Военная элита

С гибелью советской системы ориентация на модернизацию элиты была обусловлена не только элементарными потребностями нового политического руководства (замена «чужих» на «своих»), но и более глубокими причинами, связанными с особенностями генезиса нового политического режима [2]. Новый режим возник в результате глубоких социальных сдвигов и имеет разветвленные корни в обществе. Между ним и старыми элитами, унаследованными от прежнего режима, с самого начала возник разрыв. Эта ситуация благоприятствовала курсу на модернизацию элиты по нескольким причинам: новое политическое руководство оказалось свободным от каких-либо обязательств в отношении старых элит, в обществе был создан запрос на обновление элиты «снизу», появились карьерные ожидания в субэлитных группах.

Однако способность элит быть проводником политики модернизации в целом также остается под вопросом. Начавшаяся модернизация элиты протекает медленно и крайне неравномерно. Особенно отстает модернизация административной элиты, а в составе последней — элиты силового блока, которая по-прежнему представлена традиционалистами. Они понимают государственность по «старосоветски» и мало совместимы с политической демократией.

В «эпоху» Путина консолидация правящей группы обеспечивается центральными позициями «питерского клана» [3] и дисциплинирующим влиянием Кремля. Но способ обеспечения политической однородности в верхах новая система унаследовала от старой. Вместе ним была унаследована и клановая раздробленность, поскольку политическая однородность федеральной властной элиты обеспечивалась лишь политической лояльностью Президенту.

Включенность членов правящей группы в соперничающие «корпорации» и клики дополняется идеологической неоднородностью. В коалиции элит, ставших основой нового режима, представлены группы, стремящиеся к статусному и иному реваншу. Это «силовики» и традиционалистская культурная элита. Их экспансия также может породить новые точки напряжения и новые конфликты. Раньше «силовиков» [4] и «либералов» [5] объединяло общее неприятие позднеельцинского общественного строя и доминировавших олигархических групп, потом — борьба с «семейным» [6] кланом, последним анклавом старой системы внутри новой. Но, по мере завершения этой борьбы, латентные противоречия неизбежно выходят на передний план.

Из рядов силовиков заметно выделяется группа высшего армейского руководства, которая хотя и является неоднородной по своему политическому составу, осознает себя как одного из основных политических акторов современной России. Российский военный истеблишмент всегда претендовал на политическую роль. Поэтому-то перемещения в военной элите России вызывают огромный интерес наблюдателей как внутри страны, так и со стороны Запада и соседних по СНГ государств. Необходимо сразу подчеркнуть, что противоречивые отношения внутри военного ведомства не являются результатом только личностных противоречий либо существованием каких-либо выраженных политических различий между ключевыми фигурами. В конечном счете, они принадлежат к ближнему кругу президента и не имеют пока политических интересов вне политических интересов президента.

Военная элита имеет ряд существенных отличий от прочих властвующих групп. Это связано со способами рекрутирования в нее, строгой армейской иерархией подчинения вышестоящему начальству, со сложной структурой армии как организации, с ресурсной базой, которой необходимо управлять в любых условиях, с необходимостью выполнять мероприятия по обеспечению безопасности государства внутри страны и за ее пределами.

Исходя из этих особенностей, военная элита несет ряд важных функций. На первом месте стоит стратегическая функция. Ее содержание заключается в разработке стратегии и тактики развития армии, определении политической программы действий. Коммуникативная функция предусматривает эффективное представление, выражение и отражение в политических программах интересов и потребностей армейских групп и реализацию их в практических действиях. Организаторская функция: среди потенциальных военных элит наиболее эффективными будут те, которые в большей мере способны обеспечить поддержку своих программ. Эта функция предусматривает осуществление на практике выработанного курса, воплощение разного рода решений, в том числе и политических, в жизнь. Интегративная функция состоит в укреплении стабильности российского общества, в недопущении конфликтов, непримиримых антагонизмов, острых противоречий, деформации управляющих армейских структур. Важными содержательными элементами этой функции являются: сплочение различных слоев военнослужащих, гармонизация их социальных интересов, достижение консенсуса, сотрудничества и тесного взаимодействия всех сил в обществе.

Внутри современной военной элиты можно выделить несколько групп, отличающихся по своим корпоративным интересам и плоскостям функционирования. В порядке перечисления их можно обозначить как «коммерсанты», «генштабовцы», «люди министра обороны», «чеченское братство», «старая гвардия».

«Коммерсантом» [7] становится тот, кто контролирует передвижения многомиллиардных поступлений от ВПК — отрасли весьма специфической. Здесь пересекаются, по сути, взаимоисключающие интересы. С одной стороны, политическому руководству страны надо обеспечивать ее безопасность и закрытость — и это интерес политический. С другой стороны, оборонным предприятиям надо зарабатывать деньги — а это интерес сугубо коммерческий.

