Адрес: https://polit.ru/article/2007/07/31/ingushetija/


31 июля 2007, 10:13

В зоне военных действий

В пятницу 27 июня около десяти часов вечера в столице Ингушетии Магас из гранатомета обстреляли республиканское ФСБ, а заодно и здания парламента, правительства и администрации президента республики. Правда, прокурор Ингушетии Юрий Турыгин настаивает, что президентский дворец не пострадал. И вообще, не обстреливался. Но и многочисленные интернет-источники, и северокавказское бюро телеканала НТВ утверждают обратное.

Разница в комментариях журналистов и официальных лиц неудивительна. В конце концов, когда неделю назад в СМИ появилась информация об обстреле кортежа Мурата Зязикова, и правоохранительные органы, и пресс-служба президента тоже все отрицали. И немудрено: за последнее время в республики произошло столько неприятных инцидентов, что местным властям хотелось бы ситуацию замять. Иначе их неэффективность покажется совсем вопиющей.

Несомненно одно: со стороны села Али-Юрт по административному центру Магаса было сделано около 20 выстрелов из гранатометов, также велся обстрел трассирующими пулями. По свидетельству очевидцев, охранявшие объекты силовики, среди которых были солдаты-срочники, открыли ответный огонь. Бой длился в общей сложности около получаса. Затем нападавшие – 10-15 человек, по информации НТВ, – свернули активность и отступили. Среди защитников Магаса несколько человек получили ранения, а один солдат, скорее всего, погиб. Уже к пяти утра силовики начали «зачищать» Али-Юрт, хотя предполагать, что, совершив подобную диверсию, «враги» стали бы искать укрытия именно в Али-Юрте, мягко говоря, неразумно.

Зачистка проводилась не местной милицией, а федеральными силовыми структурами и, судя по всему, осуществлялась по жесткому сценарию. Один из жителей Али-Юрта, которому удалось каким-то образом выбраться из оцепленного села, возмущенно рассказывал корреспондентам сайта «Ингушетия.ру», что военные вели себя грубо, оскорбляли стариков, женщин и детей. Например, восьмидесятипятилетний Рамзан Нальгиев, который шел в мечеть на утренний намаз, в результате жестоких побоев даже получил перелом бедра. Силовики избивали мальчишек-подростков, издевались над женщинами, угрожали, что перестреляют их детей.

Другой житель села, не решившийся раскрыть свое имя, связался с журналистами по мобильному телефону. Он расписывал спецоперацию в самых мрачных тонах: «Многие [жители] от страха готовы сами им [военным] помочь, лишь бы их обошла эта беда. Я вот сейчас подходил и наблюдал за действиями стариков, которые собрались в центре села. Перед стариками выступал Министр внутренних дел Муса Медов, который заявил, что жители Али-Юрта виновны в "зачистке", поскольку не выдают боевиков, не сообщают про них. Некоторые ему поддакивали. Только один старик грубо оборвал речь министра и посоветовал ему сидеть рядом со своей женой, а не быть министром. Медов просил "оперативно доносить" на боевиков. Я лично знаю, что сильно избиты свыше 30 человек, это молодые люди..., еще есть дети и 7 женщин, 10 стариков, может их еще больше, говорю только о тех, кого видел. Происходило это следующим образом: военные врывались в дома и били всех подряд. Я сам в шоке от происходящего. Били спящих и таким образом будили их. Это что-то из прошлого века, 30-е годы… не могу поверить, что такое случилось у нас, а министр приезжает и еще обвиняет, что жители сами виноваты...».

Уже днем в субботу, 28 июня, прокурор Ингушетии Турыгин заявил о задержании четырех подозреваемых в нападении на Магас. Впрочем, это вряд ли свидетельствует об успехе операции. После нападения боевиков на Назрань летом 2004 года в Ингушетии проводилось множество «зачисток», а обстановка в республике становится все более напряженной. Уведенные силовиками люди пропадают без вести. Другие подвергаются жестоким пыткам, признаются в тяжких преступлениях, называют «сообщников», которых потом тоже забирают и пытают. И таким показаниям – грош цена.

Жестокие, внеправовые действия силовых структур лишь способствуют воспроизведению террора. Как настаивает редакция «Ингушетии.Ру», «после очередной такой карательной операции в населенном пункте, ряды боевиков только пополняются… Стоит в нужном русле поговорить с этими ребятами, сказать им, “вот как с вами поступают федералы, берите в руки оружие и отстаивайте свою честь,” - и они уйдут в лес».

Посмотрим, что происходило в Ингушетии только в течение двух недель до описываемых событий.

