Ефим Рачевский: «Директор школы не должен сходить с ума от того, что он – директор»

Как сделать так, чтобы детям было интересно учиться в школе? Как улучшить российскую систему образования? Об этом читайте в 1-ой части интервью с одним из самых известных школьных директоров России, руководителем московского Центра образования №548 «Царицыно», членом Общественной палаты РФ Ефимом Лазаревичем Рачевским. Беседовала Наталия Демина.

С удивлением прочитала Ваш рассказ на вручении звания "Народный учитель России"…

Да, я самый молодой "Народный учитель России" (смеется).

… что после демобилизации из армии, где Вы были командиром роты, старшим лейтенантом, у Вас не было денег. Вы прочитали объявление, что школе требуется учитель истории, и решили попробовать. Как такое произошло – после армии пойти в учителя? Насколько это было для Вас естественным шагом?

Во-первых, это был 1973 год. Мне было 24 года. В армию я ушел, защитив диплом в Казанском государственном университете, его тема была связана с экспериментальной лингвистикой и фонетикой, а когда вернулся из армии, то место в аспирантуре было уже занято, жить было не на что. Решил: дай я попробую поработать в школе. Попробовал – и пошло. После демобилизации у меня даже не было гражданской одежды, я до первой получки недели три ходил в офицерской форме, поэтому меня за глаза стали называть «Офицер», потом уже по-другому. Мне сразу дали много классов. Десятые, а, прежде всего, 6 "е", куда со всех классов слили самых отъявленных хулиганов. С этим классом у меня была ситуация, схожая с той, которую описал замечательный прозаик Алексей Иванов в книге «Географ пропил глобус».

Напоминало «Республику ШКИД»?

Поострее, чем ШКИД, посовременнее. Вот такой был класс! (поднимает большой палец вверх). Я, кстати, с ними недавно встречался, моим ученикам уже больше сорока лет. Я к ним ездил на 30-летие выпуска.

В работе в школе мне очень помогла армия. Благодаря ей я получил уникальную возможность развить в себе коммуникацию с другими, очень разными людьми. Туда я пришел 22-летним лейтенантом, а это был Забайкальский военный округ, в то время еще был в разгаре советско-китайский конфликт. Там были не кадрированные, а развернутые военные части. Мне сразу дали взвод, в котором было 30 человек, многие старше меня, и нужно было сразу уметь с ними взаимодействовать.

Мне казалось, что Вы такой благополучный москвич, который шаг за шагом делал карьеру в школе. А оказалось, что у Вас жизнь была не такой простой, и жизненные траектории менялись.

Я в 17 лет ушел из дому и жил отдельно от родителей – и уже тогда начал зарабатывать какие-то копейки. Я считаю, что чем раньше мужчина уходит из дому, тем ему будет лучше.

А где жить?

Снимать квартиру, еще что-то… Я недавно прочитал у кого-то, что если мужчина задерживается в той же семье, где живет его мама, и ему уже за 30, то такие мужики обычно в жизни бывают жестче по отношению к другим людям. Это точно.

1 сентября – День знаний, с какими чувствами Вы его встречаете? Для Вас это какой-то особый день или рядовой?

В этом году особый. У меня в июне был тяжелый инфаркт, я месяц провалялся в больнице, месяц на реабилитации и сейчас только-только приступаю к работе. Я бросил курить, стал заниматься спортивной ходьбой, стал правильно питаться, потому что был инфаркт. Поэтому для меня сейчас всё внове. Я думал, что мне многие вещи стали безразличны - на самом деле, не совсем так. Поэтому новый учебный год я встречаю в новом качестве.

Скажу честно, меня не очень сильно волнует новизна образовательных программ, хотя мы сейчас принимаем новую программу на следующие 5 лет. Называется она просто, безо всякого наукообразия – «Интересная школа». Мы будем принимать ее в октябре на Педсовете. На днях вывесим в Интернете. Это первая образовательная программа, которую писал не я, чему я очень рад. Ее подготовили мои молодые коллеги, потом она обсуждалась на кафедрах и т.д.

Сколько у Вас в школе учителей?

Учителей много – более 200 человек. Точнее, не учителей, а педагогов, потому что среди них есть и педагоги дополнительного образования, например, руководители шахматного клуба, секции большого тенниса и других, а также учителя математики, физики и т.д. Детей в этом году будет побольше – 1820 человек.

Для Вас это предел или еще есть резервы роста?

Свободное пространство осталось только в старшей школе, в этом здании, где мы сейчас находимся, - на Домодедовской, 35.