В России военно-промышленный комплекс крайне неоднороден. Если часть предприятий уже вполне успешно работает по рыночным схемам, другие, которым не удалось найти зарубежного покупателя на свою продукцию, вынуждены погибать, ведь Российская армия оружие покупает не слишком активно и на всех заказов не хватает.

В распределении заказов все решает доступ того или иного директора к «телу» того или иного чиновника, а вовсе не нужды обороноспособности страны или концептуальные документы, написанные в высоких московских кабинетах.

Процесс циркуляции средств в российской оборонной промышленности сложен. У предприятий существует два источника заработка. Первый — отечественный — напрямую связан с бюджетом, точнее, с той его частью, которая носит название «гособоронзаказ». Пока этот источник довольно скуден. Он дает предприятиям возможность выживать, но никак не развиваться. Второй — внешний — связан с доходами от военно-технического сотрудничества (ВТС), то есть попросту от экспорта [8] вооружений. Этот источник обильнее, но в то же время доступ к нему дается далеко не всем предприятиям. Соответственно, существуют и два механизма распределения финансовых средств.

Бюджетные деньги гособоронзаказа проходят через «сито» Министерства [9] обороны. Их распределение во многом зависит от двух ключевых фигур центрального аппарата министерства: первого замминистра, председателя Государственного комитета по оборонному заказу генерала Владимира Матюхина [10], и в большей степени — от другого замминистра, начальника Управления вооружений МО генерала Алексея Московского [11]. Именно эти два генерала кладут на стол министра те бумаги, которые потом превращаются в реальные заказы и реальные деньги на счетах предприятий ВПК.

Следующее звено — главкомы видов Вооруженных сил РФ. Среди них за последние годы сложилась своего рода негласная иерархия, место в которой зависит от их лоббистских возможностей. На первом месте в этом негласном рейтинге стоит главком ВМФ адмирал Владимир Куроедов. На втором — главком ВВС генерал-полковник Владимир Михайлов. Наименее влиятельным считается главком Сухопутных войск генерал Николай Кормильцев.

Механизм принятия решений здесь предельно кулуарен и закрыт для внешнего наблюдателя. В итоге принципы, по которым министерство делит бюджетные деньги, малопонятны не только для внешнего, но зачастую и для внутреннего наблюдателя. Поэтому многие промышленники, мягко говоря, не в восторге от главного государственного заказчика— Управления вооружений Минобороны РФ.

Несколько иначе выглядит схема движения денег по линии ВТС — здесь личное влияние различных чиновников играет даже большую роль, чем при распределении бюджетных средств.

Схема ВТС в ее нынешнем виде была сформирована в конце 2000 года. Именно тогда в соответствии с указом Владимира Путина был образован Комитет по военно-техническому сотрудничеству с зарубежными странами (КВТС). Ранее все такие комитеты имели самостоятельный статус, а их руководители являлись членами правительства. Сейчас же КВТС формально подотчетен Минобороны, а его руководителем является замминистра обороны (сейчас эту должность занимает Михаил Дмитриев). Однако Дмитриев хоть и числится заместителем министра обороны, но на самом деле является самостоятельной фигурой, подотчетной только президенту.
В положении о КВТС прямо сказано, что «руководство деятельностью комитета осуществляет президент РФ», а сам комитет «является федеральным органом исполнительной власти». Именно этот орган распределяет заявки покупателей между экспортерами, включая госпосредника в лице Рособоронэкспорта, и выдает лицензии на вывоз оружия. Глава комитета наделен правом подписывать международные договоры в области военно-технического сотрудничества. При этом надо учитывать тот факт, что руководство Рособоронэкспорта в лице его главы Андрея Бельянинова [12] и его первого заместителя Сергея Чемезова [13] достаточно близки к президенту России и, несмотря на положения и законы, могут вести достаточно самостоятельную политику в области ВТС [14].

«Генштабовцы» и «люди министра обороны» — особая связка двух групп, противостоящих друг другу уже достаточно долго. Началом этого противостояния послужил вопрос о реформировании вооруженных сил и дискуссия между начальником Генерального штаба Анатолием Квашниным [15] и бывшим министром обороны Игорем Сергеевым [16] относительно характера возможных сокращений стратегических наступательных сил, которая генетически произрастала из неясности планов политического руководства относительно тех внешнеполитических приоритетов, которым должна следовать Россия и, следовательно, тех угроз, которые могут возникнуть при достижении внешнеполитических целей. Ситуация еще более усугубилась с учетом не вполне ожидавшихся последствий активного сближения России с западными странами на почве контртеррористической операции, активных действий США в Афганистане и Ираке и расширения НАТО на восток.

На протяжении последних двух лет нахождения маршала Игоря Сергеева во главе российского военного ведомства в Минобороны России фактически существовало двоевластие: начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин, игнорируя основополагающий постулат военного строительства — принцип единоначалия, вступил в открытое противостояние с тогдашним министром обороны. Наша страна в очередной раз удивила весь мир, который с изумлением наблюдал, как генерал армии фактически публично оппонировал своему непосредственному шефу — маршалу Российской Федерации. Предпринимавшиеся Игорем Сергеевым неоднократные попытки образумить Анатолия Квашнина, нацелить его на конкретную работу успехов не имели. Начальник Генштаба настойчиво и последовательно вел активную борьбу, направленную на смещение маршала Сергеева с поста министра обороны, имея перед собой четкую установку на то, чтобы стать первым лицом в МО РФ.

