Дела, имеющие отношение к таким гигантам, как «ЮКОС-Сибнефть», не могут не представлять общественно-политического интереса. Когда над твоим жилищем возвышается скала, которая к тому же явственно раскачивается землетрясением, трудно считать, что это тебя не касается. Понятно, что сюжеты и интересы, связанные с ЮКОСом, государством, большой внутренней и внешнеэкономической политикой, сплетаются самым причудливым образом. Например, неожиданно всплывает сюжет военно-стратегического противостояния России и Китая.
При создании вертикально-интегрированных нефтяных компаний в 1993-1994 годах ЮКОС получил больше месторождений и нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ), чем «Сибнефть», вообще выделенная из состава «Роснефти» специальным указом президента Ельцина. Доходы от ее деятельности, по слухам, предназначались для финансирования «президентских программ», оплачивать которые из федерального бюджета было неудобно. Позже ЮКОС докупил еще несколько нефтяных компаний, и число месторождений и НПЗ увеличилось по сравнению с первоначальным. Под контролем компании сейчас находится 7 НПЗ (один в Литве) и 4 добывающих компании.
А «Сибнефть» как получила в 1995 году одно месторождение и один НПЗ (в Омске), так и владеет ими до сих пор. Правда, недавно компания удостоилась чести стать поставщиком сырой нефти на Московский НПЗ. Это и в самом деле большая честь, так как за попадание в число поставщиков этого завода, подконтрольного московскому правительству, но не имеющего собственных нефтяных месторождений, ведется серьезная борьба между всеми российскими нефтяными компаниями, у которых, наоборот, нефти хоть залейся, а вот удачно расположенных мощностей по ее переработке нет. Мощности НПЗ, в том числе и у ЮКОСа, загружены в лучшем случае наполовину, поэтому на поиски места, куда еще можно было бы пристроить нефть, все компании тратят уйму сил и энергии. «ЮКОС-Сибнефти» теперь будет в этом отношении немного легче, так как проблем со сбытом у полностью загруженного Московского НПЗ нет.
Но и в текущем году, вне зависимости от планов по объединению, компании собирались и дальше наращивать свои производственные показатели, благо ситуация на мировых рынках для этого остается самой благоприятной. Чего, правда, нельзя сказать про ситуацию на внутреннем рынке v низкий уровень сбыта вынуждает тормозить переработку, а недостаток транспортной инфраструктуры не позволяет отправить на экспорт ставшие избыточными объемы нефти и дизельного топлива.
Транспортировка нефти является отдельным сюжетом, который заслуживает отдельного внимания. Хотя эта тема уже давно обсуждается в прессе, полной ясности в ней еще нет. Как известно, ЮКОС уже давно предлагает начать строительство нефтепровода «Ангарск-Дацин» для экспорта свей нефти в Китай. Общие контуры этой инвестиционной программы известны и понятны. У компании большие объемы добычи и запасы сырой нефти в Восточной Сибири, которые она никак не может пристроить. Переработать ее на НПЗ (Ачинском и Ангарском) она, конечно, может, но вот проблема с реализацией топлива еще острее, чем с реализацией сырья. Платежеспособность российских потребителей невысока и в центре страны, а что уж говорить про Восточно-сибирскую окраину v там за нормальные деньги и продать-то ничего нельзя.
Напомним, что эти два НПЗ v Ачинский и Ангарский, v которые в свое время прикупил ЮКОС, были построены в советские времена. Но не для удовлетворения нужд простых потребителей в бензине, а для снабжения дизельным топливом воинских частей Советской Армии, в массовом порядке расквартированных на границе с Китаем после событий 1968 года на случай широкомасштабных боевых действий с предполагаемым восточным противником. Сейчас это стратегические соображение, как, видимо, считают в штаб-квартире нефтяной компании, уже не столь актуально. Поэтому поставки жидкой валюты можно только наращивать и наращивать. Единственная загвоздка v поскольку к войне готовились чуть ли не 20 лет, возить нефтепродукты и нефть можно только по железной дороге, так как других способов транспортировки здесь просто не существует. Но возить дизельное топливо цистернами v это очень накладно.
