19 марта 2024, вторник, 05:11
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

24 декабря 2018, 20:01

«Остановись, человек, и посмотри кругом…»

Статья о Нине Луговской в Википедии немногословна и не изобилует вновь раскрытыми фактами ее биографии. В кратком определении Нина предстает «советским живописцем, театральным художником, автором знаменитого антисталинского дневника школьных лет (1932-1937)».

Напомню, что испещренный пометками следователей НКВД дневник был обнаружен в материалах ее следственного дела в Государственном архиве Российской Федерации сотрудниками общества «Мемориал» в 2001 г. С тех пор он вышел в России тремя изданиями, был переведен на многие языки, имел огромный успех за рубежом (значительно больший, чем на родине), и в Милане по ее дневнику писали сочинения школьники. Но то в Италии, а в России, по мнению социолога и филолога Бориса Дубина, тексты дневника малоизвестны потому, что в нашем обществе нет интереса к личности: «У нас принято использовать панорамно-героическую картину – великое прошлое великой страны. Личные записки маленького человека, школьницы, конечно, проигрывают по масштабу».

А некоторые из тех, кто вопреки этому мнению, читал тексты Луговской, считают их искусной подделкой. Это мнение не разделил снявший фильм о Луговской телеканал RT, возглавляемый Маргаритой Симонян, не дошедший, впрочем, до российского телезрителя (фильм демонстрировался на английском и испанском языках). «Да что она могла понимать, – махнет рукой потенциальный читатель, – что она могла там видеть?», – продолжал Борис Дубин в изложении журналистки «Огонька» Наталии Радуловой. Что же, придется согласиться, что многие политические темы Нина действительно только транслировала в своем дневнике, вслушиваясь в разговоры взрослых. К примеру, о голодоморе на Украине: «Ну, что можно было возразить против непродуманных заученных фраз: «кто не за большевиков, тот против советской власти» или что «все это временно» и что «в будущем будет лучше». Временно эти 5 000 000 смертей на Украине?» (запись в дневнике 11 декабря 1934 г.). Или на ту же тему: «Странные дела творятся в России. Голод, людоедство… Многое рассказывают приезжие из провинции. Рассказывают, что не успевают трупы убирать по улицам, что провинциальные города полны голодающими, оборванными крестьянами. Всюду ужасное воровство и бандитизм.

А Украина? Хлебная раздольная Украина… Что сталось с ней? Ее не узнаешь теперь. Это вымершая, безмолвная степь. Не видно золотой высокой ржи и волосатой пшеницы, не колышатся от ветра их тяжелеющие колосья. Степь поросла бурьяном. Не видно на ней обширных и веселых деревень с их беленькими украинскими хатками, не слышно звучных украинских песен. Там и сям виднеются вымершие, пустые деревни. Украина разбежалась.

Упорно и безостановочно стекаются беженцы в крупные города. Не раз их гнали обратно, целыми длинными составами туда — на верную смерть. Но борьба за существование брала верх, люди умирали на железнодорожных вокзалах, поездах и все же добирались до Москвы. Но как же Украина? О, большевики предупредили и это несчастье. Те незначительные участки земли, засеянные весною, убираются Красной Армией, посланной туда специально для этой цели» (запись за 31 августа 1933 г.). Между тем, ничего фейкового в этих записях нет. Именно такие разговоры вели взрослые, окружавшие Нину с детства… Ровно за десять дней до ее рождения ее папа, член ЦК левых эсеров, заседал в президиуме последнего крупного форума своей партии, собравшегося на полулегальной основе в Москве, вместе с такими знаменитыми критиками большевиков как Мария Спиридонова и Исаак Штейнберг. А незадолго до этого он сидел вместе со Спиридоновой под арестом в Кремле, после известных июльских событий. Нине исполнилось полтора месяца, как отец уже снова угодил больше чем на год в Бутырку.

В дневниковой записи за 2 ноября 1932 г. подробно и с искренним подростковым возмущением описывается обыск в их доме. «Всю жизнь провел так», – заметила старшая сестра Женя. — «Кто, папа?». — «Да. А интересно так». О таких вот вещах поневоле сызмальства говорили дети в этой семье.

