29 марта 2024, пятница, 15:01
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

01 апреля 2009, 13:34

Стенограмма чрезвычайного Съезда Союза кинематографистов Российской Федерации, 31 марта 2009 г. Первая часть

1-31

МИХАЛКОВ Н.С.

Добрый день!

Мы приносим извинения, что задерживаемся. Просто подъезжали делегации. Потом с юристами выяснялись вопросы, чего можно, чего нельзя, чтобы все было абсолютно по закону. И чтобы никто нас не смог упрекнуть в то, что мы что-то делаем неправильно.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Добрый день!

Несмотря на пробки, о которых постоянно говорят, особенно приезжающие в Москву, я вижу, что число наших растет. Но пока не выросло до  того количества, чтобы принимать решение. То есть пока у нас кворума на данный момент нет. И прежде чем перейти к повестке сегодняшнего дня, я хочу озвучить принятые вчера нами решения.

Первое, что я хочу сказать: мы вчера избрали председателя СК России – Никиту Сергеевича Михалкова.(Аплодисменты). (Михалков Н.С.: Спасибо).

Мы избрали правление, состоящее из 37 человек, и руководителей структурных подразделений СК  согласно Уставу. Мы это не должны были голосовать.

Мы избрали членов ревизионной комиссии в составе 5 человек, председателем избрали Сашу  Степановича.

Я должен был сразу озвучить. Можно было вчера об этом и не голосовать. Это частично моя ошибка.

На сегодняшний день,  в связи с тем, что на данный момент пока кворума нет, я предлагаю, чтобы мы перешли к  прениям. Если кворума не будет, то хочу заранее сказать, что все равно работа наша должна пройти. Может быть, наконец-то, мы поговорим о тех проблемах, которые существуют в нашей киноиндустрии, о тех шагах, которые мы на сегодняшний день должны сделать, и в целом, как мы живем, все ли нас устраивает. Уверен, что наболевшего очень много.

К вопросу Устава. Я надеюсь, что вы его получили, и у вас был день, чтобы изучить этот Устав. Но, еще раз подтверждаю, если кворума не будет, мы сегодня не будем обсуждать Устав. Придется его обсуждать на следующем съезде, который, видимо, состоится в октябре-ноябре 2009 г.

МИХАЛКОВ Н.С.

Я хотел сказать (извини, Женя) следующее. Эта наша пагубная практика такой самодеятельности, и мы решили, наконец, от нее отказаться.  Поэтому здесь присутствуют представители Минюста, чтобы нам по 8 раз не сдавать документы и не обсуждать это. Поэтому все вопросы, связанные с Уставом, ведением, с протоколом, будут консультироваться с юристами и с представителями Минюста.

И я очень прошу вас в этом смысле давать им возможность высказываться. Потому что на прошлом собрании их просто гнали с трибуны. Но мы знаем, чем это кончилось. Поэтому, пожалуйста, давайте для себя решим, что мы занимаемся тем, чем мы занимаемся. Мы выражаем свои желания, мы формулируем свои просьбы. А вот каким образом эти просьбы будут становиться законными, это будут решать юристы, помогая нам и в собрании, и в утверждении Устава в дальнейшем. В этом смысле очень прошу вас прислушиваться все-таки к тем, кто в этом разбирается. Потому что иначе мы будем все время иметь проблемы и суды. Я бы очень этого не хотел.

Спасибо.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Уважаемые коллеги!

Вчера не получилось, чтобы все желающие выступили.  А я уверен, что у каждого присутствующего есть что сказать. И все-таки сейчас я хотел бы дать слово Шамшиеву, лауреату Госпремии, советнику Президента, выдающемуся кинематографисту.

Просьба: я не называю сейчас регламент. Наверное, у нас сейчас больше свободного времени. Но, в любом случае, не больше 10 мин.

ШАМШИЕВ Б.

Я постараюсь быть кратким.

Дорогие коллеги!

Дорогие братья по цеху!

Хотя мы сейчас независимая республика, тем не менее, мы всю сознательную жизнь прожили вместе.  Мы делали одно большое искреннее кино. Мы были счастливы вместе. И когда сейчас пришла беда, мы тоже должны быть вместе.

Сегодняшний съезд называется чрезвычайным съездом России. Но мы такой съезд провели уже в 2005 г. Съезд кинематографистов Киргизии единогласно признал все соглашения, договора по продаже Киноцентра недействительным, незаконным. Мы исключили из членов союза бывшего председателя, актрису  Аджибекову. Мы ее исключили из членов союза и, мало того, подали в Генеральную прокуратуру, чтобы открыли уголовное дело.

Суть заключается не в том, что мы такие кровожадные и хотим, чтобы кто-то там понес наказание. Речь идет о том, чтобы это не повторялось. Дело в том, что мы должны друг другу смотреть в глаза и не думать, что кто-то кого-то обокрал. И, предположим, Шамшиев должен продавать собственные вещи из своего дома, потому что он сейчас не имеет ничего, и дом сожженный и т.д. Почему именно Ш… (?), одному из создателей великого нашего советского кино, до сих пор в Киргизии не поставлен памятник. Почему Сеймукулу Ч…(?) не поставлен памятник? Почему его дети, его семья должны  влачить  нищенское существование? Что, Т.Океев не снимал и не имел права на этот Киноцентр? Разве Болот Шамшиев не имеет права на этот Киноцентр? Когда мои фильмы и «Белый пароход», «Караш», и «Ранние журавли», «Волчья яма», которые принесли советскому кинематографу больше ста миллионов долларов прибыли, почему я не в списке?

Если бы мне предложили  два миллиона и сказали: молчи!- я бы отказался. Я должен вам сказать, что сегодняшний съезд и то, что я  на нем внимательно выслушал, я понял, что Киноцетр является тем Уотергейтом, киногейтом, который разразился на нашем общеСНГ-нском пространстве. И я обратился в Союз кинематографистов Киргизии еще осенью  прошлого года, на имя Никиты Сергеевича Михалкова, с просьбой о юридической помощи для того, чтобы мы отстояли свои права.

Дело в том, что сегодняшний  съезд  говорит о том, что речь не идет – мы творческие или не творческие, мы хорошие или плохие. Речь идет о честности. Мы честные или не честные. Мы имеем право быть в одном союзе или нет. Я думаю те люди, которые украли у своих братьев по цеху, такие люди должны все-таки понести какое-то определенное наказание. Ни я, ни Михалков, никто  не имеет права! Это может решать только съезд (аплодисменты).

Извините, пожалуйста. Дело в том, что я по поручению съезда кинематографистов Киргизии занимаюсь этим уголовным делом и прошел все Ады следственных органов, судебных органов, генпрокуратуры. Я сейчас уже чуть ли не стал профессиональным юристом. Знаю все статьи нашего уголовно-процессуального кодекса.

 Могу сказать, что две статьи по киргизским законам – 104 и 166 – это мошенничество, кража в особо крупных размерах, которые влекут за собой от 10 до 20 лет тюрьмы с конфискацией имущества. И все те люди, которые  делали это, думаю, должны быть или принести оставшиеся деньги и сказать: ребята, извините, бес попутал. Или каким-то образом этот вопрос решить. Я вам могу четко сказать, что Никита Сергеевич Михалков никогда сам на это не пойдет. Все то, что происходило в течение вот этих нескольких лет, когда он влез в эти какашки, извиняюсь за выражение, это было шоком для него.

Я понимаю всю ненависть определенного ряда людей к Михалкову, человеку, которому деньги не нужны, слава не нужна, почет не нужен. У него все есть. У него есть и, извиняюсь, воспитание. Вот вся беда Михалкова, что он воспитанный человек. Вот он хотел бы воровать, а воспитание не позволяет.(аплодисменты).

2-31

Беда Михалкова в том, что его мама приучила, я читал как-то однажды его воспоминания, на улице Горького был магазин, там тортики продавали, и там завязывали веревочкой, тесемочкой. И мать говорила: «Нельзя резать, ты распутай этот узелочек». И когда он начал распутывать узелочек Киноцентра, у него волосы встали дыбом на голове, хотя они у него редеют.

У меня есть рацпредложение, дорогие друзья! У нас есть ОДКБ – объединенный договор коллективной безопасности. Мы пришли через 17 лет всех этих трагедий, которые произошли на околосоветском пространстве, мы пришли и нас грабят. Грабят среди белого дня. Почему-то когда говорят «вор», этот человек ассоциируется – мешок, обязательно ночь, он лезет в какую-то квартиру через форточку или дверь. А когда днем группа твоих любимых и уважаемых людей, с которыми ты пьешь, с которыми обнимаешься, и они тебя обворовывают, они уже ворами не называются. Вроде бы как экспроприация уже. Взяли экспроприировали мою собственность, вашу собственность и т.д. За что, почему? Мне кажется, мы пришли к сознанию того, что должны создать объединенное кинематографическое сообщество, так называемый коллективный договор кинобезопасности.

(Аплодисменты)

Потому что кинобезопасность сегодня нас больно ударила с этим центром. Пусть он будет трижды проклят, этот Киноцентр, потому что я теряю товарищей, я теряю друзей, с которыми я прожил всю свою счастливую кинематографическую жизнь. Но дело в том, что самое страшное нас ожидает в будущем. Если мы сейчас закроем глаза на это, как говорится, если ты стреляешь в прошлое из ружья, то будущее выстрелит в тебя из пушки. Это такая народная мудрость. Так давайте, чтобы из пушки в нас будущее не стреляло, чтобы наши дети и наши внуки не страдали и не говорили, какие наши предки были идиоты, потому что они жили в атмосфере полной лжи и покрывательства. Поэтому мы должны создать какую-то объединенную киноорганизацию, т.к. мы все в едином СНГ, защищать свои права, профессиональные права. Профессиональные права – это касается авторства, это касается проката, это касается другого движимого и недвижимого имущества. Споры там, где деньги, всегда будут. У киргизов есть поговорка «Есть проклятие золота». Поэтому киргизы никогда золотом не пользуются, только серебром. Но трудно от золота убежать. Поэтому давайте умно, честно распоряжаться тем достоянием, которое осталось от великого Советского Союза, и этот великий Советский Союз никогда нам ничего плохого не сделал. Этот великий Советский Союз у нас в душе был, есть и будет, и мы должны работать вместе!

Я хотел вчера сказать о том, что мы пожалели бы Никиту Сергеевича Михалкова. Потому что это великий художник, и быть в горниле всей этой драки, всей этой грязи, связанной с дележом десятков миллионов долларов по Киноцентру, для него это катастрофа. Потому что этот человек отдает себя всю жизнь. Но вся беда в том, что сейчас кроме Михалкова в этой бадяге никто не разберется. Здесь нужна решимость, а у Михалкова она есть, это абсолютная честность, а у него это есть. И самое главное - у него должны быть такие помощники, которые могли бы сказать: «Никита Сергеевич, самые крупные вещи возьмите на себя, остальное дайте нам. Мы будем биться за то, чтобы наш Союз был великий, честный и настоящий. Чтобы не стыдно было смотреть людям в глаза».

Спасибо за внимание!

(Бурные аплодисменты)

ГЕРМСИМОВ Е.В.

Вчера много звучало предложений по поводу того, что какое решение Съезд примет. Я думаю, по поводу тех нарушений, по поводу тех людей, которые привели ко всему тому, о чем сейчас говорил Болот Шамшиев. Но я думаю, что это все-таки не для Съезда работа. Но я все равно поставлю на голосование ваше предложение любое, которое будет от вас. Но, наверное, это все-таки работа будущего Правления в целом, потому что работа достаточно серьезная.

Из тех, кто записался и не выступил – Герасимов Евгений Владимирович. Вы мне позволите выступить?  Спасибо!

МИХАЛКОВ Н.С.