Отчасти этому способствовало то обстоятельство, что, сосредоточившись на практических вопросах военного строительства, Игорь Сергеев поручил Квашнину вопросы кураторства над группировкой федеральных войск в Чечне. Тот быстро извлек вытекавшие из этой ситуации преимущества, сблизившись с Владимиром Путиным, который сначала в качестве премьер-министра, а затем президента страны придавал скорейшему решению данной проблемы первостепенное значение.

На определенном этапе Квашнин вошел в близкое окружение Путина, который только начал знакомиться с доставшимся ему ельцинским наследством и остро нуждался в кадрах, на которые бы он мог всецело положиться. На фоне интеллигентного Сергеева президенту нравился грубоватый рубака Квашнин, неизменно сопровождавший Путина в ходе его достаточно опасных вояжей в Чечню. Усилились позиции Квашнина после того, как предложенный Генштабом план реформирования ВС РФ был принят Советом безопасности за основу. Предложения же, готовившиеся под руководством Игоря Сергеева, были отвергнуты.

Именно тогда Квашнин так уверовал в неизбежность своего скорого карьерного взлета, что даже начал заранее распределять важнейшие посты для наиболее преданных членов своей команды. Так, начальнику ГРУ ГШ генерал-полковнику Валентину Корабельникову (исполнял при Квашнине функции мозгового центра) была обещана должность начальника Генерального штаба, а начальнику ГРУ ГШ генерал-полковнику Юрию Балуевскому — кресло заместителя министра обороны по вооружениям. Одновременно подбирались кандидаты для назначения на должность начальника Главного управления военного бюджета и финансирования МО, а также другие ключевые посты в центральном аппарате российского военного ведомства.

В конечном итоге в Кремле вышел указ об отставке Игоря Сергеева. Однако получилось не так, как было задумано Квашниным изначально. Во-первых, маршал Сергеев ушел не на пенсию, а в Кремль — советником Владимира Путина по вопросам стратегической стабильности. В этом качестве он продолжает оставаться членом президентской команды и имеет возможность влиять на принимаемые решения, в том числе — касающиеся проблематики Вооруженных сил РФ.

Во-вторых, устранение Сергеева не привело к желаемым результатам. Министром обороны стал не Квашнин, а Сергей Иванов [17], получивший от президента карт-бланш на проведение военной реформы, основные положения и параметры которой были разработаны Советом безопасности России. Кадровая инициатива также оказалась в руках нового министра. Соответственно, осталась нереализованной цепочка назначений, планировавшихся Анатолием Квашниным.

Более того — приход в Минобороны Сергея Иванова, а вместе с ним, на должности заместителей министра, Любови Куделиной и Алексея Московского нарушил все основные положения разработанного начальником Генштаба плана, суть которого состояла в сосредоточении в руках команды Квашнина всех финансовых потоков, проходящих через МО РФ. Следует пояснить, что Игорь Сергеев в свою бытность министром обороны установил весьма жесткий контроль за финансовыми средствами в Минобороны, и только он лично распределял весьма скудные суммы, выделявшиеся военному ведомству из госбюджета. Не отдавал Сергеев Генштабу и оборонный заказ, зная волюнтаризм Квашнина. К тому же провалились настойчивые попытки последнего взять под контроль внебюджетные средства, назначив на соответствующие посты нужных людей. Единственное, во что не вмешивался Сергеев, — это финансовые средства, поступавшие для обеспечения деятельности ГРУ. Отметим, что явно не вписалось в расчеты Анатолия Квашнина и назначение на должность председателя Комитета по ВТС и заместителя министра обороны выходца из СВР генерал-лейтенанта Михаила Дмитриева.

В новой ситуации, сложившейся с приходом в Минобороны Сергея Иванова и его людей, группировка Квашнина не отказалась от борьбы, а лишь изменила тактику, оставив прежнюю цель — контроль над финансами. Пользуясь тем, что пришедшая с Ивановым команда во многом впервые столкнулась с ранее незнакомой для нее тематикой и тем, что объективно требовалось какое-то время для полноценного вхождения в курс дела, Квашнин прибег к массированному воздействию на Михаила Дмитриева, Любовь Куделину и Алексея Московского с целью так или иначе поставить их деятельность под патронаж Генштаба. Подобного рода усилия с некоторых пор стали приносить результаты. Квашнину удалось в той или иной мере навязать свою позицию Михаилу Дмитриеву, который оказался слабым звеном в команде нового министра, и отчасти Алексею Московскому.

