Адрес: https://polit.ru/article/2008/11/24/war/


24 ноября 2008, 09:34

Грузия и Россия: последствия

Грузинско-русская война 8-12 августа 2008 г. оставила после себя множество неразрешенных проблем. Будущее спорных территорий Южной Осетии и Абхазии, возвращение беженцев и вынужденных переселенцев, шансы Грузии присоединиться к НАТО и амбиции расхрабрившейся России – вот всего лишь некоторые из них. Печальные итоги кровопролитного конфликта говорят о том, что долгосрочные последствия войны проявятся в этой и других областях не сразу.

Пока еще рано говорить о стабилизации, даже если бы это слово было применимо к грузинско-российским отношениям и к довоенной политической ситуации в регионе. Осторожное возвращение к дипломатическому диалогу – начиная с саммита ООН-Россия в Ницце 14 ноября (который был проведен в рамках плана по созданию новой «архитектуры безопасности» в Европе) и заканчивая возобновлением переговоров между Москвой и Тбилиси в Женеве 18 ноября – может, по меньшей мере, выявить некоторые направления, в которых будут развиваться вскрывшиеся в результате войны фундаментальные конфликты.

Но для того, чтобы более существенный прогресс стал возможен, нужно также задаться оставшимися без ответа вопросами: как августовский конфликт начался, кто виноват и что следует из ответов на эти вопросы. Всё это остается предметом напряженной полемики, проходящей в атмосфере политических PR-кампаний, проводимых всеми сторонами конфликта. Дальнейшие рассуждения представляют собой оценку ситуации на основе имеющейся информации об обстоятельствах войны и ее возможных последствиях и опираются на материалы, ранее опубликованные на OpenDemocracy (см., например, "Russia vs Georgia: a war of perceptions" и "The Georgia-Russia conflict: lost territory, found nation").

Цепочка ответственности

Как известно, правда – это первая жертва войны. Однако в данном случае – благодаря кропотливой работе и независимым исследованиям журналистов и других наблюдателей – правда может первой оправиться от удара.

Об обстоятельствах войны можно сделать семь замечаний:

Во-первых, полномасштабная атака грузинских вооруженных сил против столицы Южной Осетии Цхинвали в ночь с 7 на 8 августа 2008 г. – включающая, помимо всего прочего, беспорядочный обстрел ракетами «Град» - не была спровоцирована обстрелами грузинских деревень на территории анклава со стороны осетинских вооруженных сил. Ряд источников – куда входят трое наблюдателей из Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), из которых только один был выходцем из бывшего Советского Союза, и двое опытных британских военных наблюдателей, находившихся в то время в районе конфликта, - сообщают, что не было никакой непосредственной провокации, которая оправдала бы шаги Грузии. Шаги, приведшие к обострению конфликта, носившего до того момента сдержанный характер. Такое заключение подтверждается также и свидетельствами многих грузин, живших на территории Южной Осетии, и подкрепляется изысканиями журналиста Тима Уэвелла, представленными в его скрупулезных репортажах, которые передавались BBC World Service и другими СМИ.

Кроме того, сведения о том, что российские войска двигались через туннель Роки в Южную Осетию уже 7, а не 8 августа, не подтверждаются ни спутниковыми данными, ни какими-либо другими достоверными источникам. Отсюда следует, что ответственность за гибель более сотни осетинских мирных граждан и российских миротворцев в ходе грузинской атаки всецело лежит на президенте Грузии Михаиле Саакашвили и его военачальниках; и даже если Саакашвили убедил себя в правдивости своей версии событий, ему следует указать на несоответствия между его утверждениями и верифицируемыми фактами.

Во-вторых, было бы, тем не менее, неправильно обвинять Саакашвили, его армию и советников из Соединенных Штатов в развязывании войны, как это делают российские президент и премьер-министр, Дмитрий Медведев и Владимир Путин (а также их западные сторонники, например Сильвио Берлускони).

Вполне вероятно, что непосредственно перед 7-8 августа российские вооруженные силы и не совершали никаких особенных действий, которые могли бы оправдать атаку грузинской армии на Цхинвали. Но российские вооруженные силы были очевидным образом подготовлены к такому конфликту и ожидали его: их войска были размещены в Северной Осетии, их линейные корабли находились на расстоянии одно- или двухдневного пути до грузинских портов; осетины, чье правительство и вооруженные силы успешно контролируются русскими, за несколько недель довели обычный уровень мелкого насилия (похищения людей, перестрелок, блокад и бандитизма) до того, что количество смертей среди грузинских полицейских стало более чем настораживающим. Если нападение Саакашвили и можно как-то оправдать, то только рассматривая его в качестве упреждающего удара.