Как ученики распределяются по уровням обучения?

В начальной школе у нас 570 детей, в подростковой – около 600 человек, остальные ребята – ученики старшей школы, там около 700 человек.

Существует ли у Вас в школе проблема поиска учителей-мужчин?

У меня был такой период лет 20 назад, когда я хотел побольше педагогов-мужчин. Я перестал их хотеть. Это была иллюзия, что мужчина талантливее и свободнее…

Важнее для становления подростков…

Всё это, увы, неправда. У мужиков в школе есть минусы: среди них – необязательность, некая ангажированность. У меня когда-то работало много мужчин, около 60 человек. Теперь осталось человек 40, но это уже надежные мужчины (смеется). Остальные – женщины.

Женщины Вам кажутся более надежными и менее ангажированными?

Несмотря на то, что у женщин много забот по дому, они надежнее, меньше опаздывают на работу, аккуратнее работают с документацией. Мужики ленивее, совершенно точно. У женщин – абсолютного большинства – этой лени нет. Мужики считают себя всезнающими, женщина с большей готовностью может пойти учиться дальше. Мужик в школе чаще нуждается в самопрезентации, женщине это необязательно, она в большей степени самодостаточна, лучше вступает в диалог с детьми.

Очень необычная точка зрения…

Я бы сказал так: вся причина в том, что не всегда в мужчине кроется маскулинное начало, многие из них обладают женскими чертами, причем не самыми лучшими.

Сейчас многое перепуталось, женщины берут на себя мужские роли, мужчины – женские.

Не зря же во многих правительствах разных стран все больше женщин, более того – все больше женщин становятся главами государств. Люди нуждаются в надежности, а женщина всегда понадежнее, чем мужчина.

Приятно слышать.

Это понимание выстрадано мною, и это однозначно так.

Каков средний возраст Ваших учителей?

У нас есть и молодые, и старые. Нашему самому пожилому учителю Регине Максовне Романовой 87 лет. Самому молодому педагогу – 18.

Как Вы решаете проблему притока молодых кадров?

Никак не решаю, потому что ее решить невозможно. Понимаете, я не сторонник того, что нужно брать молодых только потому, что они молодые. У нас есть учителя, которым за 60, но они – абсолютно спортивные и толковые люди. Регина Максовна преподает у нас латынь, она – выдающийся «античник», когда-то работала в «Новом мире» у А. Твардовского. Написала прекрасную книгу о поэте.

Я тоже был когда-то жертвой всеобщей тенденции омоложения педагогических кадров, а сейчас к этому не стремлюсь. Я не вижу в этом особой необходимости.

Бытует мнение, что сейчас старые учителя тормозят прогресс, реформирование школьного образования, что их надо отправить на пенсию - и хорошо бы пенсия была достойной…

Смотря, какие пожилые… Я – старый учитель? Пусть я по возрасту старый, но я фору дам любому молодому. Поэтому возраст здесь никакой роли не играет.

Вы еще преподаете?

Да, введение в политологию 11 классу. Это такая эклектика, где я пытаюсь рассказать им о реальной ситуации в мире, о жизни.

Как Вы решаете проблему дополнительного образования, дополнительных часов в специализированных классах (например, математики для математических классов)?

Такой проблемы нет, всё это финансируется из бюджета школы, довольно неплохо, но когда нам нужны какие-то специфические спецкурсы (например, недавно мы пригласили двух хороших математиков из МИФИ), то мы заключаем с приглашенными преподавателями договор на внебюджетные деньги.

Откуда у нас внебюджетные деньги? Мы продаем платные образовательные услуги, продаем их очень много. Абсолютно разные: третий иностранный язык, различные спецкурсы по выбору, тренинги, консультативные услуги.

Только для школьников или для взрослых тоже?

Для школьников, но в последние годы мы стали предоставлять и услуги спортивных секций для взрослых. Для взрослых нам открывать образовательные услуги невыгодно, потому что налоговые органы сразу берут НДС.

А если бы отменили, то могли бы расширить круг образовательных услуг и для взрослых?

Да. Например, у нас есть художественная школа дизайна и для взрослых, и для детей.

Эти дополнительные денежные ресурсы нам дают возможность, во-первых, приглашать специалистов из разных областей, во-вторых, – доплачивать тем, кому мы считаем нужным. Так мы доплачиваем всем классным руководителям, потому что та тысяча, которую начал доплачивать президент, – это малая сумма. Поэтому у нас классные руководители получают в среднем доплату в 7-8 тыс.

Какова средняя зарплата преподавателей вашей школы?