Сергей Федорович Рыбин-Луговской (1885-1937) был не обычным функционером оппозиционной партии, а одним из разработчиков экономической программы, председателем правления крупной артели «Муравейник», созданной левыми народниками, работавшей во многих районах Москвы и в Туле в 1923-1929 гг., из которой вырос кооперативный Союз московских булочных артелей «Хлебартельсоюз». Эти артельные объединения Рыбин со товарищи пытались строить на принципах синдикализма и анархо-коммунизма. Происходивший из крестьян Тульской губернии, Рыбин был настоящим самородком, и дети гордились им. Член партии эсеров с 1905 г., он не раз арестовывался и до революции, выступая в роли организатора Крестьянского союза в селе Дедилово. В 1916 г. ему удалось окончить Московский коммерческий институт, получив специальность кооператора. Затем, как и другие сверстники, был призван в армию и служил прапорщиком в запасном полку в Вязниках Владимирской губернии. К этому времени у него уже были дочки-двойняшки, появившиеся на свет 25 октября 1915 г. С женой – Любовью Васильевной Самойловой, дочерью купца, окончившей женскую гимназию в Ливнах и работавшей с 1907 г. земской учительницей в Дедилове Рыбин познакомился в родной Луговской слободе, одной из частей обширного села, некогда древнего славянского города Дедославля. Как удалось выяснить, предки Нины по отцу происходили из слободских казаков, переведенных потом в крестьянское сословие.

В приснопамятный день 25 октября 1917 г., когда старшим дочкам исполнилось по два годика, член Исполкома Всероссийского Совета крестьянских депутатов Рыбин находился не вместе с семьей, а в Смольном. На первом заседании коллегии Наркомзема 21 ноября он вошел в состав комиссии по выработке положения о земельных комитетах. В начале 1918 г. он работал в подотделе земледелия Экономического отдела ВЦИК, и в апреле был делегирован левыми эсерами в ВСНХ. Одновременно входил в состав президиума Тульского губисполкома и был избран товарищем (заместителем) его председателя. В период НЭПа Рыбин трудился в кооперации, и по линии Центросоюза был направлен в Омск, а по возвращении в Москву был избран секретарем Центрального Бюро «Объединения Партии левых эсеров и Союза эсеров-максималистов» – последней легальной левонароднической организации в СССР. Его жена, мама девочек, Любовь Васильевна также принадлежала к эсерам еще со времени учебы на Высших женских курсах, и трудилась в культкомиссии и бухгалтерии артели «Муравейник». Все ранее детство сестер Луговских прошло в стенах этого необычного учреждения, ставшего их подлинной первой школой инакомыслия. Изучение коллективного следственного дела артельщиков в Центральном архиве ФСБ и дел самого Рыбина в ГАРФ позволяло многое понять в их воспитании.

Позже, уже из ссылки в 1932 г., после разгрома артели в 1929 г., отец писал одной из старших дочерей Ольге: «… среди моих книг ты найдешь книгу Кропоткина «Взаимопомощь как фактор эволюции среди животных». Название точно сейчас не помню, но ты там сама разберешь. Кропоткин очень крупный ученый в России и за границей, основатель анархизма. Он также знаменит в своей области, как и Толстой в литературе. Советую прочитать эту книжку, по свежему впечатлению от прочитанного она тебе и Жене многое выяснит. Читается легко и полезна будет в биологии в школе». Ранние дневники маленькой Нины, которые она стала вести очень рано, не сохранились. Зато в одном из следственных дел уцелело ее письмо отцу накануне 13-летия, от 6 декабря 1930 г.:

«… Папуся! В школе эти дни мы все пишем о перевыборах Советов и, вообще, на обществоведение учительница обращает больше всего внимания. Велит все написанное знать и уметь рассказывать, а если б ты знал, как все это надоело, опротивело даже. Вроде закона божьего. Сегодня все четыре урока писали». Неоднократно арестовывавшийся и отбывавший ссылки и заключение отец Нины был осужден Военной коллегией Верховного Суда СССР к высшей мере наказания 1 августа 1937 г., и расстрелян в тот же день. Дочери узнали об этом не скоро, так как 20 июня Нина, ее мать и сестры Ольга и Евгения были приговорены Особым совещанием к пяти годам лагерей строгого режима, и 28 июня отправлены в Севвостоклаг на Колыму.

Арест Любови Васильевны произошел 10 марта 1937 г., причем, когда ее уводили, девочки устроили подобие демонстрации, крича в открытые окна: «Мама, до свиданья, не бойся». В рапорте чекиста на имя начальства говорилось, что тем самым они «пытались своим криком обратить внимание прохожих». Спустя шесть дней пришли забирать Нину, дневник которых сразу привлек внимание следствия.

Представляется невероятным, что сохранилось описание той самой камеры, где находилась Нина, сделанное никем иным, как Евгений Гинзбург в «Крутом маршруте», в главе «Бледные гребешки»:

«Все 39 человек одеваются быстро, боясь опоздать на оправку. В камере стоит приглушенный гул от всеобщих разговоров. Многие рассказывают соседкам свои сновидения.

— Почти все суеверными стали, — говорит Нушик. — Вон там, у окна, старуха. Каждое утро сны рассказывает и спрашивает, к чему бы. А вообще она профессор… А вон ту видишь? Ребенок, правда? Ей 16 лет. Ниночка Луговская. Отец — эсер, сидел с 35-го, а сейчас всю семью взяли — мать и трех девочек. Эта — младшая, ученица восьмого класса».