В-третьих, у грузинской армии было как минимум 130 американских консультантов, подотчетных властям США. Трудно поверить в то, что движение наиболее тяжело вооруженных и моторизованных сил грузинской армии к северу от Тбилиси ускользнуло от внимания этих американцев. Возражали ли они против этого? И если нет, то почему? Или еще хуже: не побуждали ли они сами к этому грузин, как утверждает Путин, - из циничного ли любопытства посмотреть, как отреагирует Россия, - или из еще более циничных политических расчетов – повысить шансы Джона Маккейна на выборах? Информация, необходимая для ответа на эти вопросы, в конце концов просочится – со стороны либо Тбилиси, либо Лэнгли (Вирджиния) - штаб-квартиры ЦРУ.

В-четвертых, ситуация, при которой российским войскам не удалось бы отразить грузинскую атаку, невозможна, даже если бы они продолжали создавать видимость простого «миротворчества». Но им можно предъявить претензии как минимум по двум пунктам:

·      сознательное разрушение грузинской инфраструктуры и нанесение серьезнейшего ущерба экономике из-за того, что они перерезали единственную железную дорогу и единственное шоссе, пролегавшие в направлении с востока на запад, а также бомбардировка вблизи аэропорта, из-за которой самолеты коммерческой авиации не могли приземляться в Тбилиси;

·      устроенная ими вакханалия мародерства и то, что они позволили осетинским и чеченским «нерегулярным войскам» (это гораздо более мягкое наименование, чем они заслуживают) грабить, насиловать, убивать и вытеснять грузинских крестьян из Южной Осетии.

У чеченцев есть причины ненавидеть грузин (наивысшей точки эта ненависть достигла в 1944 г., когда Сталин задействовал грузинские подразделения НКВД, чтобы выслать всё чеченское население в Среднюю Азию). И на этом фоне решение использовать чеченские вооруженные силы в Южной Осетии не менее жестоко, чем позволить им воевать на стороне Абхазии против грузин в 1992 г.

В-пятых, русских можно обвинить в полнейшем лицемерии, потому что они притворялись нейтральными миротворцами в регионе, в то время как начиная с 1992-1993 гг. они разными способами пытались постепенно интегрировать и Южную Осетию, и Абхазию в состав Российской Федерации: вводили общую валюту, права на пенсию и здравоохранение, выдавали населению российские паспорта.

Грузин можно обвинить в том, что первоначально, в период 1989-1992 гг. они пренебрежительно отнеслись к абхазскому и осетинскому национализму, хотя позднее они с возрастающим беспокойством наблюдали за тем, как их страна распадается по частям, а внешний мир остается безучастным. Это позволяет если не оправдать, то, по крайней мере, объяснить преступный обстрел Цхинвали – преступление, которое дало русским долгожданный повод «признать» независимость отколовшихся территорий и благополучно поглотить их навсегда. Кроме того, русские лгали еще более бесстыдно, чем грузины на первых этапах войны, когда они заявляли о «геноциде» осетин в размере около 2000 жертв, хотя достоверное число гораздо меньше.

В-шестых, западные политики, в особенности послы и финансирующие организации, не справились со своей обязанностью объяснить Михаилу Саакашвили – в таких терминах, чтобы он не мог сослаться на недопонимание, - что они никоим образом не будут поддерживать «освободительную войну», имеющую целью восстановление контроля над утраченными территориями Южной Осетии и Абхазии. Любой западный дипломат в Грузии начинает быстро понимать, что каждый грузинский политик, оставив в стороне реализм и здравый смысл, вынужден был обещать своим избирателям, что в следующем году они встретятся в Сухуми и Цхинвали. Неизбежная опасность такой риторики состоит в том, что в момент безысходности безответственный политик – будь то Эдуард Шеварднадзе или сам Саакашвили – сделает ставку на попытку претворить это в жизнь. Возрождение грузинской экономики начиная с 2004 г. зависело от грантов и инвестиций, и следовало сделать так, чтобы Грузия получала их только при условии выполнения ею фундаментальных норм и правил.