В школах вопрос о средней зарплате не имеет смысла, т.к. заработок зависит от учебной нагрузки. Но если взять начальную школу, где загрузка учителей примерно одинаковая, то это где-то 35 тыс. рублей. Но диапазон большой. Есть люди, которые зарабатывают 100 тыс. рублей, например, учителя иностранных языков, которым сделали коэффициент 2. Но такие большие зарплаты мало кто имеет, только 3-4 преподавателя. А так в среднем – 40-45 тыс. рублей.

Какая самая острая, на Ваш взгляд, проблема российской школы?

Самая острая – это квалификационный ресурс школы – учитель. Всё остальное – дело наживное.

Что Вы имеете в виду? Что нет воспроизводства кадров, что их плохо готовят, или хороших учителей мало?

Да, всё в совокупности. Воспроизводство есть, оно имеет мощные количественные показатели, хотя качество очень слабое. Хотите, сопоставим с Финляндией? Это было бы интересно. В Финляндии из выпускников школ, желающих стать учителями, только каждый 12-й попадает в педуниверситет. Конкурс – 12 человек на место.

Кроме того, к работе в школе там допускают не всех выпускников педуниверситета, а только магистров. Бакалавров не допускают. Более того, финский учитель, как и любой европейский, вовсю стремится к повышению своей квалификации. Я даже знаю, что в Германии были судебные процессы, когда одному учителю не выделили денег на повышение квалификации, и он подал в суд. Европейский учитель знает себе цену и понимает, что повышение квалификации увеличивает его стоимость на рынке труда.

Что у нас? У нас очень грустная картинка. В России 50-60 педвузов, из них можно выделить 10-15 по-настоящему сильных, но, увы, они и по своей оснащенности, и по своему кадровому обеспечению сильно отстали от сегодняшних школьных реалий. К тому же, не самые лучшие выпускники педвузов идут в школы. Самые лучшие идут не в школу, а в журналистику и еще куда-то.

У меня в школе хорошие учителя, но на их поиск и подбор ушли десятилетия.

Среди Ваших учителей – все выпускники педвузов?

Нет, не все.

Чтобы стать хорошим учителем, нужно закончить педвуз?

Не обязательно, я вот не закончил педвуз.

А Вы поддерживаете идею, что российские педвузы надо ликвидировать как таковые?

Да, я – один из тех, кто инициирует эту идею. Я знаю, сколько педвузов нужно оставить, и какие. Ведь что произошло с педвузами? В брежневский период в регионах стали открывать классические университеты, которых раньше не было. Это было в 1970-е гг. Кадровый профессорско-преподавательский состав новых университетов компоновался из лучших кадров педвузов – эти вузы ослабили, усилили университеты. Но новые университеты по сравнению с тем же Московским, Питерским, Казанским или Томским остались слабыми, а педвузы стали еще слабее.

Нужно ли такое число педвузов при нынешней демографической ситуации? Конечно, нет. Где-то от силы 20% выпускников педвузов идут в школы. Получается, что государство из бюджета образования финансирует потребности других отраслей в кадрах. Это же абсурд.

Что можно и нужно было бы сделать, на мой взгляд? Оставить 10-15 сильных педагогических университетов, остальные трансформировать в педагогические факультеты при классических университетах. Тогда бы этот педагогический факультет в классическом университете обслуживали бы кафедры математики, физики и др., что повысило бы уровень обучения по специальности, усилило бы научно-исследовательский потенциал. Ведь мало где в мире есть педвузы. Везде есть классические университеты, потом будущие педагоги добирают себе педагогический модуль.

Можно ли пойти по пути административного принуждения? При поступлении в педвуз подписывать контракт со студентом, что он обязуется 2-3 года отработать после окончания.

Это будет противозаконно. Кроме того случая, когда ты поступаешь на платное контрактное место, а за тебя платит школа. У меня есть такой учитель, я за него заплатил, подписал с ним контракт.

Теперь распределение после окончания вуза – вещь незаконная?

Да.

Скажите, те реформы, которые проводит Минобрнауки, решают ли они проблемы, которые Вы отметили? Советуется ли Министерство с директорами российских школ при проведении реформ?

Советуются, причем – неформально, и это – радует. С ректорами вузов советуются. Я вижу, по крайней мере, здоровую хорошую тенденцию в реформировании нашего образования, но у меня есть сомнения в том, что для решения всех проблем хватает ресурсов, не столько финансовых, сколько человеческих.