Я хотел бы еще одно предложение внести. Не знаю, как его сформулировать, может быть, это сделает Редакционная комиссия, если вы примете это и обсудите. Я считаю, что мы должны ввести какой-то меморандум об этике. Потому что отсутствие такового приводит, слушайте, ну три месяца было просто, это просто не прилично. Не имеют права внутри какого-то сообщества… на улице так не общаются, на катке. Так нельзя разговаривать с людьми, это невозможно, это непристойно, это оскорбительно. Даю вам честное слово, если бы я не был обременен каким-то именем, имиджем и должностью, я бы просто не разговаривал, я бы выбил глаз, и на этом все закончилось бы. Потому что это терпеть очень трудно. И главное, что абсолютная беззащитность, когда ты окружен стеной лжи, которая сыплется ежедневно. Я врагу не пожелаю этого! Поэтому я хотел бы, чтобы мы подумали, каким образом мы могли бы этот вопрос для себя обсудить и утвердить. И чтобы люди понимали, те, кто существует внутри сообщества, что это им чем-то грозит, а не просто так. Он наплевал, ему дали пол, и он ушел. Ну и будет там тихо копить злобу. Я бы хотел, чтобы мы это обсудили.

Спасибо.

(Аплодисменты)

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Уважаемые коллеги! Я считаю, что в принципе разговоры о Председателе, о Правлении, о легитимности, это очень важно, но вчера мы эту тему достаточно подробно обсудили. Я бы хотел сейчас сказать и поделиться своими соображениями о том, что мы делаем, что мы производим – о нашей киноиндустрии. Какое кино мы снимаем, что в результате мы видим и слышим в СМИ, каким образом это отражается на формировании сознания молодого поколения. Мне кажется, это очень важная тема. Она частично вчера звучала. Она звучала и в докладе Никиты Сергеевича, и в некоторых выступлениях.

3-31

 

Кого мы в результате воспитываем, кто придет за нами?

Я являюсь, для тех, кто не знает, председателем комиссии по культуре Московской городской Думы и провел ни один «круглый стол», обсуждая с профессионалами, социологами, политологами, теми, кто следит за тем, что происходит и как происходят в школах процессы обучения, в институтах, берут мнения молодежи. Картина-то страшная! Картина-то такая, что…, вы понимаете, и никто на нее воздействовать не может.

Мы сейчас выясняем: один, два, три союза. За последнее время ни разу не поговорили, хотя у нас есть достижения в кино, но в целом что происходит? Не только в кино.

Я хочу остановиться на воспитании подрастающего поколения, на морально-нравственном климате, на то, что мы видим и слышим, что происходит в СМИ сегодня. Проведя один из таких крупных «круглых столов», большинство из присутствующих (а там было много уважаемых людей) сказали, что необходимо обращаться к нашим лидером, потому что может быть, знаете, в нашем государстве привыкли, что демократия демократией, но, видимо, должно быть сверху какое-то указание, потому что то, что идет у нас на наших центральных каналах, оно не поддается нормальной логике.

Спасибо. (Аплодисменты).

Мне принесли и мы просмотрели те фильмы, в том числе мультфильмы, которые делаются для пяти-восьмилетних детей, как бы обучение пяти-семи-восьмилетних детей для вхождения в жизнь. Не знаю, видели ли вы или нет, они шли по центральным каналам, их учат владеть презервативами, понимаете? И так далее. Я сейчас не буду с этой высокой трибуны рассказывать, что еще в этих мультфильмах.

Поэтому я с членами комиссии по культуре Московской городской Думы (много было академиков и т.д., уважаемых людей) сформулировал обращение к Президенту. Я бы хотел, если вы согласны с ним, то мы сегодня бы приняли его. Но прежде я его все-таки зачитаю. Можно? Спасибо.

«Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Вопрос исключительной важности заставляет нас обратиться непосредственно к Вам в столь нелегкое для России время, когда на экономических фронтах в очередной раз решается судьба Отечества. Заявленные властью приоритетные цели восстановления могущества Российского государства, обладающего сильными и современными политическими институтами, мощной армией и совершенной правоохранительной системой напрямую увязываются сегодня с состоянием интеллектуального и духовного потенциала народов России, не только ее элитарной составляющей, но и каждого конкретного человека.

Основной гуманитарной составляющей является телевидение. На бескрайних всё еще просторах нашей Родины его роль в формировании и воспитании патриотизма, моральных максим информации невозможно преувеличить. К глубокому сожалению, приходится констатировать, что состояние дел на нашем телевидении оставляет желать лучшего. В рамках либеральной модели СМИ доминирующей там ныне превалирует отупляющая зрителя продукция, низкопробные сериалы и реалити-шоу на грани порнографии. Редко появляется на экране «свежее» лицо или озвучиваются новые интересные идеи. Позитив полностью исчез с экрана.

Руководство телевидения, ссылаясь на коммерческие аспекты, пресловутый рейтинг и свободу слова, отвергает попытки широкой общественности как-то влиять на нравственное содержание программ. Многочисленные дискуссии не приводят к конкретным результатам, торжествует корпоративный интерес и по-прежнему правит бал «Дом-2», «Комеди-клаб» и многочисленные сериалы из жизни воров и проституток. (Аплодисменты).

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Недавно мы потребовали от соответствующих инстанций принять меры для защиты детей и детства. Давайте же вместе защитим духовную чистоту и внутренний мир ребенка от разлагающего влияния нашего телевидения. Мы убеждены в том, что атмосфера вещания на основных программах должна быть на высоком художественном уровне, а «Герой нашего времени» прежде всего образцом для подрастающего поколения. Ошибки, обусловленные политикой нашего телевидения, уже можно наблюдать в жизни. Это и пивной алкоголизм, и стремление значительной части молодежи, особенно в провинции, «делать жизнь» с проститутки или бармена. Это и девальвация таких понятий как любовь, порядочность, патриотизм и многое другое.

Давайте же защитим подрастающее поколение, ведь именно ему передавать в руки нашу любимую Родину!». (Аплодисменты).

         Спасибо. Я прошу вас, если вы считаете это обращение достойным, проголосовать за него.

Кто против?

У нас еще будет возможность обратиться и к Владимиру Владимировичу Путину, там жестче напишем.

Кто воздержался?  Даль воздержался? Я запишу.

Большое спасибо за внимание. (Аплодисменты).

МИХАЛКОВ Н.С.

Вообще, в развитие этой темы. Это очень во многом как раз то, о чем вчера говорилось, о чем я пытался вчера сказать, потому что это вымывание культурного слоя, вымывания из-под ног людей воли жить, это довольно осознанное погружение их в этот мрак безысходности. Потому что если мы посмотрим просто темы сериалов, даже просто ролик рекламный к сериалам, во-первых, практически это один бесконечный фильм, потому что всё это про одно и то же; во-вторых, что такое сериал – это каждый день, каждый божий день происходит на экране  некая инъекция, с экрана идет некая инъекция. А потеря уважение к жизни и смерти, потеря страха совершить зло, потеря определенного шока от увиденного окровавленного тела, если вдуматься просто и сравнить. Федор Михайлович Достоевский написал 500 страниц о том, как молодой человек просто-напросто убил бабушку. Если этот сюжет пересказать в интернетовском варианте: «Молодой человек убил бабушку и потом его посадили». Всё. Но 500 страниц-то о том, что с ним происходило после того, как он эту бабушку убил! Что происходило с ним, каковы нравственные его мучения! А всего-навсего, как ему казалось,  талантливейший человек просто укоротил жизнь ненужной уже никому старушки, мог взять у нее деньги и стать Шопенгауэром. Это очень важный момент, потому что здесь не просто запретить это, это скрупулезная, кропотливая, рутинная, но очень необходимая работа. И, кстати говоря, огромное значение в этой работе имеет научно-популярное, документальное кино, о чем вчера говорилось. Огромное значение имеет. И место этого кино сегодня на телевидении мизерно. Мизерно! «Дом-24» - блистательный канал, можно круглые сутки смотреть кино, но этого мало, он есть только на «тарелке», поэтому, я думаю, что нам нужно думать о том, каким образом…Понимаете, напишем мы письмо…, написали, утвердили и его получили. Допустим, его даже прочли. Но проблема заключается в том, что мы должны предлагать методы, как это сделать, а не просто послали царю и ждем, когда он это решит. А у него таких проблем! Поэтому здесь вопрос заключается в том, чтобы мы предлагали то, как мы это видим. И здесь, между прочим, я совершенно уверен… Сейчас мне в голову пришла мысль, после выступления Жени…

4-31

Не знаю, как это назвать – комитет, комиссию, какое-то сочетание грамотных людей, в который входят и политологи, и режиссеры, и юристы. Чтобы это не было такой функцией формальной, но чтобы были люди, которые могут помочь государству это делать. Не маниловщиной заниматься, как это ужасно – запретить, или что-нибудь сделайте. А я так себя чувствовал, когда мне говорили: «Пойди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что. Получилось? Мало принес, давайте еще ходи». Тут ведь важно, чтобы мы могли абсолютно точно предложить решение этой проблемы. Причем, совершенно убежден, что огромное количество пользы могут решать в этом вопросе наши регионы. Почему, объясню. Потому что одно дело – представление о жизни в Москве и в Питере, и абсолютно другое дело – отношение и представление о жизни там. Дело не в том, что она менее богата, она по-другому соткана, там другой ритм внутренний, который позволяет так или иначе задумываться о том, что происходит и как решать проблемы. Если мы подключим регионы и правильно решим этот вопрос, по крайней мере на стадии обсуждения, мы сможем давать руководству страны предложения по этому поводу. Потому что в результате нам скажут: «Ребята, вы поняли, ну делайте, это же вы кино делаете, что вы нам-то говорите, это же от вас зависит».

Поэтому я бы просил кого-нибудь из наших коллег, кто возьмется, просто продумать ту систему, ту схему, ту организацию, которая бы могла этим заниматься.

Спасибо.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Это правильно. Это то, чем должен Союз заниматься в том числе.

(Аплодисменты).

Из вчерашних не выступающих Анатолий Синицын.

По очереди. Раз Синицина нет, Даль-Орлов.

ДАЛЬ-ОРЛОВ

Дорогие друзья! Я вообще, честно говоря, собирался вчера выступать и подготовил взволнованную речь. Я два слова скажу, я прокомментирую хотя бы то, почему я воздержался по поводу этого документа. Совершенно замечательный по смыслу документ, но мне кажется, от творческого союза такая суконная речь, такие сплошные штампы, то, что уже умом не воспринимается. (Аплодисменты). Это надо кого-то попросить и по-человечески, примерно в стиле, как Никита Сергеевич излагает свою мысль, на хорошем, русском языке. Собственно, это.

(Аплодисменты).

МИХАЛКОВ Н.С.

Может быть, тогда мы примем, чтобы не прерываться, за основу этот документ. И его доработать Редакционной комиссии. И вас попросим этим делом заняться.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Я единственное хочу сказать, что лично я не согласен, что язык. Язык, понятный власти. Поэтому пусть Даль-Орлов свое предложение сделает, и мы послушаем его.

ДАЛЬ-ОРЛОВ

У нас уже и власть, мне кажется, начинает русский понимать. Оба хорошо говорят.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Хорошо. Мы не будем спорить, у кого из нас булла «пятерка» по русскому языку, у Орлова или меня? У меня было «Отлично».

ДАЛЬ-ОРЛОВ

Женя, не обижайтесь.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

А что обижаться? Ваше мнение для нас тоже интересно. Мы вас часто читали и знаем хорошо вашу литературу.

МИХАЛКОВ Н.С.

Не ссорьтесь, девушки. (Аплодисменты). Давай объединимся в одном правильном решении. Есть это письмо, оно хорошее и оно правильное. Тем более, что Женя поднаторел, естественно, в работе в государственных органах. Просто можно просить Даль-Орлова вместе с коллегами доработать и подумать, каким образом мы его можем сделать более полезным. Если мы предложим не только что, но и как. Поэтому я предлагаю просто этот вопрос не закрывать сейчас, а продолжить его и сделать более четким.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Хорошо. Ваши предложения мы с удовольствием примем. Сценарии Даль-Орлова я правил много раз. И не один.

ДАЛЬ-ОРЛОВ

Какие сценарии? Ничего не понимаю.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Выступайте, вы для выступления вышли.

ДАЛЬ-ОРЛОВ

И чтобы уже закончить. К вопросу о документах. Я прочитал, вот что нас жало бы, если то Правление начало бы работать. Вот в том листке анонимном, который они разослали, там есть на первой полосе целая колонка (сверху донизу) – грандиозные планы, которые то несостоявшееся правление должно было осуществить. Вот я читаю.