Параллельно Анатолий Квашнин предпринимает попытки подмять под себя и все другие сколько-нибудь значимые структуры Минобороны с тем, чтобы оставить Сергея Иванова без реальных рычагов власти, сделать его полностью зависимым от себя. Несмотря на то, что основной оппонент Квашнина маршал Сергеев уже давно ушел, Квашнин не устает на всех служебных совещаниях, проводимых под его руководством, снова и снова утверждать свое "я", как бы продолжая отодвигать министра обороны на второй план. По словам генерала армии Квашнина, министр обороны должен быть руководителем аппарата по обеспечению вооруженных сил. Все остальное — военная политика, военное строительство, финансовые вопросы — должны остаться за Генштабом.

В любом случае, противостояние группировок Иванова и Квашнина, возможно, лишь до тех пор, пока оно не несет угрозы обороноспособности страны и проходит в рамках «конкурентной борьбы», не особенно мешает Министерству обороны и Генштабу продуктивно работать. Очевидно, что ни Сергей Иванов, ни Анатолий Квашнин не заинтересованы в том, чтобы недостатками в их работе занимался глава государства, да и вообще где-либо циркулировала информация об имеющихся проблемах. Не оправдал доверия — можешь запросто распрощаться с перспективой дальнейшей карьеры и отправиться куда-нибудь послом. Впрочем, даже в условиях отсутствия объективных оценок со стороны Минобороны (вряд ли можно предположить, что министр или начальник Генштаба захотят сами себя высечь) Кремль имеет канал получения достоверной информации о состоянии дел в российском военном ведомстве [18]. Такую возможность предоставляет Путину Федеральная служба безопасности РФ, в составе которой функционирует Управление военной контрразведки, имеющее собственный оперативный и агентурный аппарат во всех без исключения структурах Вооруженных сил РФ — от отдельного батальона и полка до Генерального штаба включительно. Информация обобщается по видам и родам войск, затем по Министерству обороны в целом. Материалы поступают директору ФСБ, который докладывает их непосредственно президенту.

«Чеченское братство». Успешный ход чеченской кампании прибавил весу армии. С телеэкранов не сходят лица командующих российскими группировками в Чечне, регулярно поступают новости об уничтожении новых отрядов террористов. Страна начала узнавать своих героев. Создан плацдарм для вторжения отличившихся в чеченской кампании генералов в сферу публичной политики по примеру Александра Лебедя, Льва Рохлина и Андрея Николаева. Генералы, прошедшие Чечню, превращаются в самую воинственную и непредсказуемую часть российской военной элиты. Их возвышение может оказать очень существенное влияние по крайней мере на расклад внутри Министерства обороны и на структуру государственного оборонного заказа. В отличие от коллег из «Арбатского военного округа», они участвуют в реальных боевых действиях, выступают на телеэкране, пишут мемуары. И понемногу превращаются из военных в политиков, что и неудивительно — ведь окончания «антитеррористической операции» в Чечне пока что не предвидится, и каждому из ее участников и руководителей не хочется быть ответственным за ее затягивание. Гораздо комфортнее пересесть в кресло депутата или губернатора, продолжить написание книг и раздачу интервью, наладить уже в новом качестве контакты с восстанавливающими Чечню бизнес-структурами…

Парадокс карьеры «чеченских генералов» в том, что вся военная служба сосредотачивается для них на пятачке мятежной республике, что в тылу они служить уже не хотят, что им не важно ни Министерство обороны, ни военные округа, ни престижные должности.

Стоит вспомнить, что нынешний губернатор Ульяновской области генерал Владимир Шаманов [19] уволился в запас тоже именно после того, как ему предложили возглавить Московский округ внутренних войск. Столица не прельстила генерала, он уехал губернаторствовать. Трошева [20] не прельстила Сибирь — он, вероятно, решил, что лучше уйти из армии вообще, чем соглашаться с новым назначением.

В поведении «чеченских генералов» существует определенный парадокс. Изначально они должны служить главной опорой президента Владимира Путина. Более того, если бы президент не был убежденным сторонником проведения антитеррористической операции в Чечне, кто в России сейчас знал хотя бы одного боевого генерала? Но ветераны чеченской войны — и Рохлин при Ельцине, и Трошин при Путине  — как раз и демонстрируют вопиющее пренебрежение и к гражданской власти, и к военному ведомству. Трошев не стал скрывать, что он разбирается в кадровых вопросах куда лучше, чем министр обороны Сергей Иванов, и только ему одному известно, где нужно служить…

Боевые генералы в мирное время — не гордость, а беда власти. Генералу Трошеву предстоит пополнить собой галерею политических персонажей, умеющих давать сочные и малокомпетентные оценки происходящего. А антитеррористическая операция продолжится уже без него.