А, с другой стороны, посмотрите. Мы же живем по принципу «пока в задницу не клюнет», пока школы не начали гореть, в них не было систем пожаротушения. Теперь в России почти нет школ, где этой системы бы не было. Почему это произошло? Потому что тогдашний президент В. Путин сказал губернаторам: «Не сделаете этого – лишу хлебного места».

Пока проблемами, неважно какими – то ли пожаротушения, то ли спортивных залов, то ли школьного питания, – не займутся первые лица государства, их решение не сдвинется с места, потому что у нашего народа, значительной его части, исключительно монархическое сознание, а у классического чиновника есть два составных мотива его деятельности. Первое – чтобы его не сняли с работы, и он тогда сделает всё, чтобы не сняли. А второй мотив – чтобы его похвалил начальник, желательно повыше.

Я сомневаюсь, что ситуация с нынешней Саяно-Шушенской ГЭС была бы разрешена в том формате, в котором она разрешена, если бы туда не приехал Путин. Поэтому я на месте В.В. наделал бы пять десятков двойников.

И еще столько же Медведевых!

По количеству регионов – и всё тогда в стране будет хорошо. У меня же часто бывают ситуации – яма перед школой или еще что. Один раз пришлось районным властям сказать, что в среду ко мне приезжает замминистра. Яму быстро заделали. В советские времена было то же самое.

На днях я выступал на НТВ, в программе «Средний класс» (Ред. – программа от 21 августа 2009 г. "Школьники и ипотечное кредитование"), где очень сильно дискутировал с «Единой Россией», там была Татьяна Яковлева, зам Грызлова по партии, отвечающая за здравоохранение. Я говорю: в школах детям будут давать молоко. А она: «Да, все это благодаря “Единой России”». Я ей отвечаю: «Следовательно, каждый первоклассник, беря в руку стакан молока, будет поднимать тост за “Единую Россию”». Этот фрагмент не вырезали! Я удивлен, что не вырезали.

У нас возле дома – спортивная площадка, где дети и школьники играют в футбол, и несколько лет назад на деревянных стенках площадки появился лозунг «Сильная Россия – Единая Россия». Я написала письмо в управу, как же так, вы занимаетесь партийной агитацией, давайте, мол, напишем на стадионе что-то более нейтральное: «Свобода, мир и демократия». А они отвечают: «Хотите – приходите, мы вам дадим краску, напишите эти слова». Ну, я за краской не пошла.

Нет, они, конечно, пошутили. Я иногда вижу очень крупных чиновников, довольно веселых. Год назад они были грустными, а сегодня веселые. Я не спрашиваю почему, но смотрю на них и понимаю, что они понимают безнадежность своего дела.

Но у школы есть одна специфика, которой нет, наверное, больше нигде, в отличие даже от здравоохранения (а я сейчас на себе испытал, что такое «отличное» здравоохранение). Сегодня родители прекрасно понимают и напрямую связывают успешность своих детей –социальную, финансовую – c тем качеством образования, которое они получают. Поэтому даже если министерство или правительство будут недорабатывать в школьной сфере, плохие школы будут родителями «уничтожены», они просто перестанут туда отдавать детей.

Какой совет Вы бы дали родителям, которые ищут школу для своих детей. Как выбрать хорошую школу, по каким признакам?

Вы знаете, самый верный признак – это советы тех, чьи дети уже учатся. Это самый лучший, самый проверенный вариант. Если этого нет, то надо поискать информацию в Интернете, но ни в коем случае не смотреть рейтинговые сайты. Они – нечестные, я обычно этим изданиям даже отказываю в комментарии, не хочу с ними иметь дело. Обратите внимание, есть ли у школы Интернет-сайт и какой он, какова степень информационной открытости школы? Сейчас практически нет школ без сайтов. Есть ли на сайте школы дискуссионный форум? У нас на сайте форум есть, но он утратил актуальность с появлением сетевых проектов типа Вконтакте и Одноклассники.ру.

А у Вас есть там странички?

Я зарегистрировался, но не хожу и не пишу. Хотя кто-то мне что-то там пишет.

Я видела, что у Вас на сайте Школы есть дискуссионная доска, и Вы там отвечаете на вопросы.

Этой страничке уже лет восемь, она называется «Диалог с директором». Там около 10 тыс. вопросов и ответов, и раз в год мы их брошюруем в книжку.

Хорошо, что такой диалог есть, и что Вы отвечаете на вопросы.

Приходится отвечать: если я долго не отвечаю, то люди начинают беспокоиться.

Если бы Вы были реформатором образования, то какими были бы Ваши шаги, что можно было бы сделать, чтобы улучшить систему российского образования?