Постановление 7 Съезд. Первый пункт. Вслушайтесь. Включить в состав комиссии СК Имущественную комиссию вместо Комиссии по управлению имуществом.

(Смех в зале).

Первый пункт это.

(Аплодисменты).

Второй. Вместе с региональными отделениями и организациями произвести реорганизацию.

Еще замечательный пункт. Способствовать активизации созидательной работы.

(Смех в зале).

Вот с этими документам они бы нами и руководили.

Всё. Спасибо.

МИХАЛКОВ Н.С.

Нет, ну там есть еще два очень важных пункта, самые главные. Это воссоздание КСК и воссоздание Московского Союза  с тем, чтобы практически продолжить ту схему, которая работала, и которую вчера я вам озвучил. Это серьезно, там не просто так.

Одно дело, что они в течение полутора часов, Пленум решал вопрос, в каком порядке расставить повестку дня. Полтора часа решалось. Но это верхняя часть айсберга. А в нижней части айсберга она очень весомая. Поэтому, слава богу, что так не случилось.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Вы знаете, в записках очень много есть предложений, в том числе по созданию Комиссии по этике. Но Никита Сергеевич сказал, что должна быть комиссия. И Стефанович пишет, и Гулуев пишет, обращается. Я думаю, что это работа Правления для того, чтобы создать такую комиссию. Поэтому все, я думаю, только «за». Как она будет, по этике ли называться или по-другому, редакционная решит.

МИХАЛКОВ Н.С.

Свои предложения давайте только в Редакционную комиссию.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

И предложения, какая она должна быть.

Пожалуйста.

СИНИЦЫН А.

Уважаемые коллеги, я Анатолий Синицын, историк кино, преподаватель истории кино.

Вчера был записан на доклад, поэтому многое уже не актуально. Было много критических замечаний и вопросов к обеим сторонам. Но теперь только уже одна. Так что извините, Никита Сергеевич, только к вам остались вопросы.

Я хотел сказать какие-то свои ощущения. Я хочу напомнить, что мы кинематографисты, нам очень трудно, мы просто передовые люди. Мало того, что мы образованные и знающие, но из всех творческих союзов мы максимально приближены к реальности. Поэтому мы немножко идем, а иногда много, впереди хода истории и принимаем на себя все удары этого хода истории.

Манский сказал вчера о дежа-вю, что он как будто на том съезде. А это не так плохо. Но мы стали более реалистами, и мы нашли в себе силы вернуться к тем вопросам, на которые с тех пор так и не получили ответа. Разве это плохо? Ну просто мы тогда очень сильно ушли вперед от состояния нашего общества, от нашей провинции, от моего любимого города Елецка (я что-то пытаюсь делать).

Но я учился у Ростислава Николаевича Юренева, здесь тоже мои учителя присутствуют среди старейшин. Но я просто не могу представить себе возможную реакцию Юренева на ту лексику, которая звучала с обеих сторон. Мы забыли своих учителей что ли? Ну как, я не знаю.

И вы сказали об этом законе. Мне кажется, что это нельзя делать, это позор, потому что это позор. Мы, образованные люди, принимаем для себя специальный закон в нормальной жизни. То есть мы уже без закона не можем быть людьми что ли? Я уже и не знаю, что делать. О этике.

(Аплодисменты).

МИХАЛКОВ Н.С.

Это не закон. Мы должны сговориться просто сами. Простите ради бог, я объясню одну важную вещь. Для того, чтобы понять, какая вода, надо в нее войти. Я в нее вошел. Я это все испытал. И беззащитность, в которой ты находишься в этой ситуации, я в данном случае предлагаю вам подумать каждому о себе. Это моет произойти с каждым. Поэтому в данном случае мы должны защищать не меня, а себя, свое сообщество, уважение к себе. Поэтому тут не закон. Если мы будем говорить, что как так, мы такие интеллигентные. Давайте жить дружно. Не получается так, потому что сейчас отошла та сторона агрессивная в сторону, вы думаете, она замолчала? Нет, всё. Сейчас начнется заново, мы должны быть готовы к этому. Уже вот это прекраснодушие с нами, к сожалению, когда мы каждый раз проявляем такое прекраснодушие, тут же поступают, как поступают с людьми слабыми. К сожалению, сегодня в обществе толерантность, уважение и воспитание воспринимается как слабость. А так как не существует этики внутренней, то это тот, кто думает, что слабый, считает себя сильным и начинает бить слабого. Но один раз нужно этому сильному дать понять, что он не сильнее тебя, и дать ему однажды в лоб.

(Аплодисменты).

5-31

СИНИЦЫН А.

Но остался вопрос, неужели действительно уже не существует внутренней этики? Мне ужасно.

МИХАЛКОВ Н.С.

Не существует, действительно. Я это подтверждаю.

СИНИЦЫН А.

Что с нами происходит, мне кажется? Ну, мы впереди, мы на переднем плане. И вот происходит столкновение, которое на каких-то изломах всегда испытывает, мне кажется, общество, идущее вперед. Столкновение законов писанных, законов юридических и законов рода, законов крови, законов того, как у нас принято. Матизен, конечно, не Антигона, но и вы уж не будьте Креоном.

МИХАЛКОВ Н.С.

Это не ко мне вопрос, не ко мне вопрос.

СИНИЦЫН А.

Ну, я обращаюсь в зал. Я свои чувства говорю.

По вопросу Киноцентра. Я не был в Союзе в те годы. Я не знаю и наверное никогда не узнаю, что и как там было. Моей собственности там нет. Пытаться это узнать – это дорога к постоянной фрустрации, хотеть узнать то, что ты никогда не узнаешь. Но действительно люди, которые достойно зарабатывали эту собственность, должны быть как-то достойно защищены в новом формате, в старом формате не просто словами, но какими-то делами, наши старейшины. Нам это действительно стыдно. Должно быть принято конкретное решение. Кажется, здесь Никита Сергеевич здесь хорошо сказал, что надо исполнять то, что мы хотим предложить власти. Киновед Слава Шмыров очень хорошо говорил, что до сих пор нет закона о творческом союзе. Но вопрос: кто примет эту власть, кто примет этот закон? Поэтому большая просьба – реально работающее и очень надежное Правление избрать.

Спасибо за внимание.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Семаго. Просьба еще раз – регламент, дорогие мои.

МИХАЛКОВ Н.С.

И еще одна просьба. Пожалуйста, отделяйте зерна от плевел и давайте говорить по существу, а не призывать воздух, чтобы он нас облаготворял. Давайте говорить по делу. У нас есть очень конкретные и ясные дела. У каждой закладки есть имя,  отчество и фамилия.

СЕМАГО

Когда-то давным-давно из уст Никиты Михалкова прозвучала очень хорошая идея о создании кинематографического фонда, который взял бы на себя производство по госзаказу кино для России. К сожалению, эта история не получила продолжения. Наверное, здесь не позволила ваша занятость, Никита Сергеевич, чтобы довести эту очень хорошую целостную идею и очень конкретную идею до её воплощения. Надо уйти от старой схемы, при которой деньги выделяются кинокомпаниям. В частности, в прошлом году десяти компаниям были выделены деньги, а у этих компаний даже не было сценариев. То есть, просто на заявку дались деньги. Разве это справедливо для всех нас?

Мы говорим все время о телевидении, о том, что телевидение не соответствует сегодня нашим нравственным, философским, никаким другим понятиям. Но почему мы с вами тратим наши деньги на то, чтобы это телевидение существовало? Во всех странах есть государственные каналы, которые финансируются из кармана государства. Давайте оставим два государственных канала. Мы будем определять, как Союз, нравственную позицию этих каналов, мы будем иметь возможность влиять. Но как вы будете влиять на частные каналы? Почему сегодня развлечения ТНТ, СТС, ДТВ, ДДТ, БДТ и всё, что угодно, бесплатно? Вы когда-нибудь «Плейбой» бесплатный видели? Вы когда-нибудь видели какое-нибудь развлекательное мероприятие бесплатное? Почему телевидение сегодня, развращающее нашу страну и молодежь, является бесплатным? Давайте попросим Правительство убрать за наши деньги финансирование этих каналов. Пускай, если они хотят развлекать патологически нездоровых людей, это их дело, но пусть этот патологически нездоровый человек платит деньги. Мы сегодня сидим и смотрим на всё, что происходит с позиции, как будто нас это не касается. Я думаю, что сегодняшний Съезд, как бы ни был парадоксален приход этого съезда к сегодняшнему действию, может очень многое определить. Он может сегодня многое показать государству, что: во-первых, кинематографисты существуют, что Союз есть, и что Союз может влиять. Каким образом? Есть такая страна Франция. "Канал +", который был создан Французским правительством исключительно для того, чтобы своя работа этого канала шла на отчисление денег для кинематографа. Какой-нибудь из наших к анналов отчисляет деньги на кинематограф? Они практически используют вас сегодня за очень небольшие деньги, используют ваши возможности и способности, не давая ничего взамен. Разве эта позиция может продолжаться? Конечно, нет. Значит, я рассматривать всю позицию таким образом, чтобы телевидение отчисляло деньги на кинематограф – на нашу с вами жизнь, на наше с вами творчество, возможно, на какие-то субсидии и дотации, которые необходимы сегодня Союзу.

Мы говорим сегодня о том, каким образом нам двигаться дальше. А почему, собственно, нам не сделать то же самое, что сделала вся Европа? Почему нам не оставить перед государством вопрос о том, чтобы Союз регулировал все правовые нормы, имел возможность выступать с законодательной инициативой? Мы сегодня лучше, чем все остальное, чем любая партия знаем, что нужно сегодня делать для кинематографа.

Поэтому мои предложения очень конкретные.

Продолжить работу по созданию государственного фонда, который будет распоряжаться деньгами. Вы знаете, какую мы сегодня показать цифру истраченных денег на кинематограф нашему правительству? Из тех 200 фильмов, которые должны были быть выпущены в прошлом году, вышло на экраны 80. Почему? Вы не сможете продвинуть ваш кинопродукт без рекламы. Как вы можете соревноваться с Первым каналом, который эту рекламу делает? И вы с вашими жалкими деньгами будете пытаться размещать где-то вашу рекламу. Это несопоставимо. Сегодня без рекламы фильм не может дойти до зрителя. Мы прекрасно это понимаем. Значит, нужно какое-то паритетное соглашение. Хотите использовать наши возможности? Вы снимаете руками наших операторов, вы снимаете то, что делают наши сценаристы, вы используете наших актеров. Давайте разговаривать о деньгах. Давайте говорить о том, что сегодня любой канал телевидения должен заключать с Союзом контракт. И деньги, которые мы получаем, мы получаем и используем для того, чтобы был Союз. Разве это неконструктивная позиция? Меня могут спросить, почему я выступаю сегодня, и не выступал на предыдущем съезде? Потому что программы не было. Тот съезд, который я наблюдал (я многих из них знаю), там не было программы. Там не было движения вперед. Давайте сегодня вырабатывать именно эту позицию.

И последнее – вопрос о Киноцентре. Моя фамилия вчера прозвучала в достаточно негативном контексте. Не знаю, как это произошло, умышленно или нет. Я проработал в некоммерческой организации АНО «Киноцентр» 42 дня. Меня попросили придти туда как человека, который в определенных деловых кругах имеет репутацию человека, умеющего решать проблемы. Меня попросили помочь с возникшей ситуацией. Никита Сергеевич говорил, что за время деятельности Киноцентра убили пять человек. Считайте, что намек на то, почему я там появился, в моих устах прозвучал. Я бы хотел уточнить: если у Съезда есть какая-то конкретная претензия ко мне, как к человеку, который имел отношение к этой ситуации, я готов её письменно получить и отстаивать свои  права, честь и достоинство. Я не могу смириться с тем, что каким-то образом мое имя, которое принадлежит не только мне, но еще и моему деду,  и прадеду, и моему отцу, звучало в каком-то негативном контексте. Поэтому если какие-то претензии будут, я готов их принять, если нет – я закончил. Спасибо.

