28 марта 2024, четверг, 16:10
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

16 мая 2008, 11:34

«Я - сын палача»: Валерий Родос и его книга

Едва ли я стала бы читать книгу с таким заглавием (Родос В. Я – сын палача. М.: ОГИ, 2008. (Частный архив). 656 с), если бы ее написал кто-то другой. Со старшей сестрой автора, Нелей Родос, я училась в одной школе, а последние три школьных года - еще и в одном классе. Хорошо помню их маму - высокую, стройную, коротко стриженую темноволосую женщину, регулярно приходившую в нашу 175-ю школу, таща за руки карапуза Валерку и маленькую Светку, которая позже тоже поступит в нашу школу.

Все трое детей были очень похожи друг на друга. В книге Родоса есть фото Валерки со Светкой: если бы не разница в возрасте, они сошли бы за близнецов. Неля была старше Валерия на девять лет, так что втроем я этих ребят не видела, хотя жили Родосы в Старопименовском переулке, напротив нашей школы.

Когда пришло время, Валерий поступил в ближайшую мужскую 167-ю школу, так что школьником я его не помню. Светка же в «октябрятском» возрасте время от времени прибегала к нам в класс, и мы ее любили.

Естественно, что о нашей школе автор книги знал только по рассказам, отсюда – много неточностей, но не это важно.

В мемуарных очерках «Внутри истории» (М., 2002), в разделе, посвященном 175-й школе, я уже писала о том, что нас мало интересовало, где работали родители других девочек, причем это касалось даже одноклассниц. Конечно, я знала, что Галя Поскребышева, сидевшая на парте позади меня, была дочерью секретаря Сталина. Но я понятия не имела, кем работал отец Нели Родос, сидевшей в соседнем ряду - как и я, на первой парте, хотя познакомились мы еще в эвакуации, в 1943 году, где ее семья жила в самом большом жилом доме в г. Молотове (Перми) – он назывался «Дом чекиста».

Несложно было бы и догадаться - если бы это меня интересовало…

В том же доме жили еще трое моих друзей: Данька, сын врача из Каунаса; Кира Первухина, чей отец был тогда наркомом химической промышленности, и рыжая Аня Шварцман (увы, она, как оказалось через много лет, тоже дочь палача - того самого Шварцмана). Встречались мы почти всегда во дворе, так что отца Даньки я видела в лучшем случае однажды, родных Ани и Нели я вовсе не знала, а родители Киры оставались в Москве, так что я познакомилась только с ее бабушкой.

В 1943 все мы жили ожиданием конца войны и возвращения домой, а, кроме того - мы еще были героями «Трех мушкетеров» Дюма, причем в этой игре Неле почему-то была отведена роль Портоса. Мне, как появившейся в компании последней, досталась роль Д’Артаньяна.

Удивительным образом, в 175-й школе нас тоже совсем не занимало, где и кем работают родители соучениц и даже одноклассниц. Некоторых девочек привозили на машине – и что с того? В большинстве случаев они жили довольно далеко от школы. Разумеется, странно было бы не знать, что отец Наташи Ливановой – знаменитый МХАТовский актер, отец Нуннэ Хачатурян – Арам Ильич, композитор, а тетя Аленушки Толстовой - всем известный диктор Наталия Толстая. Но я, например, только кончив школу, узнала, кем был отец Майки Вознесенской, хотя она училась классом старше, вместе с моей близкой подругой Кирой. Да и узнала я это единственно потому, что случилось несчастье, названное потом «Ленинградское дело».

Это неведение и безразличие стоит отметить, потому что оно задает невероятный для сегодняшнего читателя внеиерархический ракурс восприятия сверстников в школе, где вперемежку учились дети тиранов и палачей, дети просто «первых лиц» и дети рядовых москвичей - бухгалтеров, инженеров, граждан с образованием и без.

Да, «правительственные» дети носили форменные платья из хорошей шерсти с кружевными воротничками; остальные тоже носили обязательную школьную форму, но наши синие платья были сшиты из чего придется. Однако никто не «заносился», не приносил с собой в эти голодные годы бутерброды с икрой или осетриной, не воротил нос от «школьных» бубликов и соевых конфет, выдаваемых нам в качестве завтрака. Достаточно сказать, что еще в седьмом классе я была единственной обладательницей наручных часов.

Родители в те годы принимали очень незначительное участие в нашей жизни; все мы видели их мало, а со школой их связывали редкие родительские собрания. Неработающая мама, как у Нели – это была совсем уж большая редкость. Мой отец, несомненно, был абсолютным исключением из правил – он знал и об учителях, и о моих подругах. Зато моя мама появилась в школе ровно однажды - когда мне вручали золотую медаль.

Что уж говорить об отцах… Поэтому не стоит удивляться, что Родос-старший не имел особых контактов со своими детьми – он и видел-то их, наверное, от случая к случаю. Вначале его перевели из Москвы в Крым, потом - еще куда-то. Потом – арестовали.

