28 марта 2024, четверг, 18:25
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

15 октября 2009, 20:45

«Жатвы много, а делателей мало…»

Отечественные архивы

Из-за тотальных гонений на церковь и многочисленных репрессий, организованных советским государством, сегодня почти невозможно реконструировать реальную жизнь христианина того времени. Основными источниками для написания жития служат судебно-следственные дела и другие документы из федеральных архивов, которые далеко не всегда дают объективное представление о происшедших событиях. Все это делает изучение жизни мучеников XX века даже более затруднительным, чем в начальный период существования христианства. «Полит.ру» публикует агиографическое исследование игумена Дамаскина (Орловского), посвященное жизни и деяниям священноисповедника Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Симферопольского и Крымского, чье служение пришлось на самый тяжелый для церкви период: с 1921 по 1961 годы. Материал опубликован в журнале «Отечественные архивы» (2009. № 4).

Изучение жизни мучеников в условиях репрессий ХХ в. даже более затруднительно, чем в начальный период существования христианства. Сложность человеческой личности, тотальность и изощренность гонений, организованных советским государством в ХХ столетии, накладываясь друг на друга, зачастую мешают реконструировать реальную жизнь христианина того времени, выработать безошибочные суждения о происшедших событиях и почти закрыты для людей, мало соприкасавшихся с прошедшей эпохой, не имеющих личного опыта. Именно из-за тотальности давления государства на Церковь непросто составить себе ясное, объективное представление о жизни того или иного мученика или исповедника – это требует большого количества прямых и косвенных, но вполне убедительных данных, доступа ко всем документам архивов, отсутствие которых делает невозможным широкомасштабное исследование истории ХХ в.

Всякому историческому исследованию предшествует период выявления, описания и классификации архивных документов. Причем более или менее объективное изучение исторических сюжетов, связанных с определенным моментом эпохи или личностью выдающегося человека, возможно только тогда, когда ученый располагает представительным корпусом архивных документов, имеющих разное происхождение, но взаимодополняющих друг друга, т.е. отражающих одно событие. Например, следственное дело, если человек был во времена гонений арестован, воспоминания – его собственные и близких людей, письма тех лет и др.

Жизнь и служение священноисповедника Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Симферопольского и Крымского, уникальны тем, что пришлись на продолжительное время, с 1921 по 1961 г., самый тяжелый для Церкви период. Архиепископ Лука, приняв духовный сан в 1921 г., испытывал жестокость и многообразие гонений в течение 40 лет. Необычайна и географическая широта его жития: Керчь – Киев – Чита – Курская, Саратовская, Владимирская области – Москва – Ташкент – Енисейск – Красноярск – Архангельск – Тамбов – Симферополь.

Основными источниками для написания жития архиепископа Луки послужили его автобиография, судебно-следственные дела, документы Совета по делам Русской православной церкви (далее – СДРПЦ) из Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 1, 2, 7). Их дополнили документы ликвидационного отдела Наркомата юстиции РСФСР (Ф. 353), Постоянной центральной комиссии по вопросам культов при Президиуме ЦИК СССР (Ф. 5263), Политического Красного Креста (Ф. Р-8409), Комиссии по делам частных амнистий при Президиуме ВЦИК СССР (Ф. 3917) из того же архива и других федеральных архивов (фонд канцелярии патриарха Тихона в Российском государственном историческом архиве – РГИА. Ф. 831), Архива Президента Российской Федерации (Ф. 3), архивов Московской патриархии и Церковно-научного центра «Православная энциклопедия», а также Государственного архива Автономной Республики Крым.

Исключительную ценность в качестве исторического источника представляет автобиография архиепископа Луки, доведенная им до 1946 г. Она, с одной стороны, повествует о самых глухих периодах его жизни – под следствием, в тюрьме и в ссылке, с другой – дает возможность дополнить их сведениями из официальных документов, уточнить даты, установить причинно-следственные связи между событиями. В отличие от мемуаров, которые требуют проверки и перепроверки, ибо пишутся много позднее с наложением опыта и видения их составителей, какового у них в момент события не было, автобиография архиепископа Луки представляет собой воспоминания, прежде всего, ученого-естественника. Для него на первый план выступает исследовательская задача, т.е. поиск максимального приближения к истине. Как автор автобиографии он оставался, прежде всего, ученым, беспощадно относясь к собственному научному и профессиональному авторитету.