МИХАЛКОВ Н.С.

Я поясню, Володя. Я и вчера тебе говорил, что у меня по этому поводу нет никакой информации, есть только списки тех,  находится. Я сухо читал документы, я ничего не персонифицировал. Поэтому, я думаю, что Съезд принимает информацию, что ты там был всего 42 дня. В этом нет претензий. Вопрос заключался в абсолютно объективной информации, которую должны были узнать. Не принимай это лично на свой счет.

ГЕРАСИМОВ Е.В.

Адабашьян где?

6-31

АДАБАШЬЯН А.

Здравствуйте. Александр Адабашьян – сценарист и художник.

Сегодня утром видел по телевизору выступление кинематографиста Манского, который сказал, что наши коллеги, которые не пришли на Съезд, они сейчас сидят дома и с нетерпением ждут, когда им будет протянута рука дружбы. Мы воссоединимся, и всё пойдёт, как оно и шло.

Во-первых, странно, почему они сидят дома в ожидании этого, а не прийти сюда и не протянуть руку дружбы самим.

Это я к тому, что эти призывы имени кота Леопольда, что мы теперь будем жить дружно и мирно, такой же вес, наверное, имеют, как и безнадежные призывы этого мультипликационного героя. Так что, всё еще впереди. Но это так, запятая к продолжению.

Что же касается темы, которая сейчас возникла. Вспоминая князя Волконского 1812 года, я вычитал замечательную цитату из Диккенса (к сожалению, не указано точно, откуда она взята) «Миссия Америки опошлить Вселенную». Это сказал Диккенс в Х1Х веке.

(Аплодисменты).

Миссия эта благополучно выполнена. Мы являемся верными продолжателями, очень старательными учениками. Но, когда мы разговариваем о гильдиях… Допустим, гильдия продюсеров (к сожалению, это уже чисто возрастное, у меня стала плохая память на имена) эта Гильдия американских продюсеров в своё время приняла добровольно (это не было навязано ни откуда сверху, по крайней мере, документально это не зафиксировано) свод правил, которым должен следовать некий продюсер. И там прописаны очень точные вещи: пропаганда американского образа жизни, как нужно показывать свою страну, как нужно показывать её героев, о политкорректности и т.д. Этому следуют неукоснительно. Это не обязательно к исполнению, но это настолько желательно, что становится обязательным.

У нас ничего подобного нет. И. говоря обо всех этих документах, которые надо было бы принять (типа того, что читал Женя), это всё очень правильно, но я думаю, что есть очень простой ход. Это я говорю без всякой иронии. Надо взять документ, официально существующий (существует Лига защиты животных) и переписать его на Лигу защиты людей. Я без иронии это говорю. Я вам приведу простой пример.

Представьте себе картину Тарантино всеми нами любимого, я их называю «изделия», а не картины; так вот изделие господина Тарантино «Убить Билла». И представьте себе, что этот Билл – это не человек, а кролик. И она в поисках его гоняется за кроликами, и убивает кроликов. Через 10 минут показа этой картины она была бы запрещена во всех цивилизованных странах. Отрезанные ушки, окровавленные лапки – это будут смотреть дети. Это будет прикрыто немедленно. Если на экране будет зверски убита собака, в конце обязательно будет написано, что ни одно животное не пострадало.

Что же касается расчлененных трупов, отрезанных голов, мы, зевая смотрим. Ну что, в этой картине только 850 трупов, а у меня было 900. Это всё уже стало вне пределов нравственности.

И я сильно не утрирую. Нужно просто скопировать документ Лиги защиты животных. Это довольно мощная организация, она в состоянии запрещать картины, запрещать спектакли, запрещать телевизионные передачи, где существует насилие над животными. Посмотрите где-нибудь, найдите хоть одну картину (а это может быть очень кассовая история), представьте себе какого-то садиста, который убивает собачек. По-моему очень хорошая тема, никто её не трогал. А не трогают потому, что тут же тебе руки отрубят, если ты это будешь делать.

Поэтому маньяк, который убивает маленьких девочек – вот это другое дело, вот это давайте делайте. Это, ребята, нормально. А чтобы птичек, головки им откручивать, это мы не позволим.

(Аплодисменты).

Очень просто. Это действительно может быть документ. Лига защиты людей может существовать как совершенно официальная организация, и её принципы можно внедрить в нормальную жизнь, в повседневную.

А по поводу самой первой моей посылки, насчет того, что «Миссия Америки опошлить Вселенную», это было сказано в Х1Х веке. Сейчас у нас ХХ1-й век. Значит, идёт уже колоссальный прогресс в этом отношении. И я считаю, что те конструкции, которые мы берём из передового кино Соединенных Штатов, а оно действительно передовое, потому что  бокс-офис любой страны, защищают ли они свои интересы, есть ли там квоты или нет там квот, первые строчки занимают Соединенные Штаты.

Так вот, нам надо подумать, что мы берём очень много из формы. Мы берём гильдии, мы берём сюжеты, мы берём названия: сиквеллы, саунтреки – у нас всё это так называется, забывая о том, что там есть еще и содержание. И содержание, и функции этой гильдии оно несколько отличается от чисто профсоюзных функций. У них нет цензуры, навязанной сверху, у них есть цензура, которая идёт изнутри. Уж как она там внутри зародилась, сама по себе, или кто-то это зерно посеял, но, на самом деле, я думаю, надо начинать с этого, а не с внешней формы. Мы просто берём форму, а содержание уже наполняется само. И результат этого наполнения мы видим.

Я думаю, что это одна из самых серьёзных проблем, потому что всё остальное в результате становится производным. И то, что происходит с Киноцентром, вся эта безнравственная история, свидетелями которой мы были давно, а документальное подтверждение получили недавно. Это всё следствие того же. Так что я думаю, что работа и Союза, и Правления – это должно быть основным. Мы не можем ограничиться исключительно какими-то разговорами о финансах, общими положениями о том, что надо дружить, взяться за руки; умилительными речами о том, что нужно что-то сделать для того, чтобы всё таки, наконец, как замечательно сказано, кажется, у Салтыкова-Щедрина, что они сидели ночь, и вторую, и третью, и люди думали, как бы сделать прибыльным их убыточное предприятие, ничего в нём не меняя.

(Смех в зале).

Спасибо.

(Аплодисменты).

МИХАЛКОВ Н.С.

Я просто приведу один пример в развитие того, что сказал Саша. Просто, как пример. Я еще не закончил окончательно фильм «Сибирский цирюльник» и пригласил Кевина Костнера, который был в Париже, посмотреть материал, чтобы объяснить мне, что понятно, что не понятно американскому зрителю и т.д. Он смотрел картину долго, прослезился. На другое утро прислал мне письмо. Даль Константинович, Госкино, редактура наша советская – это дети просто по сравнению с тем, что мне написал мой коллега по поводу того, что он посмотрел. Приведу два примера. «Судя по тому, кем была героиня, она была проституткой. Лучше, чтобы она не была американкой, пусть будет англичанкой».

Вот на таком уровне; его никто не заставлял. Это тот внутренний цензор, который сидит, и внешнего им не нужно. Не нужно. Это очень важный вопрос.

Извини Коля.

Николай Бурляев.

БУРЛЯЕВ Н.

Александр Адабашьян припомнил то, что говорил Диккенс в Х1Х веке. Я припомню еще одного человека, жившего в Х1Х веке, Александра Пушкина, который говорил об Америке еще тогда, когда она практически еще только родилась. Цитирую: «Её просторы будут застроены торгашами, для которых власть денег и золота будет превыше всего».

Его современник Гоголь где-то в те же времена говорил такую фразу: «Сейчас идёт бой, самый главный бой – бой за душу человека».

7-31

Этот бой и мы здесь все ведем. Вновь наступила пора ожидания и надежды на позитивные сдвиги в российской культуре, в кинематографе. Я уже полвека пребываю в оном и, естественно, гляжу все эти полвека, наблюдаю за министрами, я размышляю, куда идет наша культура. Попробую проанализировать то, что я видел,  что произошло с нашей культурой и составной его частью – кинематографом – за последние 23 года, протекшие со времени  перестройки всей(!) нашей жизни.

Перестройка высвободила скрытую энергию, агрессивный напор серой  творческой массы, которую смело можно назвать российской «пятой колонной». Окрыленные перестройкой подняли головы  те представители творческой интеллигенции и кинематографа, которые прежде были не столь заметны. Они провели 5 съезд, на котором предали анафеме выдающихся мастеров экрана и провозгласили наступление эры  свободы, демократии и вседозволенности. Наступил трагический перелом в судьбе культуры, в судьбе нашей России. Надругательство над великим советским кинематографом, которым по праву гордились и все мы, и наши зарубежные друзья.

Когда в России грянула перестройка, великий итальянский режиссер Федерико Феллини говорил не менее великому русскому режиссеру Андрею Тарковскому: «Что же вы делаете?! Ведь мы когда-то глядели на вас и удивлялись, что можно вот так свободно, за государственный счет, работать в кино, когда у тебя 100-процентное финансирование и ты можешь делать то, что ты хочешь. У вас мощнейший прокат. Ваши фильмы видят миллионы, но вы пошли по нашему пути. Вы полезли в рынок. Я, Феллини, никому здесь не нужен. Я «умираю» в Италии и «умирает» мой зритель».

Последний руководитель Госкино Ермаш не поторопился исполнить  приказ Горбачева и главного прораба перестройки Яковлева по перестройке кинематографа и был снят с этого поста. Выдвиженец ЦК Компартии Камшалов выполнил задание партии, прислушался к голосу разбушевавшихся кинематографистов, безудержно требовавших свободы, самоокупаемости, самофинансирования, считая, что именно тогда барыши потекут в их карманы. Наш коллега тогда бросил клич, памятный: «Ассу» - в массы, деньги - в кассу». Кинематографисты, телевидение, а вслед за ними и власть начали заигрывать с подрастающим поколением. За сто лет до этих событий умный государственный муж Победоносов говорил о том, что слабо то государство, которое заигрывает с молодежью. С молодежью нельзя заигрывать, ее нужно вести за собой.

В 1826 г. Пушкин на вопрос государя Николая Павловича, с чего бы ты начал реформы, ответил: с образования, ибо души неокрепшие пойдут за любым водителем. В перестройку эти неокрепшие души пошли за новыми водителями. Те, кто постарше, помнят, что было 20 лет тому назад, каким стал наш кинематограф.

Афиши кинотеатров, похожие больше на ругательства. Я в те годы выписывал специально из афиш названия. Цитирую: месть, поджигатели, бабник, псы, шакалы, живодер, метастазы, чокнутые, кома, шок, день казни, палач, автопортрет в гробу, катафалк, распад, нечистая сила, бес, сатана, нелюдь, бля. Приехали! То, что было непристойным до перестройки, о чем и вслух-то говорить было неприлично, порочно, стало заполнять киноэкран и телеэфир. В программах «Про это», «Про то», про все – про голубых, про розовых – нас начали приучать к тому, что это нормально, надо быть толерантными, то есть терпимыми ко греху. Ведь «эти» они тоже люди. У них есть права.

Ну, хорошо, мы-то понимаем. Мы люди, уже прожившие жизнь, имеем иммунитет духовный. А как же неокрепшие души?! Новое поколение формировалось под агрессивным влиянием чужебесия. Именно в те годы радио «Свобода» откровенно признавалось, цитирую: «Цель перестройки в том, чтобы приблизить Россию к западным стандартам, в том, чтобы произошла мутация русского духа. Нужно русских выбить из традиций».

Именно эту программу мутации  русского духа,  вольно или не вольно, начали выполнять руководители Российского государства. Чиновники от культуры и кинематографа, топ-менеджеры теле- и кинокомпаний, частных прокатных фирм, стараясь изо всех  своих  «демократических» сил. Вовсе не заботясь о том, какое влияние оказывает  их деятельность  на неокрепшие души.