13 июля пятеро неизвестных вооруженных людей совершили нападение на руководителя аппарата Арбитражного суда республики Дауда Дзаурова. Они ворвались в дом, избили Дзаурова, отобрали у него табельное оружие и скрылись. Сам Дзауров попал в больницу с тяжелыми травмами.

16 июля неизвестные обстреляли дом Урусхана Зязикова, дяди президента Ингушетии. По дому было сделано два выстрела из гранатомета, в результате чего была разрушена крыша, и еще несколько минут велся обстрел из стрелкового оружия. Возможно, что нападавшие метили в президентское домовладение, расположенное совсем рядом, но промахнулись. Отметим, что самого Урусхана недруги его именитого племянника похитили в Назрани еще 23 марта этого года, и до сих пор о судьбе его ничего неизвестно.

18 июля в городе Карабулак еще одна группа неизвестных обстреляла из автоматов машину с сотрудниками 503-го мотострелкового полка Министерства обороны РФ. Один из военных получил ранение.

21 июля около часа дня очередные неизвестные убили видного ингушского религиозного деятеля, имама Барсукинской мечети Ваху Веджиева, главного специалиста республиканского Министерства по связям с общественностью и межнациональным отношениям. Веджиев ехал из села Экажево в Карабулак, когда «ВАЗ» серебристого цвета прижал его машину к обочине. Веджиева расстреляли из автоматов. По дороге в больницу он скончался от ран.

И того же 21 числа произошло – или не произошло, если верить прокурору Ингушетии, – нападение на кортеж президента республики. По крайней мере, в прессе прошли сообщения о том, что по колонне автомобилей Зязикова, выехавшей из Магаса около шести вечера, открыли огонь из автоматов и гранатометов. Колонна на большой скорости вышла из зоны обстрела, и хотя несколько машины были повреждены, никто не пострадал.

Пресс-служба МВД Ингушетии выпустила заявление о том, что эта информация не более, чем слухи, распускаемые недоброжелателями, стремящимися «дестабилизировать обстановку в республике». Но «Ингушетия.ру» настаивала, что изначально, пока власти не сориентировались, та же пресс-служба МВД успела проинформировать о случившемся «некоторые СМИ, а очевидцы происшествия звонили в редакцию сайта и подробно описывали, как происходил обстрел». Кроме того, «Ингушетия.ру» сообщала читателям, что один из высокопоставленных сотрудников республиканского МВД на условиях анонимности объяснил редакции, почему Зязиков приказал скрыть факт обстрела: «Со слов данного сотрудника, в 2004 году некий представитель боевиков вышел на руководителя охраны президента РИ Русланбека Зязикова, и они договорились, что за "энную" сумму боевики не будут устраивать покушения на Мурата Зязикова. Эта договоренность действовала уже несколько лет - Зязиков исправно платил боевикам, а те его не трогали. И вот, совершен обстрел колонны. Зязиков напуган и потребовал разобраться, кому платили, и что это за "новая сила", которая устроила на него покушение. Поэтому, пока не выяснят, кто стрелял, и кому еще нужно "отстегивать бабки", и запрещено сообщать об инциденте».

24 июля в селе Средние Ачалуки Малгобекского района Ингушетии в служебной машине были обстреляны два милиционера, сотрудники Назрановского ГОВД, Костоев и Касиев. Около девяти вечера неизвестные, подъехавшие на «ВАЗе» белого цвета, открыли по ним огонь из автоматического оружия. Как прокомментировал инцидент начальник пресс-службы МВД Ингушетии Яхъя Хадзиев: «В результате оба из них получили ранения различной степени тяжести, от которых Касиев скончался по дороге в больницу".

А уже за сутки до нападения на Магас, около 2:30 в ночь с 25 на 26 июня в Назрани была обстреляна база 126-го полка Внутренних войск МВД РФ. Огонь по воинской части велся со стороны кладбища. Люди, проживающие неподалеку, говорили, что обстрел продолжался около 10 минут. Все это время шел интенсивный автоматный и пулеметный огонь, и было сделано более 30 выстрелов из гранатомета. Один из участников форума «Ингушетия.ру» озадачил собеседников пусть риторическим, но вполне уместным вопросом: «У нас война? Везде стреляют.. Автоматы, пулеметы, гранатаметы…»


И, конечно, отдельно следует остановиться на самом нашумевшем за последние несколько недель теракте в Ингушетии. В ночь с 15 на 16 июля в центре станицы Орджоникидзевская Сунженского района было совершено убийство 55-летней Людмилы Терехиной и двух ее детей, Марии и Вадима. Эта русская женщина постоянно проживала в станице и около 30 лет преподавала математику в местной школе.