Дешевле и быстрее было бы качать ее по трубопроводу, но вот его-то как раз, увы, и нет. Тогда компания предложила построить этот самый нефтепровод за счет собственных средств. Шаг, по российским меркам, невиданный v российские компании не любят вкладываться в инфраструктурные проекты. Но в случае с транспортировкой нефти это нежелание подкрепляется государственной монополией на строительство и эксплуатацию магистральных трубопроводов. И государственная монополия («Транснефть») сказала свое веское слово, заявив, что частным компаниям нефтепроводы строить нельзя, а можно только государственным. И тут же предложила альтернативный проект, по которому нефть должна поступать не в Китай, а в дальневосточный порт Находка, а уже из него танкерами развозиться по всему Азиатско-Тихоокеанскому региону.
Этот проект, разумеется, дороже, так как протяженность нефтепровода больше и профиль местности, по которой он пройдет, сложнее. Зато нет зависимости от одного потребителя (монопсонии), и он не сможет диктовать стране-экспортеру свои условия уже после того, как инвестиции в строительство трубопровода осуществлены. Это, безусловно, правда, но еще далеко не вся.
По нашему мнению, предлагая альтернативный проект, государственная компания «Транснефть» немного (или очень сильно) лукавит. Скорее всего, у нее нет особого желания тянуть за эту нитку, и проект возник только чтобы «перебить карту» у нарождающегося конкурента. Затея, судя по всему, удалась, так как окончательного решения по этому вопросу до сих пор не принято. Цель выдвижения альтернативного проекта, как нам кажется, v не строить другой трубопровод, а не дать построить трубопровод в Китай. По крайней мере, отсутствие результатов визита Михаила Касьянова в Китай, кажется, это подтверждает.
Желание государственной компании сохранить за собой монополию на транспортировку нефти понятно. Но это желание v не единственное, занимающее руководство компании. По нашему мнению, срыв строительства «великой китайской трубы» был вызван еще как минимум тремя обстоятельствами. Которые, разумеется, не афишируются.
Первое обстоятельство вышло на поверхность в декабре прошлого года, во время аукциона по продаже госпакета акций нефтяной компании «Славнефть». Среди претендентов на контрольный пакет были иностранцы v китайская государственная нефтяная компания, v но ей дали от ворот поворот, просто не допустив к конкурсу. Интерес китайской компании к славянской был прозрачен v основные месторождения находились как раз в Восточной Сибири, относительно недалеко от китайской границы. И за обладание ими китайские соседи готовы были выложить около $4 млрд. Но российское правительство почему-то пренебрегло такой прекрасной возможностью «сделать бизнес», и продало эту компанию всего за $1,8 млрд. Таким образом, мы можем сделать вывод, что правительство России очень не хочет помогать Китаю решать его проблему растущей вместе с китайской экономикой потребности в энергоресурсах.
Почему? Тут припоминается еще одно обстоятельство, которое мы отмечали выше, говоря о восточно-сибирских НПЗ, построенных в свое время для снабжения топливом советских воинских частей. Если трубопровод будет построен, то потенциальный противник, выходит, будет по-прежнему иметь доступ к стратегическому топливу, а российские воинские части будут по-прежнему сидеть на голодном пайке. А вот это не порядок, решили, по всей видимости, в Генеральном штабе, и не дали добро на такое строительство.
Ну и третье обстоятельство вытекает из всего предыдущего. Если экспортная труба не будет построена, то крайне неудобная для правительства нефтяная компания (неудобная не только из-за этого нефтепровода) захлебнется в собственной нефти, понесет из-за этого убытки, будет вынуждена снизить добычу v и станет не такой большой и более послушной.
09 октября 2003, 09:13
