Адрес: https://polit.ru/article/2006/03/15/shermatova/


15 марта 2006, 08:45

Ислам - для бедных

События в разных концах мира — победа экстремистской организации ХАМАС на парламентских выборах в Палестинской автономии, процесс исламизации на Северном Кавказе и усиление влияния радикальных групп в некоторых районах Средней Азии — в сущности, однотипны. Все они вызваны схожими причинами.

Палестинцы, имея светскую альтернативу, проголосовали за тех, кого в США и Европе считают террористами. Причем сделали это в результате выборов, признанных свободными и демократическими.

На Северном Кавказе население оказывает скрытую поддержку радикальным силам, нападающим на правоохранительные органы.

В относительно свободной Киргизии, где действует около 40 партий, активно пополняются ряды запрещенной «Хизб ут–Тахрир» (партия исламского освобождения).

Почему же мусульмане прибегают к поддержке радикалов?

Каждому — свой ХАМАС

«Лозунгом, выбранным ХАМАС для избирательной кампании, были не слова «Сбрось евреев в море», а «Перемены и реформы». Я считаю, что многие палестинцы, голосовавшие за ХАМАС, голосовали за прекращение коррупции, за восстановление закона и порядка и за проведение реальных реформ». Эти слова принадлежат человеку, которого трудно упрекнуть в симпатиях к палестинцам, — израильскому политику, кандидату от партии Ликуд на предстоящих парламентских выборах Натану Щаранскому.

Внутри Палестины работают иные, чем на Западе, стереотипы. Палестинцы выбирали между ХАМАС, на протяжении ряда лет осуществляющей благотворительные проекты, строящей больницы, школы, помогающей семьям погибших членов организации, и правящей ФАТХ, погрязшей в коррупции, не желающей ничего делать для улучшения жизни простых граждан. Отсюда парадокс, о котором говорит Щаранский: «Единственной партией, которой палестинцы доверяют проведение реформ внутри автономии, стала террористическая организация, посвятившая себя уничтожению Израиля и назвавшая президента Джорджа Буша «врагом Бога» и «врагом ислама».

Феномен победы ХАМАС на выборах — урок не только для спонсоров ближневосточного мирного процесса, делавших ставку на ФАТХ и теперь проигравших. Коррупция является проблемой и для России. И в скором времени на Северном Кавказе возможно появление групп с лозунгами, схожими с программой ХАМАС.

Война в Чечне затухает. Эпицентр противоборства сместился в другие точки Северного Кавказа: Дагестан, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию.

Чеченское сопротивление использовало ислам в основном как идеологию, мобилизующую людей на борьбу за отделение республики от России (если не считать кратковременного и неуклюжего эксперимента по введению шариата во времена правления Аслана Масхадова). В отличие от чеченцев, исламские сообщества, укрепившиеся за последние годы, выдвигают по-настоящему исламский проект: их требования сводятся к введению норм шариата в кавказские общества. Соответственно, если сепаратисты противостояли федералам и примкнувшим к ним чеченцам, то врагами джамаатов являются монополизировавшие власть и ресурсы местные кланы, а уже затем — Россия, предоставляющая гарантии безопасности этим кланам.

По мнению сотрудников организации «Российское исламское наследие», в одном Дагестане насчитывается 14 джамаатов, готовых объединиться с религиозными общинами других республик на Северном Кавказе. Мешает процессу сплочения, как ни парадоксально, Шамиль Басаев, мобилизующий исламские группировки на первоочередную, с его точки зрения, задачу — проведение диверсий и терактов, чтобы заставить Россию уйти из Чечни.

Сами джамааты сильно изменились. На смену обвешанным оружием боевикам приходят проповедники, вовлекающие в общества своих друзей и соседей. Маргинальные бородачи 90-х годов, носящие укороченные брюки, чтобы даже в одежде походить на пророка Мухаммеда, сбрили растительность на лице и надели стандартную одежду. Ряды маргиналов разбавляются выпускниками высших учебных заведений, которые сегодня разрабатывают тактику борьбы с местными нуворишами.

В Средней Азии радикальная исламская партия «Хизб ут–Тахрир», возникшая в 90-х годах в Узбекистане, успешно распространяет свое влияние на соседние республики. С ней произошла любопытная трансформация. В начале 90-х годов партия обращалась с призывами проявить солидарность с «борющимися против сионистов» палестинцами. Листовки с подобными лозунгами не производили никакого впечатления. Местное население, мало интересующееся международными делами, не желало разбираться в запутанном конфликте израильтян и палестинцев, а тем более выступать с какими-либо публичными акциями.

Все изменилось, когда уровень жизни упал, а партия в своих листовках принялась обличать не далеких сионистов, а местную власть. Влияние партии стало расти по мере накопления в обществе социальных проблем. Оценить потенциал партии, эффективность выбранной тактики лучше всего в Киргизии, где организация работает в условиях если не демократических, то более открытых, чем в соседнем Узбекистане.

Четыре года назад «Хизб ут–Тахрир» приняла решение как можно больше вовлекать в свои ряды женщин. Матери семейств, которые легко входят в любой дом, оказались незаменимыми агитаторами и пропагандистами. К тому же задержание правоохранительными органами женщин вызывает у населения более резкий протест, чем аресты мужчин. Хотя циркуляры партии запрещают ее членам участвовать в «светских» выборах, киргизские хизбутовцы на президентских выборах 2005 года имели «своего» кандидата и активно проводили агитационную работу. В результате в относительно светской Киргизии влияние этой партии выросло в разы.

