Сегодня проблему Косово принято рассматривать как своего рода пример и прецедент успешной борьбы этнической группы за независимость от полиэтнического государства, в состав которого она входит. При этом часто можно встретить ссылки на историю вопроса, которая лишь подтверждает, что уже много десятилетий на территории современных Сербии и Косово продолжаются конфликты на национальной почве. Однако вплоть до сегодняшнего дня многие эксперты затрудняются ответить на вопрос, какова же в реальности этническая ситуация в Косово и как национальный фактор мог сыграть решающую политическую роль в борьбе за независимость. «Полит.ру» публикует статью д.и.н., зам. директора Института этнологии и антропологии РАН Марины Мартыновой, в которой она подробно рассматривает этническую ситуацию в Косово, в историческом масштабе и в наши дни, а также объясняет, почему национальный вопрос в данном случае стал решающим фактором. Статья вошла в сборник «Конфликт в Косово и международная безопасность» (М.: Институт экономики РАН, 2009).
См. также:
Балканский регион в 90-егоды ХХ века стал ареной жесткой радикализации этнонациональных проектов,заставивших весь мир по-новому взглянуть на проблемы национализма, сепаратизма,экстремизма, терроризма, обеспечения прав меньшинств. События, происходящиездесь в последние два десятилетия, – едва ли не центральная тема средствмассовой информации всего мира, популярный объект исследования ученых разного профиля на многие годы.При этом авторы подавляющего большинства публикаций сосредотачиваются намакропроцессах, протекающих в этом регионе, на их общих закономерностях ивозможных последствиях для мирового сообщества в целом. Мало обращается вниманияна то, как отдельные люди переживают драматичные политические, экономические исоциокультурные перемены, соучастниками и очевидцами которых они являются.Человеческий фактор, жизнь немногочисленных сообществ можно считать лишьмалозначащим «частным случаем». Между тем именно из судеб индивидовскладывается история человечества. Локальное измерение масштабных процессовпозволяет увидеть их малоприметные, но важные грани.
Данная работа написана с позиций этнолога. Этническийфактор в постсоциалистический период оказался исключительно значимым наБалканах и не может быть оставлен без внимания. Он стал питательной средой дляукрепления здесь националистических сил и провоцировал использование этническихпринципов в организации политической и общественной жизни. Роль этническойидентичности, как правило, всегда возрастает в эпоху перемен и общественныхкризисов, при возникновении угрозы нарушения установленных границ[1]. Поэтому и на Балканах впоследние десятилетия ХХ века этническое самоопределение становится наиболеерелевантным, этническая идентичность утрачивает прежнюю амбивалентность иприобретает четкие границы.
Вместе с тем сразу же оговоримся, что значительная частьпроблем переходного времени имеет отнюдь не этнический характер, в их основескорее лежат политические, социальные, экономические причины. Многие аналитики,на мой взгляд, ошибочно объясняют войны, протекавшие в последнее десятилетие напостъюгославском пространстве, древней и непримиримой неприязнью междуотдельными этническими группами. Сквозь призму дихотомии сербского и албанскогорассматривается чаще всего и косовский конфликт. Обратимся к истории этоговопроса.
Во время бурных событий вдругих частях Балкан – в Хорватии, Боснии и Герцеговине, политическихкатаклизмов в Сербии Косово оказалось в тени. Между тем этот регион уже давнопредставляет собой общество, растерзанное межэтническими столкновениями, этокрай, где сербы и албанцы стали жить в двух параллельных мирах.
Именновыступления албанцев, населявших автономный край Косово, явились начальнымкризисным звеном в цепи распада Социалистической Федеративной РеспубликиЮгославии. Политические неурядицы в югославской федерации начались с появлениякритических настроений в умах косовских интеллектуалов. Уже в пятидесятые годыХХ в. под влиянием их требований возникла необходимость урегулирования статусаэтнических групп (в югославской терминологии наций и национальностей). Именнона этот период приходятся первые массовые, хотя и мирные, выступления в стране,объединившие их участников по этническому принципу. Национальный вопроспостепенно стал актуализироваться по всей Югославии. В 1968 г. вновь произошливолнения албанцев в Косово. Правда, тогда они рассматривались не какнационалистические, а как контрреволюционные. Политическая борьба в Югославии сновой силой вспыхнула после смерти Йосипа Броза Тито. Одним из показателейсбоев в системе федеральной организации государства стала демонстрация 1981 г. в столице автономии– городе Приштина. Основным ее мотивом было требование предоставить Косовостатус республики в составе Югославии. В тот период автономный край имел своеправительство, властные структуры, университет, у которых было больше прав иполномочий, чем в конце XX в. Направленные против федеральныхвластей локальные выступления вели к обострению отношений с сербскимнаселением, ассоциировавшимся с политикой центра.
Косовскийкризис, интерпретировавшийся в начале 80-х годов, как внутриполитический иидеологический, быстро перерос в этнический конфликт между албанцами и сербами.Ситуация в Косово – яркий примервзаимосвязи в политической борьбе идей национализма (как албанского, так исербского) и мобилизационного потенциаласторон на этнической почве вплоть до порождаемых этим насильственных действий.Градус накала противостояния сил в регионе привел к нарушению территориальнойцелостности Сербии. Он стал показателемтого, как конфронтация между центральной властью и местной элитой, междуолицетворяющими их этническими группами способствует росту националистическихнастроений, обостряет их проявление. А с другой стороны – национализм оказалсяодним из тех факторов, который повысил остроту кризиса, повлиял на егохарактер, усилил как противостояние, так и политическое единство на этническойоснове.
По меткому определениюанглийского исследователя Джона Бэртона, «этнические и конфессиональныеконфликты, в которых центральные власти не в состоянии контролировать события,всегда затрагивают проблемы безопасности группы, ее идентификации и признания,а также контроля над влияющими на это политическими процессами»[2]. Именно так и произошло вКосово. Межэтнические отношения за годыразвития конфликта стали настолько напряженными, что их возможноклассифицировать, как открыто враждебные. В проигрыше оказались обе стороны.Противостояние, развивавшееся несколько десятилетий, перерастало со временем ввооруженную борьбу, приводя к огромным людским потерям. Многие жители региона как сербы, так и албанцы, и представителидругих населяющих Косово народов, опасаясь за жизнь, оказывались вынужденнымипокинуть свои дома и искать прибежище за рубежами малой родины. Практическиполностью была разрушена инфраструктураКосово. Как писали газеты, промышленность не работает, нищета ибеззаконие царят везде. Безработица невероятна, а 98% всего, что продается вКосово, ввезено, причем чаще всего из Сербии контрабандой, по мосту через рекуИбар[3]. Колоссальный ущербнанесен историческим памятникам края, многие из которых были причислены ЮНЕСКОк шедеврам мирового значения, а теперь навсегда утеряны для человечества. (Поданным сербских СМИ, к концу 1999 г. в Косово было уничтожено 76 православных церквей,часовен, монастырей и др. религиозных объектов)[4].
В настоящее время в Косово непрочный мир поддерживаетсямиротворческим контингентом из разных стран. Судьба края решается намеждународном уровне. Но уже совершенно очевидно, что подавляющее большинствонеалбанских жителей края, прежде всего сербов, уехало отсюда. Их небольшиегруппы сохранились лишь в северных районах и анклавах. Но и это, скорее всегоненадолго.
Последние достоверные сведенияо количестве жителей Косово в югославский период относятся к 1981 г. Исходя из данныхпрошедшей тогда переписи населения страны, в крае тогда проживал 1млн 584 тыс.441 человек. Из них 1 млн 226 тыс.736 человек записались в переписных листахалбанцами и 209 тыс. 498 – сербами[5]. В Косово жилипредставители и других этнических групп, но они, будучи малочисленными,составляли в общей сложности менее десятой доли в структуре населения края: этобоснийские мусульмане (босняки) – 66189 человек(3,3%); цыгане – 45745 (2,34%); черногорцы – 20365 (1,04%); турки – 10445(0,53%); хорваты – 8062 человек (0,41%); менее 0,46% по отдельности приходилосьна македонцев, словенцев, чехов, немцев.
Переписи населения всегда имеютпод собой важную политическую импликацию и подоплеку. Результатыстатистического учета приобретают идеологическое звучание и используются вборьбе за власть. Осознавая это, перепись в СФРЮ 1991 г., а тем болееперепись в Сербии 2002 г.албанцы бойкотировали. Поэтому в последние 25 лет о размерах этой этническойгруппы можно было судить лишь на основании экспертных оценок. По расчетам Союзного управления постатистике, численность населения Косовок 1991 г.,т.е. за десятилетие, возросла приблизительно на 400 тыс. человек и почтидостигла 2 млн – 1 млн 956 тыс. 196 чел. Она превысила численность такихэтнических групп СФРЮ, как македонцы, черногорцы, и догоняла количество словенцев и боснийских мусульман.
Если сопоставить этиданные с показателями середины ХХ века, становится еще более очевидным, скольбыстро растет численность албанцев. Доля албанцев в общей численности населенияСФРЮ к 1991 г.увеличилась с 7,7 до 16,5%. В Косово албанская популяция увеличилась с 498 242до 1 596 072, т.е. в 3,2 раза. С1948–1991 г. доля албанцев в общей численности населения Косово возросла с68,5% до 82,6%. В то же время процент сербов в структуре населения края постепеннопадал: с 23,6% в 1948 г.до 14,9% в 1981 г.и до 9,9% в 1991 г.Усиление этнической гомогенности Косово в пользу албанцев является следствиемкак демографических, так и политических факторов: высокого уровня рождаемости уалбанцев, снижения смертности, низкой естественной репродукции сербов, а нарядус этим постепенного вытеснения неалбанского населения, приводящего к егоэмиграции из края и других обстоятельств, суть которых будет раскрыта ниже.
Процесс возрастания этническойоднородности населения Косово продолжается и в настоящее время. К началу ХХI в. албанцы здесь составляли уже около 90% жителей. Онитакже компактно расселены и в других частях бывшей Югославии - в южных областяхСербии за пределами Косово (общины Прешево и Буяновац), в ряде юго-восточныхобластей Черногории (общины Улцинь, Подгорица, Плав и др.), в Македонии. Вцентральной Сербии и Воеводине албанцы живут дисперсно и главным образом вгородах. Население Косово очень молодое на фоне других европейских регионов.Как сообщают демографы, к середине 90-х годов ХХ в. возраст 52% косовскихалбанцев не превышал 19 лет, тогда как средний возраст в Косово составлял около24 лет[6].
По сведениям Статистическогобюро Косово, в 2005 г.на территории края проживало 1,9 млн человек. Из них 88% – албанцы, 7% – сербы, 5% – босняки,горанцы, торбеши, ромы, ашкалийе, египтяне и турки. 33% от общего числажителей – дети до 14 лет. Людей старше 65 лет – всего 6%.
Каксообщают источники, в северном Косово проживает 50 тыс. сербов, а в анклавах,разбросанных в других частях Косово – еще 70 тыс.[7] Есть также сведения отом, что в период с 1981 до середины 1988 г. из Косово уехало около 28 тыс. сербов ичерногорцев[8]. Примерно такая жецифра, около 30 тыс. сербов-переселенцев за первую половину 80-х годов,упоминается в зарубежных источниках[9]. Особенно массовым былотток славян в конце 90-х годов. Во время операции НАТО Косово покинуло около300 тыс. жителей[10],из которых около 200 тыс. – сербы[11]. Еще одна волна массовогоисхода сербских жителей районов Косово последовала после 17 марта 2004 г., когда произошлопоследнее значительное столкновение между сербами и албанцами[12].
Ситуация осложняется тем, чтокак сербы, так и албанцы считают эти земли исконно своими, колыбелью своихнародов. Славянские племена переселились на Балканы в VI–VII вв. С VIII в. Косово составлялоцентральную часть государства Рашка, затем Сербского государства. Город Печ с 1219 г., когда Сербскаяправославная церковь стала автокефальна, был центром Сербской архиепископии, ас 1346 г., после того как глава Сербской церквипровозглашен патриархом, – патриархии. В Косово произошло еще одно важноесобытие сербской истории: на Косовом поле близ нынешнего города Приштина в 1389 г. состоялось решающеесражение между войсками сербов и Османской империи. Оно окончилось победойосманов, но ознаменовалось доблестными подвигами сербскихвоинов, о чем с гордостью повествует сербский героический эпос. В минутыкризисов югославского государства миф о Косово постоянно всплывал, играясильную мобилизующую роль. То есть в сербском национальном проекте Косово сталоне столько целью, сколько средством борьбы за его реализацию.
На Косовом поле сербские идругие югославянские земли на долгие пять веков потеряли независимость, попавпод османское господство. Эти столетия, разумеется, не прошли бесследно дляэтнической истории Балкан. Они сказываются по сегодняшний день не толькосильными ориентальными напластованиями в культуре, но и последствиямизначительного перемешивания населения, уходившего тогда под натиском завоевателейв более безопасные горные районы. Им на сменупостепенно приходили другие жители. Мигрировали и албанцы, которые ранеекочевали с гор в долины, попадая на земли, где жили южные славяне, в том числев Косово; но массовое расселение албанцев в крае началось лишь с конца ХVII в. Послеосвобождения этого региона от османов и включения его в состав образовавшегосяв 1918 г.Королевства сербов, хорватов и словенцев, в 1929 г. переименованного вЮгославию, сюда вновь активизировался приток южных славян – сербов ичерногорцев.
Что касается албанцев, топроисхождение этого народа ученые возводят к древнейшему населению Балкан.Некоторые исследователи считают основным элементом их формирования фракийцев,другие – иллирийцев. Этноним «албанцы» впервые упоминается уже во II в., какплеменное название. С XI в. он стал распространяться на всехобитателей современной Албании. Албанский язык относится к индоевропейскойязыковой семье. С XIV в. территория не только Косово, но и современной Албаниивходила в состав Сербского королевства. Затем здесь установилась властьОсманской империи. В период ее господства большинство местного населенияперешло в ислам. Лишь в горных районах сохранились жители, исповедовавшиеправославие (на юге) и католицизм (на севере). В 1912 г. было созданоалбанское государство. Оно претендовало на включение в свой состав и территорииКосово, но великие державы не удовлетворило этихпретензий, присоединив данную территорию к Сербии. Вероятно, уже с этоговремени наметилось соперничество Сербии (позднее – Югославии) и Албании закосовские земли. Идея объединения всех областей, населенных албанцами, в одногосударство, призыв к созданию «Великой Албании» широко использовалисьнационалистически настроенными кругами как в Албании, так и в Югославии,дестабилизируя положение в автономном крае.