Изучение всего корпуса документов о первоначальном периоде отношений Церкви и государства в архивном фонде ликвидационного отдела Наркомата юстиции РСФСР (законодательных актов, переписки, фрагментов архивов монастырей, описей церковного имущества, следственных дел по обвинению духовенства и др.) хотя и не выявило сведений о владыке Луке, оказалось весьма полезным для понимания общего положения дел. То же можно сказать и о фонде Постоянной центральной комиссии по вопросам культов при Президиуме ЦИК СССР (1921–1938 гг.).

Особую группу источников составили судебно-следственные дела архиепископа Луки, документы Политического Красного Креста и Комиссии по делам частных амнистий при Президиуме ВЦИК СССР.

Материалы судебно-следственных дел, по которым проходил архиепископ, представляют собой весьма значительный интерес в плане их информативности и достоверности. Самыми неинформативными в следственной практике советской эпохи являются дела 1937 г., так как следственные органы за недостатком времени и наличием нескольких готовых схем, с которыми подследственный мог согласиться или не согласиться, составляли лишь минимум документов, а вещественные доказательства, которые являлись по существу личными архивами, уничтожались. Архиепископ Лука в первый раз был арестован в 1923 г., во второй раз – в 1930 г., и только в третий раз в 1937 г. Но и дело 1937 г. продолжалось по 1939 г., когда снова изменилось количество и качество документации следственных дел. В состав документов уже вошли собственноручно написанные им дополнения, показывающие не только его собственную идейную позицию, но и детали взаимоотношений между Церковью и государством на примере подробно документированных взаимоотношений между иерархом РПЦ и крупными советскими чиновниками, проводившими политику тогдашнего государства. Ответы архиепископа на следствии представляют довольно подробный рассказ о механизме следственных действий, вскрывающий как трагичность положения жертвы, так и методы и степень беспощадности насилия над нею. Архиепископ, как ученый, даже находясь под следствием, старался зафиксировать касающуюся его «историю болезни» государственно-следственного аппарата, и таким образом получился исторический, с научной точки зрения очень ценный и солидно документированный образчик эпохи.

Исследование судебно-следственных дел проводилось с учетом специфики исторических условий, обстоятельств возникновения, целей, позиции, поведенческой мотивации участников диалога, системы документирования и др.[1]

Наиболее обширную группу источников для написания жития владыки Луки образовали документы СДРПЦ[2], научная значимость которых представлена в работах О.Ю. Васильевой, А.Н. Марченко, М.И. Одинцова, М.В. Шкаровского и др.[3] Это один из немногих историко-церковных фондов, упорядоченных архивистами, и поэтому нами были изучены все открытые описи дел.

Основная деятельность совета отражена в постановлениях и протоколах заседаний, материалах его уполномоченных по союзным, автономным республикам, краям и областям, характеризующих религиозную обстановку, состояние контроля за соблюдением законодательства о культах, деятельность духовных учебных заведений, а также в приказах и распоряжениях, переписке. По богатству содержания и значению заключенной в них информации большинство дел потребовало индивидуального рассмотрения, особенно за период с 1943 по 1961 г. Было выделено и изучено несколько групп взаимосвязанных и дополняющих друг друга источников.

Прежде всего это «руководящие материалы» СДРПЦ – протоколы и стенограммы его заседаний и совещаний уполномоченных, инструкции, циркулярные и инструктивные письма, докладные записки в ЦК КПСС и СМ СССР, записи бесед председателя и членов совета с патриархом и духовенством, переписка с министерствами и ведомствами по вопросам, относящимся к РПЦ. Они были сформированы в делопроизводстве СДРПЦ и внесены в опись без изменений.

Во-вторых – «материалы о работе уполномоченных», которые составляли по всем вопросам отчеты, информационные записки о состоянии дел на местах, вели учет церквей, молитвенных домов, проверяли жалобы и заявления верующих. До 1953 г. отчеты были квартальными, с 1954 г. – полугодовыми, с 1959 г. – годовыми. С отчетами уполномоченных тесно связана переписка СДРПЦ с Советами министров союзных и автономных республик, областными и краевыми исполкомами Советов депутатов трудящихся о положении и деятельности Церкви на местах, где уполномоченных не было.