Экран – это величайшая сила, изощренный и могущественный учитель. Экран – это духовно-стратегическое оружие государства. И плохо то государство, которое не понимает этого. Но тогда, на заре перестройки, государство, озабоченное множеством проблем, сказало: да ладно, делайте вы с вашим кино что хотите. Требуете самофинансирования, самоокупаемости, свободы – извольте получить! Творите, что хотите! У нас и без вас проблем по горло.

Вот прошли годы, и при подобной культурной политике оказалось, что проблем у государства и у всего общества стало гораздо больше. Начали зашкаливать показатели преступности, алкоголизации народа, наркомании, проституции, гомосексуализма, самоубийств. Появилась такая преступность, о которой раньше не было речи,  - педофилия, детская проституция, разгул геев, лизбийстских забав и прочих модных извращений, раскручиваемых раскрепощенным голубым экраном, пробуждающим и будоражищим низменные инстинкты (аплодисменты).

Камшалова сменил Армен Медведев, потом Алексей Алексеевич Голутва. Люди достойные, но, как оказалось, не Дон –Кихоты. Не решились они восстать против мутации русского духа, вступить в бой с ветряными мельницами младо-реформаторов. Не стали менять то, что менять было необходимо! Деградация кинопроцесса продолжилась. Наступила эпоха Швыдкого. Эпоха системного вытеснения  культуры на панель доходного промысла (аплодисменты). «Делайте деньги!» – объявили нам, деятелям культуры. Вы этого хотели, вы этого получили. Вот вам самоокупаемость, самофинансирование и свобода – ищите деньги, где хотите! Мы будем поддерживать отдельные проекты на одну треть, а прочее ищите сами. Началась «культурная революция», печальная эпоха вытеснения культуры в рынок. Выдающиеся деятели русской культуры обратились к Президенту Российской Федерации с требованием  уберечь культуру от Швыдкого и его «культурной революции». Обращение было подписано Распутиным, Свиридовым, Клыковым, Ганичевым – десятками писателей, ученых, кинематографистов. Там же была и моя подпись.

Нехотя и не скоро Швыдкого переместили с поста министра в кресло руководителя Агентства по культуре и кинематографии и назначили нового министра  - Соколова. Но все рычаги власти, все бюджетные средства оставили в руках руководителя Агентства. Попробовал было новый министр возвысить свой голос против очевидных безобразий,  коррупции им с мздаимства процветавших в швыдковском ведомстве, но ему дали понять: сор из избы выносить не надо. Чтобы удержаться в кресле министра, ему пришлось согласиться с требованием начальства. Должность министра стала иллюзорно представительской, своеобразной ширмой для деятельности руководителя Агентства.

В личной беседе со Швыдким 4 июля 2006 г.,  в его агентском кабинете, я ему объяснил, почему я требовал его отставки. Не потому, что я  к нему плохо отношусь. Я ему говорил, что читал его театроведческие работы, это было интересно. Но я бы требовал отставки любого министра, если бы он, как вы, начал бы осуществлять процесс системного вытеснения культуры и искусства кинематографа в рынок. Лично для меня – быть может, я белая ворона, отдавшая искусству, как я уже говорил, полвека, ровно в этом году полвека, - понятия «искусство» и «рынок» несовместимы. У культуры иные задачи. Не делание денег всеми дозволенными и не дозволенными методами, но поднимать дух нации, укреплять…

 

8-31

Укреплять этот дух, воспитывать, вести за собой поколение, которое примет от нас Россию с ее величайшими традициями.

(Апдлодисменты)

Задача министра, на мой взгляд, в том, чтобы отстаивать перед вышестоящими людьми все это. Нам же объявлено было Швыдким на нашем Пленуме, что государство должно дистанцироваться от кинематографа. На это я получил ответ: «Это не я, это Греф, это Кудрин». Ну а Вы-то где были, господин министр?

Мы уже, и Россия наша стонет от деятельности младореформаторов, запихивающих Россию насильно в капитализм. Какой он, капитализм, мы все видим. Но всё туда входит, не всему там место. Рынок и культура. Рынок для культуры – вырождение и смерть. Без отрыва от производства Швыдкой стал шоу-меном, выплеснул на экран культурную революцию и занимался духовной провокацией, недопустимой для чиновника столь высокого ранга. Одни названия его передач чего стоят. «Пушкин безнадежно устарел», «Без мата нет русского языка», «Патриотизм – прибежище негодяев». И фразу-то исказил. В 19-м веке она гласила иное. Что даже для последнего негодяя патриотизм – это последнее прибежище. Постепенно плоды этой революции стали очевидными для многих. Реституция, разбазаривание нашего достояние, «удушение» величайших деятелей нашей культуры – Светланова, Владимира Васильева, Чернушенко, о многих тут можно говорить. Но самое главное – начали удаляться из кинопроцесса и из жизни тысячи деятелей кинематографа, люди, принесшие на алтарь отечества всю свою жизнь, всю свою любовь, на чьих фильмах и образах воспитывались многие поколения людей. Тысячи киноактеров, гордости нашей страны, остались без корки хлеба, с мизерной пенсией, которой едва хватало на кусок хлеба и на квартплату. И вина, я не буду вам называть, они вам всем известны, это имена, известные не только вам, но и всему миру.

Но самое печальное, что удалось Швыдкому на посту министра, это подготовленный им и доведенный до подписи Президента Указ об акционировании и приватизации кинематографа. Этим Указом был подписан приговор государственному кинематографу. Начали законом уничтожать государственные киностудии. Так погибла целая ЦСДФ – летописная кузница государства. Ее практически нет. Уничтожена киностудия детских и юношеских фильмов им. Горького, огромная фабрика отдана в аренду, фильмы для детей не снимаются. Уничтожены почти все периферийные киностудии, угроза над «Ленфильмом» и «Леннаучфильмом».

И все же надежда появилась. Было в 2007 году, и вы это помните, обращение Президента к Федеральному Собранию, где  впервые Президент уделил такое же равнозначно великое место, как экономике и обороне. Ну, подумали мы, слава тебе Господи! Дожили! Так, может, и денег будут давать столько же, сколько на оборону. Ведь культура – это и есть оборона нашей души.

Последний аккорд. Возможно ли возрождение русской культуры и национального кинематографа? Думаю, что возможно. Что для этого нужно? Прежде всего, новая культурная политика, новая кинематографическая политика. Признание культуры и кинематографа приоритетом государственной политики. Придание министру культуры Российской Федерации статуса вице-премьера Правительства Российской Федерации, как в Татарстане. Провозглашение нового национального проекта в области культуры и духовного развития государства. Существенное увеличение бюджетного финансирования, культуры и кинематографа. Строительство по всей России центров национальной культуры. Выведение культуры из рынка. Утверждение системы государственного заказа. Не унизительное частичное финансирование – 1/3 дадим, остальное ищите, а стопроцентная поддержка программ и проектов, работающих на традиционные духовно-нравственные установки государства. Прекращение государственной поддержки проектов, носящих характер… и т.д.

И последнее. Давайте понадеемся на то, что новый министр при нашей поддержке проявит волю и мужество в борьбе за российскую культуру, за национальный кинематограф в поединке с ветряными мельницами, торгующих во храме, мутирующих русский дух, выбивающих нас из традиций.

Спасибо!

(Бурные аплодисменты)

МИХАЛКОВ Н.С.

 Спасибо, Коля. Я хотел одну вещь спросить. Вот замечательные выступление Николая Петровича. Но давайте задумаемся на секунду, мы же много говорим об этом, давно, на разных уровнях. Почему ничего не делается? Ведь надо же, наверное, понять в корень проблемы. Точно так же, как я понимаю, что это будет в резолюции, это тоже прочтут. Мы выпустили пар. Наверняка же есть причины, они формулируются, они понимаемы. Трудно начинать  борьбу только с результатом, важно же вести борьбу с причиной. Тогда этот результат будет побежден. А если мы будем  думать только, ну, выпустят три фильма хороших,  на патриотическую тему, хороших, тоже хорошо, или просто три фильма человеческих, где пусть будет жестокость, но, как я приводил цитату «Жестокая правда без любви – есть ложь». Я бы хотел, может быть, чтобы кто-нибудь в нашей дискуссии, в наших прениях, попытался проанализировать, кто знает, кто может проанализировать, в чем причина этого. Понимаете, что я имею в виду? Если мы знаем причину, и мы можем бороться со следствием. Только со следствием бороться – это разовая инъекция, больше ничего. Поэтому я бы хотел, если кто-то подумает об этом, чтобы мы его услышали.

КИРИЕНКО З.

Какое счастье, что такой прекрасный светлый зал наполнен кинематографистами! Я вспоминаю декабрьский Съезд, на который  шла с огромной неохотой. Потому что очень много было претензий к руководству Союза, к Никите Сергеевичу. И вопросов, на которые не было ответов. А было то, что мы знаем – совершалось, совершалось и совершалось что-то темное. И, наконец, отторгнутый Киноцентр. Не знаю причин, возникали всякие предположения у каждого из нас – кто что способен нафантазировать. И я счастлива, я даже по этому поводу, вчера целый день здесь была, слушала, видела, как рождается, может быть, много лет существовавшее братство кинематографистов. Пусть оно на Съезде, но родилось какое-то единение, желание одного и того же – проснуться, отряхнуться от чего-то недостойное, настоящих творцов, которые обязаны быть со светлой душой, обязаны очищаться.

И мне кажется, чтобы нести свое светлое, доброе, вечное в массы, а мы знаем, что кинематограф – это масса людей, которые его смотрели раньше, по крайней мере. Теперь заменил телевизор. Потому что в кино пойдешь, не знаешь, что увидишь. Телевидение у нас на первом месте.

В 1990-1991 году мне довелось быть в Америке по приглашению. Я сижу смотрю телевизор, и там такая в возрасте проститутка, со всеми формами, не тощими, и сидит мужчина. Странно, что он по пояс. Он ведет беседу с ней, как она жизнь провела. И так фривольно все. Она вся в зашоре от счастья, что ей довелось перед публикой огромной выступать. И, наконец, опускается, для меня было дико, что он сидит полуголый, и, наконец, опустили совсем камеру – уж лучше бы не опускали. Достоинств там не было. (Смех в зале.) Правда. Но это было.

9-31

Сидел голый дядька, немолодой, увядший уже во всех отношениях, и это было …

(Реплика: Обидно?). (Смех).

Нет, мне-то что обижаться. Пусть его там обижаются. Теперь, я думаю, мы не удивимся, если такое увидим на нашем экране. Я помню, как мне Таня Конюхова позвонила: «Зина, ты видела…», по такой-то программе

Я: «Чего?»

Она: «Да там половой акт!?»

Я: «Да ты что?!».

Ну, там коротенькие фильмы, как кто кого соблазняет и потом сам процесс.  Но это было ново. Я посмотрела, конечно, чтобы быть в курсе дела. (Смех в зале).

МИХАЛКОВ Н.С.

Ну, вообще-то этому новому довольно много лет! (Смех).

КИРИЕНКО З.

Да, я думаю, многие из вас это тоже посмотрели. (Смех в зале).

А потом это надоело и стало неинтересным. Это мне-то.

А представьте: вот такие малыши. Представьте себе детей, у которых еще всё впереди и которых это волнует прежде всего, и ничем вакуум не заполнен. Ничем не наполняется нравственным, духовным. И семья не в состоянии ему это дать. Не в состоянии, потому что сейчас уже выросли родители, которым нужно в душу вливать, но уже поздно, они уже отравлены этими голыми дядьками в избыточном количестве.

Я в общем горжусь, в некотором роде своим избранником, и скажу почему, хотя и переживала последние годы.

На том съезде, где Никиту Сергеевича выбрали, я была первая, которая подошла к микрофону и объявила  его кандидатуру. Я вам скажу, почему.

Мне кажется, каждый из нас (назовём себя творцами, так уж принято называть), кто в молодости показал себя блистательным, красивым внутренне, нравственным, духовным через свое искусство, он на всю жизнь сохраняет это. И если что-то такое нарушается  в его гармонии, нарушается и его искусство.