Вместе с тем очевидно,что судьбы разных пластов балканского населения постоянно переплетались, нельзярассматривать их историю и культуру в изоляции друг от друга. Широкораспространенное представление о Косово только как о пространствесербско-албанского противоборства упрощает реальную ситуацию. Территорию Косовохарактеризует исключительно сложный исторический, политический и культурныйконтекст. Часто делается неправильный вывод об этнической, конфессиональной иязыковой монолитности каждого из этих двух народов и языков[13], а также о глубокойнепреодолимой пропасти между ними. На самом деле в Косово историческисосуществовали разные этнические, конфессиональные и языковые группы, поэтому втечение нескольких последних веков для этого региона были характерныполиэтничность, поликонфессионализм и мультилингвизм[14]. Если учесть, что речьидет о пограничной области, то становится очевидным, что границы между группамиявляются взаимопроницаемыми, а идентичность – неопределенной, непостоянной,амбивалентной и ситуационно обусловленной[15].
В периоды мирногососуществования границы между этническими и конфессиональными группамиразмывались; многие общие культурные элементы свидетельствуют об ихвзаимосвязи. В повседневной жизни другие деления – племенные, конфессиональные,языковые, политические или идеологические – были значительно более выражены,чем этнические[16].Подобно тому, как это происходит и в иных регионах мира, на Балканахпредставители соседствующих народов и культур, находясь долгое время в тесномконтакте, переняли друг у друга многие навыки и традиции. Этнографическиеисследования этой территории свидетельствуют о том, что размывание этнических имежконфессиональных границ было здесь широко распространенным явлением[17]. Сходство многихэлементов традиционной культуры позволило этнографамвыделить этот регион в единую историко-этнографическую область «Юго-ВосточнаяЕвропа»[18]. Близостьэлементов культуры можно заметить в материальном быту, формах организации усадьбы,типах жилища, в сходстве сельскохозяйственных орудий и пищевыхпристрастиях. В одежде как албанцев, таки сербов сложились своеобразные смешанные формы.
Славяноязычные и албаноязычныежители были одинаково адаптированы к естественной среде обитания. Одинаков былих уклад – мелкотоварный с некоторыми элементами натурального. У них былоодинаковое общественное устройство – сельская община, некоторые особенностикоторой субъективно ее членами воспринимались как порядки общины родовой.Самоуправление общины осуществлялось на основе обычного права. Пастухи иземлепашцы – албанцы и славяне – имели общие воззрения на природу (чтоотражается в их фольклоре), общие понятия о чести человека (его личнойдоблести) и о чести его ближайших родичей (семьи, братства, племени), осоциальной справедливости, в одинаковой мере подчинялись законам кровной местии гостеприимства[19].
Даже межконфессиональныеразличия, вопреки часто встречающемуся утверждению, не были в реальности стольуж принципиальным поводом для разногласий. В обстановке тесного взаимодействияестественна была высокая степень межконфессиональной терпимости. Есть большоеколичество примеров – в Косово, Албании, Македонии, Черногории, Боснии иГерцеговине, которые свидетельствуют о том, что мусульманские и христианскиеоблики паломничества и почитания святых часто переплетались настолько, чтоофициальные границы между конфессиями бледнели. По словам Гер Дейзингса,изучавшего взаимосвязь конфессиональной и этнической идентичности в Косово,сегодня кажется невероятным, но мусульмане и христиане различного этническогопроисхождения посещали святые места другой стороны, покланялись ее святым[20]. На Балканах сложилосьособое явление – криптохристианство. Иностранцы в прошлом с удивлениемнаблюдали, как люди всех вероисповеданий посещают православные монастыри(например, монастырь св. Наума по дороге из Битоля в Корчу), как приглашают всело либо мусульманского ходжу, либо католического священника, лишь бы былокому совершить обряд погребения покойника, как в одной семье и крестят, иобрезают ребенка, как, наконец, могут переменить веру «назло попу» и томуподобные случаи[21].
Кстати, в Косово проживаютнеалбанские этнические группы, исповедующие ислам – босняки,горанцы и торбеши. Они имеют сербские или, по крайней мере, славянские корни. Албанского языка они чащевсего не знают. Правда, приблизительно еще с XVIIIв. идет постепенный процесс их албанизации.
Сербский этнолог СоняЗлатанович также отмечает, что многие примеры говорят о глубокой взаимосвязидвух общин. Картина, которая сложилась у нее во время недавних исследований вКосово, в значительной степени отличается от создаваемой средствами массовойинформации. Ее пожилые сербские собеседники с готовностью рассказывали о своейдружбе с албанцами, дружбе, традиции которой передавались из поколения впоколение. Они подтверждают, что знание албанского языка и албанской культурыбыло у них на высоком уровне[22].
То есть нельзя не согласиться смнением, что люди на бытовом уровне могут мирно уживаться между собою, пока их не возбуждают борьба элит за власть, за территории, законфессиональное и интеллектуальное влияние и т.п., а также и воздействие внешних – международных – факторов.
Во время Второй мировой войны значительная часть Косововошла в состав так называемой «ВеликойАлбании». После войны Югославиябыла воссоздана как федерация шести республик – Боснии-Герцеговины, Македонии,Сербии, Словении, Хорватии и Черногории, что было закреплено Конституцией 1946 г. Тогда же вРеспублике Сербии были выделены автономный край Воеводина, где населениеотличалось пестротой этнического состава при значительной доле венгров, и автономная область Косово с многочисленнымалбанским населением. Автономии по законодательству обладали меньшими правами,чем республики. Эти отличия отражали как этническое многообразие населения, таки особенности его исторического развития. По Конституции 1946 г. нациями былипровозглашены сербы, хорваты, словенцы, македонцы и черногорцы. Боснийскиемусульмане (босняки) получили статус нациипозднее, в 1963 г.
Главным критерием при ранжировании стало отсутствиегосударственности вне Югославии. На этом основании все прочие этнические группынезависимо от их численности получали статус национальностей, таковыми былиназваны, в частности, многочисленные венгры и албанцы – третья по величинеэтническая группа в стране. Важнейшим преимуществом наций в Югославии оказалосьнаделение каждой из них республикой, в которой они как бы становилисьдоминирующей этнической группой. Это формальное ранжирование, при равныхгражданских и культурных правах населения и вопреки курсу на политикустроительства мультикультурного общества, стало уязвимым и впоследствиивзрывоопасным идеологическим моментом.
Ретроспективаполитического и экономического развития Югославии свидетельствует о том, что еевнутренней политике, базирующейся на принципах федерализма, были присущиколебания между централизмом и автономизмом. В послевоенные годымежреспубликанские противоречия еще не были заметны. В этот период Югославияпредставляла собой сильно централизованное государство, а «национальный» вопросказался ее руководителям навсегда решенным. Но уже в пятидесятые годы подвлиянием требования албанского населения возникла необходимость урегулированиястатуса этнических меньшинств. Начались и споры между республиками по некоторымэкономическим и политическим вопросам. Наметилась тенденция к пересмотрупринципов югославского союза.
Конституция 1953 г. укрепила рольреспублик, а Конституция 1963 г. и особенно поправки к ней 1967–1971 г. пошли по путиеще большего поощрения регионализма в югославской политической жизни. ПоКонституции 1963 г.произошло и повышение статуса Косово из области в край, что уравняло ееположение в составе Сербии с Воеводиной. Теперь это был Социалистическийавтономный край Косово и Метохия, который с 1969 г. стал называтьсяКосово, забегая вперед, скажем, что по Конституции 1990 г. за ним вновьзакрепилось название Косово и Метохия.
Почему это дополнение кназванию, которое, по мнению непосвященного, может показаться мало значащим,оказалось тоже поводом для межэтнических раздоров? Албанцы не принимаютназвание Метохия, а сербы видят в нем подтверждение своего исторического правана данную территорию, т.к. в нем отражается сербский период жизни края. В XIII–XV вв., большей частью земель в Метохии владели крупнейшиесербские монастыри Дечаны, Жича, Хиландар, св. Архангелы. В переводе сгреческого metox означает «церковное владение». В многочисленных трактовкахмеждународного сообщества Метохии тоже не нашлось места. Весь мир знает этоткрай под единым именем Косово или валбанском варианте Косóва.
В географическом отношенииМетохия занимает 35% территории края. Это равнинная местность, окруженная ссевера, запада и юга цепью гор. Не защищена Метохия только с одной стороны –восточной, которая и связывает ее с Косовым полем.
Радикальная реформа федерации была проведена в результатепринятия в 1974 г.новой Конституции СФРЮ. Главным ее последствием стало предоставление ещебольшей самостоятельности субъектам федерации. Вся полнота решений по важнейшим вопросам экономического,политического и социального характера была перенесена на республиканские икраевые органы власти при сохранении за федерацией лишь ограниченныхкомпетенций. Свидетельством большой самостоятельности республик и автономныхкраев в общегосударственных масштабах стал принцип их паритетногопредставительства в высших органах власти федерации, парламенте (Скупщине) и ПрезидиумеСФРЮ. Так, в состав одной из палат Скупщины СФРЮ – Союзное Вече входило по 30делегатов от каждой республики и по 20 делегатов от каждого края. В составдругой палаты – Веча республик и краев входило по 12 делегатов от Скупщиныкаждой республики и по 8 делегатов от краев (ст. 291–292). Конституцию1974 г.сербская элита на протяжении 20 лет рассматривала как жертву Сербии в пользудругих республик. Что также важно, в преамбуле Конституции отмечалось, что право насамоопределение имеют нации Югославии. Этим правом не наделялисьнациональности, а также республики и тем более – автономные края.
Автономные края Косово и Воеводина былипрактически уравнены в правах с остальными республиками, хотя и сохранялипрежний статус. Это решение, как показала жизнь, не оказалось безобидным иоднозначно положительным. Оно вызвало непонимание и несогласие с разных сторон.В частности, сохранение статуса автономного края давало повод для развитияместного сепаратизма. Лозунг «Косóва - республика!», впервые прозвучавший в 1968 г., не был забыт послепринятия Конституции 1974 г.и на десятилетия стал лаконичным требованием албанцев изменить их юридическоеположение в стране.
Наканунераспада СФРЮ сложное положение отмечалось не только на уровне республик, но иво взаимоотношениях Сербии и входивших в ее состав автономных краев. Особенноострый, а нередко даже драматичныйхарактер противоречия приобрели между Сербией и автономным краем Косово. Впоследнее десятилетие существования СФРЮ конфликты носили открытый характер иявлялись одним из факторов резкого обострения межэтнической обстановки в странев целом.
Всоответствии с Конституциями СФРЮ и Сербии 1974 г. автономные краяполучили права, во многом равные тем, которыми обладали республики, в том числеСербия. Очевидно, этот факт также сыграл определенную роль в самой возможноститакого развития событий, которое поощряло сепаратистские устремления.Сложившаяся на основе нечетких положений Конституции трактовка автономных краевкак конституционных элементов федерации и в то же время составных частейреспублики Сербии объективно вызвала усиление стремления руководства этих краевк полной независимости от республики, фактическому приобретению краями равногостатуса с республиками. Возникла парадоксальная ситуация, когда края моглиналожить вето на принятие республиканских решений, но за республикой непризнавалось аналогичного права в отношении краев. Именно это обстоятельство,неравноправное положение Сербии по сравнению с другими республиками в томсмысле, что она фактически не была властна над всей своей территорией, привелок внесению поправок в Конституцию 1974 г., устанавливавших, вернеевосстанавливавших определенную иерархичность в отношениях республика -автономный край. Это касалось полномочий власти в автономных краях,законодательства, судопроизводства, армии, милиции и т. д.
Многонареканий со стороны международного сообщества вызвала ликвидация суверенитетаКосово и Воеводины Конституцией Югославии 1989 г. По КонституцииСербии, принятой в сентябре 1990 г., подчеркивалось положение автономных краев лишь какформы территориальной автономии. Ст. 6 этой Конституции гласила: «В республикесуществуют Автономный край Воеводина и Автономный край Косово и Метохия, какформы территориальной автономии». В ст. 4 этого же документа былопровозглашено, что «территория Республики – единая, неделимая и неотчуждаемая»[23].
То естькосовский узел в крайне острой форме затронул тему федерального устройства Югославии, поставив перед властями задачу,которая, к сожалению, оказалась неразрешимой. Ее не удалось преодолеть путемконсенсуса и она, вероятно, стала одной из множества причин, приведших краспаду югославской федерации. Важно отметить, что в начале 90-х годов всечетче проблема Косово стала выкристаллизовываться как исключительно сербская, ане как общеюгославская, руководство других республик, в первую очередь Словениии Хорватии, дистанцировалось от нее.
Постепенно республики всебольше сосредотачивались на собственных интересах, отодвигая на задний планфедеральные приоритеты. Националистический дискурс подпитывался этническойплатформой югославского федерализма. Объективно раздроблению страныспособствовала и существовавшая тогда система самоуправления в ее югославскомварианте. Центробежные тенденции усилилвспыхнувший в начале 80-х годов экономический кризис. Экономика страны пересталафункционировать как единый хозяйственный комплекс. Националистическиенастроения, распространившиеся все шире, сказались и на экономическихотношениях, в частности бойкот товаров из конфликтующего региона был одним изаргументов в политической борьбе. Последней попыткой спасти федеративнуюЮгославию была экономическая реформа 1990 г., направленная на расширение рыночныхотношений при повышении эффективности регулирующей роли государства.
В 1991 г. СФРЮ распалась. 27апреля 1992 г.на совместном заседании трех скупщин (парламентов) – СФРЮ, Сербии и Черногориибыло объявлено о преемственности СФРЮ в новом совместном государстве – СоюзнойРеспублики Югославии. Его конституция как минимум номинально гарантировалазащиту прав меньшинств. С февраля 2003 г., отказавшись от названия Югославия, двереспублики реорганизовали страну в Государственный союзСербия и Черногория. Однако и это государство просуществовало не долго. В мае 2006 г. в Черногориисостоялся референдум, в результате которого Сербия и Черногория продолжили своесуществование как два самостоятельных государства. Косово официально тогда ещебыло в составе Сербии.