В-седьмых, некоторые западные политики допустили непозволительные просчеты в самом начале войны, возложив всю ответственность за нее на Россию, а в дополнение перевернули наоборот совет Франклина Д. Рузвельта и стали «говорить громко, держа в руках маленькую дубинку». В их число входили злополучный Джон Маккейн, лидеры государств Прибалтики и двое неоперившихся британских политиков (министр иностранных дел Дэвид Милибанд и лидер оппозиции Дэвид Камерон).

Угроза Камерона запретить русским совершать покупки в магазинах была полностью нейтрализована несколькими телефонными звонками из магазинов, казино, агентств недвижимости и школ западной части Лондона, которые имеют крупных клиентов из Москвы; тогда как последующую немногословность Милибанда можно с уверенностью объяснить инструктажем по поводу щекотливости этих вопросов, а также политической и экономической цены, которую Британии придется заплатить, если она будет принципиально настаивать на сопротивлении макиавеллиевской политике России.

Послевоенная ситуация

Эта маленькая грязная война имела три непосредственных последствия.

Первое состоит в том, что изо всех вовлеченных в эту историю стран ситуация существенно изменилась только для Грузии (и до некоторой степени для других государств и регионов на Южном Кавказе). Грузии был нанесен тяжелый ущерб - как экономический, так и политический. Значительная часть разрушений – а именно, дороги, оборудование, военные базы и потеря крова около 20 000 грузин - может быть компенсирована суммой в 4,55 млрд. долларов, которую обещали предоставить США, ООН и др. на конференции в Брюсселе 22 октября 2008 г. Но несомненный ущерб от утраты двух территорий (потому что даже самому националистически настроенному грузинскому политику они теперь представляются безвозвратно потерянными) гораздо труднее исчислить и загладить.

На самом деле, окончательное отчуждение Южной Осетии и Абхазии могло бы оказать на Грузию благотворное воздействие, наподобие ампутации пораженных гангреной конечностей, если бы не два фактора. Во-первых, в обоих случаях регионы, населенные этническими грузинами (или, в случае с Абхазией, мегрелами, которые считают себя двоюродными братьями грузин), оказались теперь отрезанными от Грузии. Вскоре после окончания абхазской войны 1992-1993 гг. мегрелы Гальского района Южной Абхазии смогли пересекать грузинскую границу почти без формальностей, помех и насилия. А теперь новую границу охраняют русские, и они вводят очень жесткий контроль над мостом через реку Ингури. Таким образом, мегрелов благополучно поставили перед выбором: остаться заключенными в Абхазии на правах второсортных граждан или стать бездомными беженцами в Грузии.

Аналогичным образом, в Южной Осетии две области (особенно город Ахалгори), которые никогда ни географически, ни административно не находились в подчинении Цхинвали (автор ошибается – они входили в состав Юго-Осетинской АО в составе Грузинской ССР – «Полит.ру»), сейчас захвачены русско-осетинскими войсками; живущие там грузины оказались перед той же дилеммой.

Другой фактор состоит в том, что Россия теперь контролирует наиболее важные области Грузии, и это только ухудшает положение ее южного соседа. От границы с Южной Осетией до Тбилиси ехать всего час; столица Грузии может быть обстреляна из Ахалгори; восточная и западная Грузия в любой момент могут быть изолированы друг от друга, а стратегически важные железная дорога, шоссе и трубопровод - перерезаны. Под угрозой также оказалось грузинское энергоснабжение. На протяжении абхазско-грузинского конфликта грузины и абхазы поддерживали гидрогенератор на реке Ингури в рабочем состоянии, так как это было выгодно и тем, и другим. Но теперь Абхазия может подключиться к российской системе электроснабжения, так что она больше не заинтересована в том, чтобы Грузия располагала этим огромным источником энергии.

Далее, перспектива вкладывать средства в постройку новой железной дороги из Тбилиси в Карс в Турции (по этой дороге поезда, в принципе, могли бы следовать из Баку (Азербайджан) в Лондон, что потребовало бы только некоторых технических изменений на грузинско-турецкой границе) теперь выглядит крайне малопривлекательной, учитывая, что дорога стала уязвима для нападений. То же касается нефтепроводов Баку-Поти (на Черном море) и Баку-Джейхан (на Средиземном море). Импортеры нефти будут всё чаще  готовы заплатить лишние деньги, чтобы пользоваться трубопроводом, идущим через Россию в Новороссийск на Черном море, вместо того чтобы транспортировать нефть таким уязвимым маршрутом.