«Старая гвардия». В ноябре 2001 и в феврале 2002 гг. в российской прессе появилось воззвание «генералов и адмиралов советских Вооруженных сил и Российской армии к президенту России, депутатам Государственной Думы, членам правительства и губернаторам (президентам) регионов Российской Федерации», в котором в очередной раз дается нелестная оценка так называемых реформ. «Реформы смерти» — так называют авторы происходящие в России изменения, в том числе и военно-политические преобразования.
Путин сравнивается с Горбачевым (лучшем немцем), перечисляются объекты сдачи. Путину ставится в вину и ликвидация базы на Кубе и торможение стратегического альянса — Союза Россия-Белоруссия.

Письмо подписали: генерал армии И. РОДИОНОВ, депутат Государственной думы; генерал армии В. АРХИПОВ; адмирал В. ПАНИН; генерал-полковник А. МАКАШОВ; адмирал Н. ХОВРИН; адмирал, Герой Советского Союза В. МИХАЙЛИН; генерал-полковник В. КУРОЧКИН; генерал-полковник Ф. ГАИВОРОНСКИЙ; генерал-полковник авиации В. ВОРОНОВ; генерал-лейтенант М. ТИТОВ; генерал-лейтенант В. СОЛОВЬЕВ; генерал-лейтенант Ю. ПАНКРАТОВ; генерал-лейтенант Ю. КАЛИНИН; вице-адмирал В. БЕРЕЗИН; полковник, депутат Государственной думы В. ВОЛКОВ; полковник милиции, депутат Государственной думы А. КУЛИКОВ; генерал-майор В. МОРОЗОВ; генерал-майор авиации Н. КУЗНЕЦОВ; контр-адмирал Я. ГРЕЧКО.

Должности подписантов говорят сами за себя. Все без исключения они возглавляли на различных руководящих должностях виды и некоторые рода Вооруженных сил. И не важно, что они сейчас в отставке. «Бывших сенбернаров не бывает», — говорил Бунин. Такие служебные звания, как командующий ВМФ, командующий военным округом или флотом, командующий ВДВ или ПВО, начальники управлений Генштабом ВС РФ, носят пожизненно.

Кроме того, достоверно известно, что все высокопоставленные подписанты тесно контактируют с Генеральным штабом и приписка в заголовке «Обращение генералов и адмиралов... Российской армии...» отнюдь не констатирует, что они отставники. Нет, отставники говорят от имени действующих генералов и адмиралов, выступая в данном случае рупором кабинетов Генерального штаба. Отставники сказали то, что на уме у кадрового состава.

Выводы.

В целом ситуация вокруг российской армии такова, что вряд ли Владимир Путин решится кардинальным образом менять характер ее реформирования. Особенно с учетом того, что данный вопрос стал предметом повышенного общественного внимания в последнее время и властям практически любой ценой нужно будет доказать общественности относительную успешность начинаний в военной сфере. Проблема не только в том, что ситуация с военной реформой как таковой показывает неудачу властей в реализации исключительно важного как с функциональной, так и с имиджевой точки зрения сфере. Главная проблема заключается в том, что сложившаяся — во всяком случае, в интерпретации некоторых СМИ — ситуация подрывает главный постулат в деятельности президента: стабильность и эффективность работы его команды. В конечном счете, вопрос ставится о том, насколько адекватно ближайший соратник президента Сергей Иванов справляется со своими обязанностями, и насколько он смог найти общий язык с другим ближайшим по отношению к президенту человеком — Анатолием Квашниным. В таких условиях заметная корректировка основных направлений военной реформы была бы не просто косвенным признанием правоты критиков президента, но и указанием на то, что только президент обладает сейчас достаточным политическим ресурсом для того, чтобы предотвратить вторую волну публичной полемики между ведущими военными руководителями страны.

Суть проводимых под руководством Квашнина реформ армии — перманентные структурные перестройки. Держать всех в напряжении, а своих — ГОУ, ГОМУ, ГРУ — не трогать. Вместе с тем у офицеров Генштаба нарастает апатия и усталость. Им надоело работать на корзину. Обычная ситуация, когда утром от Квашнина поступает одно указание, к обеду — команда отставить, а вечером — указание продолжить, но в совершенно другом направлении. Как только в армии происходит чрезвычайное происшествие, начальник Генштаба уходит в тень. Солдаты расстреляли генерала, сгорел командный пункт Космических войск — Анатолий Квашнин молчит. ЧП комментируют другие. Так кто же отвечает за положение дел в войсках? При маршале Сергееве в таких случаях со стороны начальника Генштаба следовал намек на вину министра.

Сложившаяся ситуация уже стала предметом обсуждения в Кремле. То, что Квашнин не унял своих бонапартистских амбиций, не может не тревожить военное и политическое руководство страны. Выходом из такой ситуации может быть перемещение Анатолия Квашнина на новый участок работы. Что же касается его возможного преемника, то в списке возможных кандидатов — заместитель министра обороны — главнокомандующий Сухопутными войсками Николай Кормильцев, командующий войсками Ленинградского военного округа генерал-полковник Валентин Бобрышев, начальник ГРУ ГШ генерал-полковник Юрий Балуевский,. Выбор остается за президентом. Впрочем, не исключено, что Владимир Путин, как это уже бывало, назовет имя совершенно неожиданного кандидата.