Я очень рада, что Шамшиев Болот сегодня здесь. Я помню, мы были в Венгрии, он был с молодой красивой артисткой, которая, по-моему, была его женой (не знаю, сейчас как). (Смех в зале). И он меня сейчас так тронул! Тогда меня эта пара тронула своей красотой, своей какой-то полудетским друг к другу отношением. Это было так! И вдруг я вижу сегодня уже убеленного сединами, но так же красивого, так же внутренне чистого, нравственного, духовного человека, который не может смотреть равнодушно на окружающие его темные стороны. Я с ним абсолютно солидарна, Я бы даже предложила съезду, нельзя, если зло не наказывается, идти с ним дальше в дружбе. Это против библейских заветов. Против. Зло должно быть наказуемо. Оно само должно осознать и прийти к свету.

И я бы предложила съезду, этому замечательному съезду (я не помню, когда бы я могла говорить и желала бы выйти на сцену съезда, к микрофону), я хотела бы предложить: вынести порицание тем предателям, тем людям бесчестным. Как все мы друг к другу относимся и думаем: «Раз ты заслужил доверие народа, значит ты можешь что-то большее». Но одни на себя берут больше ответственности, а другие считаю, что им позволительно всё. Я бы вынесла порицание от имени съезда тем людям, которые столько лет занимались темным делом, внося в нас смуту, смущение.

Я горда, что я была первой, назвавшей эту фамилию, потому что я помню его мальчиком на экране, со светлым, лучезарным глазом, с этой огромной культурой за плечами. Это всё читается для человека, который способен, даже интуитивно, еще раз и еще раз интуитивно чувствовать своей душой.

Вот мое предложение: порицание. Съезд не может не выразить своего отношения. И спасибо! (Аплодисменты). Я сейчас закончу мысль свою.

Мне, к сожалению, наверное дано Богом больше чувствовать, чем делать выводы и рационально раскладывать свои мысли.

МИХАЛКОВ Н.С.

Это заметно! (Смех в зале).

КИРИЕНКО З.

Да, может быть за это я и получаю от зрителей благодарность. А от Бога то, что я среди наших старейшин (спасибо за эту высокую миссию)…

МИХАЛКОВ Н.С.

         В общем-то мы ошиблись, судя по темпераменту, рановато!

         КИРИЕНКО З.

         Меня назвали – старейшина. И в нашем братстве старейшин я очень даже смотрюсь. (Смех в зале). (Аплодисменты).

         И еще. Конечно, лучше быть молодой бабушкой (чем я и являюсь), чем старой мамой. Правда, надо всё делать вовремя. Дети не должны страдать от наших недостатков.

         Спасибо! И к новым вершинам! И дай Бог, чтобы следующий съезд был таким же светлым. Или может быть наш Дом кино станет светлым, таким праздничным. До новых встреч на съезде, где можно открыть душу.

         И еще я бы сказала: «Коля, дорогой! Коля, какой умница! Да это готовое обращение через газеты, через прессу (не знаю, имеет ли она такое значение, какое прежде имела), к президенту и к правительству - его содержание доклада, продумать вместе с письмом, которое представил Герасимов Женя.

         КИРИЕНКО З.

         Спасибо, Зина.

         Зиночка, если бы Вы всё это сказали мне раньше, может быть судьба по-другому сложилась наша! (Смех в зале). (Аплодисменты).

         НОЖКИН М.

         Дорогие друзья, коллеги! Зина, знаешь, что я хотел тебе сказать. Идея твоя хорошая: возрождение искусства, возрождение России. Россия возрождается. И в продолжение твоей идеи: будем мечтать о том, что в недалеком будущем ты будешь сидеть у телеэкрана и на нашем телевидении будет сидеть голая баба и голый мужик, и будут одеваться по очереди.

 

10-31

Россия действительно возрождается. Это видно и по экономике, по озлобленности Запада, потому что им не нравится. Они нас хвалили, когда мы были в полном беспорядке. Им нужна слабая Россия, никчемная, и искусство наше никакое. Мы нужны рабами, сырьевым придатком, это общеизвестные истины.

Но в таких деталях, не только в экономике, наш Съезд (я вижу в этом) маленькое подтверждение большой ситуации возрождения России. Вот мы собрались 20 лет спустя и это возрождение России. Маленькое, но реальное. Вот что такое наш Съезд со всеми его недостатками, со всеми проблемами. Потому что 20 лет до этого не было Съезда. Был другой Съезд, мы его помним, 5-й. Я каждый раз вздрагиваю, потому что как Никита Сергеевич, так Хрущева вспоминаю, этого первого перестройщика. Так что, Никита, извини, пожалуйста.

Хорошую идею ты сказал, что в корень поглядеть бы, не в следствие, а причину. И как объяснить нашим властям, что это очень важно – кино в частности и культура вообще.

Я не стан долго распространяться, у меня есть большая по этому поводу статья, концепция целая. Но просто в двух словах. Статья называется «Культура это безопасность человечества». Я считаю, что нашим властям нужно понять и объяснит им, что культура это самое главное, что есть на белом свете. Культура это не развлечение, культура формирует каждого из нас. Человек культурный это не количество дипломов, не членство в академиях всяких, не количество наград. Культурный - это человек разумный. Вот мы воспитываемся в определенной культурной среде. В Библии написано – человек создается по образу и подобию. Мы не сами по себе, мы смотрим, какие родители, отец с матерью, в школе учителя, во дворе ребята, как они себя ведут. И это нас формировало, формирует и будет формировать человека – по образу и подобию. Кино это образ, который влияет на формирование. «Ящик», он тоже формирует человека. Если человек культурный, то проблемы основные у человечества и у России в частности сами собой отпадают. Культурный человек, в высоком смысле, не в образовании, а в понимании, кто ты, зачем живешь, кто рядом с тобой, ты считаешься с интересами другого, ты помнишь, кто до тебя был, и знаешь свою ответственность перед прошлым и перед будущим. Я всегда говорю молодым ребятам, когда разговор большой заходит. Я говорю: представляешь, вот ты такой крутой, сильный, крепкий, но до тебя были 20 поколений твоих прабабушек, прадедушек, дед с бабкой, отец с матерью, 10-20 поколений, они упирались, чтобы ты появился на свет, они сохраняли нашу землю, Родину, недра, культуру, язык. И вот в результате этих огромных трудов, в результате работы десятков поколений появился на свет ты. На тебе огромная ответственность, ты не сам по себе, ты не хозяин себе. Ты составляющая, неразрывное звено в жизни. Обязательно это каждому нужно понять, нас так воспитывали. И ты обязан жить достойно, потому что если бы поколения предыдущие знали, какой негодяй вырастет сегодня от этого поколения, они бы тебя не рожали, на хрен бы им нужно было упираться из-за тебя, из-за такого дерьма, алкоголика, жулика, прохиндея, наркомана, предателя. Правильно?

А это культура. Это формирует человека культура. Культура это безопасность человечества вообще и России в частности. Человек культурный не будет воровать, не может плохо работать, предавать. Человек культурный это лучший воин, потому что он воюет не за страх, а за совесть, не за деньги, это не наемная армия. Человек культурный – человек достойный. Мы называемся, мы забываем понятие «хомо сапиенс» - человек разумный. То есть культура это способность человека разумно распорядиться полученными возможностями в интеллектуальном, в материальном, физическом смысле. Разумно использовать информацию и тот базис, который тебе предоставлен с детства. Разумно. Вот человек разумный, он разумно использует. Разумное отношение к природе, к прошлому, к будущему, к детям, разумное. Потому что если не думать об этом, потом удивление – почему бандитизм. Почему вот сейчас заработал на этом фильме, потом этого же журналиста или сценариста ограбил человек, который воспитан на его фильмах. А что обижаться-то, с себя и спроси, и подойди, в зеркало посмотри. Вот тебе и не надо искать коррупцию и криминал. Вот что такое культура.

Чем чище человек, есть способность правильно распорядиться полученными знаниями, информацией, опираясь на совесть. Потому что чем культурнее человек, тем больший пост ему можно дать, доверить, потому что большое надежд, что он не украдет, не разрушит, не использует оружие, не тащит свой народ и страну в склоку и та далее. Чем меньше культуры и совести у человека, тем он опаснее от поста, который он занимает. Чем больше пост у некультурного человека, тем больше вреда по определению, потому что он больше вреда может принести. Поэтому власти должны понять, что культура это не последнюю  очередь, это не после спорт. Культура впереди всего. Культура, повторяю, основа безопасности человечества. И мы работаем на этом ответственность фронте, мы этого сами никак не можем понять. Поэтому наша безответственность.

Еще один момент. Мы говорим о молодежи. Это очень важно, что у нас подпитка молодая. И я удивлен, что они до сих пор не члены Союза, ребята, которые много сделали для кино. Надо их, безусловно, принять, может быть, сейчас, на Съезде, этот список, не дожидаясь каких-то формальностей. Если мы способны большинством принять этих ребят, взять их сегодня и принять, поздравить. И пусть это будет наша «Молодая гвардия» в самом высоком смысле этого слова.

Единственное, что бы я хотел сказать им, прежде всего, и нам всем. Есть такая заповедь библейская, которую мы забываем. Нас, к сожалению, не научили, и Россия в этом смысле слаба. В Библии написано: «По делам их узнаете их». Это основополагающий закон любого общества. Мы же судим по словам, по программам, кто громче выступил, кто ярче подпрыгнул, кто показался рядом с Президентом. По делам! Особенно, молодежь. Научитесь судить о людях по делам. Что ты делаешь, как живешь, на какие деньги, как ты себя ведешь и вел в экстремальных ситуациях. Это очень важно было. И тогда понятно, что за человек. И тогда можно выдвигать его в правление, в депутаты, во власть. Если он был до сих пор нормальным, порядочным человеком, он и дальше будет. А если он вертелся, то зеленым был, то красным, фиолетовым, он и будет обещать одно, а делать совершенно другое. Это тоже в понятие культуры входит. Совестливое понятие.

(Аплодисменты).

Это обязательно нужно учитывать.

По Киноцентру. С учетом Володи Семаго, он выступил. И это мужская позиция. Он не согласился, он правильно поступил, потому что если он не замешан в этом деле, значит на одну фамилию меньше. И я бы помимо общего общественного порицания нашего Съезда, я бы предложил с финансистами, с людьми, которые разбираются, каждому по желанию объясниться. И те, кто упрется, что он вообще наплевал на Союз, тогда пусть он плюет на Союз и занимается в другом Союзе этим делом. То есть наше отношение никакое не может быть к этому делу, потому что, конечно, предательство.

И мне бы хотелось, чтобы на трибуне у нас в следующем побольше было (я уважаю все профессии, и люблю действительно кинематограф, я всячески за него, поэтому я здесь, на трибуне и на Съезде), но чтобы побольше было именно создателей фильмов. Потому что киноведы – это очень важно, обществоведы, политологи, это все очень важно, но все-таки это вторично. Все-акт первое – это режиссеры, сценаристы, актеры, операторы, вот их маловато. А потом уже те, кто это интерпретирует.

Заканчиваю тем, что я хотел бы очень важный момент затронуть. Дело в том, что мы не должны забывать, что на нас смотрит страна (прямая трансляция была, оказывается). На нас смотрят не потому что такие очень все великие и так далее, потому что кино это одно из тех видов искусств, которые формируют общество, хотим мы этого или не хотим. Вот 5-й Съезд прошел бурно, разломно, безобразно, несправедливо и бессовестно, мы об этом говорим, но мы должны учитывать и сегодняшний Съезд, попытка продолжения 5-го Съезд, я с этим согласен. Если вы помните, после 5-го Съезда что началось во всех других творческих союзах. Мы забыли об этом. Каждый союз собирался. Взорваться. Художники, писали, и началась цепная реакция развалов союзов. 20 лет свободы, и что за эти 20 лет мы можем представить зрителю, нашему народу и мировому сообществу в культуре при абсолютной свободе? Где те шедевры мирового класса в литературе, в музыке, в живописи, в кинематографе, на театральной сцене? Где? Единицы. А «плохое» советское искусство до сих пор смотрится все с большим интересом. И эти имена остались, вошли в «золотой фонд» не только российского, но и мирового искусства.