Строительный бум в Тбилиси и других городах Грузии, который финансировали зарубежные бизнесмены в надежде выиграть на росте грузинской экономики, сейчас тоже пошел на спад, а то и вовсе прекратился (если обещания помощи со стороны западных спонсоров страны и возымеют живительное воздействие, то ненадолго). Надежды Михаила Саакашвили восстановить промышленность и сельское хозяйство – особенно виноградарство, которое в последнее время развивалось семимильными шагами – кажутся теперь менее осуществимыми.

Второе последствие войны состоит в том, что она стала сигналом перехода от одной эпохи к другой (см.: Иван Крастев, «Россия и война в Грузии: великодержавная ловушка»). Завершился период, последовавший за холодной войной, - начавшийся с президентства Джорджа Буша, чья благодарность Эдуарду Шеварднадзе за помощь в разрушении Советского Союза выразилась в безоговорочной поддержке Грузии и исключительной щедрости по отношению к ней, и закончившийся президентством Джорджа Буша-младшего, который окружил такой же поддержкой Михаила Саакашвили. Теперь наступит гораздо более здравая эпоха. Нет оснований полагать, что Барак Обама прекратит помогать Грузии, но весьма вероятно, что он поставит более жесткие условия, на которых будет оказываться поддержка; планы страны относительно членства в НАТО вряд ли выдержат проверку в контексте более широких геополитических соображений.

Третье следствие – некоторое утешение для грузин – состоит в том, что Россия продемонстрировала, какой безжалостной она может быть и как мало Россию беспокоит её имидж в остальном мире, хотя это мешает ей пользоваться преимуществами дипломатии. Например, ей не удалось добиться, чтобы кто-нибудь, кроме возглавляемой Даниэлем Ортегой Никарагуа и лидера ХАМАСа, признал за Абхазией и Южной Осетией статус государства; при этом она встревожила Китай и другие государства, создав прецедент потворства мятежным меньшинствам из близлежащих стран с последующей аннексией. Россия вновь оказалась в плачевной изоляции, на которую жаловался Александр III в конце 1880-х гг., когда он заявил, что Черногория – это единственный друг России в Европе. Даже Армения, еще один ее друг на Кавказе, пострадала от войны с Грузией и теперь физически отрезана от России из-за того, что грузинско-абхазская граница в обозримом будущем не откроется.

«Независимость» Южной Осетии – это фикция: никто не верит, что это не приведет к зависимости от России. Присоединение 70 000 осетин к российской империи на Кавказе уже раздувает необъявленную и не освещенную прессой войну, которая закипает, если не сказать бушует, между Ингушетией и Осетией. Ингуши, изгнанные, как и чеченцы, со своей территории в 1944 г., вернулись на свои земли и обнаружили, что многие их дома заняты осетинами; конфликт продолжался целые десятилетия после войны, а затем еще усилился по неразумности поступка Владимира Путина, который в 2002 г. заменил ингушского лидера генерала Аушева на марионетку КГБ Мурата Зязикова. Последнего уволил Дмитрий Медведев 30 октября 2008 г. Этот конфликт будет разрастаться.

Абхазию, напротив, можно рассматривать как выгодное для России приобретение. Есть вероятность, что цены на собственность будут расти, к радости всех российских чиновников и бизнесменов, скупивших пустующие земельные участки и гостиницы на побережье Черного моря; там сейчас есть дешевый бетон и камень, которые пригодятся в ходе подготовки к зимним Олимпийским Играм, ожидаемым в Сочи в 2014 году. Роман абхазского писателя Фазиля Искандера «Сандро из Чегема» лучше любых трактатов показывает, как искусно абхазы, по их мнению, могут манипулировать российскими сюзеренами, чтобы сохранить свою независимость de facto – игра, в которой гораздо труднее выиграть, если в роли сюзерена выступает брат-кавказец, то есть Грузия. И даже несмотря на это, в правящих кругах Абхазии есть люди, стремящиеся к настоящей независимости, которую Путин и Медведев, конечно, не собираются им предоставлять. Таким образом, велика вероятность, что через несколько лет грузины утешатся при виде абхазов, сопротивляющихся российской колониальной политике.