Преступник ворвался к ним в дом и расстрелял Людмилу с детьми. Оставшийся в живых слепой брат Терехиной слышал, как убийца сначала закричал: «Где деньги?» И сразу после этого прозвучали выстрелы. Денег дома не было – откуда они в семье сельской учительницы? Но одно из предположений правоохранительных органов состоит в том, что преступника наняла ваххабитская группировка, пообещавшая, что на месте его будет ждать вознаграждение.

Еще через два дня, 18 июля, во время похорон Терехиных произошел взрыв, и более десяти человек получили ранения. Больше всего пострадала одна из коллег покойной, тоже немолодая женщина, Раиса Беручева, – ей оторвало ногу. Именно Раиса наступила на мину, закопанную в землю буквально в нескольких сантиметрах справа от кладбищенской дорожки. Другая учительница-ингушка, Аза Далакова, шедшая в похоронной процессии рядом с Беручевой, тоже сильно пострадала: осколки попали ей в лицо и повредили оба глаза. Среди раненых в результате взрыва оказались и явившийся на похороны сотрудник прокуратуры, и охранявшие кладбище милиционеры.

Ингушские власти думают, что эти преступления направлены на противодействие программе возвращения русских семей в регион, открытой Зязиковым несколько лет назад, и рассматривают трагедию Терехиной в связке с прошлогодней волной убийств русских на территории Ингушетии. Прокуратура в свою очередь разрабатывает версию о том, что боевики пытаются развязать в республике межнациональный конфликт.


Автор этой статьи, слишком напоминающей криминальную, а скорее даже военную хронику, нередко бывает в Ингушетии и имел возможность опросить несколько соседей Людмилы Терехиной – ингушей и чеченских беженцев – и несколько русских семей, проживающих в Орджоникидзевской. Все они были в ужасе от случившегося и не могли найти никакого объяснения ни самому убийству, ни чудовищному по цинизму теракту на кладбище. Ингуши, чеченцы, русские, мужчины, женщины, старые, молодые – все твердили одно и то же: «хорошая женщина»; «добрая соседка»; «простая учительница»; «ее у нас уважали»; «никаких врагов у нее не было, никаких конфликтов»; «это ужас, что здесь делается»; «страшно жить стало, страшно детей на улицу отпускать»; «взрывы, стрельба, люди пропадают»

Показательно, что все опрошенные русские живут в регионе давно, тепло отзываются об ингушах, подчеркивают, что находят у соседей поддержку и уважение. Они не держатся обособленно, дружат с ингушами и чеченцами: «вместе по вечерам сидим на лавочке». О выдавливании русских из республики и их массовом исходе – а именно об этом после событий в Орджоникидзевской кричали многие националистические Интернет-сайты и некоторые печатные СМИ, – говорить не приходится. И «страшно» сегодня всем жителям станицы, независимо от национальной принадлежности. Все боятся убийств, похищений, войны.

Катя, бойкая почтальонша лет пятидесяти, на вопрос, не думала ли она о том, чтобы уехать, недоуменно пожимает плечами: «Куда? Я девчонкой сюда приехала с Украины. Здесь мой дом, моя улица. Все мое. Когда муж у меня болел, нам все соседи помогали… Это, наверное, те делают, кто хочет нас напугать, вытеснить, а это те, кто в мире не заинтересован. Здесь у всех шок. У стариков здешних – страшный шок. Тем более, у них сейчас великий пост начался – ну, эта их ураза. И для них то, что произошло – вообще, святотатство. Знаете, как старики ругаются сейчас? Как здесь все ругают тех, кто это сделал? А чтоб русские уехали… Ну, здесь рядом совсем живет Нина Пенькова, русская девчонка. У нее мать умерла, и она братьев, сестер младших одна растит. Так ей в прошлом году через забор гранату бросили. И что? Не уехала она. И никто отсюда не уезжает и не уедет! Кто ее там ждет? Кто меня ждет? Кто нас там ждет? Мы здесь живем!»

Разговор с, кажется, единственной русской семьей в станице, которая подумывает продать дом и уехать, – но не потому, что русским нельзя оставаться в республике, а скорее потому что в принципе невозможно жить, когда все время взрывают, стреляют, да и нищета, работы нет, ничего нет… – обрывается на самом интересном месте, потому что во двор вбегает взмыленный участковый и начинает с места в карьер орать про несогласованный с администрацией визит журналистов.