11-31

В нашем Союзе, к сожалению, как ни горько сознавать, эта самая группа, которая потом стояла в основе развала страны, собиралась в нашем Доме кино под эгидой нашего Киносоюза. Так что, ответственность на нас лежит огромная, на Союзе кинематографистов. Давайте не будем повторять этой ошибки. Вот сейчас идет попытка запустить этот маховик по второму разу. Это очень важно. Отнеситесь к этому серьезно. Да здравствует Россия! Давайте, раз прямой экран, как ответ интервентам, улыбнемся во все экраны: «Мы живы, мы есть. Россия поднимается, она была, есть и будет!»

МИХАЙЛОВ А.

Валерий Гузин. Приготовиться Владимиру Виноградову.

ГУЗИН В.

Уважаемые коллеги, мы много выслушали очень интересных выступлений, в которых охарактеризовано состояние, в котором мы находимся. Но мне кажется, что важно говорить о механизмах, которые способны изменить ситуацию. Здесь я представляю, помимо того, что я продюсер в кино и телевидении, я представляю Евразийскую академию телевидения и радио, которая объединяет сегодня, главным образом, постсоветское пространство и активнейшим образом работает, проводя и участвуя в более сорока мероприятиях в году, при этом организуя совместное производство со странами СНГ. Мы произвели уже целый пакет документальных совместных работ с Казахстаном. Сегодня готовим громадную программу по продукции – сериальную, документальную и игровую с Казахстаном, игровую программу с Азербайджаном. Пятый год подряд мы проводим фестиваль в Севастополе – единственный в мире теле-, кино, радиофестиваль, посвященный победе в Великой Отечественной войне и теме патриотизма. Он в мае в этом году там, где мы будем проводить продюсерское совещание, на которое приглашаю всех. Продюсерское совещание по производству фильмов, программ, сериалов на темы патриотизма, ибо общее историческое пространство, общие ценности важнее общих границ. Мы все это понимаем, и я не буду никого в этом уговаривать. То, что мы вчера услышали в докладе Никиты Сергеевича о киноцентре, е кажется, упущена одна очень важная вещь. Помимо безусловного материального, громадного ущерба, который понесли все мы, Союз кинематографистов России,  эта битва, которую вел господин Ибрагимбеков и возглавляемая им Конфедерация союзов кинематографистов стран СНГ и Балтии, безусловно, нанесла и продолжает наносить России, Российскому Союзу кинематографистов очень существенный политический ущерб. Хотел или не хотел Рустам Ибрагимович, но объективно он концентрировал вокруг себя антироссийские творческие элементы во всех странах СНГ. Он их концентрировал, он их собирал, он их организовывал. Опять-таки, может быть, он и не очень этого хотел, но, тем не менее, в той же Грузии и в Узбекистане, во многих других странах эти контакты привели к разрушению многих наших творческих связей. Нельзя недооценивать эту политическую сторону вопроса, эту политическую ответственность. К сожалению, Союз кинематографистов вопрос работы с постсоветским пространством, со странами СНГ и странами Балтии весьма упускает. По-моему, пора, пора, уважаемый Никита Сергеевич, создать Союзу, может быть, ассоциацию союзов кинематографистов стран СНГ и стран Балтии, объединить вокруг себя тех людей, которые хотят и работают с Россией, с российским кинематографом, продвигают русский язык, русскоязычную аудиовизуальную продукцию на свои экраны, в свой эфир, как это в Азербайджане, например, Вагиз Мустафаев – известный режиссер.

МИХАЛКОВ Н.С.

Согласен.

ГУЗИН В.

Которого, кстати, «друзья» шельмовали и шельмуют до сих пор за его активную работу с Россией.

Наша Евразийская академия телевидения и радио может причислить к своему активу уже и такие результаты, как: началось функционирование, тестовое вещание Славянского канала в Киеве, в Украине при поддержке и участии Академии; создан и функционирует пока в тестовом режиме на трех языках (русском, украинском, английском) Славянский канал, Валерией Иваненко, академиком, при нашей поддержке. Думаю, что этому каналу предстоит большое будущее. Сейчас будем заниматься его развитием. Мы провели замечательный фестиваль славянской сказки в Болгарии в прошлом году. Вообще тема работы с нашими ближайшими соседями и, я бы сказал, нашими этническими родственниками.

12-31

МИХАЙЛОВ А.

Здесь поступило предложение избрать редакционную комиссию. Предлагается такой состав: Лазарук, Сергиевская, Босенко, Гуприн, Федоров, Кузин, Геращенкова, Нусинова, Соловьёв. Просим редакционную комиссию пройти за кулисы и приступить к работе.

ВИНОГРАДОВ В.

Добрый день, уважаемые коллеги!

Уважаемые делегаты Съезда!

Я звукорежиссер Владимир Виноградов. Займу у вас 5 минут и 40 секунд не более. Я член Союза с 1987 года, и очень гордился и горжусь высокой честью быть в сообществе самых лучших профессионалов кино великой страны.

Вот, если бы ничего бы не менялось. На самом деле изменился общественно-политический строй, исчезла великая страна, перевернулись условия жизни и труда. Нельзя этого не замечать, и продолжать прежнее вялотекущее существование. В прежние времена нашим работодателем было Советское государство. Отношения были ясные, понятные – по финансированию, по производству, по прокату. Теперь у нас капитализм. И среди наших работодателей продюсеры, которые всё еще состоят вместе с нами в устаревшей общественной творческой организации советского образца. «Волки и овцы» в одном флаконе.

Мне не нравится российский капитализм, но выживать надо. И вот недавно, документ, который озаглавлен, от кого (фраза на английском языке), т.е. в переводе «Ассоциация телевизионных кинопродюсеров» - не понятно, какой страны. Он выпустил тарификационную таблицу членов съёмочной группы. Правда, дикая аббревиатура  «МРОТ», косвенно указывает на принадлежность к России этой ассоциации. Я не буду перечислять всё, что там написано. Но первое – о продолжительности рабочего дня стоит привести полностью: «Установить 12-часовой рабочий день для всех технических работников, и не нормированный рабочий день для ИТР и творческого состава. А переработку оплачивать, начиная с 14-го часа работы». Известно, в каком году мы живём, и в какой стране. Может быть в колониальной Нигерии или Зимбабве в начале 50-х годов прошлого века?

Ассоциация продюсеров настолько уверовала в свою истину в последней инстанции, что и Трудовой кодекс Российской Федерации ей не указ. Юристы знают, и поправят их точно, и скажут, что я прав. Такой документ может иметь силу закона только, если он результат коллективного договора, правового акта, регулирующего социально-трудовые отношения в организации, и заключаемый работниками и работодателями в лице их представителей. Ничего подобного между Союзом и этой Ассоциацией не существует. Вот почему наш Союз, такой замечательный Союз, так много сегодня эмоций настоящих, правильных эмоций. Вот его – этот Союз есть время и повод реформировать. Он должен защищать своих членов от произвола.

(Аплодисменты)

Во всех выступлениях на Съезде мы всегда говорим о том, какие мы творческие. Это правильно. Мы действительно творческие люди. Любая профессия сегодня – и осветитель творческий человек, и звукорежиссёр, и оператор. Мы все творим искусство кино. А между тем, мы живём во время совершившейся технической и технологической  революции – в цифровом кинематографе и цифровой видеоиндустрии. Нас теперь повсюду окружает многоканальный форматный звук. Около полутора лет назад очень уважаемый критик Валерий Семенович Хищин так написал в «Российской газете»: «Набирает обороты очередная «тихая революция». Я имею в виду AD-технологии». Валерий Семенович, неужели для Вас – выдающегося специалиста и знатока музыкального звукового фильма это революция «тихая»? И никак не звучит? Ведь именно в звуке и совершилась эта революция. Уже анекдоты на эту тему есть. Пора рассказать.

Апрель 45-го года. 17-е мгновение весны. Штирлиц ехал по Берлину. Берлин страшно бомбила союзная авиация. Взрывы раздавались слева, справа, с центра, сзади. «А, Dolby-surround» - подумал Штирлиц. Но тут долбануло так, что когда пыль и дым развеялись, Штирлиц поправился: «Нет, это «Dolby-digital 5.1».

Для меня и моих коллег новый формат звука это не только новая технология, но новое средство художественной выразительности. На заре звукового кинематографа выдающиеся отечественные режиссёры Эйзенштейн, Пудовкин, Александров выступили со знаменитой звуковой заявкой, в которой обосновали теоретические принципы художественного применения нового технического изобретения, и определили на долгие годы понятие звуко-зрительного образа. Где сейчас наши теоретики и критики? Почему никто не анализирует, что произошло в эмоциональной, творческой среде звукового фильма.

Увы, перья наших критиков заняты другой писаниной. Если до сих пор наш творческий Союз никак не озаботился этой проблемой, чрезвычайно важной для всех кинематографистов, то следует спросить: зачем такой нужен Союз. Вот почему Союз должен быть реформирован.

Очень надеюсь, что Национальная академия кинематографических искусств и наук России возьмём на себя работу по исследованию серьёзного опыта реальных творческих достижений в области звукозрительного образа в новых форматах цифровой технологии.

У нас есть молодые научные специалисты, которые смогут продвинуть и теорию, и практику нового кинематографа, они к такой работе готовы. Эти достижения всё чаще слышны в наших фильмах. Молодые звукорежиссёры с помощью правильно понимающих проблему режиссёров, операторов, продюсеров всё чаще делают кино яркое, интересное, зрелищное, великолепно звучащее. А вот с показом этих фильмов полная беда. Спросите у звукорежиссёров, где самый плохой звук для премьеры. Увы! В Центральном Доме кино. Россия особенная страна. Её «умельцы» умудряются испортить даже сертифицированные компанией «Долби-лаборатория» те самые избранные кинотеатры. И опять никакого участия в решении этой проблемы нынешний Союз не принимал.

Именно поэтому наиболее профессиональные и востребованные молодые звукорежиссёры Москвы объединились в новую организацию вне Союза кинематографистов, чтобы разобраться во многих проблемах своей жизни и совместно защищать свои права. По-моему, это знамение времени. И мне стыдно, что старшие их коллеги – звукорежиссёры, и я в том числе, не с ними.

Вот почему Союз должен быть реформирован. Без молодых мы просто завянем.

Господа, товарищи!

Нам надо одинаково профессионально заниматься вопросами производственными и социальными в реформированном Союзе, вопросами творческими - и в Академии, и в реформированном Союзе. Ну, а кофе попить, новый фильм посмотреть, с друзьями повстречаться, языки почесать – в клубе, но в заново отстроенном Доме кино.

Каждый выступающий на съезде должен дать оценку нашей работе. Моя оценка работы пассивного большинства членов Союза и моей, в том числе, неудовлетворительная.

Очень трудно дать справедливую оценку Михалкову. Его доклад отвечает на вопрос, почему у нас в Союзе такие дела. Сам он очень много сделал. Но не может же физически один человек с очень небольшой группой единомышленников работать за нас, за нас всех; бороться с безжалостным и хорошо организованным сопротивлением изнутри, да еще и шедевры снимать.

Я всегда поддерживал, и буду поддерживать Михалкова. Я голосовал, и буду голосовать за него и за его команду. Я всегда честно и во время платил членские взносы в Союз. Но этого мало.

Прости, Никита Сергеевич, что лично я плохо тебе помогал.

Вот мы снова выбрали тебя Председателем, и снова будем ждать, когда ты нам изменишь жизнь к лучшему. А надо всем включиться в простую конкретную, может быть небольшую работу, настоящую работу, и не мечтать, что всё как-то само собой получится.

И последнее. Недавно я видел отрывок из нового фильма Михалкова «Утомленные солнцем-2». Ошеломляющее впечатление даже от не озвученного полностью рабочего материала.

От имени моего отца – капитана артиллерии Владимира Виноградова, павшего весной 1944 года в боях за освобождение Украины, спасибо тебе, Никита Сергеевич, за горькую правду о войне, и за любовь к русскому человеку.

Этот фильм сделал большой патриот нашей Родины, большой художник, большой человек – Человек-Гора, Гулливер, если хотите. И нам пора прекратить жестокие и бессмысленные склоки вокруг проблемы, как правильно «разбивать яйцо» с острого, или с тупого конца. Нам всем надо вместе кардинально изменить Союз, перезагрузить – сейчас такая модная тема в политике, перезагрузить, реформировать его, и заставить честно работать всех его членов.