Выход из тупика

Возможно, после войны в августе 2008 г. Грузия и оказалась главным проигравшим, но в ней до сих пор нет ни одного политика – даже в оппозиции, не говоря уже о правящих кругах, - который проявил бы интеллект, характер или выдвинул бы программу, чтобы убедить какие-либо значительные силы внутри страны или за ее пределами оказать ему поддержку, если он (или она) решит предложить себя в качестве замены опорочившему себя Михаилу Саакашвили.

Саакашвили – это клубок противоречий. Человек лживый, склонный к агрессивным вспышкам и способный даже преступить закон; его просчеты компенсируются смекалкой, пониманием хода мыслей других политиков и решимостью претворить в жизнь свои намерения - и всё это на фоне его своеобразного обаяния. Даже несмотря на зависимость от внешней поддержки, усилившийся контроль и обязанность отчитываться в своих действиях, он всё же мог бы вывести Грузию из нынешней сумятицы. Страна достаточно мала и ограничена в ресурсах (в частности, человеческих – по причине эмиграции), чтобы принять своих беженцев; и, если появится финансирование для структурных изменений, она могла бы производить нужное количество продуктов питания, энергии, услуг и даже промышленных товаров, чтобы обеспечить себе процветание. Когда она перестроит свою военную систему, сократится необходимость покупать дорогостоящее оружие для агрессивных действий, и она сможет тратить деньги более эффективно – на разведку и оборудование для получения информации и обороны.

Вероятно, уже поздно пытаться вернуть что-то из утраченных территорий (см. Нил Ашерсон, «После войны: принимая реальность в Абхазии и Грузии»). Но и здесь при определенной гибкости и хорошей консультационной поддержке можно усмотреть перспективы развития: если бы Грузия и ее западные союзники гарантировали невмешательство и признали подлинную независимость Абхазии, очищенной от российских вооруженных сил, некоторые абхазы могли бы этим соблазниться, хотя большинство отнесется к этому с подозрением и будет и дальше держаться за своих русских покровителей.

Однако необходимая политическая переориентация уже имеет место. То, чего безуспешно пытались добиться западные политики, – а именно, убедить три южно-кавказские государства, что им выгоднее держаться вместе, чем конфликтовать, - может быть достигнуто с другой стороны – а именно, со стороны Турции. Турки искусно развивали отношения с Грузией, не поддерживая её намерение вернуть себе Абхазию силой; они частично финансировали тбилисскую систему образования и экономику.

Вероятно даже, что железная дорога, соединяющая Тбилиси и Карс, отныне не будет иметь большого стратегического значения: примирение между Турцией и Арменией, отмеченное тем, что Абдулла Гюль посетил футбольный матч в Ереване в сентябре 2008 г., может привести к открытию границы и восстановлению восходящей к советским временам железной дороги от Карса до Еревана (а оттуда и до Тбилиси). На самом деле, между Турцией и Арменией уже некоторое время существуют самолетные рейсы; из Еревана в Стамбул через Грузию регулярно ходят автобусы, и армяне получают визы для пересечения турецкой границы. При помощи дипломатического искусства Турция убеждает Азербайджан в своей братской поддержке, особенно в нагорно-карабахском вопросе, и в то же время оказывает Армении тёплый приём, помогая ей выйти из зависимости от России и Ирана.

Если Грузия, Армения и Азербайджан согласятся оставить в стороне некоторые из своих разногласий, признают выгодность сотрудничества и будут пытаться завязать отношения с Западом через посредничество Турции (а не России), то суммарный выигрыш Грузии по итогам войны августа 2008 г. может даже превысить общие убытки. Если западные политики смогут уменьшить разрыв между своей риторикой и своими возможностями в отношении России – и либо смягчить первую, либо увеличить вторые, - на выходе можно будет получить более положительный результат, чем это казалось тогда, когда на Цхинвали посыпались ракеты.

Дональд Рейфилд – почетный профессор русского языка в Школе современных языков Колледжа королевы Марии Лондонского университета. Автор ряда книг, в том числе«Жизнь Антона Чехова», «Понимая Чехова» (Understanding Chekhov), «Сталин и его палачи» (Stalin and his Hangmen), «История литературы Грузии» (The Literature of Georgia: A History). Главный редактор двухтомного «Полного грузинско-английского словаря» (Garnett Press, 2006 г.), включающего в себя 1 440 000 статей и около 1 800 страниц. Составитель книги: Щепкина-Куперник Т.А. Избранные стихотворения и поэмы. М.: ОГИ, 2008.

См. также: