29 марта 2024, пятница, 10:13
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

08 декабря 2009, 09:08

О нормальной жизни и мещанском обществе

Писатель и преподаватель математики Леонид Костюков в статье «Нормальная жизнь и ее значение» на «Полит.ру» поднял огромную тему и сделал это прекрасно - тема очень трудная, так что, помимо несогласия, у него самого и многих участников спора есть неизбежное тяжелое ощущение недоговоренности и неполноты аргументации. Более того, позиция ЛК не принята и, вероятно, не будет принята большей частью пишущих людей. Если почитать блоги, то видно, что в множестве мнений выделяются две группы пишущих. Одни принадлежат примерно к тем же статусным группам, что и ЛК, но видят свою жизнь в иной перспективе, чем ЛК, они задеты тем, что их помещают в сферу быта вместе с мещанами и обывателями. Те, кто чувствуют себя не такими успешными, как автор, видят в статьях ЛК лишь рассказы успешного москвича о том, как у него жизнь стала лучше. Ни та, ни другая позиция не имеет никакого отношения к реальности социальной жизни, о которой говорит ЛК.

Всех аспектов темы и дискуссии не охватишь, но можно поговорить о двух, может быть, самых важных: во-первых, отношение интеллигенции к нормальной жизни и быту, политике и государству, и, во-вторых, реальная ситуация с жизнью населения в российских городах и селах.

Итак, о социальных отношениях образованного слоя, который когда-то был особой группой - "интеллигенцией", а сейчас эта группа размывается и меняется, как многие социальные категории общества старого режима. Замечу сразу, что интеллигенция существовала как реальная социальная группа, но ее социальная реальность была не в единстве образованности, вкусов или доходов, и даже не в противостоянии правительству, а в общей постоянной работе с понятием "интеллигентность" и неустанном построении границы между интеллигентами и не интеллигентами, в первую очередь - теми, кого называли "мещанами", "обывателями", "быдлом", то есть слоями с более низким культурным уровнем и общим низким статусом. "Народ", к которому интеллигенты должны были относиться хорошо, был противопоставлен "мещанам", к которым можно было относиться плохо.

Творческая интеллигенция еще на рубеже XIX-XX веков сделала простые понятия "обыватели" и "мещане", обозначавшее низшее сословие городских жителей и нарождающийся низший средний класс, ругательным словом, ярлыком для тех, на чьем фоне интеллигенция выделялась как группа. Классовая граница, наиболее важная для интеллигенции, проходила именно между интеллигенцией как профессиональным средним классом и низшим средним классом городских обывателей. Эта классовая и сословная конкуренция не прекращается - появляются новые ярлыки (скажем, "офисный планктон"), но борьба за символический статус осталась той же.

Соответственно, более ста лет образованные русские слои пребывали в состоянии амбивалентности – с одной стороны, надо как-то жить и жить нормально, а, с другой стороны, надо отказаться от быта, жить «над бытом», быть непохожими на мещан с их обыденными интересами. И в советское время эта амбивалентность после пары десятков революционных лет снова вернулась и особенно расцвела в послесталинские времена. Академическая интеллигенция строила кооперативные квартиры в Москве, строила дачи или мечтала о них - и старалась не походить на мещан. Интеллигенция в небольших городах не могла строить кооперативные квартиры, но строила какой-то свой быт в «хрущевских» домах и учила детей не быть мещанами.

В России с начала XX века в системе образования и установках учителей есть желание превратить всех учащихся в интеллигентов или, по крайней мере, не дать им стать мещанами. На это всегда были нацелены просветительские и воспитательные усилия от начала XX века через советские программы и до наших дней. Такое стремление имеет свои неприятные стороны. Например, мы все время боремся за сохранение сложных учебных программ, нас пугает, что учащиеся не будут знать великую русскую литературу или еще что-то важное из культурного наследия веков. Мы хотим сделать программы интересными, но мы не готовы сделать их простыми. Интеллигенцию пугает существование необразованного мещанства – людей, живущих честной нормальной жизнью, но не имеющих духовных устремлений над бытом.

И это очень важная проблема, потому что идея обыденной простой нормальной жизни, в которой человек доволен тем, что у него есть, – идея, дискурсивно невоспроизводимая для русской творческой интеллигенции, потому что они не привыкли такие вещи говорить. Люди должны быть поэтами, а не мещанами. Гениальный Блок не без иронии, как мне кажется, писал: «Ты будешь доволен собой и женой, своей конституцией куцей, а вот у поэта всемирный запой и мало ему конституций», – это важная особенность русского поэта, которому нужно что-то большее, чем конституция. Нужен какой-то такой особый порядок на земле, который на самом деле совершенно не реализуем ни в каких условиях.

Беда в том, что с одними поэтами (как, впрочем, и с социологами) не построишь ни гражданского общества, ни обыденного благополучия.

У нас любят говорить о гражданском обществе, не вспоминая истории этого понятия. А Гегель писал о "бюргерском обществе", то есть по-русски "мещанском обществе", где (все)общая цель – нормальная благополучная жизнь, и люди решают свои задачи вне и независимо от государства: "Гражданское общество есть дифференция, которая выступает между семьей и государством ... В гражданском обществе каждый для себя - цель, все остальное для него ничто. Однако без соотношения с другими он не может достигнуть своих целей во всем их объеме..." – если отбросить умный язык немецкой философии, то будет "мещанское общество" почти по Розанову, который писал: "Как что делать: если это лето - варить варенье; если зима - пить с этим вареньем чай". И, продолжим мы, если все в соотношении друг с другом будут собирать ягоды, продавать их, покупать, варить варенье, продавать его, подавать к чаю и т.д. и т.п., то тут-то и будет нормальная жизнь.

Построение нормальной жизни вне и независимо от государства – это и есть дело гражданского общества. И это то самое важное дело, которым ежедневно занят российский обыватель, обустраивающий свою жизнь в тех щелях и прорехах общественного устройства, которые ему оставили все радетели о его благе, все честные и нечестные политики, все государственные мужи и антигосударственные интеллигенты.

Критическая интеллигенция – назовем так для простоты противников «нормальной жизни» Костюкова – не просто отказывается строить свою жизнь исключительно вокруг варенья и иных семейных радостей, когда вокруг царит несправедливость и нарушаются законы. Она хочет, чтобы «средний класс» или «обыватель» не имели индульгенции на то, чтобы чувствовать себя спокойно и жить своей жизнью вокруг варенья, здоровья и образования детей. И это при том, что всем понятно – российский житель (обыватель или провербиальный «средний класс») не нуждаются в индульгенции от кого-либо на политическую пассивность и бытовую активность – ни от критической интеллигенции, ни от членов Государственной думы. Обывателю жить в нашей стране трудно, и поверх всех мздоимцев и эксплуататоров ему не нужны воспитатели.

Удивительным образом критическая интеллигенция и государственные радетели сходятся в непреложности моральных требований к своим согражданам – всем надо подняться над бытом и отказаться от варенья ради великой страны. Каждый понимает «великую страну» по-своему, но то, что «у нас все-таки не Мозамбик», – звучит прямо или косвенно почти во всех ответах на «нормальную жизнь» ЛК. В других странах, может быть, любят колбасу и комфорт, а у нас любят выбирать высокие устремления. И здесь тоже критическая интеллигенция и государственные мужи сходятся – в прошлом году в стране уже обсуждали выбор между колбасой и жизнью, хотя всем понятно, что обыватель выбирает жизнь с колбасой, а сама альтернативная постановка вопроса вызывает подозрения.

Не могу не вспомнить, что в то время в своем блоге один по-настоящему прекрасный ученый и прямой человек написал честно, что его интересы связаны с качественной "колбасой" по доступной цене, а не с внешнеполитическими амбициями чиновников, и получил живые комментарии, в которых столкнулись два мнения – я цитирую: «это называется мещанское мышление» и «это называется нормальное мышление». 

