабатывается не без его участия, но от этой неизменности в случае его назначения тем сильнее была бы пощечина Дмитрию Медведеву, которого, получается, уволят не за ошибки в экономике, а из-за политической необходимости принести какую-то жертву.

Впрочем, никто не отменяет возможности того, что Дмитрий Медведев в ближайшие месяцы продолжит свою работу на посту премьер-министра России, то есть Владимир Путин решит пока ничего глобально не менять. Президент любит нестандартные ходы, а сохранение статус-кво сейчас вполне может претендовать на это звание.