Кем был его отец, Валерий Родос узнал из доклада Хрущева. Но к тому времени его собственная, по существу еще мальчишеская жизнь (он родился в 1940), уже пошла наперекосяк: ему не было и 17, когда он «сел за политику».

В отличие от совершенно мифических дел, типичных для более раннего периода истории нашей страны, «органам» в данном случае было за что зацепиться: парнишка, ущемленный своим малым ростом и косоглазием (это авторские признания), всегда хотел быть главным. И вот он решил создать другую партию - политическую организацию, которая боролась бы за правильный, подлинный коммунизм, против того, который ему, так сказать, был предложен жизнью. О чем Валерий Родос и писал весьма подробно в своей толстой записной книжке, а также спорил с «товарищами по партии» - такими же мальчишками, собираясь регулярно группами по два-три человека. И всего-то их было не то пятеро, не то шестеро.

Тюрьмы, этапы, столыпинские вагоны, лагеря, суды, допросы. Обо всем - с многочисленными отступлениями, обобщениями, с надрывом и, увы, с претензиями, большей частью выраженными в стиле «унижение паче гордости». Примерно в том же тоне – о том, как поступил в МГУ на философский факультет, как голодал, как мыкался в общежитии, с кем дружил, у кого учился, с кем работал и кого учил, будучи уже уважаемым доцентом Томского университета.

Поразительным образом перед нами - не пожилой отец семейства, давно и благополучно живущий в США с любимой женой и сыновьями, а все тот же навсегда обобранный жизнью подросток, ни на секунду не забывающий о том, что он ростом и много еще чем «не вышел». Да еще и сын палача.

И чем больше деталей приводится в подтверждение того, что автор знает живопись, любит поэзию, разбирается в том-то и том-то, тем равнодушнее к этим (замечу, весьма многословным) признаниям может стать читатель. Дело, как мне представляется, не только в отпущенной автору мере литературного дара – авторская самопрезентация то и дело срывается на крик, выражающий все оттенки утомительного самоутверждения, неизбежно включающего столь же утомительное самоотрицание.

Книга подробна, велеречива, надрывна и на редкость многолюдна – на 650 страницах, набранных мелким шрифтом, уместилось множество людей, встреченных автором в жизни. О большинстве из них Родос пишет скорее сочувственно и как будто даже с теплотой, нередко – с желанием выразить благодарность. Но подлинно тепло, на мой взгляд, Валерий сумел написать только о своей старшей сестре Неле - в коротком эпизоде, который посвящен их совместному походу в музей изобразительных искусств.

Немало в книге имен тех, кого и я знала лично – однако это всего лишь имена. Сокурсники, соседи по общежитию, преподаватели философского факультета, сотрудники кафедры логики, коллеги - и так далее, и так далее…Описания внешности - сколь угодно детальные, так ведь они не заменяют лепки характеров. Потому что о чем бы и о ком бы автор ни писал, он всегда оказывается перед зеркалом, в котором видит, увы, все того же себя - и всякий раз не таким, каким бы хотелось.

Вот полторы страницы, посвященные. Василию Васильевичу Налимову, с которым Родос несколько раз разговаривал. Большая часть фактических данных там просто не соответствует действительности. Я имела счастье быть с В.В.Налимовым достаточно хорошо знакомой. Он написал замечательную для своего времени книгу «Наукометрия», но не он придумал индекс цитирования и прочие наукометрические методы – и чтобы это знать, вовсе не требовалось знать В.В. лично. Далее следует рассказ о том, как автор зашел поговорить с Налимовым о чем-то важном, а тут к Налимову зашли два каких-то молодых биолога и принялись зазывать В.В. куда-то на Белое море, где у них были немереные возможности и для научной работы, и для конной охоты…

Автор уверяет, что его туда тоже звали, да вот запамятовал, почему он не воспользовался этим приглашением. В данном случае я знаю, о чем могла идти речь, и могу заверить, что просто так на эту биостанцию никого бы не пригласили.

Полторы следующие страницы посвящены, судя по заглавиям абзацев, С.К. Шаумяну и Вяч.Вс. Иванову – лингвистам, чьи имена знакомы каждому студенту филфака (обоих я знала примерно с 1957 года). Однако о них мы не узнаем ничего. Зато об авторе книги узнаем, что он написал статью в сборник Шаумяна, но она не вышла, потому что Б.В. Бирюков (очень известный логик) не написал своей части; а также, что читать труды Иванова автору было не под силу.

Для меня в этой книге слишком много ненависти и желчи, не преображенных талантом. И все же хорошо, что ее издали как есть.

«Это мы, Господи!»

А потомки разберутся.

От редакции

Книга продолжает серию «Частный архив», в котором уже вышли мемуары Григория Григорова, документальный роман о первой волне эмиграции Анатолия Вишневского «Перехваченные письма», «Эпизоды из советской жизни» генетика и психиатра Виктора Гиндилиса, а также планируется еще немало принципиальных для понимания нашей истории человеческих документов.

Презентация книги Валерия Родоса состоится 26 мая в 19:00 в книжном магазине клуба «Билингва» (Кривоколенный пер., д. 10, стр. 5).

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.