С этой амбивалентностью нам еще долго предстоит жить, но я не вижу ничего страшного в том, что у нас в стране много людей с нормальным мещанским мышлением. Успешное общество начинается с burgerlische Gesellschaft, мещанского общества, а не с массовых политических протестов. Начинается все с нормальной жизни для себя и своих близких. К сожалению, если начинать с чего-то другого, обычно получается плохо.

Борьба с неправедными правительственными порядками и неправедными государственными структурами – дело важное, ответственное и очень достойное. Оно  относится к сфере политики и политическому обществу. Потому что нельзя бороться и даже спорить с государством, не вступая с ним в какие-то отношения, – это логически абсурдная позиция. Нам в стране нужно политическое общество и публичная сфера критического обсуждения нашего государственного устройства. Политическое общество должно совершать свое дело публично, но у нас, увы, его почти нет. А гражданское, оно же мещанское общество, подлинно независимое от государства, совершает свою работу почти невидимо, но делает это, судя по всему, довольно успешно.

Сетования на то, что большинство российского населения не протестует в политической сфере потому, что обмануто государственной пропагандой, с очевидностью преувеличивают роль пропаганды, масс-медиа и интеллигенции, которая в них работает. Удивительно, как политтехнологи и критики нынешнего строя сходятся в убеждении, что наших необразованных людей (читай, мещан) можно «зомбировать» почти как угодно, в то время как образованная элита понимает истинное положение дел.

Российский избиратель вполне нормален и рационален – он или не идет на выборы, полагая, что его нормальная жизнь от голосований не зависит, или идет и голосует за продолжение той жизни, которой он уже живет какое-то время.

Во всех странах – демократических или не очень – для избирателя главное, чтобы он ощущал улучшение жизни. То, что у нас население обращает больше всего внимания именно на улучшение обыденной жизни, как раз и свидетельствует о нормализации России. Во множестве стран население поддерживает существующее правительство не потому, что это правительство особенно нравится избирателям, а просто потому, что менять правительство, когда жизнь улучшается, кажется занятием ненужным или даже опасным – жизнь-то может ухудшиться.

Люди стремятся избежать возможных потерь больше, чем получить возможные прибыли. На то, чтобы не потерять сто рублей, тратится столько же сил, сколько нужно для того, чтобы заработать пятьсот или тысячу. О законах экономической психологии написано много работ, и за изучение неравноценности потерь и приобретений в экономической психологии присуждена Нобелевская премия.

Люди избегают рисков там, где они их видят. Отсюда результаты опросов, которые давно показывали, что народ не хочет массовой реприватизации или национализации, то есть нового большого перераспределения собственности. Не потому, что случившееся распределение справедливо, а потому, что здравомыслие подсказывает: одну волну хаоса при перераспределении собственности пережили, а второй такой волны нам не надо, мы лучше как-нибудь приспособимся к тому, что существует. Есть узкий круг людей, которым в приватизацию досталось меньше, чем они хотели, – и они старались, да и сейчас стараются с опасностью для всей страны заниматься переделом собственности, но большая часть населения совершенно это не поддерживает, а постепенно начинает признавать существующий порядок вещей. Это не любовь к олигархам или государственным корпорациям, а разумное избегание рисков.

Теперь прямо о том, улучшается ли жизнь в России. Я не буду говорить о Москве и Санкт-Петербурге и не буду ссылаться на свой житейский опыт. Мой опыт непригоден – мне повезло: я работаю в прекрасных университетах, живу в старинной квартире, в которой родился много лет назад, и у меня даже хватает денег ремонтировать ее по частям. Я буду опираться на исследовательскую позицию и полевой опыт исследований образования и неравенства в течение нескольких последних лет.