Сергей Иванов должен понимать, что министр обороны — это вовсе не тот человек, который по большим праздникам принимает парады. И не тот, кто красным карандашом чертит жирные стрелки, указывающие направление передвижения войска. Министром обороны становится тот, кто контролирует совсем другие передвижения — многомиллиардных поступлений от ВПК. А вот с этим у Сергея Иванова пока не очень ловко получается. Формально наиболее значимой фигурой в обеих схемах, связанных с распределением денег и заказов между предприятиями ВПК, является глава оборонного ведомства. Он же, как генеральный заказчик и лицо, ответственное за безопасность страны, наиболее заинтересован в стабильном существовании и развитии предприятий оборонной промышленности. Однако реальное влияние Сергея Иванова на распределение денег, проходящих через его ведомство, пока невелико. И если уж говорить о том, что он должен осуществлять общее политическое руководство министерством, то начинать здесь надо с наведения порядка в системе распределения финансовых средств.

В первую очередь ему придется ослабить позиции многочисленных групп влияния. Шансы на «бюджетный кусок» должны остаться лишь у тех, кто имеет доступ исключительно к самому министру. Сергею Иванову нужно добиться, чтобы уровня главкомов и замминистров обороны было уже недостаточно для лоббирования выделения бюджетных средств. Вторым важнейшим направлением для Иванова станет усиление контроля над ВТС. Здесь задача будет заключаться в том, чтобы глава КВТС прежде всего стал заместителем главы министерства, а уж потом — главой комитета. И чтобы средства, которые Россия получает от экспорта оружия, не «размазывались» по всем статьям бюджета, а расходовались бы на закупку современного вооружения и военной техники для армии.

Первую задачу — наведение порядка в системе распределения средств на гособоронзаказ — возможно будет решить при помощи административных и аппаратных методов, более четкого выстраивания всех схем принятия решений, а также кадровых перестановок. Для решения второй потребуется уже поддержка президента. Каковая у Иванова, похоже, имеется.

Но в целом министру обороны есть что упорядочивать. Цена вопроса велика. Рассекреченные статьи оборонного бюджета 2003 года на закупку новой техники и НИОКР составляют 55 млрд. и 45 млрд. рублей соответственно, поступления от ВТС в течение ближайших 4-5 лет будут держаться на уровне $4 млрд. в год. При этом очевидно, что расходы на перевооружение армии и на национальную оборону в целом в ближайшие годы будут увеличиваться. В конце концов, это вопрос самосохранения России как государства. И заодно — укрепления реального политического веса ее министра обороны.

Примечания

[1] Стенограмма выступления В.В. Путина в Новосибирском Государственном Техническом Университете (НГТУ) 17 ноября 2000 г.

[2] Социальные трансформации и формирование политического класса в России В.Н. Амелин, К.М. Пинчук www.hse.ru/journals/wrldross/vol01_4/Amelin.htm

[3] «Колода Российской Федерации». Четыре масти российской власти. www.ntv.ru/programs/news/namedni/index.jsp?iid=1778

[4] «Колода Российской Федерации». Четыре масти российской власти. www.ntv.ru/programs/news/namedni/index.jsp?iid=1834

[5] «Колода Российской Федерации». Четыре масти российской власти. www.ntv.ru/programs/news/namedni/index.jsp?iid=1817

[6] «Колода Российской Федерации». Четыре масти российской власти. www.ntv.ru/programs/news/namedni/index.jsp?iid=1761

[7] Подробнее о финансовой стороне ВПК см.: О. Щелкунов. Болгарский контракт: быть или не быть? «Экспорт вооружений», 1997, № 1. Б. Кузык. Союз во имя будущего. (От сотрудничества ТЭК и «оборонки» зависит успех реформ). В кн.: Российское оружие: война и мир. М., «ЗелО», 1997, Пресс-конференция помощника президента РФ по военно-техническому сотрудничеству Бориса Кузыка в Ле Бурже 17 июня 1997. К.Макиенко. Роль военно-технического сотрудничества в отношениях между Востоком и Западом. В кн.: Российское оружие: война и мир. М., «ЗелО», 1997, Military Balance, 1996-1997. International Institute for Strategic Studies.

[8] Б. Кузык. Экспорт — крылья оборонки. Российское оружие: война и мир. М., «ФДВ», 1996.

[9] Федеральную службу по оборонному заказу (ФСОЗ), которая входит в структуру Минобороны.

[10] 8.04.2004 В. Путин своим указом освободил от должности директора Госкомитета по оборонному заказу Владимира Матюхина. «Президент был недоволен тем, что средств на закупку вооружений выделялось все больше, а результата не было. Поэтому он решил поставить на это направление человека, который мог бы проконтролировать финансовые потоки и с которого можно было бы потом и спросить», — пояснил источник в администрации президента.