Особое место занимает личное дело архиепископа Луки, содержащее разнообразные документы за 1944–1960 гг., в том числе составленные в советских учреждениях докладные записки и справки о деятельности архиепископа в Красноярске, Крымской и Тамбовской областях, а также его личные письма, обращения, послания патриарху Алексию I, духовенству Симферопольской и Крымской епархии, архиепископу Йоркскому и христианам Запада[4]. Однако важнейшее значение для понимания духовной жизни священноисповедника имеет включенная в его личное дело автобиография[5], послужившая не только достоверным источником персональных данных, но и подробным планом поисковой работы. Последняя увенчалась подготовкой научной биографии архиепископа Луки, основанной на исторических источниках. Приведем основные ее сведения, подкрепленные данными архивных документов из вышеназванных архивохранилищ.

Священноисповедник Лука родился 14 апреля 1877 г. в г. Керчи Таврической губернии в семье провизора Феликса Станиславовича и его супруги Марии Дмитриевны Войно-Ясенецких и при крещении был наречен Валентином[6]. В конце 1880-х гг. семья Войно-Ясенецких поселилась в Киеве, где в 1896 г. Валентин окончил гимназию и одновременно художественную школу. При вручении аттестата по окончании гимназии директор подарил ему Новый Завет как благое напутствие на дальнейшую жизнь. Эта книга определила судьбу юноши, которого поразили слова Христа, обращенные к апостолам: «Жатвы много, а делателей мало. Итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою» (Мф. 9, 37).

Валентин Феликсович принадлежал к тем редким, исключительно значимым для народа людям, которые не могут делать что-то лишь для себя, для них долг служения ближним – не пустые слова. Желание оказывать практическую помощь своему народу в 1898 г. привело Валентина на медицинский факультет Киевского университета. Сокурсники были немало удивлены, узнав при вручении дипломов в 1903 г., что их товарищ, имея все дарования ученого, собирается стать врачом земской больницы. Однако планы пришлось отложить из-за русско-японской войны. 30 марта 1904 г. в составе отряда Российского общества Красного Креста он выехал на Дальний Восток, в Чите приступил к исполнению обязанностей хирурга; здесь же вскоре женился на медицинской сестре Анне Васильевне Ланской, приехавшей с тем же отрядом Красного Креста.

Незадолго до окончания войны Валентин Феликсович получил место заведующего городской земской больницей в г. Ардатове Симбирской губернии: так начался его путь земского врача. Во всех больницах Курской, Саратовской, Владимирской губерний, в Москве, где ему приходилось трудиться, он не только добросовестно и с полной отдачей сил исполнял свои обязанности, но и старался внести принципиальные улучшения в деятельность медицинских учреждений. В 1915 г. Войно-Ясенецкий издал книгу «Регионарная анестезия», обобщив «личный опыт, какого не было в этом виде обезболивания ни у кого из хирургов нашей страны»[7]. В 1916 г. за нее получил степень доктора медицины, а в Переславле начал работать над новой книгой «Очерки гнойной хирургии», принесшей ему впоследствии заслуженную славу.

В марте 1917 г. семья Валентина Феликсовича переехала в Ташкент, куда его пригласили в качестве главного врача городской больницы. В октябре 1919 г. скоропостижно скончалась супруга, и глава семьи остался с четырьмя детьми, старшему из которых было двенадцать лет, а младшему шесть[8].

Валентин Феликсович был активным прихожанином и не скрывал своей веры от коллег. В конце 1920 г. он сделал доклад о положении дел в епархии на епархиальном собрании, после которого к нему подошел епископ Ташкентский и Туркестанский Иннокентий (Пустынский) и сказал, что его выступление произвело на него большое впечатление, и затем заключил: «Доктор, вам надо быть священником!» Слова епископа Валентин Феликсович принял как Божий призыв. В феврале 1921 г. Войно-Ясенецкий рукоположен в сан диакона. Для окружающих, и особенно работавших вместе с ним неверующих врачей, его поступок был малопонятен, но для него все это имело глубочайший смысл. В годы гонений на Церковь гениальный врач не мог отказаться от более сложного и трудного дела. На праздник Сретения Господня в 1921 г. диакон Валентин был рукоположен в сан священника[9].

В течение первых двух лет священства о. Валентин мужественно вел публичные диспуты со слушателями, в том числе с отрекшимися от Бога. В 1921 г. он публично выступил в суде в качестве свидетеля, защищая врачей-коллег, которых чекист Я.Х. Петерс пытался обвинить во вредительстве[10].