Если мы посмотрим на жизнь далеко за пределами МКАД, то там жизнь, как и в пределах МКАД, конечно, разнообразна. В то время как для большинства жизнь нормализуется, есть какие-то группы, у которых жизнь далека от нормальной, как бы мы эту нормальность ни понимали. Скажем, для большого количества нелегальных мигрантов, которых селят в какие-то непригодные помещения, где они могут погибнуть в любой момент, жизнь ненормальна. Для заключенных в следственных изоляторах – жизнь ненормальна. Есть целые поселения и районы ненормальной жизни. Существуют посёлки, в которых недавно погибла промышленность. Там жизнь теряет нормальность, потому что люди не только теряют работу, но и правила существования. Они не знают, что будет дальше, а решить свою судьбу отъездом не могут – жизнь наша не приспособлена к свободному переезду в другое место. Распад производства в отдельном поселении (маленьком поселке или небольшом городе) надолго вызывает в этом месте депрессию, формирует ловушки бедности, из которых очень трудно вырваться.

Но есть общее направление изменений, и оно положительно. Жизнь в России очень тяжела во многих отношениях и для многих людей, но общий рост благополучия по стране в целом отрицать невозможно. И не будем говорить о средних доходах или иных невнятных показателях, объединяющих жителей особняков и бараков. Поговорим скорее о людях в трудных условиях. Сначала о жилье. Сошлюсь на бесценный «Демоскоп», который все время рассказывает нам в цифрах о жизни и здоровье страны: «Проживание в одной комнате трех и более человек является … одним из признаков трущобного жилья. В таких условиях, [в] 1989 г, проживало не менее 10,9% российских семей ... По данным 2002 года, доля [подобных] домохозяйств снизилась вдвое - до 5,4%». Мало снизилась? Конечно, мало.

Возьмем другой показатель. Во всем мире самый верный признак бедной жизни – высокая доля расходов на питание в общих расходах семьи. С ростом благосостояния и нормализацией жизни доля расходов на еду уменьшается, и больше средств идет на образование, отдых, здоровье. Данные о бюджетах домохозяйств есть в свободном доступе на сайте Росстата. Ясно, что это обследование затрагивает не столько успешных предпринимателей или крупных чиновников, сколько людей умеренного благосостояния. И по этим данным для всех слоев населения (в том числе и самых беднейших) доля расходов на продукты питания падает постепенно из года в год, а, значит, понемногу растет и благополучие. Слишком медленно и мало падает? Конечно, мало. Но помимо цифр Росстата полезно видеть жизнь неблагополучных людей, чтобы понимать, как важны и эти небольшие проценты роста благополучия.

Изучая поселки Ленинградской области, мы спрашивали людей, какие годы были для них самыми трудными. Называют разные годы, но графики, которые можно построить по этим данным, имеют вид волны, бурно взлетающей к 1993-94 гг. и постепенно спадающей к 2007-08 гг. Опрос только подтверждает общие наблюдения о том, как нормализуется жизнь: ремонтируются школы, амбулатории, детские сады, местные жители начинают сами о них заботиться – постепенно у всех в этих посёлках возникает ощущение нормальной коммунальной жизни. Это отрадное зрелище при всех трудностях и недостатках местной жизни, которые заметны любым невооруженным глазом. После чтения споров о модернизации и инновациях, о правосудии и милиции, образовании или культуре поездки в поселки имеют для меня лично просто душеспасительный характер – там видна нормальная жизнь обычных людей и малозаметная работа построения гражданского общества, где каждый целью для каждого служит он сам и его близкие, но все вместе улучшают общую свою жизнь.

Большинство из этих людей знают что-то свое о нормальной жизни, но вряд ли знают о спорах вокруг «нормальной жизни». Ну и слава Богу. Споры эти – занятие рефлексивной интеллигенции, которой недостаточно «нормальной жизни», а нужна жизнь общественно-политическая и публичная сфера взаимного критического ответственного общения. Она может и должна ее создавать. Статьи и письма о «нормальной жизни», собственно, это и делают. Спасибо большое Леониду Костюкову.

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.