Всеюгославские конституции (1946, 1963, 1974 гг.) гарантировали равноправиенародов и народностей, населявших Югославию, равноправие их языков иписьменности. В ст. 247 Конституции 1974 г., в частности, подчеркивалось правонародностей свободно пользоваться своим языком и письменностью, развивать своюкультуру и самобытность, учреждать организации. Ст. 154 этой же конституции,как бы суммируя по разным параметрам равенство граждан СФРЮ, гласила: «Гражданеравны в правах и обязанностях, независимо от национальности, расы, пола, языка,вероисповедания, образования или общественного положения. Все равны передзаконом». В конституциях, различных государственных документах, выступленияхруководящих югославских деятелей неоднократно подчеркивались основополагающиепринципы в области национальной политики – равенство всех народов и народностейстраны.
Право наразвитие этнических культур предусматривало создание культурно-просветительныхи художественных обществ и объединений или национальных секций приорганизованных на территориальной основе обществах для развития культурнойсамодеятельности на родном языке, работу профессиональных и народных театров,народных университетов, образовательных центров, издательскую деятельность,радио- и телевизионные передачи и т.д. Так, например, в 1988 г. на албанском языкебыла издана 351 книга, на венгерском – 116, на чешском и словацком – 74, наитальянском – 59, на румынском – 53, на турецком – 25, на русинском – 12, наболгарском – 7 книг. Кроме того, на этих языках печатались также газеты ижурналы – в 1987 г.,в частности, 94 газеты и 65 журналов – из них больше всего изданий былоопубликовано на албанском (соответственно 35 и 14 названий) и венгерском языках(32 и 18 названий)[24].
Кпримеру, в 1986/87 учебном году в СФРЮ работало 1570 основных школ и 272средних школы с преподаванием на языках народностей. Большинство таких учебныхзаведений составляли школы с албанским (1221 – основных и 165 – средних), атакже с венгерским (152 основных и 66 средних), турецким (соответственно 62 и13), румынским (31 и 7), болгарским (31 основная школа), итальянским (27 и 11),словацким языками (26 и 7). Кроме того, в ряде школ велось преподавание начешском, русинском и украинском языках[25]. Вуниверситетах функционировали специальные отделения, где обучение происходилона языках народностей. В 1970 г. был открытуниверситет в Косово с преподаванием на албанском и сербском языках. В 1978 г. создана Академия науки искусств Косово.
Не хотелось бы все сложностижизни населения Косово объяснять чисто этническими противоречиями, искать их в«культурной несовместимости» и «столкновении цивилизаций». В определеннойстепени роль традиций, конечно, сказывалась на ситуации в регионе. Какрассказывали многие собеседники, в целом сербы и албанцы многие годы жилимирно, общаясь на уровне соседских,производственных и дружеских отношений. Межэтнические контакты в названных вышесферах жизни были достаточно тесными. Что же касается родственных связей, то картина была иной:существовала определенная дистанция между «своими» и «чужими». Албанцыпрактически никогда не вступали в браки с сербами. Правда, они вообще крайнередко создавали семьи с представителями не своего народа. Так, из ста браков,заключенных албанцами Косово в 1993 г., только два были этнически смешанные[26].
Для понимания сути происходящихв Косово событий важно отметить, что этот край был и остается одним изэкономически и индустриально слаборазвитых регионов бывшей Югославии, населениекоторого ориентировано на традиционные формы хозяйства, замкнуто к внешнемумиру и имеет чрезвычайно высокий уровень рождаемости. Если в начале ХХ века плотностьнаселения в крае была заметно ниже средней по стране, то сейчас Косово являетсянаиболее густонаселенной территорией бывшей Югославии[27]. Прирост населения посравнению с югославскими и мировыми стандартами в Косово заметно выше, в 1984 г. он равнялся 25,2 на1000 жителей в год. Если, например, в 1961 г. в среднем жительница Югославии в возрасте 35-39 лет имела 2,7 ребенка,то у албанок было в среднем по 5,4 детей[28]. Уже в 80-е годыболее половины албанского населения Косово составляли молодые люди до 20 лет[29]. Нельзя забывать и о том, что граница междуКосово и Албанией была практически открытой вплоть до 80-х годов ХХ в.
Остро стоит проблематрудоустройства в крае. При этом Косово является единственным районом бывшейЮгославии, где в абсолютном исчислении выросла численность лиц, занятых всельском хозяйстве[30]. Этот вид деятельностидо сих пор преобладает в экономике региона. В силу данного обстоятельства земляздесь является особой ценностью. Стоимость земельных участков в югославскойистории постоянно росла и, в конце концов, превысила их цену в других частяхстраны. Тем не менее пригодных для пользования наделов не хватало.Соответственно все чаще стали нарушаться традиционные правила землепользования,возрастало число вызванных этим конфликтов. Многие из них сопровождалиськровной местью между албанскими кланами. В период с 1964–1970 г., например,только окружной суд в г. Приштина рассмотрел 320 дел, связанных с кровнойместью. Исследователи отмечают, что большинство из них – следствие нерешенныхстолкновений из-за земли. Принудительная продажа и даже насильственный захватучастков не были исключительными явлениями[31].
Иногда такиестолкновения имели этническое измерение: богатые и влиятельные албанские кланыпринуждали сербских крестьян продавать землю. Местные власти также не моглиизбежать влияния мощных албанских кланов. Но все-таки я бы не стала чрезмерноэтнизировать проблему и извлекать ее из контекста. В Сербии распространеномнение, что давление на сербов и как следствие – массовое выселение сербов ичерногорцев из Косово в 70–80-е годы ХХ в. – результат албанского «плана»очищения края от сербов. На самом деле, как мне кажется, тогда все было гораздопрозаичнее и имело социально-экономическую и демографическую подоплеку.
Косово все-таки было бедным краем. Об этом,например, свидетельствует тот факт, что, поданным агентства ТАНЮГ, в октябре 1989 г. средняя заработная плата рабочих ислужащих в Словении составила 154% по отношению к среднеюгославскому уровню, вВоеводине – 107,32, в Хорватии – 101,34, тогда как в Косово она достигла всеголишь 58,98%[32].
Федеральное правительство напротяжении многих лет проводило отчисления в бюджет этого края, чтобыобеспечить более высокий уровень жизни жителей края. Специально для финансовойподдержки и экономического стимулирования южных районов государства в 1965 г. был созданФедеральный Фонд по ускорению развития малоразвитых республик и Косово. Кстати,существование этого фонда вызывало резкое недовольство Словении и Хорватии,которые в значительной степени обосновывали свои движения за независимостьнежеланием уменьшать свое богатство, помогая менее удачливым согражданам. Политика выравнивания экономического развития объективнотормозила и замедляла темпы роста экономически продвинутых регионов. Только 1,8и 2,4% общественного продукта страны инвестировались в экономику Хорватии иСловении, тогда как в Косово инвестиции составляли 15,6%. Уже в начале 50-хгодов экономисты, в частности из Загребского института экономики, обратиливнимание на эту проблему, которая в полиэтничной стране вызывала не толькоэкономические, но и политические последствия. В данном случаеэкономические сложности также стали одним из факторов, породивших этническийконфликт.
Современный кризис в Косово-Косове разразился не как следствие проблемымежэтнических отношений албанцев и косовских сербов. Выше уже отмечалось,что конфликт вспыхнул в марте 1981 г., когда косовскиеалбанцы потребовали государственности, ограничивавшейся приданием краю Косовостатуса республики. С этого начался серьезный политический кризис на уровнефедерации – СФРЮ. Радикальные политические требования албанских демонстрантовтолько отчасти можно было приписать смелости ее участников. Для их выступленийблагоприятный климат создала ситуация на международной и отечественнойполитической сцене. В 1980 г.умер лидер страны Йосип Броза Тито. После его ухода естественно было ожидатьперераспределения сил между федеральными единицами, и Косово вступило в борьбуза власть наряду с другими претендентами. Кроме того, соседняя Албанияпобуждала к объединению в совместное государство. Эти факторы всколыхнули ростнационального самосознания косовских албанцев.
Федеральные власти решилипрекратить выступления албанцев репрессивными мерами и разогнали демонстрации.1 апреля 1981 г.президиумы СФРЮ и СКЮ сообщили о кризисе в Косово и приняли для урегулированияситуации «особые меры». По словам сербской исследовательницы Дианы Вукоманович,среди албанцев в начале 80-х годов ХХ в. еще не было единства по поводувыдвигаемых демонстрантами требований[33]. Но уже в марте 1982 г. кризис сталприобретать характер межэтнического конфликта: новая волна массовых выступленийалбанцев была направлена против их соседей – сербов и черногорцев.
Сербская общественностьзаговорила о «дискриминации косовских сербов». Фактический суверенитет Косовопревратился в базис для мобилизации сербского популистского национальногодвижения. В стране начались острые дискуссии по поводу разрешения ситуации вКосово. Событием, которое открыло новый этап в подходе к «национальномувопросу», в стране стала публикация в сентябре 1986 г. Меморандума Сербской Академии наук и искусств. Это был весьмаамбициозный коллективный труд, подготовленный комиссией из 16 человек иутвержденный Собранием Академии. Его авторы обращали внимание на необходимостьвыдвижения «сербской национальной программы» и отмечали, что Конституция 1974 г. de facto превратила Косово иВоеводину в республики в ущерб Сербии.
С другой стороны, для албанцев был значим именноюридический статус края. В октябре 1987 г. в Косово были введены «чрезвычайныемеры безопасности», туда был направлен так называемый Объединенный отрядСоюзного Секретариата внутренних дел (полиции), сформированный из 8 батальонов– по одному от каждой федеральной единицы. В дальнейшем все активнееюгославские политики, да и население, стали перестраиваться по этническомупринципу. Шло быстрое сплочение граждан на этнической основе. Сербыобъединялись за идею «единой Сербии», а албанцы – «независимойКосóвы».
Первые открытые столкновениямежду албанцами и сербами произошли 30 января 1990 г. в деревне КосовскаВитина. На следующий день войска федеральной армии были впервые размещены вКосово. Весной этого же года Словения и Хорватия, а затем и Македония принялирешение о выводе своего контингента из состава Объединенного отряда полиции,присутствовавшего в крае почти три года. Секретариат внутренних дел Сербии взялна себя полномочия федерального министерства по обеспечению безопасности в этомрегионе[34]. То есть очевидно, что федеральным властям неудалось сформировать какую-либо общеюгославскую действенную платформу,способную разрешить кризис в Косово. Этническую напряженность снять неоказалось возможным, не было и речи о позитивном межэтническом диалоге в крае.
Ликвидация суверенитетаавтономных краев, естественно, привела к усилению конфронтации междугосударственной властью и албанским национальным движением, их поляризациивплоть до взаимного непризнания и отсутствия диалога. 5 июля 1990 г. была приостановленадеятельность парламента и правительства автономного края Косово. Реакцией состороны албанцев явилось принятие 7 июля 1990 г. албанской частью косовского парламента Декларации о независимости, а 7 сентябрябыла утверждена Конституция Республики Косóва.В конце сентября 1991 г.состоялся референдум о ее независимости[35]. Эти действия албанцев,естественно, были опротестованы правительством Югославии. Политика сербскихвластей и действия албанских активистов привели к новому ухудшениюмежэтнических отношений в крае как на бытовом, так и на политическом уровнях.
Своеобразной формойпротеста явилась самоизоляция албанцев из политической и общественной жизнистраны. Они не участвовали в переписи населения, в выборах в государственныеорганы, отказались от общепринятой в Сербии образовательной системы, хотяпреподавание и велось на албанском языке. По подсчетам экспертов, участиеалбанцев в парламентских выборах обеспечило бы им порядка 25 мест в парламенте,т. е. 10% голосов. Столь значительный депутатский блок, несомненно, изменил быбаланс сил в республиканском руководстве. Несмотря на оппозиционный настройалбанцев, находящиеся у власти Сербии политики призывали их не отказываться отучастия в выборах. Это объяснялось тем, что факт наличия албанского электоратаозначал бы признание ими легитимности конституционного устройства страны.Албанское движение являлось мощной политической силой, с которой не могли несчитаться сербские и федеральные власти.
В мае 1992 г. албанцы Косовопровели независимые президентские и парламентские выборы. В июне того же годаизбрание парламента было объявлено центральными властями незаконным, он былразогнан сербской милицией, а часть его делегатов (12 человек) арестована[36]. Со своей стороны албанцы имели массу претензий к югославскому(сербскому) руководству и его национальной политике. Албанские лидерыутверждали, что отношения между Сербией и Косово решались силовыми методами,что сербский парламент принял целый ряд законов, дискриминирующих албанцев,таких как Закон о трудовых отношениях в условиях чрезвычайного положения, Законоб образовании в Косово, Закон о средствах массовой информации, Закон осоздании общественных предприятий[37].
В результате этогопротивостояния на территории Косово стали функционировать две сепаратныесубсистемы: экономические, политические, культурные и т. д. Официальнаясербская власть была представлена административными структурами, албанцы жеимели свой собственный парламент, правительство, экономический комитет,правоохранительные органы. Политическаяжизнь албанцев была организована под руководством альтернативных оппозиционныхпартий, главную роль среди которых в этот период играла Демократическая Лига Косовы под председательством Ибрагима (Ибрахима) Руговы. Именно он был избран президентомнепризнанной республики. Он же стал инициатором новой стратегии косовскихалбанцев, применяемой с начала 90-х годов, – «мирного сопротивления» Ганди.
Важно отметить, что в тяжелые годывойны на постъюгославском пространстве сторонники И. Руговы пытались найтимирный путь к созданию независимой и самостоятельной республики. Тем не менее притязания албанских лидеров в Косово включали в данныйпериод отделение региона от Сербии, либо полное, либо через автономию,предоставляющую краю независимость. Но вопреки ожиданиям, события в Косовооказались на периферии гражданских войн, полыхавших на территорииэкс-Югославии. Всем было не до них. Словения и Хорватия использовали факторКосово для достижения собственных сепаратистских целей и занялись своейсудьбой. Сербия столкнулась с очагами конфликта в других республиках, преждевсего в Хорватии и Боснии и Герцеговине, и старалась избежать эскалацииситуации на своей территории. Международные силы пока не определились в своемотношении к косовской проблеме.
Сербыи албанцы старались сделать свои контакты минимальными. Межэтническиепротиворечия коснулись многих сфер жизни населения Косово. Сказались они и нашкольном образовании. Причем подливали масла в огонь обе стороны. Например,родители сербских детей в одном из косовских городов Дечаны потребовали обеспечения«этнически чистых классов» и настаивали, чтобы обучение шло в разных зданиях.Албанцы считали вопрос об образовании одним из способов проявления своей независимости.Они отказались от единой образовательной системы, существовавшей в Сербии, хотяпреподавание в Косово велось на албанском языке. Было введено так называемое«параллельное» обучение по особой программе.