Противореча сам себе, бедняга вопит, что сам факт интервьюирования ставит русские семьи под угрозу, но, вообще, русским ничего здесь не угрожает, и живут они хорошо, прекрасно живут, а журналисты понаехали в погоне за сенсацией, все перевирают и дестабилизируют ситуацию в республике. А русским здесь очень хорошо. И специальную программу Мурат Магомедович Зязиков открыл, каждой вернувшейся семье дают подъемные, телевизор дарят… Правда, сам участковый – равно как и остальные люди, с которыми удалось поговорить в Орджоникидзевской, пресловутые вернувшиеся семьи видел только в телепередачах, ну да ладно. А страдают, между прочим, не только русские. Милиционеры, наверное, больше всех уязвимы. Вот сколько убитых за последние несколько лет…

Общение с сотрудником милиции чуть не заканчивается доставкой в отделение. Но к счастью, на полдороги страж порядка понимает, что это может только сыграть на руку стремлению прессы к дешевым сенсациям. Очень жалко этого усатого, пытающегося хорохорится мужика. И понятно, почему он так нервничает: мало последних страшных событий, так еще и президент республики на очередном чрезвычайном совещании устроил разнос правоохранительным органам и особо настаивал на необходимости усилить работу участковых. А значит, что бы участковые ни делали – мало им не покажется.

Казачье кладбище в станице Орджоникидзевская – маленький сельский погост. Могилы неухожены, трава в прямом смысле слова по пояс, дорожки тоже заросшие, в кустах лежат молчаливые бездомные собаки. И ловишь себя на том, что ноги ставишь аккуратно и в землю вглядываешься пристально: мало ли, чего здесь еще рванет. Утром 18 июля перед похоронами Терехиных кладбище осматривала группа милиционеров, включая кинолога с собакой, и кому это помогло?

Бомба взорвалась буквально в нескольких метрах от входа на кладбище. Вот они следы от взрыва… Попрощаться с погибшими пришли сотни людей. И наступить на самопальное взрывное устройство мог кто угодно – русский, ингуш, чеченец. Преступников национальность жертв в данном случае не интересовала. Самые тяжелые ранения получили ингуши. Но это случайность. Мог бы быть кто угодно. В республике неспокойно, неладно. И откровенно страшно.


***

Все описанные выше события произошли буквально за две недели в республике, территория которой составляет три с половиной тысячи квадратных километров, а население – около трехсот тысяч человек (466 тысяч по результатам переписи 2002 года, но с тех пор Ингушетию покинули около 150 тысяч чеченских беженцев). Плотность вооруженных нападений и диверсий совершенно невероятна для региона, в котором, вроде бы, не идет война, и который еще не так давно по сравнению с сопредельной Чечней казался «тихой гаванью».

При этом уровень доверия к власти и силовым структурам в Ингушетии крайне низок. Многочисленные жители республики на вопрос, кто, с их точки зрения, организовал нашумевшее убийство Терехиных и теракт на кладбище, безаппеляционно заявляют, что за этим стоит ФСБ. Остальные ссылаются на абстрактных «ваххабитов, наркоманов и отморозков», против которых Зязиков и правоохранительные органы оказываются бессильны. Как и против многого другого.

Неэффективность власти – как местной, так и федеральной – с точки зрения поддержания status quo в Ингушетии становится вопиющей. И когда инициативная группа Народного Собрания республики, в которую входит большинство местных парламентариев, выпускает обращение к Конгрессу США (!) с пламенным призывом спасти ингушский народ от российской «колонизаторской» и «имперско-шовинистической политики», «беззакония, дискриминации и сегрегации», «этнических чисток» и «геноцида», а также помочь Ингушетии получить назад Пригородные район (где, кстати, с первых чисел июля идет бессрочный митинг протеста из-за принудительного исчезновения двух десятков ингушей и чеченцев всего за последние два года), становится ясно: ситуация окончательно вышла из-под контроля.

Обсудить статью

См. также:

  • Локшина. Явка с повинной
  • Локшина. Бесконечная Ичкерия
  • Локшина. Наступившее будущее
  • Локшина. Истории, рассказанные на ночь
  • Локшина. Точка в конце стола
  • Маркедонов. Незамеченные выборы в непризнанной республике
  • Маркедонов. Карабахский маяк
  • Маркедонов. Нужны ли российские миротворцы в Нагорном Карабахе
  • Маркедонов. Прощание с коммунизмом: азербайджанская версия
  • Маркедонов. Армянский цветок в черном саду
  • Маркедонов. Азербайджан в "Большой игре" на Кавказе
  • Черкасов. Навигация по звёздам
  • Черкасов. Замена страсбургского винтика
  • Черкасов. Выборочная справедливость