И вот все мы — со мной 39, из которых самой младшей 16, а самой старшей, старой большевичке Сыриной, 74 года, находимся в большой, не очень грязной уборной, тоже напоминающей вокзальную…

За Ниночкой Луговской все ухаживают. Ей стирают штанишки, расчесывают косички, ей дают дополнительные кусочки сахара. Ее осыпают советами, как держаться со следователями».

Все верно, с единственной поправкой — Нине уже успело исполниться 18, хотя она еще и доучивалась в школе-девятилетке. Дальнейшая ее судьба бегло изложена в справке Википедии, но стоит, наверно, заглянуть и в набросок ее автобиографии в связи с устройством на работу во Владимирский областной драмтеатр, с утаиванием подлинной биографии: «В 1939 г. переехала по месту жительства сестры в "Дальстой.

С 1940 по 1944 г. работала художником-оформителем при рабочих клубах на производстве и школьных организациях при Главн[ом] Управлении] строительства дальнего Севера НКВД СССР "Дальстой".

По 1945 — художником в бригаде изобразительного искусства при окружкоме. В 1948 – в Магаданском театре худ[ожником]…».

Этот документ, наряду с другими, послелагерными дневниковыми записями Луговской, в 2015 г. был опубликован в новой книге «Жизнь еще вернется. Дневники, записные книжки. 1940-1993», составленной издательницей Натальей Перовой по материалам, предоставленным заведующим сектором редких книг и рукописей Владимирской областной универсальной библиотеки, членом Международной ассоциации искусствоведов Александром Ковзуном.

После отбытия лагерного срока в женском лагере в поселке Эльген, Нина Луговская вышла замуж за бывшего заключенного, художника Виктора Темплина, который с 1943 г. работал в Магаданском театре Дальстроя. После долгих мытарств и кочевий, в конце 1950-х Темплин стал главным художником областного драматического театра во Владимире. Нина Сергеевна получила там же должность художника-постановщика. С 1960 г. она вместе с мужем начала участвовать в областных выставках художников. В 1962 г. супруги ушли из театра и поступили на работу в художественные мастерские Владимирского отделения Худфонда РСФСР. По мнению искусствоведом, их творчество является примером владимирской школы пейзажа, яркими представителями которой были владимирские художники Ким Бритов, Владимир Юкин, Анатолий Кувин и другие, в которую они внесли свой опыт театрально-декорационной живописи. Имена этих художников упоминаются в дневниках Луговской, и со всеми ними ее и мужа связывали дружеские отношения.

Активное участие в публикациях юношеского дневника и привлечении к нему общественного внимания приняли автор предисловия Людмила Улицкая, британский меценат Фрэнсис Грин, известный итальянский славист Витторио Страда, переводчица Елена Костюкович, американский историк Шейла Фицпатрик. Выставки ее работ и документов, в том числе материалов следственных дел, проходили в Москве, Владимире, Нижнем Новгороде, Коврове, Александрове. В юности Нина мечтала стать писательницей, но в итоге стала профессиональным художником. Но, начав однажды писать дневники, она не могла остановиться уже никогда.

Остановимся и мы буквально на нескольких записях поздних лет:

«Время, время, ты давишь каменно на плечи, и жизнь угасает, как тает свеча. А каждый лист дрожал кровавым пламенем, и с ним в унисон билось сердце. Время, время, мне не осталось времени. Бьет меня время камнем по темени. Время бьет по мозгам, словно камнем по темени, и теперь ни к чему угасшая в воске свеча».

«Девиз – не засиживайся. Чехов поехал на Сахалин. Мелкость души – гибель. Не теряй светлости мысли. Ходи, работай, пиши. Но не погрязай в мещанстве.

«Почему такая потребность все подмечать и записывать? Во всем есть внутренний смысл».

И, наконец, такая запись: «Остановись, человек, и посмотри кругом – вот какое название я дала бы своей ненаписанной книге».

Нина Сергеевна Луговская скончалась 27 декабря 1993 г., стало быть, вслед за столетием со дня рождения надо вспоминать и об этой дате – 25-летии со дня ее кончины. Как и умерший 27 апреля 1994 г. ее муж, оба похоронены на Улыбышевском кладбище под Владимиром. Художественные работы Луговской и Темплина находятся во многих русских и зарубежных частных и государственных собраниях, картины художницы украшают главный читальный зал областной научной библиотеки во Владимире.

Тем не менее, в отличие от родившихся в один год с Луговской Александра Галича и Александра Солженицына, юбилеи которых пользовались государственной поддержкой и имели широкий общественный резонанс, юбилей «русской Анна Франк», обретшей лишь посмертную славу, рискует остаться не замеченным. Исключением стала продолжающаяся выставка «Одержимые искусством», открывшаяся в Александровском художественном музее во Владимирской области, и вечер памяти, который пройдет в «Мемориале» 27 декабря.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.