ВластиСербии не признавали дипломы и аттестаты «параллельных» институтов и школ.Однако, несмотря на это, в Косово действовало 13 албанских институтов, дипломыкоторых к середине 90-х годов уже получило около 10 тыс. человек; школьнымобучением было охвачено 339 тыс. детей, которым преподавало более 18 тыс.учителей в 480 школах. Эти школы сначала не имели приспособленных помещений(использовались частные дома, культовые здания, гостиницы, подвалы и т. д.),существовали и финансовые сложности для их функционирования. Тем не менее в1994–1995 учебном году в государственные школы Косово, по данным краевогокомитета по образованию, не пошел ни один ученик албанской национальности. Лишьнезначительное число детей из национально смешанных семей училось в официальных школах, но ониизбрали для себя сербоязычные классы[38].
Справедливостиради надо констатировать, что в 90-е годы предпринимались попытки налаживаниясербско-албанского диалога. Проводились двусторонние встречи и встречи сучастием посредников. Обсуждалась на этих переговорах и тема образования.Правительство СРЮ в сентябре 1992 г. приняло «Проект мер по решению проблем в областипросвещения и культуры албанского меньшинства». Месяц спустя в Приштинесостоялись переговоры по проблемам образования на албанском языке. 1 сентября 1996 г. между властями Белграда и Приштины было подписано Соглашение об образовании. Стороны тогдаконстатировали, что необходимо добиваться нормализации образовательной системыв Косово для албанских детей и молодежи. Но, к сожалению, особых изменений вситуации этот документ не принес.
В 90-егоды ХХ в. в Косово особенно активно стала возрастать гомогенность населения.Это проявлялось, в частности, в резком сокращении этнически смешанныхнаселенных пунктов. В тот период из 1445 поселений 1154 были этническиоднородными, в 195 из них также преобладала одна национальность.Таким образом, в 93,4% населенных пунктах края доминировала одна этническаягруппа. Количество поселений при этом оставалось прежним, менялся лишь ихэтнический состав. За период с 1961–1981 гг. число смешанных поселенийсократилось почти в два раза, но ни в одном не были отмечены изменения всторону увеличения сербских жителей. Увеличивалось число албанских поселений,либо «этнически чистых», либо с преобладанием албанцев. Если в 1961 г. албанские поселенияв Косово составляли менее половины, то через двадцать лет их стало 2/3от общего числа населенных пунктов. Быстрый рост численности албанскогонаселения при резком сокращении доли сербских жителей в Косово был вызван нетолько высоким уровнем рождаемости среди албанцев, но и отъездом сербов из этихкраев. Данные начала 90-х годов свидетельствуют, что за последние сорок лет в29 обследованных общинах сербы продалиалбанцам 2715 земельных владений, а албанцы сербам лишь 140[39].С 1961–1980 г. в центральную Сербию и другие районы из Косово выехало около 115тыс. сербов и черногорцев, в последующее десятилетие край покинули еще 50 тыс.славян. В последующие годы ситуациятакже вынуждала сербов по национальности покидатьместа своего постоянного места жительства. В Косово долгие годы шел процесс «этнизации» территорий, характерный в целом длягосударств бывшей Югославии.
После поражения жителейСербской Крайны в Хорватии и потока беженцев, хлынувшего в Сербию, балканскийкризис получил новый поворот. По албанским источникам около 3000 беженцев изгорячих точек обосновались в Косово, тогда как ранее из общего числа мигрантов1991–1992 гг. лишь 0,3% человек избрали своим местом жительства этот край[40]. Косово в силу своейэкономической отсталости и сложных межэтнических отношений менее всегопривлекало переселенцев. Однако, как и можно было предположить, белградскоеруководство предприняло попытку колонизации этого края сербами.
Миграционноедвижение в Косово уже давно является объектом политики. Руководство Сербии оценивало эмиграцию сербов из края какрезультат давления со стороны албанцев, тогда как переезд в Косово албанцев изМакедонии и других регионов бывшей Югославии воспринимался как один из способовалбанизации региона. В последние годы ХХ века эти факторы послужили основаниемдля выработки официальных программ, способствовавших привлечению сюда сербов ичерногорцев. В частности, при поддержке Верховного комиссариата ООН по беженцами за счет собственных средств в Косово было осуществлено строительство жилья длябеженцев. Преимущество при его покупке получили сербы и черногорцы[41].
По правилам, действовавшим в Косово, представители этих двухнародов могли без проблем приобрести жилплощадь у албанцев, тогда как албанцы вподобном случае должны были предъявить справку о трудоустройстве в Косово.Кроме того, сербам и черногорцам предоставлялись льготы при поступлении наработу. Вместе с тем нужно отметить, что, по неофициальным данным, за годыбалканского конфликта от 350 тыс. до 500 тыс. албанцев покинули край и обосновалисьв странах западной Европы[42]. Это, безусловно, моглобы способствовать сербизации края, но, учитывая высокий уровень рождаемостиалбанцев, все усилия по изменению этнической структуры края не могли иметьуспех. Сербам, видимо, придется смириться с тем, что Косово стало албанскойземлей.
В тех политических условиях албанцам нелегко былопродемонстрировать свою лояльность к центру, тем не менее албанские лидеры впериод войн в Хорватии и Боснии и Герцеговине пытались найти мирный путьрешения проблемы, албанцы Косово не вели в самые тяжелые годы экстремистских действий.
Ксожалению, ситуация в Косово и Метохии вновь стала накаляться после прекращениявоенных действий в других горячих точках Балкан. Постдейтонский период характеризовалсяпостепенной международной маргинализацией косовской проблемы. В начале 1996 г. достаточно лояльнаяпозиция Демократической Лиги Косовы и ее лидера Ибрахима Руговы все активнееподвергалась критике со стороны сограждан. Настроения того времени отражаютслова лидера Социал-демократической партии Люлета Пуля-Бечири. Он отметил водном из выступлений, что семилетнее пассивное сопротивление косовских албанцевсербским властям не принесло результатов, что международная общественностьигнорировала вопрос Косово и поэтому недовольство в низах растет. По егословам, «появление вооруженного сопротивления естественный и ожидавшийсяповорот событий, аналогичный всем другим освободительным движениям в мире»[43].
Началополитическим дебатам было положено Адемом Демачи, албанским писателем, которыйеще в 1960-е годы создал в Косово подпольную организацию «Революционноедвижение албанского союза», ориентировавшуюся на Албанию. А. Демачи какдиссидент провел 28 лет в тюрьме. Он в 1996 г. призвал к пересмотру политическойтактики[44]. Теперь уже статусреспублики в триедином государстве не устраивал сторонников решительныхдействий. Их требования включали предоставление краю независимости, а впоследствии, может быть5 и объединение с Албанией. Позиции умеренных политиков слабели,укреплялись позиции экстремистов, стремительно росло количество радикальныхформирований. Наметился политический разрыв между президиумом Республики Косóва и исполнительными органами, дислоцированными заграницей[45].
На политической сцене появиласьновая организация Армия освобождения Косóвы, котораястала вести борьбу силовыми методами. Есть данные о том, что АОК возникла в 1992 г. в ставшейнезависимой после распада Югославии Македонии, где довольно многочисленноалбанское население. В ее руководство вошли главным образом албанцы – жителиобщины (муниципалитета) Тетово. Своей непосредственной задачей тогда они видели«вооруженное сопротивление» югославским полицейским подразделениям. Поддержкупартизанским отрядам оказывали сельские жители, прежде всего молодежь. ВпервыеАОК дала о себе знать в апреле 1996 г. письменным сообщением о своем существовании в адресряда газет, в том числе Deutsche Welle 20 июня. Согласно прессе АОК насчитывала тогда от 15 до 30тыс. человек и имела тренировочные лагеря в крае и за рубежом[46]. В тот момент ееглавной целью являлось привлечение внимания мирового сообщества к проблемеКосово[47]. В качестве переходнойстадии к независимости предлагался ужетогда международный протекторат. Кстати, идея международного протектората ещераньше была высказана Демократической Лигой Косовы и ее лидером И. Руговой[48]. Политическое крыло АОКв дальнейшем объединилось в партию «Революционное движение албанского союза»под руководством А. Демачи.
Другой силой,активизировавшейся в Косово, стали студенческие протесты. Мобилизация студентов«теневого» Университета Приштины сыграла важную роль в поощрении более активнойстратегии в борьбе. Их акции в октябре 1997 г. снискали широкую поддержку уобщественности и пошатнули ранее непререкаемый авторитет косовского лидера И.Руговы. С тех пор демонстрации в Косово вновь стали перманентным явлением, вчастности, массовые выступления состоялись в конце февраля 1998 г.
Весной 1998 г. политический спектрКосово переживал небывалый подъем. Количество албанских политических партийдостигло 48. Обстановка особенно накалилась в период подготовки состоявшихся 22 марта 1998 г. выборовпрезидента и парламента (по-албански –кусендит, по-сербски – скупштина) Республики Косóвы». Выборы показали, чтоДемократическая Лига Косóвы все еще остается авторитетной политической силой врегионе. Именно сторонники этой партии выставили свои кандидатуры на выборы иполучили большинство мест в парламенте, в котором в целом из 120 мест 110заняли албанцы. Президентом вновь был избран И. Ругова. 16 июля 1998 г. состоялось первоезаседание парламента Косово. Идриз Аети стал официальным его лидером. Но егополномочия в крае признавались с трудом. Вершили волю косовских албанцев повстанцы..
По данным экспертов ОБСЕ на 1999 г. в АОК насчитывалось14 отрядов, состоящих из боевиков, прошедших специальное обучение подруководством опытных инструкторов из разных стран мира[49]. Во второй половине90-х годов на всей территории Косово члены АОК постоянно давали о себе знать.Их деятельность достигла пика активности в 1998 г. Сербские властинаправили в Косово специальные полицейские отряды (военного типа) с цельюуничтожения опорных пунктов АОК. Круг насилия замкнулся. Количество жертв ввооруженных столкновениях уже исчислялось сотнями.
Статистика об интенсивности столкновенийразнится. Согласно одним источникам, с 1991 г. до середины 1998 г.в Косово произошло 543 столкновения, из которых большинство - 409 - приходилосьна пять месяцев последнего года[50]. По данным сербскогоминистерства внутренних дел, в период с 1 января по 31 декабря 1998 г. «албанскиесепаратисты» совершили на территории Косово в общей сложности 1884 теракта[51]. Источники АОК сообщают,что «сербские силы» уничтожили более 450 албанских населенных пунктов. За этимпоследовала «гуманитарная катастрофа»: 1/5 албанского населения Косова сталабеженцами[52].
Вот лишь некоторые примерынепримиримой борьбы того времени. Согласно сообщениям прессы, 27 февраля 1998 г. два сербскихполицейских были убиты албанцами в деревне Ликосане около г. Глоговац. Наследующий день силы безопасности Сербии провели рейд в 7 или 10 деревнях,пытаясь задержать членов Армии освобождения Косóвы. Как сообщает сербскаясторона, в результате акции погибло 16 албанцев, албанцы говорили о 30 убитых,лишились жизни также 6 сербских полицейских. 2 марта албанцы (от 30 тыс. до 100тыс.) провели в центре г. Приштины демонстрацию протеста, которая быларазогнана[53].
В Дренице в марте 1998 г. в результатеперестрелок погибло около 100 человек[54]. Сражение под Ораховцем виюле 1998 г.показало, что АОК готова к ведению долгой войны. Бой завязался в результатенападения отряда албанцев на пост милиции, затем перерос в полномасштабнуювойну. Одновременно тяжелые бои развернулись на югославо-албанской границе: состороны Албании прорывалось подкрепление. Интенсивные перестрелки велись и вовнутренних районах Косово. Так или иначе, ОАК летом 1998 г. уже контролировала30-40 % территории края[55].
С конца апреля 1998 г. мирные жители сталипокидать свои дома. По данным Верховного комиссара ООН по проблемам беженцев,границу Албании ежедневно пересекало около 200 жителей Косово, а общее числопереселившихся туда к июню 1998 г. достигло 10–12 тыс. человек. Министерство внутреннихдел Черногории дало сведения о присутствии на ее территории в этот же период5,2 тыс. беженцев, среди которых 1033 сербов, 754 черногорца, 1929 албанцев,799 мусульман и 438 лиц других национальностей. Беженцев из Косово принялатакже и соседняя Македония[56]. Все этосвидетельствовало об эскалации напряженности и сложности обстановки в этомрегионе.
Судя по источникам, ухудшаласьи криминогенная ситуация в Косово. Так, по данным французского«Геополитического обозрения наркобизнеса» за 1998 г., АОК переправила вЕвропу через балканский коридор – Турцию, Болгарию, Македонию, Косово – героинана 2 млрд долл. Аналитики высказывали точку зрения, что проблема албанскихбеженцев имела не только гуманитарную подоплеку, но была вызвана также целямипополнения албанской диаспоры за рубежом и укрепления наркосети для получения«налога» с албанцев за рубежом для АОК. Например, весной 1997 г. на слушаниях впарламенте Италии отмечались факты пополнения албанской сети под видом «беженцев» из Косово[57].
Последнеезначительное столкновение между сербами и албанцами произошло 17 марта 2004 г. В результатемартовских кровавых событий погибло 8 сербов и 11 албанцев, около 1000 людейпострадало. Край едва удержался от войны. Массовые волнения начались 17 марта в г.Косовска Митровица, разделенном рекой Ибар на албанскую и сербскую части.Поводом к беспорядкам послужила смерть в реке двух албанских детей (старшему изкоторых 12 лет), по неподтвержденным сообщениям албаноязычной прессы от 16марта со слов оставшегося в живых ребенка, спасавшихся от преследований группысербской молодежи. Сотни возбужденных албанцев пытались прорваться на другойберег в сербскую часть города через мосты, охраняемые французскими солдатами изКFOR. Их встретили слезоточивым газом. Вответ полетели камни, бутылки с зажигательными смесями.
Затем начались погромы в другихнаселенных пунктах: Гниляне, Липлян, Печ, Приштина, Урошевац, Чаглавица и др. Вселе Бело-Поле рядом с г. Печ были сожжены 25 домов вернувшихся сербскихбеженцев. Та же участь постигла 650-летний монастырь Святого Архангела близ г.Призрен и церковь св. Георгия в самом Призрене, а также храм в г. Обилич. Вселе Чаглавица албанцы прорвали оцепление полиции ООН, подожгли десяток ооновскихавтомобилей и ранили военнослужащих СФОР, чей отряд численностью 350 человексрочно прибыл из Боснии.