Первое. Я бы очень внимательно изучил опыт тех стран, которые в этом успешны. Я не хочу держаться обеими руками за Финляндию, но уроки PISA [1] очень красноречивы. Очень сильно изменилась система образования в Германии. Я бы эту аналитику использовал для изменений в России с учетом российской специфики.

Второе. Я бы предложил максимум усилий для того чтобы создать новый закон об образовании. Сейчас, правда, создана Рабочая группа по созданию нового закона, но я многого, к сожалению, от нее не жду.

Третье. Я бы изо всех сил стал бы лоббировать налоговые льготы для школ, как это сделано, допустим, в Китае. Там же очень сильное образование.

В-четвертых, я бы добился того, чтобы школы стали максимально открытыми обществу, и ориентировался бы не на стандарты в виде программного минимума, а на требования к выпускникам и т.д.

Пятое. Я бы максимум усилий уделил бы системе дошкольного образования и пошел бы по пути зачисления в школы с 5 лет – разумеется, учеба бы проходила с учетом возраста детей.

И самый существенный шаг, который бы я сделал – резко сократил бы количество предметов, начиная со старшей школы. Сегодня в старшей школе их 19. Это ненормально. Потолок должен быть 10. Причины такого большого числа предметов известны, а последствия таковы. Мы проводили у себя исследование, и оказалось, что наши дети за последние 5 лет треть предметов изучают основательно, треть – время от времени, а треть – имитируют. На эти деньги, освободившиеся от имитации, можно было бы провести ремонт школ или построить новые школы.

Какие 10 предметов Вы бы оставили?

Математику (я ее рассматриваю как язык науки), иностранные языки, физкультуру, историю, обществознание, какой-нибудь предмет, связанный с эстетикой, и интегративный курс science (помимо математики). Все! И еще предметы по выбору. Выбирай, пожалуйста.

Ваша школа считается одной из лучших в Москве и даже в России. Как Вам кажется, в чем секрет ее успеха и какова в этом роль директора школы?

Роль директора школы – главная, доминирующая, это совершенно точно. Наверное, еще секрет в людях, в педколлективе. Мои коллеги разговаривают друг с другом и детьми. Наверное, это самое существенное.

Какие качества директора Вы считаете самыми важными? То же умение разговаривать?

Во-первых, он не должен сходить с ума от того, что он директор (смеется). Во-вторых, ему не должно быть скучно.

Как Вам удается сохранить интерес к детям? В заметках одного учителя я прочитала такую фразу: в школе работают два типа людей, которые любят детей и которые их ненавидят.

На мой взгляд, это неправда. Дело не в любви, к тому же любовь для меня понятие абстрактное. У меня такой принцип: если любишь, то сделай так, чтобы объекту любви было удобно, а не кричи везде о любви к ним. То же самое о любви к женщине – если любишь, то купи ей платье, создай нормальные жилищные условия и т.д. Т.е. любовь к детям надо материализовывать в создании удобной для учебы среды, а не гладить детей по голове и не «писать кипятком» от того, что они рядышком.

На фото Н. Деминой – Е.Л. Рачевский. В кабинете директора единственный портрет – А.С. Пушкина.

Сокращенная версия интервью публикуется в «Троицком варианте». Выражаем признательность астрофизику Сергею Попову, выпускнику 548-ой школы, за помощь в составлении вопросов и в организации интервью.

Вторая часть интервью с Е.Л. Рачевским будет посвящена вопросам и ответам о ЕГЭ, необходимости профориентации старших школьников, оптимизации сети российских школ, социальной стратификации детей по доходам их родителей и др.

Примечания:

1. PISA – международное сравнительное исследование образовательных достижений учащихся (Programme for International Student Assessment), которое проводится раз в три года и оценивает знания и навыки учащихся 15-летнего возраста (первое тестирование было проведено в 2000 г., затем в 2003, 2006 гг.). Согласно результатам последнего исследования 2006 г., в котором участвовали 400 тыс. ребят из 57 стран, наилучшие знания в математике продемонстрировали школьники Тайваня, Финляндии, Кореи и Гонконга. Знания выше среднего показали подростки из Голландии, Швейцарии, Макао, Лихтенштейна, Японии, Канады, Новой Зеландии, Бельгии, Австралии, Эстонии, Дании, Чехии, Исландии, Австрии и Словении. Россия поделила 33-34 место с Азербайджаном, попав в ту часть стран, где знание математики существенно ниже, чем в среднем по странам Организации экономического сотрудничества и развития, проводящей это исследование.