Тактику вовлечения женщин в политику использовал и ХАМАС: по спискам этой организации в парламент прошли десятки женщин, которые вели предвыборную агитационную работу среди населения.

Почему именно в мусульманских регионах коррупция и иные пороки вызывают такую резкую реакцию? Для сравнения: Северный Кавказ — не самый бедный в экономическом отношении регион России. А села Карамахи и Чабанмахи, где в конце 90-х годов было установлено шариатское правление, отличались довольно высоким уровнем жизни. Большинство мужчин этих сел, водители-дальнобойщики, в частности, отказались давать взятки сотрудникам ГАИ. Они смогли реализовать свои требования в рамках установленного ими шариатского правления.

Причина, видимо, в отношениях мусульман к власти. Представьте ситуацию: священники и прихожане, скажем, в Тамбовской области указывают чиновникам брать пример с христианских апостолов и заботиться о насущных нуждах простых людей. Невероятно? Но именно так и происходит в мусульманском мире. К примеру, мусульмане приводят историю о халифе Умаре, когда хотят укорить власть имущих. Во времена правления этого халифа, почитаемого всеми мусульманами, начался голод. Халиф, недоедавший, как и все, почувствовал себя плохо. Тогда приближенные, чтобы спасти его, раздобыли верблюжатину и приготовили ему еды. «А что, голод закончился?» — спросил халиф. Узнав, что еду достали только для него, Умар отказался со словами: «Я поем, когда у всех на обед будет мясо».

Это и есть тот самый образец, на который, по мнению мусульман, должны равняться современные правители и чиновники. Я слышала историю о халифе Умаре от разных имамов на юге Киргизии. Так они объясняли, почему произошла мартовская революция, сместившая президента Аскара Акаева. Современным президентам в Средней Азии, проведшим приватизацию, в результате которой произошло расслоение общества на бедных и богатых, приходится конкурировать не с оппозиционными соперниками, которых можно критиковать за те или иные недостатки, а с халифами, жившими на рубеже VII и VIII веков.

Украли ислам

Если рациональные европейцы в борьбе с пороками власть имущих полностью полагаются на систему разделения властей, лежащую в основе их демократий и ограничивающую полномочия руководителей, то мусульмане ищут «хорошего» человека, который бы правил по справедливости. Критерием оценки, естественно, служит Коран и хадисы (рассказы о жизни пророка Мухаммеда), а критиками выступают радикальные группировки.

 «Экстремисты похитили ислам и оставили мусульман слабыми и разделенными», — заявил король Саудовской Аравии Абдалла на саммите ОИК (организация Исламская конференция). Саммит был созван в чрезвычайном порядке по инициативе саудовского короля и прошел в Мекке в конце прошлого года. «Мусульманский мир, — отмечали его участники, — находится в состоянии блокады, погряз в невежестве, смятении и разладе. Экономическая отсталость вытесняет мусульман на обочину международных центров власти. Недостаток знаний и разрыв между потенциалом и реальностью еще более усиливают чувства разочарования и безысходности».

Справка

Экономическая отсталость мусульманского мира характеризуется следующими цифрами. Мусульмане составляют пятую часть населения земного шара, обладают 70% мировых энергоресурсов и 40% сырья. Несмотря на это, общий валовый национальный продукт не превышает 5% мирового валового продукта.

Мусульманские лидеры на саммите назвали две группы факторов, порождающие экстремизм и терроризм.

Это прежде всего региональные конфликты между Израилем и Палестиной, в Кашмире, Ираке, Афганистане, которые могут найти решение лишь на международном уровне.

Другая группа причин, порождающих терроризм, связана с нищетой и технологическим отставанием.

Но самое интересное заключается в том пункте принятой Мекканской декларации, где указывается необходимость предпринять «решительные действия в борьбе с отклонениями в исламе, поскольку они оправдывают терроризм». До сих пор умеренные лидеры привычно утверждали, что терроризм и религия не имеют ничего общего. Упоминание об «отклонениях» показывает, что в их позиции происходят перемены.

Вопрос — что за этим последует? Судя по вынесенным решениям, речь не идет о реформации ислама или адаптации основ религии к современным реалиям, к чему призывает ряд ученых на Западе и в исламском мире. «Подписанты» Мекканской декларации имели в виду борьбу с «призывами, в которых содержится подстрекательство к терроризму, фетвами (религиозно-юридические решения муфтиев), оправдывающими действия террористов и пытающимися прикрыть их под предлогом положений шариата (мусульманского законодательства)». Именно так сформулировали задачи правоохранительных органов участники 23-ей сессии Совета министров МВД Лиги арабских государств, которая состоялась в феврале нынешнего года.

Возможно, борьба с «инакомыслящими» муфтиями принесет свои плоды. А подлинного прорыва мусульманскому миру придется подождать. Современный парадокс исламского сообщества заключается в том, что оно само продуцирует экономическую и политическую отсталость, и оно же одновременно выдвигает формы протеста против нищеты и униженного положения мусульман.

Как выйти из этого замкнутого круга — не знает никто. Значит, радикалы с их лозунгами перемен и реформ будут завоевывать симпатии все большего числа мусульман.

См. также:

Материал был опубликован в журнале «Большая политика» №3 за 2006 год. Публикуется "Полит.ру" с согласия автора.