В ответ на антисербские погромыв Косово начались антиалбанские выступления в Белграде и других сербскихнаселенных пунктах: в Белграде протестующая толпа подожгла мечеть XVII века, в городе Ниш сгорела другая мечеть, а в г. Нови Садбыло разгромлено здание местного отделения Исламского союза и забросаны камнямидома в районе компактного проживания мусульман. К границе с Косово был выдвинутсербский полицейский спецназ. Было закрыто и воздушное пространство Косово дляполетов авиации. События марта 2004 г. вновь продемонстрировали призрачность усилий постабилизации ситуации в крае, по созданию там многоэтничного общества[58].
Территориальныеи статусные споры по поводу южной провинции Сербии имели угрозу перерасти вмасштабный территориальный конфликт. Не последнюю роль играл и тот факт, чторазыгрывали карту Косово не только внутренние, но и внешние силы. Обострение ситуации в Косово затрагивало стабильностьвсего Балканского региона. При этом особенно остро оно воспринималось насоседних с краем территориях, в первую очередь стимулируя активизацию действийнаселения и политиков в «албанских регионах» за рубежом. (Косово граничит сАлбанией, Черногорией, Македонией, где велика доля албанцев. Регион компактногопроживания албанцев на юге центральной Сербии – Прешевская долина. Албанскоеменьшинство значительно в Греции, Турции и др.).
Например,еще в августе и сентябре 1992 г. в Черногории, в то время югославской республике,состоялись заседания Демократическогофорума албанцев Черногории, который принял Меморандум Демократического Форума, предусматривавший специальныйстатус албанцев Черногории, т.е. автономию. Тогда Меморандум был негативновоспринят властями Черногории. В августе 1994 г. на очередном заседании Демократическогофорума албанцев Черногории вновь был поднят вопрос о Меморандуме. Албанцывысказывали недовольство недостаточными возможностями для развития своейкультуры, отсутствием албанского языка в административной жизни, даже считалисебя дискриминируемыми в экономическом, культурном и информационном плане. Ониотмечали намеренное стремление властей изменить структуру населенных пунктовпутем переселения в районы компактного проживания неалбанцев. В связи с этим албанцыЧерногории еще раз заявили о своем желании получить автономию в составе этойреспублики и право на поддержание экономических, культурных, образовательныхсвязей с Албанией и регионами бывшей Югославии, населенными албанцами. Как и всамом начале 90-х годов, политическая общественность Черногории в основном негативноотносилась к стремлению албанцев получить административно-территориальнуюавтономию, хотя и считала необходимым обеспечение духовных потребностей албанцев,обсуждала вопрос о создании кафедры албанского языка и литературы в УниверситетеЧерногории и т. д.[59]
Весьма взрывоопасна ситуация в соседнейМакедонии. Здесь албанцы составляют более четверти населения, компактнопроживая в западной части страны. Косовары традиционно поддерживают с нимитесные отношения. В 2000–2001 г. албанцы Македонии подняли мятеж, налицо былсепаратистский кризис. И в дальнейшем разные силы здесь высказывали желаниесделать г. Тетово (центр албанского населения) южной столицей Косово. ВМакедонии фактически стала функционировать автономия албанцев, хотя формальноее нет. Радикальные силы участвовали в митингах за независимость Косово вПриштине, (в октябре 2007 г.),в Тетово также проводились многотысячные митинги. Проблема статуса Косовоиспользовалась в политической борьбе партий этнических албанцев этой страны.Самая крупная албанская партия Македонии – Демократический союз за интеграцию[60].
Политики из числаэтнических албанцев Прешевской долины Сербии неоднократно делали заявления освязи будущего этого региона с урегулированием статуса Косово, выступая заобъединение с ним, если край будет разделен. (Сербию такой вариант неустраивает. Прешево для нее имеетстратегическое значение, т.к. здесь проходит ветка железной дороги, связывающаяэту страну с югом Европы).
Для понимания серьезностипроблемы важно учесть специфику взаимоотношений Косово с Албанией. Следуетобратить внимание на то, что на протяжении полувека после Второй мировой войныситуация в Косово являлась мощным раздражителем для югославо-албанскихотношений. Руководство Албании никогда не отказывалось от претензий, по меньшеймере, на опеку над албанским населением Косово, не исключая и объединения приблагоприятных обстоятельствах с этим краем. Безусловно,демократические процессы в Албании делали ее все более привлекательной длякосоваров, и некоторые политические лидеры тяготели к объединению с Албанией.Как заявил корреспонденту газеты «Борба» в середине 90-х годов секретарьСоциалистической партии Косово Б. Бечай, «приоритетный момент всех нашихпрограмм – как освободиться от оккупации сербского режима...»[61].
В 70–80-х годах югославскиевласти пытались проводить политику своего рода «открытых дверей» между Косово иАлбанией, полагая, что более высокий уровень жизни и материального развитияКосово послужит гарантией против усиления проалбанских настроений средиалбанского населения Косово. Дело дошло даже до того, что для работы вПриштинском университете привлекались преподаватели из Албании, использовалисьизданные там учебники. На практике, однако, это способствовало усилениюразброда в умонастроениях, а невостребованность в СФРЮ большей части выпускниковПриштинского университета (в основном гуманитарных специальностей) привело кусилению их безработицы и ощущению «ущербности», к ностальгическим взглядам всторону «прародины». На фоне общеюгославского кризиса и распада СФРЮ,ужесточения курса правительства Сербии и в дальнейшем в период радикальнойборьбы косоваров за независимость многие политики и наблюдатели в СРЮ и зарубежом, видя именно в Косово потенциальный очаг следующей вспышки конфликта,чреватого военными столкновениями, опасались вмешательства Албании.
В 90-е годы Албания была занятавыработкой новой модели политической системы. Эти важные для страны процессыразвивались на фоне этнополитического кризиса в Косово. Однако Албанияпроявляет осторожность, чтобы не оказаться вовлеченной в конфликт. Хотяединства по стратегии и тактике решения косовского вопроса в Тиране не было.Вроде бы официальные власти высказали поддержку позиции международногосообщества по сохранению неизменными признанных границ. (Тем более, что не былонеобходимости прибегать к экстремистским мерам – функцию защиты косовскихалбанцев взяли на себя более сильные игроки).
В то же время публично былозаявлено (в частности, в марте 2006 г. министром иностранных дел Албании по телевидению) отом, что в случае разделения Косово по этническому признаку, не будет гарантиинеизменности других границ в регионе. В ноябре 2006 г. парламент Албаниипринял резолюцию в поддержку независимости статуса Косóвы[62]. Некоторые политикиТираны призывали «занять более агрессивную позицию» по отношению к вопросунезависимости Косóвы[63]. В последний период состороны руководства страны делалисьзаявления о том, что «Албания представляет собой фактор региональнойстабильности и не собирается предпринимать ничего без согласования НАТО»[64]. Важно учесть также,что косовский вопрос стал все более и более интернационализироваться. Вчастности, его использовали в качестве аргумента для решения других проблем и,прежде всего, при определении статуса сербов в Хорватии и в Боснии иГерцеговине. Как югославские лидеры, так и их оппоненты вынуждены были говоритьо выработке одинаковых условий для всех республик и этнических групп, т. е. какдля сербов за пределами Сербии, так и для албанцев в Сербии.
Ситуация была далека отстабилизации. В проблему Косово все активнее стали вмешиваться международныепосредники. В декабре 1997 г.Северо-атлантический совет выразил озабоченность усилившимся межэтническимпротивостоянием в Косово. Одним из их первоначальных действий стало включениевопроса о Косово в повестку дня Конференции Совета по применению мира в Босниии Герцеговине (Бонн, декабрь 1997). Это вызвало резко негативную реакциюСоюзной Республики Югославии, которая считала ситуацию в Косово и Метохии своимвнутренним делом, не относящимся к сфере полномочий сил, занимавшихсявыполнением мирных соглашений о Боснии и Герцеговине. Аргументом югославскойстороны являлся факт отсутствия в Дейтонских соглашениях какого-либо упоминанияо косовских албанцах. Поскольку все-таки вопрос Косово был включен взаключительный документ Боннской конференции, делегации СР Югославии и РеспубликиСербской покинули зал заседаний[65].
Однако в дальнейшем руководствоСРЮ вынуждено было смириться с интернационализацией проблемы Косово. Положениев этом автономном крае стало предметом специальных обсуждений крупнейших членовзападного альянса и Контактной группы, состоящей из высокопоставленныхпредставителей шести стран – России, США, Франции, Германии, Великобритании иИталии (МКГ). В марте 1998 г. в Бонне даже былпоставлен вопрос о повторном введении санкций против СРЮ. В конце апреляКонтактная группа приняла решение об их установлении, отложив в дальнейшем ихвведение до 9 мая в случае отсутствия позитивных сдвигов.
Состоялось несколько заседанийСовета НАТО, в ходе которых рассматривались варианты военного решения кризиса.Как известно, Москва резко высказалась против силового подхода и взяла на себяроль посредника в переговорах с сербской стороной. Борис Ельцин и СлободанМилошевич встретились в Москве 16 июня 1998 г.. После этого визита власти в Белградепересмотрели свои позиции и стали активно работать над проектом широкойавтономии для Косово. В крае с подачи России началась деятельностьмеждународной дипломатической наблюдательной миссии.
Надеждой на диалог междуБелградом и Приштиной явилась состоявшаяся в середине мая встреча С. Милошевичаи И. Руговы. Однако более радикально настроенные албанские силы обвинили И.Ругову в мягкотелости и отказались от переговоров. Приштинская делегация неявилась ни на одну из намечавшихся встреч. Летом 1998 г.радикальные лидеры Косово выдвинули новые требования: отменить законы, принятыепосле 1989 г.,и признать независимость этой провинции. Как тогда считала Контактная группа,речь могла идти только об автономном статусе Косово в рамках Югославии.Германия и США выступили сторонниками подключения к диалогу Армии освобождения Косóвы, тогда как это былонеприемлемо как для С. Милошевича (по понятным причинам), так и для И. Руговы,который хотел представлять на переговорах все силы края, включая и АОК.
В июле 1998 г. на заседанииКонтактной группы в Бонне особое внимание было уделено плану министраиностранных дел ФРГ Клауса Кинкеля. Этот документ предусматривалнезамедлительное прекращение огня в качестве предварительного условия дляначала диалога Белград – Приштина; осуществление принятых международным сообществомсанкций против Югославии и резолюций Совета Безопасности ООН; выработкуосновных принципов автономии для Косово; учреждение масштабной миссиимеждународных наблюдателей в регионе и разработку региональной программы попроблеме беженцев.
Контактная группа устраивалавстречи и переговоры конфликтующих сторон сначала в Рамбуйе (6–23 февраля 1999 г.), затем в Париже(15–18 марта 1999 г.).На первой встрече делегациям было предложено подписать подготовленныйпосредниками заранее текст Временногосоглашения о мире и самоуправлении в Косове. Сербская сторона отказаласьподписать предложенный документ. Югославские власти высказались противразмещения 28 тыс. солдат НАТО в Косово и вывода оттуда армии СРЮ. Неприветствовали они и правовые соглашения, которые в перспективе вели кнезависимости Косово. Потерпела фиаско также встреча в Париже, куда сербыпривезли свой вариант соглашения о самоуправлении в Косово.
Обстановка в Косово сталаповодом для нанесения ракетно-бомбовых ударов войсками НАТО (24 марта 1999 г.). 78 днейпродолжались действия альянса, названные Операциейобъединенных сил. По данным югославской стороны, в результате этой акциипогибло более 1200 мирных жителей, в том числе 400 детей. Уничтожено около 90памятников истории и архитектуры, более300 зданий школ, вузов, библиотек, более20 больниц и более 80 гражданских промышленных объектов. Верховный Комиссариатпо делам беженцев приводит сведения о том, что начиная с марта по май 1999 г. из Косово бежал почти миллион (930811) жителей[66]. По данным ОБСЕ, к 8 апреля 1999 г. официально былазарегистрирована 621 тыс. беженцев из Косово.
О потерях сербской сторонысвидетельствует, например, тот факт, что после бомбовых ударов НАТО 1999 г. только в течениепервого года в Косово было разрушено 150 православных храмов[67]. Есть и такие цифры. В крае уничтожено 127тыс. албанских домов, большинство из которых на сегодняшний день невосстановлено[68].По неофициальным источникам, за годы Балканского конфликта от 350 тыс. до 500тыс. албанцев покинули край и обосновались в странах западной Европы. По даннымUNHCR (The Office of the UN High Commissioner for Refugees – Управление верховного Комиссара ООН по деламбеженцев), Косово покинуло около 650 тыс. албанцев, изних 350 тыс. после вмешательства НАТО[69].
10 июня 1999 г. была принятаРезолюция Совета безопасности ООН № 1244, которая, с одной стороны, былапризвана гарантировать суверенитет и территориальную целостность СРЮ, с другойстороны, предписывала развертывание в Косово под эгидой ООН международных силбезопасности при существенном участии Организации Североатлантического договора(КФОР – Kosovo Forces). Политическая рольбыла доверена гражданским служащим UNMIK (Mission in Kosovo или МООНК – Миссия ООН по Косово) и другим неправительственным организациям под руководствомООН, Управления ООН по делам беженцев и Европейского союза. Косово было выведеноиз-под юрисдикции Республики Сербии.
Были объявлены «четырепринципа демократизации в Косово» – четыре долгосрочных цели международного протектората: гражданскаяадминистрация; гуманитарные вопросы; формирование институтов; реконструкция.Первоочередными мерами стали такие задачи, как ускоренное принятиеконституционных рамок самоуправления Косово, введение постов президента и председателяправительства края, создание независимой судебной системы, а также проведениеобщекраевых выборов, причем в условиях, когда 300 тыс. неалбанских жителейпокинули край. Сербия практически полностью утратила контроль над этой частьюпока все-таки ее территории. Международная кризисная группа решила, что вопросо статусе Косово будет решен позднее.
Армия освобождения Косóвы по условиям мирного соглашения должна была втечение 90 дней сдать крупнокалиберное оружие, но албанская сторона невыполнила этот пункт соглашения. Исключительно албанцы принимали участие впрошедших в октябре 2000 г.выборах в местные органы власти. Победивший на них Ибрахим Ругова – лидерДемократической Лиги Косовы – и другие албанские политические деятели открытоговорили о том, что уже считают себя независимыми. Значительная частьмеждународного сообщества, пусть не формально, а фактически поддержала такуюпозицию. В качестве независимой стороны лидеры Косово участвовали в несколькихмеждународных переговорах.