Есть у меня документы, которые я хочу оставить Никите Сергеевичу. Это документы о профсоюзах Европы. Я не уверен, что наш Союз должен немедленно стать профсоюзом, мы понимаем, как это трудно. Но начать эту работу по социальной защите наших ветеранов, наших работников надо.

Всё, я закончил. Спасибо за внимание.

(Аплодисменты).

МИХАЙЛОВ А.

Хорошая идея, между прочим.

13-31

ФОКИН В.

Я скажу несколько слов не по основной теме, которую хотел бы с вами обсудить после всего того, что очень темпераментно здесь выступали наши коллеги,  Михаил Ножкин говорил о культуре, Николай Бурляев – о министрах культуры и т.д. Просто еще раз хочу сказать о том, что культура – это система табу, система отказов. И то, что формируется в сознании человека, что называется, с молодых ногтей, это и есть тот культурный багаж, с которым человек идет по жизни. Потому что есть только две эмоции, которые управляют человеческим обществом. Ровно две – это стыд и страх. Формированием страха в человеческом сознании, страха ответственности за дурные поступки, занимается государство. Формированием чувства стыда, то есть того органа, который принято называть совестью, занимаемся, в том числе, мы с вами. И это наша главная задача и главная ответственность.

Практически все, о чем тут велась речь, упирается в проблему нравственности. И поэтому то, что произошло с Киноцентром и то, что там мелькают имена известных кинематографистов, для меня было информацией шокирующей в самом прямом и мощном значении этого слова. Но я не считаю, что надо немедленно всех их изгнать из союза, как предлагал вчера Николай Бурляев. Я думаю, с этим надо прежде всего по-настоящему разобраться. И разобраться, как нам предлагал Никита Михалков, на профессиональном уровне. Поэтому я считаю, что наш съезд должен принять решение о передаче соответствующего запроса, обращения иска, как угодно, в прокуратуру для того, чтобы профессиональные юристы разобрались с этим делом. А после этого уже мы должны дать нравственную оценку тому, что совершили наши коллеги. (Михайлов А.: Абсолютно справедливо) по отношению к каждому из нас. Я думаю, будет уместным, чтобы это поручение было новому правлению адресовано съездом. И я предлагаю его проголосовать.

Дело в том, что формирование этих самых нравственных основ – я уж, действительно, как бы после недавнего юбилея симпатичного, в общем, мне человека, о котором я не могу не сказать, – протекает в очень значительной степени, как уже был здесь говорено неоднократно, с участием, при помощи и  через посредство телевидения.  В частности, на киностудии им.Горького, где я много лет проработал,  продолжает издаваться «Ералаш». Должен сказать, когда показываются последние выпуски этого киножурнала, я свою внучку увожу от телевизора. Потому что круг тем, которые формирует наш Боря Грачевский…. Еще раз повторяю, он симпатичный парень и мой давний товарищ, но слава Ксении Собчак, очевидно, совсем вскружила ему голову, и он без конца дает интервью о том, как они с Хмеликом создавали «Ералаш». На всякий случай напомню, что Боря был администратором10-минутного киножурнала,  когда Хмелик выращивал, пробивал, продавливал эту идею. Сейчас  в каждом номере «Ералаша», включая все давние, действительно очень хорошего уровня сюжеты, стоит  имя художественного руководителя Грачевского. Но его художественное руководство привело сегодня к тому, что эти сюжеты (где он набирает этих авторов?)…. думаю, надо поправить нашего коллегу в этом смысле (аплодисменты).

А теперь о главном, ради чего я сюда пришел. Я имею в виду не на съезд, а на эту трибуну.

14 октября прошлого года я обратился с открытым письмом к Президенту Российской Федерации. В нем излагалась одна из самых вопиющих и острых проблем, касающихся представителей ведущих кинематографических профессий всех возрастов, - авторское право и вознаграждение за показ наших фильмов о телевидению и другие какие-то формы их коммерческого использования. Это письмо было открытым. Оно было помещено в газете «Культура» и потом в полном объеме напечатано в СК «Новостях». Может, кто-то из вас его читал и помнит. Не стану его пересказывать, но я старался максимально аргументировано доказать  свою позицию.

Письмо это родилось не потому, что это, как сказал кто-то из наших  коллег, челобитная царю – любимая забава нашей интеллигенции. Оно возникло от безысходности, поскольку после того, как на одном из телеканалов мою картину «ТАСС уполномочен заявить…» из 10-серийной превратили в 13-серийную, механически порубив ее  на 52-минутные блоки. Я с помощью юристов Режиссерской гильдии искал правду в судах от районного до Конституционного с нулевым результатом. Поскольку дальше ехать было некуда, я обратился в последнюю высшую инстанцию – к Президенту с просьбой (я обращался не только от себя, а как бы делал это по поручению Режиссерской гильдии) услышать нас и поступить по справедливости. То есть войти в Государственную Думу с законодательной инициативой о радикальном пересмотре Закона об авторском праве с включением в него следующих пунктов:

1. Признание  режиссера-постановщика автором фильма, сценариста – автором сценария фильма, композитора – автором музыки к фильму.

2. Обязательное отчисление в пользу режиссера-постановщика, сценариста и композитора части прибыли, получаемой кинопрокатными компаниями, телеканалами, другими лицами и организациями за любые виды коммерческого использования кино- и телефильмов, независимо от года их производства, с наследованием этого права в течение 70 лет после ухода из жизни авторов.

3. Запрет на включение в договор между продюсером и режиссером пунктов, отказывающих режиссерам в авторском праве и праве на вознаграждение за коммерческое использование кино- и телефильмов.

4. Включение в договоры между продюсером и оператором-постановщиком, художником-постановщиком, а также исполнителями главных ролей пункта об отчислении в их пользу части дохода от  продаж  фильма.

5. Расчет вознаграждения авторам при показе кино- и телефильмов по телевидению должен вестись не только от суммы, которой получает право обладатель, предоставивший телеканалам фильм, но и также от стоимости рекламы, включенной каналом в картину, или межпрограммные паузы, связанные с фильмом. То есть отчисление авторам должны делать все, кто будет получать прибыль от пользования результатом труда творцов.

 

14-31

Через две недели пришел ответ, «проникнутый пониманием остроты проблемы, сочувствием к нашей боли и гневом по поводу несправедливости существующего закона». Цитирую: «Сообщаем, что Ваше обращение, поступившее на имя Президента Российской Федерации рассмотрено. Оно направлено на рассмотрение по компетенции в Министерство культуры Российской Федерации». Вот такой пришел ответ. Подписал этот документ, «проникнутый заботой и желанием помочь» в решении наших проблем советник департамента письменных обращений граждан А. Савельев.

Но, слава Богу, у нас есть министерство, где «о нас пекутся, не бросят в беде». Там наши «настоящие друзья, настоящие друзья деятелей культуры, в том числе и кинематографа». Три месяца жду ответа, что там усмотрят в результате этого самого рассмотрения. И вот пишет мне Рыбак К.Е., директор нормативно-правого департамента следующее. Цитирую: «Нормативно-правовой департамент Минкультуры России благодарит Вас за информацию, которая была предоставлена в защиту прав режиссеров кинофильмов. Вопросы, поднятые в Вашем обращении, будут, по возможности, учтены в дальнейшей работе Минкультуры при осуществлении законотворческой деятельности». Вот такое я получил замечательное произведение. Так отписываются от городских сумасшедших, которые приходят с проектом переустройства мира. Хотело бы знать, сколько этот самый Рыбак К.Е. вынимает из наших карманов, я имею в виду, налогоплательщиков, какова зарплата этого чиновника, который так относится к этому делу. И сколько времени он будет еще работать, и какой карьерный рост ожидает этого субъекта.

Поэтому я, естественно, буду продолжать эту работу. Но для этого необходимо, мне дали понять в приемной Администрации Президента, что необходима общественная поддержка. И я прошу Съезд  проголосовать за то, чтобы эта работа, то есть работа за справедливую оплату труда кинематографистов стала приоритетной, едва ли не основной. Потому что это касается каждого присутствующего здесь, каждого из людей, которые сделали когда-то в этой жизни что-то, что продолжает пользоваться спросом на рынке. И, естественно, должно кормить человека в старости. Поэтому я убедительно прошу, Саша, поставить, Никита, слава Богу, пришел. Мы с Никитой Сергеевичем пару раз говорили о том, что он тоже поддерживает это дело, готов включиться. Я готов, если Съезд поручит мне эту работу, я готов отдать все свои силы на это.

Спасибо за внимание!

МИХАЛКОВ Н.С.

Спасибо. Может быть, проголосуем за это? Кто за то, чтобы предложенное господином Фокиным письмо и работа были бы продолжены, и поручить ему, как члену Союза эту работу взять на себя? Прошу поднять руки.

Кто против?

Кто воздержался?

Единогласно. Спасибо.

Я хочу дать справку. Не справку, некое соображение. Вопрос серьезнейший.  Вопрос денежный. К сожалению, я уже не хочу особо к этому возвращаться, но та ситуация, которая была в течение этих лет в Союзе, мне помогла пробить мое предложение об отчислениях в Союз кинематографистов от каждого пустого диска DVD, на которых потом пишутся наши произведения. Это серьезная статья доходов. Ну, не сделали, и не сделали. Я думаю, что, может быть, еще когда-нибудь к этому вернемся.

Что касается авторского права. Тут выступал вчера очень страстно Сергей Безруков. Совершенно правильно он говорит. Но нельзя путать острое с белым. Нельзя путать авторское право с отчислениями, о которых просит актер. Потому что если актер, оператор, художник будут наделены авторским правом, это значит, что если оператор не очень любит и уверен в грамотности режиссера, ну, по любым причинам, то на просмотре материала он скажет – вот этот дубль надо взять, потому  что тут очень красивый блик лежит, мне он нравится. Режиссер говорит – а мне нравится тот. А он говорит – у меня есть авторское право. А актер говорит – вы что, с ума сошли что ли?  Вот этот крупный план мой хороший, а тот мне не важен. А другой говорит – в этом дубле ты хорош, а в этом – я. И все. И катастрофа, и уже кино не будет. Поэтому это очень важно осознавать. Но это совсем не значит, что мы не должны осознавать, какая должна быть возможность помощи и отчислений, не как авторам. Я не знаю, как это  сделать. Я не юрист, и не хочу заниматься маниловщиной. Слишком много мы ей занимались и потом расхлебывали.

Если мы поручим господину Фокину этим заниматься, я готов это делать. В каком смысле я готов – я готов готовые документы, которые грамотно составлены вместе с юристами, экономистами, с людьми, которые занимаются законодательской деятельностью, я готов с этими документами идти на самый верх, куда пустят, и доказывать, что мы правы. Это я готов делать. Но мы не можем и не имеем права, просто желание больше зарабатывать, запускать властные структуры и отдавать законодательным органам – в Думу или в верхнюю палату – потому что мы будем получать отписки. Ты прав, Володя, отписка хамская, такая никакая. Но уверяю тебя, что если ты придешь с претензией, тебе покажут 80 бумаг, и скажут, одну секундочку, вот параграф такой-то говорит о том-то. И ты э…а…о…

Поэтому здесь необходимо, давайте примем решение. Но мы сейчас решений напринимаем, а потом опять мне скажут – было принято решение, но он его не выполнил. Я предлагаю, чтобы мы сегодня попросили Володю, чтобы он себе подобрал тех, кто ему нужен, чтобы мы наняли, бесплатный сыр бывает только в мышеловке, а энтузиазм – продукт скоропортящийся, особенно в последние годы, наняли юристов, экономистов, законодателей, которые будут грамотно с нами работать и, может быть, тогда получится тот документ, который можно будет защищать. Потому что если нам вернут 15 разных документов на доработку, это все будет продолжаться бесконечно. Мы уже проголосовали за это решение, надеюсь, оно будет внесено в нашу резолюцию.

Спасибо.

Видеозапись Съезда Союза кинематографистов здесь

См.также

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.