Весной 1923 г. когда по всей России бушевал обновленческий раскол, епископ Иннокентий созвал съезд духовенства Ташкентской епархии, который должен был избрать двух кандидатов в епископы. Ими стали архимандрит Виссарион (Зорнин) и священник Валентин Войно-Ясенецкий. Вскоре в Ташкент в ссылку прибыл епископ Уфимский Андрей (Ухтомский), одобривший пожелание ташкентского духовенства возвести о. Валентина в епископы и тайно постригший его в монашество в память апостола и евангелиста, врача и иконописца Луки. В городе, однако, не было второго архиерея, чтобы совершить хиротонию, и епископ Андрей направил иеромонаха Луку в г. Пенджикент, где в это время находились в ссылке епископы Болховский Даниил (Троицкий) и Суздальский Василий (Зуммер). 31 мая 1923 г. иеромонах Лука был рукоположен в сан епископа. (Впоследствии патриарх Тихон признал хиротонию законной.) Первую архиерейскую службу владыка совершил 3 июня, а через неделю его арестовали. После допроса епископа оставили в покое и вскоре объявили о высылке под надзор центрального аппарата ОГПУ в Москву. Здесь епископ пробыл неделю, дважды продолжительно беседовал с патриархом Тихоном, который 23 ноября 1923 г. выдал ему удостоверение: «Его Преосвященство, как Епископ православный, состоит со мной в каноническом общении»[11].

Сотрудники ОГПУ, наблюдая за жизнью епископа Луки в столице, пришли к выводу о необходимости заключения его под стражу, и в начале зимы 1923 г. епископ с этапом заключенных был отправлен в ссылку в Туруханск. Узнав об этом, его дети в марте 1925 г. направили ходатайство председателю ВЦИК М.И. Калинину. 6 мая 1925 г. ОГПУ прислало свои объяснения во ВЦИК: епископ Лука «является ярым черносотенцем, организовал контрреволюционную группировку, распространял контрреволюционные воззвания... Будучи в высылке... не прекращал своей антисоветской деятельности, почему и был переведен в отдаленную местность Сибири (Туруханский край)»[12].

В январе 1926 г. епископ Лука вернулся в Ташкент. 6 мая 1930 г. он вдруг почувствовал, что его арестуют, и вечером его действительно взяли под стражу. Во время допросов владыке стало ясно, что следователи выдвинули нелепое обвинение, чтобы добиться от него снятия сана. 15 мая 1931 г. епископ Лука был приговорен к ссылке на 3 года: его отправили этапом в г. Котлас, затем – в Архангельск. Здесь срок увеличили еще на полгода, предполагая усилением репрессий добиться снятия сана[13].

В конце 1933 г. епископ Лука был освобожден и вернулся в Москву. В Наркомате здравоохранения он ходатайствовал о предоставлении ему возможности заниматься в исследовательском институте разработкой вопросов, касающихся гнойной хирургии, однако получил отказ и уехал в Ташкент заведовать маленьким отделением гнойной хирургии при городской клинической больнице. Наблюдения, сделанные здесь, составили впоследствии основу книги «Очерки гнойной хирургии», опубликованной в 1934 г. Это был наиболее полный и совершенно новый труд в этой области, положивший начало самостоятельному направлению в медицине. 13 февраля 1936 г. Наркомздрав подтвердил епископу Луке ученую степень доктора медицинских наук без защиты диссертации, учитывая непрерывную научную деятельность в течение двадцати семи лет.

Все это время владыка вел широкую благотворительную деятельность. Были люди, которым он неукоснительно помогал: епископам Иоасафу (Жевахову)[14], Макарию (Кармазину)[15], Порфирию (Гулевичу)[16] и Евгению (Кобранову)[17], митрополитам Кириллу (Смирнову)[18] и Иосифу (Петровых)[19], схиархиепископу Антонию (Абашидзе)[20], туруханскому священнику Мартину Римше (с последним встретился в ссылке).

Епископ Лука был арестован 24 июля 1937 г. и заключен в ташкентскую тюрьму. 13 февраля 1940 г. Особое совещание при НКВД СССР приговорило епископа к пяти годам ссылки в Красноярский край, вскоре его отправили в с. Большая Мурта, где он стал работать врачом в местной больнице.

Как известно, с началом Великой Отечественной войны в Красноярске были устроены десятки госпиталей, рассчитанные на десять тысяч коек. Епископ предложил властям свою помощь в качестве хирурга и в октябре 1941 г. был назначен консультантом всех красноярских госпиталей. Владыка брал к себе самых тяжелых и безнадежных больных, для чего посылал своих сотрудников встречать эшелоны с ранеными. Многие выжили лишь благодаря тому, что их лечил епископ Лука. Летом 1942 г. окончился срок ссылки, и епископ Лука был возведен в сан архиепископа, а 27 декабря Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) направил относительно владыки указ: «...не отрывая его от работы в военных госпиталях по его специальности, поручить управление Красноярской епархией с титулом архиепископа Красноярского»[21].