Независимость Косовостала делом времени. Вопрос заключался лишь в том, каковы будут условия егоотделения. Для международного сообщества было важно определиться не по поводустатуса края, а о шагах, которые приведут к реализации их решения. Дать личто-нибудь сербам в обмен за потерю территории или нет? Контактная группаразмышляла, как сообщить сербам о независимости Косово, а албанцам – что импридется этого подождать. Сербов завлекали перспективой вступления в Евросоюз.Оттягиванием решения стал лозунг миротворцев «Стандарты перед статусом». Подстандартами, прежде всего, подразумевалось обеспечение прав меньшинств, т.е.неалбанского населения. В ожидании пряника в виде независимости албанцывынуждены были поумерить свои страсти.
МКГ на протяжении нескольких лет предпринимала усилия,направленные на определение статуса Косово. Формально переговоры по этомуповоду начались в октябре 2005 г., когда соответствующее решение принял СоветБезопасности ООН. С тех пор международные посредники согласовывали детали то содной, то с другой стороной. 21-22 февраля 2006 г. в Вене состояласьпервая прямая встреча представителей руководства Косово и Сербии под эгидойуполномоченного ООН – экс-президента Финляндии Марти Ахтисаари. О том, чтокардинальных решений от венских переговоров не ожидалось, свидетельствует тотфакт, что в них не принимали участие первые лица сторон (в связи со смертьюлидера косоваров – И. Руговы новым президентомРеспублики Косово стал 54-летний профессор права Фатмир Сейдиу). На том этапевопрос статуса Косово не затрагивался. В Вене шла речь о его децентрализации.На повестке дня были темы, связанные с образованием, здравоохранением,культурой, социальной политикой, полицией, правосудием, госпредприятиями. Былорешено продолжить переговоры в марте.
Правительство Сербии отстаивалоформулу – «больше, чем автономия, но меньше, чем независимость». Представителикосовских албанцев в свою очередь настаивали на полной независимости. В Европена первом этапе была популярна тема «условной» независимости Косово. Лидеры ЕСпытались испытать еще один вариант выхода из ситуации – заставить Сербию самойдать Косово независимость. Сторона-посредник в данном случае решила применитьполитическое и экономическое давление, чтобы в итоге получить желаемыйрезультат.
В дальнейшем в Сербии мало ктоимел иллюзии относительно реальности сохранения Косово в составе своей страны.Хотя в республике существовали три точки зрения по этому поводу:
1) Косово – сербская земля.Включение в Евросоюз не стоит такой жертвы, как ее потеря. Это мнение,например, огласил лидер Сербской православной церкви владыка Афанасий. Сходнапозиция сербского писателя Добрицы Чосича, экс-президента Югославии.
2) Другая крайняя точка зренияпринадлежала партии «Г-17 плюс» во главе с председателем М. Лабусом, которыйвыступал за европейскую Сербию без Черногории и Косово. Будучи экономистом, онвидел в них обузу для экономики Сербии. Лозунг «Сербия на первое место» сталглавным для партии на выборах президента в декабре 2003 г.
3) Сторонники промежуточнойточки зрения были согласны отдать Косово, но настаивали на его разделе, т.е. наприсоединении к Сербии регионов, населенных сербами. В 2003 г. Сербия вновь поднялавопрос об изменении границ на Балканах. Заместитель председателя правительстваЧович тогда сказал, что если «албанцы за независимость, то мы – за разделКосово. Вновь вспомнили и о сербах в Боснии и Герцеговине. Если право наотделение признается за албанцами, то почему в этом отказывают сербам?»[70]. Когда уже стало очевидным, что процессполучения независимости Косово необратим, среди сербов росло число сторонниковразделения Косово по этническому принципу и сохранения за сербскими монастырямиэкстерриториальной юрисдикции (схожей со статусом св. Афона в Греции). Хотясохраняли силу и сторонники национал-радикального подхода. Сербия настаивала наобеспечении прав косовских сербов.
Тема кантонизации Косово поэтническому принципу дискутировалась международным сообществом до определенногопериода. Ее противники напоминали о том, что развитие ситуации по такомусценарию может привести к дальнейшему перекраиванию границ в Западных Балканах.Не только албанская часть Косово имела бы перспективу присоединения к Албании,сербская – к Сербии, но также Македония, Босния и Герцеговина могли быразделиться на этнической основе. Те, кто не видел в этом ничего страшного,или, по крайней мере, считали такое решение вопроса наименее болезненным, предлагали провести региональную конференцию,аналогичную Берлинскому конгрессу 1878 г., для обсуждения переформированиягосударственно-политического пространства Западных Балкан и решительного изменения существующих там международныхграниц (так называемый план Д. Оуэна).
В 2005 г. на встречеконтакт-группы в Приштине была оглашена позиция мирового сообщества по поводутого, что Косово должно сохранить свои сегодняшние границы. Оно не может бытьразделено и или присоединено к какому-либо государству в дальнейшем (имеется ввиду Албания), не может объединиться с другими территориями, населеннымиалбанцами. Четыре вопроса, по мнению миротворцев, должны были определятьбудущее Косово: договоренность о Косово, которое по решению контакт-группыдолжно представлять собой мультиэтничное общество; полное сотрудничество с Международным судомпо вопросу военных преступников; вопросо Государственном содружестве Сербия и Черногория; и в целом добрососедские отношения на Балканах.
Контакт-группа настаивала надиалоге Белграда и Приштины и особенно по вопросу о реформах в крае. За времяприсутствия администрации ООН и международных сил KFOR в Косово создавались основные предпосылки для независимогогосударства. Во всяком случае – полностью независимого от Сербии. Сворачиваниясуверенитета Косово ожидать не приходилось, даже если бы международныепосредники избрали для статуса края некую компромиссную юридическуюформулировку вместо независимости. Сербия, стараясь сохранить хоть в каком-то варианте Косово в своемсоставе, на самом деле на это почти не надеялась. Официальный Белград предлагалотложить решение вопроса о статусе Косово на 20 лет, а пока предоставить ему«больше, чем автономию, но меньше, чем независимость».
План независимости Косово былсформулирован в начале 2007 г.специальным представителем Генерального секретаря ООН Марти Ахтисаари поопределению будущего Косово, бывшим президентом Финляндии и председателемПравления Кризисной группы. План представлен в виде двух документов.«Всеобъемлющее предложение по урегулированию статуса Косово» объемом в 60страниц определяет принцип управления территорией, механизмы защиты меньшинств имеждународный надзор. В четырехстраничном «Докладе Специального посланникаГенерального секретаря по определению будущего статуса Косово» приводитсярекомендация, согласно которой «статус Косово должен представлять собойнезависимость под надзором международного сообщества»[71]. Сербская сторона отвергла этот план.
Косóва провозгласилонезависимость 17 февраля 2008 г. Провозгласило после долгих лет борьбы за это и припомощи международного сообщества. 15 июня вступила в силу Конституция Косóвы, закрепляющая независимость территории. Принятзакон о создании сил безопасности –собственной армии. Но пока без посредников обойтись не удается, да они, судя повсему, и не спешат уйти с Балкан. 28февраля 2008 г.,вскоре после важной даты провозглашения независимости, была создана Международнаяруководящая группа – «главная опора молодой республики». Свою задачу она видитв том, чтобы обеспечить стабильность Косово.
Однако запланированныйпереходный период оказался более сложным, чем предполагалось первоначально. Согласноплану Ахтисаари о предоставлении Косово независимости под надзороммеждународных представителей, антикризисная миссия ЕС, EULEX,которая должна подготовить полицейских, таможенников и судей) вместе сМеждународным гражданским офисом, созданным для наблюдения и консультированиякосовского правительства, должны были после завершения переходного периода в120 дней сменить миссию ООН в Косово (UNMIK), заменить ее миссиейЕвропейского союза. Пока миссияоткладывается и сталкивается с различными проблемами. Сербия и Россия выступилипротив такого решения. Наметились расхождения и внутри Евросоюза по данномувопросу.
Государствообразующиепроцессы, как известно, всегда сопровождаются не только изменениями экономического,политического, социального характера, но имеют и этно-культурный алгоритм. Вотуже несколько десятилетий ситуация в Косово дает новые и очень мощные импульсыдля развития особой идентичности жителей Косово. Но что является концептуальнойосновой для ее (их) конструирования? Насколько силен ресурс региональной и/илиуже практически государственной (национальной) идентичности? Международныепосредники сформулировали задачу – создать мультикультурное и мультиэтничноесообщество в новом независимом государстве. Посильная ли это задача насегодняшний день?
Политикии сотрудничающие с ними интеллектуалы озабочены поиском технологий для созданиягомогенного социокультурного и социополитического пространства, сценариеввключения в него всего населения. Пока в Косово, как и повсюду в регионеЗападных Балкан, во главу угла ставится этноконфессиональное начало. О надэтническойидентичности можно только мечтать (тем, кто о ней мечтает). Несомненно, каждаяиз двух основных этнических групп как албанцы, так и сербы, имея за спинами«еще одну родину-мать», не могут не ощущать своей инаковости, особой миссиисвоей «малой родины» на просторах Западных Балкан. Албанцы пребывают в эйфории.Сербы опечалены и в определенной степени растеряны. Настроения тех и другихимеют разные измерения, в том числе и символические. Изобразительные средства,ландшафт, песни, танцы, герои, праздники, язык и многое другое становятсясоставляющими знаково-символических комплексов. Косовские албанцы в спешномпорядке создают атрибуты независимого государства: гимн, флаг, герб,конструируют иные символы, мотивированные новыми тенденциями вовнутриполитическом развитии региона. Сербы подкрепляют идентичность, опираясьна осмысление собственного прошлого и опасаясь за последующую перспективу.
Особоевнимание к народным традициям и символам, придание им гипертрофированногозначения, создание новых символов и возрождение ушедших в прошлое обычаев. Этотпроцесс характерен в последние годы для обеих этнических групп Косово. Пословам очевидцев, албанское население демонстрирует свои этнические символы публичнои открыто. Бросается в глаза множество мечетей-новостроек, памятников погибшимбойцам Армии освобождения Косовы. На всех зданиях, домах, кладбищахвывешиваются албанские национальные флаги, ими же украшают машины в шумныхсвадебных процессиях. В магазинах можно купить предметы домашнего обихода(ковры, подушки, посуда) с албанскими национальными символами. Граффити «UÇК»(аббревиатура Армии освобождения Косóвы) виднана фасадах многих домов в этнически смешанных поселках.
«Этническоевозрождение» активизировало интерес к языку. Язык видится носителемопределенного смысла, а не просто средством коммуникации. Если в прошлые годыдискуссии в среде косовских идеологов разворачивались вокруг таких проблем, какправо на самоопределение, получение статуса республики, обретениенезависимости, то теперь важной темой для полемики стало стремление некоторойчасти общества создать собственный косовский литературный язык[72].
Сербы подчеркивают своюкультурную принадлежность менее явно, но с таким же усердием: во всех домахзаметно большое число икон; в публичных местах стены украшаются картинами сизображением сербских святителей и воинов (например, в ресторане «Цар Лазар» вселе Грнчар). По меткому наблюдению исследователя Сони Златанович,подчеркивание «этнического» обеими сторонами вплоть до абсурда хорошо показанов фильме Бориса Митича «Унмик Титаник»[73], снятом в Приштине,столице Косово, в новогоднюю ночь 2003 г. Даже праздничные воздушные шарики в туночь были украшены албанскими этническими символами; на коленях у Деда Морозадети машут албанскими флажками; повсюду продавали календари, футболки и эмблемыс картинками выдающихся бойцов и с военными значками. Оставшиеся в городесербы, около ста человек, проживали «заключенными» в одном многоэтажном доме.На фоне разговора группы сербов по радио слышна песня: «Косово сербское,сербским и останется...» В новогоднюю ночь, несколько юношей вышли на улицуперед домом и пели песню, в которой упоминается имя Дражи Михаиловича,противоречивой фигуры сербской истории времен Второй мировой войны[74].
Хотя большинство албанцев и является мусульманами, поскольку в Косово проживаетоколо 70 тыс. албанцев-католиков, ислам, по мнению исследователя Г.Дейзингса, не сыграл значительную роль в их политической мобилизации,объединяющим началом в этом случае стал язык, а не конфессиональнаяпринадлежность[75].У сербов же этническая и конфессиональная идентичности тесно взаимосвязаны.Одним из способов выражения идентичности для них стало, в частности, соблюдениеправославного канона. Многиекосовские сербы строго соблюдают пост по православному календарю. Свадьба икрещение ребенка в церкви распространены повсеместно.
Всоответствии со старыми традициями отмечаются христианские календарныепраздники, такие как Рождество и Пасха.Например, в сочельник во всех сербских домах анклавов из комнаты, в которойобедают, выносят столы и стулья, пол застилают соломой, на ней раскладываютблюда и таким образом ужинают. В последующие два дня также обедают на соломе;после праздника солому разбрасывают по посевам, в ожидании богатого урожая. Вовсех семействах празднуют день святогозащитника семейства – «славу». На сельских праздниках (сельская «слава» – деньсвятого защитника всего села) главную роль играет хозяин праздника приобязательном участии всех членов общины. Характерный для южных славян обряд,совершаемый в день св. Лазаря (Вербную субботу) девушками, которые называются лазарки (серб. лазарице) и другие ритуалы,проводимые всем селом с очевидной функцией объединения, соблюдался в сербскиханклавах даже и во время вооруженных столкновений 1999 г.[76].
Надо сказать, что настоящийклад для себя могут найти здесь этнографы и любители «сельской экзотики»,особенно в глухих местах. В сербских южных анклавах (например, в Сиренечкойжупе) дома старые. Одежда в стиле 20–30-х годов прошлого века. Сено возят наволах. Коней используют как гужевой транспорт[77].
Важныминститутом, формирующим идентичность населения в будущем, является школьноеобразование. Поэтому ему в Косово многие годы уделялось особое внимание.Албанцы последовательно выступали за развитие своего языка и культуры, национальнойсамобытности, добивались получения прав «по наивысшим стандартам,предусмотренным ООН». По данным 2008 г. дети – сербы по национальности учатся в Косово по школьнойпрограмме Министерства просвещения и спорта Правительства РеспубликиСербии. Школы находятся в сербскиханклавах и финансируются Правительством Сербии. Преподаватели во многих сербских школах не имеют соответствующейпрофессиональной квалификации. Еслив прежние годы большая часть населения Косово была двуязычна, хорошо владелакак сербским, так и албанским языком, сейчас ситуация кардинально изменилась. Молодежь,которая росла во время конфликта, не знает языка другой общины. Для сербов этостановится проблемой, которая во многом осложняет их присутствие в органахвласти и общественных службах.