[11] Московский Алексей Михайлович — начальник вооружения вооруженных сил — заместитель министра обороны (с 28 марта 2001 года), генерал-полковник. Родился в 1947 году в Смоленске. Окончил Киевское высшее инженерное радиотехническое училище ПВО, Военную инженерную радиотехническую академию ПВО, Новосибирский государственный университет, Высшие оборонные курсы при академии Генштаба. Занимался созданием, испытанием и развитием вооружения и военной техники. Занимал должности в Госкомиссии Совета министров СССР по военно-промышленным вопросам. Был начальником Главного управления Минобороны, первым заместителем начальника вооружения, в 1997-1998 годах — заместителем государственного военного инспектора РФ — секретаря Совета обороны РФ. С мая 1998 года — заместитель секретаря Совета безопасности РФ. Кандидат технических наук. Награжден государственными наградами. Лауреат Государственной премии и премии правительства РФ в области науки и техники. Женат. Имеет двоих детей.

[12] 9.04.2004 президент В. Путин назначил А. Бельянинова директором Федеральной службы по оборонному заказу (ФСОЗ; входит в структуру Минобороны), освободив его от должности директора госпредприятия «Рособоронэкспорт». Теперь экспортеру оружия предстоит навести порядок с распределением внутреннего оборонного заказа. Андрей Бельянинов руководил «Рособоронэкспортом» с ноября 2000 года. Тогда казалось, что назначение на этот пост давнего знакомого Владимира Путина (они вместе работали в ГДР по линии Первого главного управления КГБ СССР), не имевшего большого опыта в сфере экспорта оружия, приведет к падению продаж российских вооружений. Однако при Андрее Бельянинове общий объем поставок, осуществленных единым госпосредником, вырос с $3,1 млрд. в 2000 году до $4,7 млрд. в 2003-м. Теперь ему предстоит наладить эффективное распределение гособоронзаказа между российскими предприятиями.

[13] Сергей Чемезов родился в 1952 году в городе Черемхово Иркутской области. В 1975 году окончил Иркутский институт народного хозяйства. Работал инженером, научным сотрудником, замзавлабораторией в Иркутском НИИ редких и цветных металлов, заместителем начальника отдела и представителем в ГДР оборонного промобъединения «Луч». С 1988 по 1996 год — заместитель гендиректора Внешнеторгового объединения «Совинтерспорт». В 1996 году назначен начальником управления внешних экономических связей Управления делами президента РФ. С сентября прошлого года — генеральный директор Федерального государственного предприятия «Промэкспорт». Сразу после ликвидации «Росвооружения» и «Промэкспорта» и создания на их базе «Рособоронэкспорта» глава новой структуры Андрей Бельянинов предложил руководителям упраздненных компаний Алексею Огареву и Сергею Чемезову занять должности его первых заместителей. Чемезов согласился. Хотя, судя по всему, он рассчитывал, что пост руководителя новой организации достанется именно ему. Но Владимир Путин, знающий и Бельянинова, и Чемезова еще по совместной работе в ГДР, решил иначе. Побробнее: Журнал «Профиль», 04.12.2000, «Вакансии «Рособоронэкспорта» заполняются», газета «Ведомости», 04.12.2000, «Отставки и назначения».

[14] К. Симонов «Реформа ВПК: реанимация военного монстра, лоббизм или коммерция?» «Русская мысль», № 4339 (2-8 ноября 2000 года.) www.ancentr.ru/publ/2000/11/reforma2.shtml

[15] Квашнин Анатолий Васильевич Генерал-полковник. Начальник Генерального штаба — первый заместитель министра обороны РФ. Родился 15 августа 1946 г. в Уфе Башкирской АССР. В 1964 г. поступил в Курганский машиностроительный институт. В 1967 г. призван на службу лейтенантом, в 1971 г. зачислен в кадровый офицерский состав. Военную службу начинал с должности заместителя командира танковой роты. Окончил Академию бронетанковых войск и, с отличием, — Академию Генерального штаба. Служил в должности начальника штаба, командира танкового полка, начальника штаба, командира танковой дивизии, первого заместителя командующего армией. С августа 1993 по февраль 1995 г. служил в Генеральном штабе ВС РФ на должности заместителя начальника Главного оперативного управления, первого заместителя ГОУ. С февраля 1995 г. — командующий войсками Северо-Кавказского военного округа. В декабре 1994 г. возглавил группировку федеральных войск в Чечне. Был одним из организаторов и командующих неудачного штурма Грозного 1 января 1995 г., во время которого российские войска понесли тяжелые потери. В мае 1997 г. назначен и.о. начальника Генерального штаба — первым заместителем министра обороны РФ. 19 июня 1997 г. указом президента РФ назначен начальником Генерального штаба. Звание майора, подполковника и полковника получал досрочно.