8 сентября 1943 г. архиепископ Лука участвовал в Архиерейском соборе, избравшем патриархом митрополита Сергия. 15 декабря 1943 г. последний предложил перевести архиепископа Луку «с Красноярской кафедры на Тамбовскую, ввиду непосильных для старца внешних условий служения в Красноярске»[22]. Действительно, 7 февраля 1944 г. архиепископу был направлен указ о переводе в Тамбов для совмещения архипастырской деятельности с работой в госпиталях. 26 февраля 1944 г. в Покровском храме владыка произнес свою первую проповедь. В Тамбове архиепископу вручили медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

15 мая 1944 г. в связи с кончиной патриарха Сергия в Москве было созвано Предсоборное совещание для выработки процедуры избрания нового патриарха, на котором присутствовал и владыка Лука. Он напомнил собравшимся, что Поместный собор 1917–1918 гг. уже установил эту процедуру (кандидат в патриархи избирался тайным голосованием из нескольких кандидатов, а затем выбирался по жребию), и предложил вернуться к данной практике. Поскольку выдвижение митрополита Алексия (Симанского) в качестве единственного кандидата нарушало это установление, владыка обещал проголосовать против его кандидатуры. В результате столь ясно обозначенной позиции архиепископ Лука не был допущен на Собор, избиравший патриарха. 15 июня он написал письмо Местоблюстителю Патриаршего престола митрополиту Алексию (Симанскому) с изложением плана мероприятий по возрождению церковной жизни, оставшихся по реальным обстоятельствам того времени неосуществленными[23].

В феврале 1945 г. патриарх Алексий I наградил архиепископа Луку правом ношения бриллиантового креста на клобуке. В январе 1946 г. за выдающиеся научные работы в области медицины архиепископ Лука получил Сталинскую премию 1-й степени; из денежного вознаграждения в 200 тыс. руб. владыка 130 тыс. пожертвовал на помощь детям, пострадавшим от войны. В том же году архиепископу окончательно запретили выступать перед научной аудиторией в рясе и с панагией.

Получив назначение на кафедру в Крым, архиепископ Лука 24 мая 1946 г. прибыл в Симферополь, где начался последний и, может быть, самый трудный период жизни святителя-исповедника. Труды церковные и врачебные осложнялись выматывающими гонениями от властей. 28 октября 1948 г. секретарь Крымского обкома ВКП(б) Соловьев направил письмо секретарю ЦК ВКП(б) Маленкову, где говорилось: «В 1946 г. в Крым на должность архиепископа Симферопольского и Крымского был прислан Лука... По приезде в Крым Лука развивает энергичную религиозную деятельность, сплачивая вокруг себя все реакционные элементы Крыма»[24]. Во время встречи патриарха с председателем СДРПЦ генералом МГБ Г.Г. Карповым 8 марта 1949 г. последний, в частности, поставил патриарху на вид проповедническую деятельность архиепископа Крымского Луки. Поэтому, когда архиепископ Лука прибыл в Москву, надеясь убедить его в правильности своих действий и в отсутствии какого-либо преступления с точки зрения церковной, патриарх уже был настроен весьма решительно в стремлении добиться от архиепископа отказа от проповеднической деятельности.

В июле 1954 г., после постановления ЦК КПСС «Об улучшении научно-атеистической пропаганды», гонения на РПЦ усилились: храмы закрывались один за другим, власти преследовали тех, кто переписывался с владыкой; за ним была усилена слежка, его телефонные разговоры прослушивались. В 1956 г. владыка полностью лишился зрения и уже не мог непосредственно принимать и лечить больных, но молился за них.

В 1958 г. крымские безбожники во главе с местным уполномоченным СДРПЦ подали жалобы на архиепископа главе государства Н.С. Хрущеву и председателю СДРПЦ Г.Г. Карпову, что вылилось в решение совета архиепископа Луку «освободить от управления епархией и уволить за штат»[25]. Несмотря на отстранение от должности, владыка остался одним из самых авторитетных святителей РПЦ.