Сербы остались в селах трехсеверных областей Косово, пограничных с южной Сербией, а также в анклавах,разбросанных по этой земле.Город, где живет наиболее значительная часть сербского населения –Косовска Митровица, поделен рекой Ибар на северную – сербскую и южную –албанскую части. Они абсолютно не контактируют между собой. В 1998 г. в Митровицепроживало около 68 тыс. чел., из них 48,5 тыс. составляли албанцы и 8,1 тыс.сербы. За последние годы цифры существенно изменились, т.к. в севернуюМитровицу переселилось много беженцев из южных анклавов.
В Метохии(запад Косово) тоже есть крупные сербские анклавы: с. Гораждовац; с. ВеликаХоча и с. Горньи Ораховац и несколькосел к северо-востоку от г. Исток. В восточном Косово (Южное Поморавле) тоже трикрупных сербских анклава: Гнилане (8 сербских сел); Витина; Каменица и НоваБрда (одно из крупнейших рудных месторождений в средние века, когда-то числоего жителей достигало 40 тыс. Сейчас эта община объединяет 22 села, где живетоколо 2,5 тыс. сербов). По сравнению с Метохией здесь безопаснее[78].
В целом жестатистика впечатляюща. В столице Косово Приштине, по данным 2005 г., проживало 160сербов, тогда как в 1999 г.их здесь было 40 тыс. В г. Призрен из бывших 12 тыс. на сегодняшний моментосталось 60 человек, 30 из них живут в своих домах, еще 30 – в казарме KFOR. Почти все они пенсионеры. В Печи сербовнет уже с 1999 г.В Джаковице — с марта 2004 г. Из небольших городков Истока и Клины последние сербыбежали, кажется, в 1999 г.В Ораховце же из 6 тыс. сербов осталось 420 человек. Все они, жившие в самыхразных районах города, еще в июне 1999 г. переселились к церкви ПресвятойБогородицы в северной части города. Благодаря тому, что им удалось поселитьсякомпактно, они и смогли выжить. В общине Ораховац летом 1999 г. опустели в одночасьедевять сербских сел. Всего же от сербов в Косово с 1998 г. было полностьюочищено 430 сел и городов. Только за 1998 г. по официальной статистике числоалбанских сел в Косово увеличилось с 703 до 793. Монастырь Грачаница принялпосле 17 марта 2004 г.больше 100 беженцев. И так далее, и так далее[79].
Самым активным сербскимобщественным и (в силу необходимости) политическим институтом в Косово сегодняявляется Православная Церковь. С ней вынуждены пока считаться албанскиеполитики, не говоря уже об официальных представителях UNMIK и KFOR. Особенно важна ее роль ванклавах. Именно церковь является той сердцевиной, на влиянии и помощи которойдержится почти всё чудом сохранившееся в них сербское население. Как пишетроссийский исследователь А. Белогорьев, опираясь на впечатления от поездки вКосово на рубеже 2004–05 гг., «если в Метохии уничтожить монастыри Дечаны,Печку Патриаршию, св. Архангелы и Гориоч, я совершенно убежден, что все сербыуйдут оттуда в течение одного — двух лет. Независимо от степени личнойверы или ее отсутствия. Среди мирского населения метохийских анклавов, кстати,верующих, по-настоящему верующих, очень мало»[80]. В 1991 г. в Косове действоваливсего 4 монастыря. Сейчас Рашко-Призренская епархия – самая большая епархия почислу монашествующих и одна из самых маленьких по числу верующих. Всего, поданным 2004 г.,в ее 14 обителях подвизались 122 монаха и 49 монахинь. Полный список нынедействующих монастырей таков: мужские – Высоки Дечаны, Сопочани, св. Архангелыпод Призреном, Баньска, Сочаница, Дубоки Поток, Зочиште, Джурджеви; женские –Печка Патриаршия, Грачаница, Девич, Гориоч, Соколица и Корчуль. Из них 5находится в Метохии, 6 – в Косове и 3 – в Рашке[81].
По словам сербского этнологаСони Златанович, которая проводила исследование в сербских анклавах Косово чутьпозже, накануне провозглашения албанцами независимости края, местные сербы четко выделяют два периода вжизни Косово: «до 1999 г.и после установления протектората». Повседневная жизнь сербских жителей здесь оченьтрудна, она наполнена военными и послевоенными потрясениями. Кроме вопросовбезопасности и передвижения, большую проблему для сербской общины представляетбезработица. Население живет за счет земледелия, которым оно занимается лишьдля своих нужд. Учреждения образования и здравоохранения работают нестабильно,поскольку в Косово осталось лишь незначительное число сербских специалистов вданных областях[82].Центральная тема любого разговора, как пишет исследовательница, – вопрос:остаться ли в Косово или уехать в Сербию: «Мы не можем ничего планировать, незнаем, что будет, останемся ли мы здесь или будем переезжать в Сербию». Своюдальнейшую жизнь ее собеседники продолжают видеть в Косово, однако всестараются обеспечить свое семейство недвижимостью в Сербии (приобрести хотя бысамый плохой кусок земли на окраине какой-нибудь деревни). Семьи часторазделены, кто-то из членов семьи уже проживает в Сербии, другие остались вКосово. Более образованные слои населения (врачи, учителя) работают в Косово, ав выходные дни ездят в Сербию, поскольку там живут их семьи[83].
Правда, естьнесколько сел, куда сербы вернулись в последние годы. В северную Метохию, всело Грабац в районе Клины с 2002 г. возвратилось 46 сербов. Около 220 сербов вернулосьтакже в южную Метохию. Большая группа сербов вновь обосновалась в селах натерритории Шар-Планинского заповедника. Их переселение финансировала Норвегия(некий Совет помощи беженцам). Но, как пишут очевидцы, восстановив свои дома,сербы часто продают их албанцам и, получив деньги, уезжают обратно. Албанцы жес удовольствием покупают собственность в этой курортной зоне[84].
Наиболеемногочисленное и компактное поселение сербов сосредоточено на севере Косово.Здесь они долгое время ощущали себя под защитой Сербии, примыкая к ее южнымрубежам и (когда-то административной) границе. Три муниципалитета к северу отреки Ибар (Зубин Поток, Звечан и Лепосавич), а также северная частьКосовска-Митровицы на протяжении десяти лет живут в самоизоляции от властей вПриштине. На севере функционируют сербские государственные институты, аинфраструктура связана с Сербией. Эти муниципалитеты в 2006 г. отказались отбюджетных ассигнований Приштины. С 2002 г. Миссия ООН по делам временнойадминистрации в Косово контролирует здесь суды, таможню, полицию,пенитенциарные заведения и временную суб-муниципальную администрацию. Тактика,применяемая албанцами в прошлые годы – самоизоляция и параллельные институтывласти, повторяется в первое десятилетие XXI в. сербами в зеркальном отражении.
Летом 1999 г. KFORотгородил северную часть г. Косовска Митровица и ее внутренние районы, чтобысоздать зону безопасности для сербов ввиду угрозы их взятия под контрольОсвободительной армии Косóвы и избежатьповторной этнической чистки, которая развертывалась в остальной части Косово.Однако уже в 2000 г.KFOR стал предпринимать меры, чтобыпомешать сербам, устремившимся сюда из анклавов, ускорить обмен населением и перекомпоноватьего по этническому принципу. Когда в конце 2002 г. Специальныйпредставитель Генерального секретаря ООН Михаэль Штейнер создал временнуюадминистрацию Миссии ООН для северной части г. Косовска Митровица, он обосновалзаконность этого шага сильным изменением состава населения на основе сербскогобольшинства. Это расходилось с тактикой мирового сообщества на Балканах. Помнению миротворцев, то, что произойдет здесь, окажет волнообразный эффект вовсем Косово. Поэтому все-таки возобладал подход, согласно которому, чтобыКосово осталось единым, возможно и необходимо оказать нажим на население. Впроцессе деятельности своей миссии Кризисная группа разработала специальнуюпрограмму создания многоэтничного города Косовска Митровица, хотя и не вполнеуспешную на данный момент. Главное опасение посредников – что закрепится разделКосово по реке Ибар.
Политические деятели Белграда,напротив, рассматривали север, и, в частности, г. Косовска Митровица, каклинию, по которой нужно остановить дальнейшее продвижение албанцев. Сербскоенациональное вече, правящий орган сербов Косово, приобрело статусглавенствующей политической силы северного Косово особенно после того, как в 2004 г. премьер-министромСербии стал Воислав Коштуница. У Демократической партии Сербии, лидером которойон является, сильные позиции на севере Косово. Мэры трех его муниципалитетов –члены этой партии. Белград под его руководством проводил политику, по которой пыталсявключить три северные области в свои структуры. Он потратил, например, средствана создание отдельной инфраструктуры телефонных линий, водоснабжения и т.д.
Сербы в основном опасались нестолько боевых действий со стороны албанцев, сколько демографического притока всеверные реайоны и вторжения значительных размеров албанского частногокапитала, которые могут обернуться против сербского населения. Чтобы остановитьпереход недвижимости в руки албанцев, Центр координации по делам Косовосербского правительства финансировал несколько покупок зданий, выставленных напродажу сербами на границе с албанскимиобщинами в северной части г. Косовска Митровица. Кстати, цыгане тожесопротивлялись поселению совместно с албанцами. Когда им было предложеновосстановить цыганские кварталы в южной части Косовска Митровица, они вышли вапреле 2005 г.на демонстрации с лозунгами «Мы с нашими сербскими братьями».
У албанцев, в свою очередь,также существовал табу на продажу недвижимости на севере. В июле 2005 г. мэр южной частиКосовска Митровица Спахиа заявил в интервью газете, что продажа может повредитьпроцессу воссоединения[85].
Что касается албанцев,естественно, все главные партии поддерживали независимость Косово в пределахустановленных границ. Но они не особенно горели желанием и мотивациейвкладывать деньги в Косовска Митровица, для них это проблема. Они были не прочьпоторговаться с сербами: отдать им северные районы в обмен на так называемое«восточное Косово», районы, населенные албанцами, но не входящие в его состав.Но Контактная группа и ЕС приняли решение исключить раздел Косово. Поэтомуалбанцам не было необходимости идти на уступки сербам. Как полагают миротворцы,Косовска Митровица станет скорее центром Косово, чем периферией. Правда, этаидея не прививается в Приштине. Она не очень соглашается и на то, чтобы вбудущем перевести на север часть правительственных учреждений.
Надо сказать, что севернаяКосовска Митровица имеет свою инфраструктуру, больницу и университет. Дляуниверситета (филологического и философского факультетов) были построены новыездания после того, как университетом в Приштине в 1999 г. завладели албанцы.Тогда большинство факультетов нашло пристанище в разных городах южного Косово,только технический факультет остался в северной части г. Косовска Митровица дотех пор, пока правительство Сербии не воссоединило почти все факультеты здесь.«Университет Приштины» (его часть, расположеннаяв г. Косовска Митровица) был переименован в «Университет Косовска Митровица».Албанцы восприняли этот университет как нелегальную параллельную структуру.Ставший к тому времени полностью албанским университет Приштины не проявилникакого интереса к сотрудничеству, хотя в южной части г. Косовска Митровицарасположено два его факультета. Университет отказал в приеме двумабитуриенткам-сербкам из северной части города в 2003 г.
Слухи о предстоящем албанском«решающем наступлении» возникали в г. Косовска Митровица периодически начиная с1999 г.После вспышки насилия в марте 2004 г. эти слухи стали усиливаться. В конце июня 2004 г. телеканал г.Косовска Митровица «Мост» сообщил, что албанцы готовятся к новому наступлениючерез реку. Аналогичные репортажи были не редкостью. Косовский албанец АдемДемачи, являющийся одним из старейших политиков в Косово, разжег новые опасениясербов своим заявлением, сделанным в июле 2005 г. и опубликованном впериодическом издании «Блиц». В его заявлении говорилось, что если Белград иМиссия ООН продолжат сдерживатьполитические устремления албанцев в интересах сербского меньшинства, онистолкнутся с «насилием таких масштабов, перед которым события 17 марта 2004 г. просто померкнут»[86].
После провозглашения независимости Косово спротестами против этого факта наиболее активно выступило сербское сообществоименно в северных районах. Оно подтвердило поддержку Сербского национальноговеча, политической организации косовских сербов. Акцией недовольства сталисобытия, развернувшиеся 17 и 18 февраля, когда в суд Миссии ООН по деламвременной администрации в Косово были брошены гранаты и бутылки с зажигательнойсмесью. 19 февраля были сожжены пограничные пункты Брняк и Ярине. Приштина иООН потеряли контроль над таможней на севере. Были также захваченымуниципальные суды в Лепосавиче и Зубин-Потоке. Вслед за этим состоялся пикетокружного суда в городе Косовска Митровицы и его захват[87]. Косовская полицияарестовала 53 сербов, находившихся в здании. Последовали столкновения, врезультате чего было ранено 100 человек, а один украинский полицейский погиб. Вмарте в Митровице и на севере Косово прокатилась целая серия массовых выступлений.
Косовские сербы, проживающие ванклавах, не столь сплочены, как их собратья на севере. Связь между анклавамидовольно слаба. Они вынуждены проявлять осторожность, их положение небезопасно.Согласно западным источникам, сербы на юге Косово даже готовы к сотрудничествус правительством Косово. Хотя, впрочем, и эти сербы пытаются изменить судьбу.Косовские сербы в Грачанице и восточном регионе Гнилане/Гилан послепровозглашения косоварами независимости настаивали на переподчинениисотрудников Косовской полицейской службы сербской национальности международнымофицерам, как это сделано в северном Косово. Сербы – муниципальные служащиепокидали свои рабочие места целыми группами, особенно в восточныхмуниципалитетах. 73 сербских сотрудника оставили свои посты в муниципалитетеГнилане/Гилан, а еще 75 сербов организовали 17-дневную забастовку на своихрабочих местах в муниципалитете Каменица. Твердую линию проводит, например,епископ Артемий, настоятель монастыря в Грачанице[88]. Сдаваться они пока не собираются.