[16] Сергеев Игорь Дмитриевич Дата рождения 20 апреля 1938 года. В 1960 г. окончил Черноморское Высшее военно-морское училище имени адмирала Павла Нахимова. В 1973 г. — командный факультет Военной академии им. Феликса Дзержинского. В 1980 — Военную академию Генерального Штаба. Член Совета Обороны. После окончания Черноморского Высшего военно-морского училища имени адмирала Павла Нахимова в 1960 г. проходил службу в ракетных войсках на различных инженерно-командных должностях. В 1973 г. окончил командный факультет Военной академии им. Феликса Дзержинского. Затем командовал ракетным полком, ракетной дивизией. В 1980 году по окончании Военной академии Генерального Штаба продолжил службу на ответственных должностях в Ракетных войсках статегического назначения: был начальником штаба ракетной армии, начальником оперативного управления Главного штаба РВСН, первым заместителем начальника Главного штаба. С марта 1989 г. по август 1992 г. — заместитель Главнокомандующего РВСН по боевой подготовке. 26 августа 1992 г. назначен Главнокомандующим Ракетными войсками стратегического назначения /РВСН/. 22 мая 1997 г. указом президента РФ назначен исполняющим обязанности министра обороны РФ. Через несколько часов назначен министром обороны Российской Федерации. С 6 июня 1997 г. — член Совета Обороны при президенте РФ.

Сергеев пытался добиться кадровой системности, когда в 1999 году разрабатывал программу создания Объединенного главного командования стратегических сил сдерживания (ОГКССС). В эту структуру вошли бы ядерные компоненты ВМФ, ВВС и 12-й главк, отвечающий в Минобороны за хранение и обслуживание ядерных боеприпасов России. Тогда Яковлев получил бы кресло главкома и первого замминистра с почти гарантированной путевкой в кресло министра. Плану помешал Квашнин. Итогом перетягивания каната стал новый виток весьма затратной реформы Вооруженных сил, который в армии уже получил название «хождение по кругу».

[17] Иванов Сергей Борисович генерал-полковник, министр обороны РФ. Родился 31 января 1953 в Ленинграде. Окончил филологический факультет ЛГУ, Высшие курсы КГБ в Минске, 101-ю разведшколу. Начинал оперуполномоченным в УКГБ по Ленинграду и области. С 1979 в центральном аппарате ПГУ. Направлен в Великобританию вторым секретарем посольства. В 1983 выслан из Британии. Затем работал в Финляндии и Кении, бывал в командировках в Швеции. С августа 1998 замдиректора ФСБ, начальник департамент анализа, прогноза и стратегического планирования. C ноября 1999 секретарь СБ. С марта 2001 министр обороны РФ. Женат, два сына. Владеет английским и шведским языками. Любит Beatles, Агату Кристи, Джона Ле Карре, Валентина Пикуля, Виктора Конецкого. Играет в теннис, футбол, волейбол, любит преферанс, рыбалку.

[18] «Армейская верхушка под надзором ФСБ». Независимая газета, 28.11.2001

[19] Шаманов Владимир Анатольевич Генерал-майор. Командующий Западной группировкой российских войск в Чечне. Родился 15 февраля 1957 г. В 1978 г. окончил Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище. 21 год прослужил в рядах Воздушно-десантных войск. В конце 80-х — начале 90-х гг. служил в Нагорном Карабахе и Грузии. В 1995 г. командовал группировкой 7-й Новороссийской воздушно-десантной дивизии, участвовавшей в боевых действиях в Чечне. Был ранен. С октября 1995 по апрель 1996 г. — заместитель командующего Объединенной группировкой войск МО на территории Чеченской республики. В апреле 1996 г. был назначен командующим этой группировкой. Выиграл горную войну в Чечне. В 1996 г. вел федеральные силы на штурм сел Дарго и Ведено. В мае 1996 г. командовал штурмом села Бамут. В августе 1996 г. направлен в Академию Генштаба. После окончания — начальник штаба Новороссийской воздушно-десантной дивизии. В августе 1999 г. командовал 136-й бригадой ВДВ, участвовавшей в боевых действиях в Ботлихском районе Дагестана. С сентября 1999 г. — командующий 58-й армией (Северо-Кавказский военный округ).

[20] Трошев Геннадий Николаевич Генерал-лейтенант. Заместитель командующего Северо-Кавказским военным округом, командующий Восточной группировкой российских войск в Чечне. Родился 15 марта 1947 г. В 1969 г. Окончил Казанское танковое училище, затем — Военную академию бронетанковых войск им. Р.И. Малиновского и Военную академию Генерального штаба. Прошел командные должности до командира 10-й Уральско-Львовской танковой дивизии. Занимал должность командира 42-го корпуса. В первой половине 1995 г. — командующий Объединенной группировкой войск МО в Чеченской республике. Именно тогда российские войска взяли штурмом Грозный. С 1 июня 1995 г. — командующий 58-й армией (Сибирский военный округ). С 29 июля 1997 г. — первый заместитель командующего войсками Северо-Кавказского военного округа. В августе — сентябре 1999 г. командовал Объединенной группировкой федеральных сил в Дагестане.