Косовские сербы в ответна провозглашение независимости объявили о создании органа, представляющего ихинтересы – собственного парламента. Он сформирован на севере Косово 28 июня поитогам выборов в органы местного самоуправления, которые состоялись 11 мая (KFOR объявила их незаконными). Большинство сербов покинулополицию Косóвы и органы судебной власти. Ониукрепили свои структуры. Такие решения можно считать закономерным результатомполитического развития региона. Сегодня ни власти Косово, ни международнаямиссия не в состоянии взять под свой контроль север Косово с центром вМитровице. Таким образом, Косово фактически разделено. Массовый исходоставшихся сербов из Косово, который многие ожидали, пока не произошел.
Как же быть, когда у каждойстороны в конфликте своя правда? Будет ли Косово мультикультурным имультиэтничным государством, как того хотят международные посредники? Времяпокажет. К середине июня независимость Косово признала 41 страна, в их числеСША и 2/3 государств–членов ЕС, как Германия, Великобритания. Однако Испания,Румыния и Греция продолжают отказывать ему в государственности. Прагматическиепричины этого очевидны. Каждая из них имеет локальные группы, которые могутпоследовать примеру Косово.
Достаточно вспомнитьнепризнанные республики на территории бывшего СССР – Абхазию, Нагорный Карабах,Южную Осетию, Приднестровье. Этнические движения, распространившиеся на Западев 60-х годах нынешнего столетия (движение басков в Испании, католиков вСеверной Ирландии, бретонцев и корсиканцев во Франции и др.) показализлободневность этнических проблем в Европе. Всякая удачная попытка отделениятерритории может иметь определенный резонанс и в России, которой пришлось вестивойну за сохранение Чечни в составе Федерации. 40 лет существует фактическинезависимая Республика Северного Кипра. Логично возникает вопрос: как быть сПалестиной, которой ООН еще 60 лет назад была обещана независимость.
Какой из конфликтующей сторонотдать предпочтение? Очевидно, что принятие решения по поводу косовскойпроблемы имеет далеко идущие последствия. Суть их в том, что в миресосуществуют два противоречащих друг другу принципа. Первый – это принципнеделимости государства, второй – право наций на самоопределение. То есть содной стороны, мировая общественность не желает дробления карты мира. С другойстороны, мотивируя свое решение нарушениями прав человека в Косово со сторонысербского руководства, настаивает на предоставлении краю независимости.Международное сообщество сформировало свою позицию по политическому вопросу,лежащему в основе югославского кризиса, – о праве субъектов федерации напровозглашение независимости. Запущен механизм тотального пересмотра принциповсовременного мироустройства.
Албанским лидерам Косово нетдела до сложных геополитических сценариев. У них свои узко частные задачи. Новсе другие, более крупные игроки не могли не просчитать стратегическихпоследствий своих решений. В ходе дискуссий свои сторонники были у разныхвариантов развития событий. Есть и те, кто говорил, что если признатьпровозглашенную независимость Косово, проблема автоматически перейдет впринципиально иную плоскость. Встанет вопрос о судьбе всех самопровозглашенныхгосударств современного мира как таковых. Противники независимости Косовоотмечают, что это «негативный образец для подражания» другим этническимгруппам, имеющим сепаратистские намерения. Опасаются эффекта снежного кома вмировом масштабе. Правда, волна суверенитетов новых государств до сих пор непрокатилась. Для успеха провозглашения собственного государства всегданеобходима помощь влиятельных сил. Малопровозгласить. Нужно, чтобы это признали в мировом сообществе. Случай с Косовосо всей очевидностью доказывает это.
Силы, настаивающие на признаниинезависимости Косово, нашли основания, чтобы проигнорировать спорность ситуациис точки зрения международного права. Западные дипломаты называют Косово«уникальным случаем». При аргументации этого, в основном, дело сводится к констатациисложных исторических корней косовской проблемы и невозможности сербов икосовских албанцев ужиться в одном государстве. Условность подобных логическихконструкций очевидна. Глубокие исторические корни имеют все этнические проблемына Балканах – и боснийская, и македонская, и черногорская, и албанская. Еслирешать их сегодня путем обособления отдельных территорий, Балканы превратятся влоскутное одеяло. Этно-гражданская война в Хорватии, Боснии и Герцеговине былавесьма ожесточенной. Однако Запад не признал права на независимость ни за однимиз самопровозглашенных образований на данной территории – ни за Хорватскойреспубликой Герцег-Босна, ни за Западной Боснией (Цазинской Краиной), ни заРеспубликой Сербской, ни за Сербской Крайной. Страны, предлагающие Сербииподелиться территорией с Косово, отнюдь не проявляют готовности поделиться скем-либо своими землями.
Хочу, чтобы меня понялиправильно. Я не против того, чтобы люди жили в том государстве, в котором онихотят, и сами выбирали себе соседей, партнеров, родственников. Но справедливоли иметь двойные стандарты нашему «гуманному миру»? Разрешать что-то одному изапрещать многим? Может ли форма решения национального вопроса напостъюгославском пространстве послужить моделью для других схожих ситуаций?Можно ли считать Косово исключением из правил, учитывая, что борьба засамоопределение на этнической основе вплоть до отделения не такой уж редкий случай в современном мире?
Работавыполнена при поддержке РГНФ (проект № 06-01-00110а)
[1]Eriksen Т. H. Ethnicity and nationalism. London, 2002. P.99.
[2] Бэртон Д. Конфликт: теория человеческих потребностей.Лондон, 1990. С. 15.
[3] Helsinškapovelja. Beograd. 2005. № 79–80. С.5.
[4] Цит. по: Блиц.1999. 24дек. С.9.
[5]Nacionalni sastav stanovništva, domaćinstava i stanova 1981 godini// Statistički bilten. Beograd.1982.№ 1295, S.8, 14, 16, 18.
[6] ИсламиХ. Демографска стварност Косова. У сукоб или диjалог: србско-албански односи иинтеграциjа Балкана. Суботица, 1994. С. 30, 32.
[7] Первый месяц Косово / Брифинг КрайсисГрупп. 2008. № 47. 18 марта. С.13, 16.
[8] Шћепанић М. Егзодус Косовских Срба и Црногораца 1978-1988 // Косово– прошлост и садашњост. Београд, 1989. С. 19–46.
[9] Helsinski Watch. October, 1992. P.57.
[10]Revision of the 1999 United Nations Consolidated Inter-Agency Appeal for theSoutheastern Europe Humanitarian Operation, January-December 1999, UN, Geneva,July 1999; Советская Россия. 2005, 24 марта.
[11] Известия. 2006. 23 янв.
[12]Kosovo: kako viđeno, tako rečenoII: Izveštaj Misije OEBS-a na Kosovu, Stanje ljudskih prava: jun 1999 – oktobar1999. godine. Beograd, 2004. S. 3.
[13] Младеновић Р. Словенска лингвистичка припадност,конфесионална припадност и етнички трансфер у светлу скривених мањина најугозападу Косова и Метохије // Скривене мањине на Балкану. Балканолошкиинститут САНУ / Посебна издања. Београд, 2004. С. 245–258. Књ. 82. С. 242.
[14] МладеновићР. Словенска лингвистичка припадност. С.42.
[15] Об этом подробнее см..: Duijzings G.Religion and the Politics of Identity in Kosovo. London, 2000 или перевод на сербский:Religija i identitet na Kosovu. Beograd, 2005.Р. 24.
[16] Duijzings G. Religion and the Politics of Identity in Kosovo. P.11-12.
[17] См., например: Hasluck F.W. Christianity and Islamunder the sultans. Oxford, 1929.
[18]Иванова Ю.В. Формированиекультурной общности народов Юго-Восточной Европы // Балканские исследования.Вып.7. Исторические и историко-культурные процессы на Балканах. М., 1982.С.164-194; Гротхузен К.-Д.Jугоисточна Европа и истражување на Jугоисточна Европа // Понови проучувања наJугоисточна Европа. Скопjе, 1981. С. 63-78.
[19] Иванова Ю.В. Формирование культурной общности народов. С. 7.
[20]Duijzings G. Religion and the politics of identity in Kosovo. P. 15-16.
[21] Записка российского консула в Битоле //РГИА. Ф.797. Оп.34. Отд.П. Ед. хр. 248. Л.3; HahnJ. Op. cit. St.18, 36; Записка дипломата А. Ростовского // АВПРИ. Ф. Посольство в Константинополе. Д.1447.Л.52-55. 1895 г.– цит. по: Иванова Ю.В. Исследованияпо прикладной и неотложной этнологии. №128. М., 1999.
[22] ЗлатановичС. Жизнь под протекторатом // Наша повседневная жизнь. Антропологическиеисследования ученых России и Сербии / Отв. ред. Мартынова М.Ю., Д.Радайичич. М., 2008. С.61.
[23] УставРепублике Србиjе. Београд, 1990. С. 4, 6.
[24]Statistički godišnjakJugoslavije 1989. Beograd,1989. s.393-394.
[25] Там же. s. 373.
[26] Подаци Савезног заводаза статистику //Вечерње новости. Београд. 1995. 2 апр.
[27]Roux M. Les Albanais en Yougoslavie. Minorité nationale territoire etdevelopment. Paris, 1992. P. 149.
[28]Кашуба М.С. Конфликтнаяситуация в Государственном содружестве Сербия и Черногория // МеняющаясяЕвропа. Проблемы этнокультурного взаимодействия. М., 2006.
[29] Komunat e KSA të Kosovës më 1983 – Të dhëna statistikore, Priština, 1984. F..32.
[30]Roux M. Les Albanais en Yougoslavie. Minorité nationale territoire etdevelopment. P.322.
[31] Cм.: Duijzings G. Religion andthe Politics of Identity in Kosovo. P. 173, 271.
[32] ИзСавезног Завода за статистику // Политика.1989, 16 дец.
[33] ВукомановичД. Косовский кризис // Сербия о себе. М., 2005. С.165.
[34] ВукомановичД. Косовский кризис. С.168-169.
[35] Helsinška povelja. Beograd. 1998. №7. S.6.
[36] Известия. 1992. 24 июня.
[37] Democratic Processes and Ethnic Relations in Yugoslavia. Belgrade, 1995. P.10.
[38] Новости.1994. 4 сент.; Политика. 1994. 4 сент.
[39] Крстић В. Између историјског иетничког права. Београд, 1994.
[40] Maliqi S. The Least Desirable Place of Settlement // War Report. London.1995. № 36. Р.16.
[41]Rexhepi I. Where Yugoslav Refugees are Welcome// War Report. London, 1994. N29. P. 10.
[42] Ididem.
[43] Михайлович М. Космет и албанский терроризм // Сербия в мире. 1997. Дек. С.40.
[44]Цит. по: Gorani D. Albanien PoliticalDebate // War Report. Apr. 1996. P.13.
[45] Strazzari F. A Few Notes on Kosovo //MINELRES moderator – a forum for discussion on minorities inCentral&Eastern Europe. http://www..riga.lv/minerles/arhive.htm.
[46] Strazzari F. A Few Notes on Kosovo.
[47] Veselinov D. Autonomy // War Report. London. 1995. N.31. P. 33.
[48] ВанинГ., Жилин А. Итоги войны на Балканах ясны даже сегодня // Независимаягазета. 1999, 10 апр.; цит. по: КашубаМ.С. Конфликтная ситуация в Государственном сообществе Сербия и Черногория// Меняющаяся Европа. Проблемы этнокультурного взаимодействия. М., 2006.
[49] ВанинГ., Жилин А. Итоги войны на Балканах.
[50]Eurobalkans. Winter 1998/1999. 1998. № 33.
[51] HumanRights Watch. 5. 03. 1998. // MINERLES. hrwnyc@hrw.org
[52] Eurobalkans. Winter 1998/1999. 1998. № 33.
[53] Helsinška povelja. Beograd, 1998. №7. S. 6.
[54] Албанский терроризм в Косово и Метохии.Белград. 1998. С.17.
[55] Helsinška povelja. Beograd. 1998. №7. S. 30.
[56] Мяло К.Г. Россия и последние войны ХХ века (1989-2000). К историипадения сверхдержавы. М., 2002. С.297-298.
[57] Helšinška povelja. 2005. № 81-82. С.12.
[58] Kosovo: kako viđeno, tako rečeno. Izveštaj Misije OEBS-a na Kosovu. Stanje ljudskih prava: jun 1999 –oktobar 1999. Godine. Beograd, 2004. S. 3.
[59] Борба. 1994, 31 ауд.
[60] Об этомсм.: Доклад Крайсис Групп. 2007. № 188. 6 дек. С. 16.
[61] Илустрована политика. Београд. 1991. 24 септ. № 1716.
[62] Albanianparlament passes Resolution on Kosovo. SEE Security Monitor. Albania. 2006.21.11
[63] Moisiu pёr politikёn sqiptare dhe Kosovёn // Албанская службаБи-би-си. 2007. 14.10
[64] Te bashkuar kunder kercenimit Serb // Lajm. 2007. 14.09. – Цит. по: ДокладКрайсис Групп. 2007. 6 дек. № 188. С.16.
[65] Новости. 1997. 11 дец.
[66] Эхо Москвы. 1999. 23 мая.
[67] Время новостей. 2005. 23 марта.
[68] Helsinška povelja. 2005. № 79-80. С.5.
[69] См., напр.: Рубинский Ю. Политика западноевропейскихдержав в отношении косовского конфликта // Косово. Международные аспектыкризиса. М., 1999. С.214.
[70] Helsinška povelja. № 79-80. С. 7.
[71] См. www.unosek.org/unosek/en/statusproposal.html.
[72] См.об этом подробно: Новик А.А. Языкознаниена косовский манер // Родина. 2008. № 6.
[73] http: // www. dribblingpictures.com,2004.
[74] ЗлатановичС. Жизнь под протекторатом. С.68.
[75] Duijzings G. Religion and the Politics of Identity in Kosovo. P. 10, 159.
[76] См. об этом Златанович С. Жизнь под протекторатом. С. 65.
[77]Белогорьев А. Дама пик вкрапленой балканской колоде // Урал. 2006. № 6. С.36.
[78]Белогорьев А. Дама пикС.10, 13, 14.
[79] Цит. по: Белогорьев А. Дама пик. С.20, 13, 14.
[80]Там же.С. 9.
[81] Там же.
[82] ЗлатановичС. Жизнь под протекторатом. С.61.
[83] Там же. С.63-64.
[84] Цит. по Белогорьев А. Дама пик. С. 22, 34 и др.
[85] Zeri. 2005. 14.07.
[86] Навести мосты в разделенной КосовскаМитровице: Доклад / Крайсис Групп. 2005. № 165. 13 сент.
[87] Брифинг Крайсис Групп.2008. № 47. С.14.
[88] Там же. С.16, 17.