В мае 1961 г. архиепископа Луку посетил секретарь епископа Астраханского Павла (Голышева), не согласного с постановлением Синода от 18 апреля 1961 г.[26] Он просил возглавить протест епископов против этого решения. Однако владыка Лука был слишком немощным, чтобы участвовать в столь серьезных мероприятиях, и отказался[27].

Последнюю свою литургию владыка совершил на Рождество Христово, последнюю проповедь произнес в Прощеное воскресенье. Архиепископ Лука скончался рано утром в воскресенье, 11 июня 1961 г., в день, когда Церковь праздновала память Всех Святых, в земле Российской просиявших. Мужественному святителю-исповеднику были устроены достойные его мужества и исповеднического подвига похороны. 22 ноября 1995 г. архиепископ Симферопольский и Крымский Лука был причислен к лику местночтимых святых Крымской епархии. 18 марта 1996 г. были обретены его святые мощи и 20 марта перенесены в кафедральный Свято-Троицкий собор г. Симферополя. В 2000 г. Архиерейский собор РПЦ внес имя святителя Луки в список святых новомучеников и исповедников Русской православной церкви для общецерковного почитания.

Подводя итоги проведенного исследования, необходимо отметить, что современные историки не всегда догадываются о недостатке основных документов, объясняющих происхождение тех или иных событий. Они вынуждены строить разные версии происшедшего, которые могут оказаться ложными. Историческая наука, как светская, так и церковная, изучающая историю ХХ в., уже сейчас вошла в состояние некоторого кризиса, поскольку большинство опубликованных в ХХ в. документов (речей государственных деятелей, официальных указов и т.п.) имеют цель не только оповестить о проводимой государством политике, но и скрыть нежелательное. Лучший пример этому – взаимоотношения РПЦ и государства, когда в открытых документах провозглашалась свобода, а в документах для служебного пользования, секретных, строго секретных проводилась политика закрытия храмов и тотального ограничения деятельности Церкви. Выйти из кризисной ситуации можно лишь при комплексном изучении всех документов, касающихся истории нашей страны.


[1] Архив МВД Республики Узбекистан. Д. Р-6177; Архив СНБ Республики Узбекистан. Д. 9610.

[2] Постановлением № 993 СНК СССР от 14.09.1943 г. был организован Совет по делам Русской православной церкви при СНК СССР, а постановлением № 1095 СНК СССР от 07.10.1943 г. утверждено положение о нем. Совет должен был осуществлять связь между Церковью и государством, вести регистрацию храмов, общин, духовенства, ведать открытием и закрытием церквей, наблюдать, чтобы духовенство и местные советские органы не нарушали законодательство, информировать правительство о состоянии, положении и деятельности Церкви.

[3] Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999; Одинцов М.И. Русская православная церковь в ХХ веке: история, взаимоотношения с государством и обществом. М., 2002; Васильева О.Ю. Русская православная церковь в политике Советского государства в 1943–1948 гг. М., 2002; Марченко А.Н. Личные дела высшего духовенства Русской православной церкви для изучения церковно-государственных отношений в 1943–1985 гг. // Отечественные архивы. 2007. № 4.

[4] ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 7. Д. 72. Л. 1–135.

[5] Опубл.: Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание...»: Автобиография. М., 1996.

[6] Государственный архив Автономной Республики Крым. Ф. 142. Оп. 1. Д. 13. Л. 99.

[7] Шевченко Ю.Л. Приветствует вас Святитель Лука, врач возлюбленный. СПб., 2007. С. 199.

[8] Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание...»... С. 27.

[9] ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 7. Д. 72. Л. 2.

[10] Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). «Я полюбил страдание...»... С. 107.

[11] РГИА. Ф. 831. Оп. 1. Д. 218. Л. 232.

[12] ГАРФ. Ф. 3917. Оп. 13. Д. 143. Л. 187–188, 190.

[13] Архив МВД Республики Узбекистан. Д. Р-6177.

[14] Иоасаф (Жевахов Владимир Давидович, 1874 – 4.12.1937) – епископ, священномученик. До 1917 г. состоял на государственной службе, личный друг С.А. Нилуса. В 1924 г. принял постриг, с 1926 г. епископ Дмитриевский Курской епархии. В 1924 г. семь месяцев находился в заключении, с 1926 по 1929 г. в лагере, с 1929 по 1932 г. в ссылке в Нарымском крае. Епископ Пятигорский, в 1932 г. епископ Чебоксарский и Чувашский, но от должности отказался. С 1934 г. епископ Могилевский. Арестован в 1937 г. Расстрелян.

[15] Макарий (Кармазин Григорий Яковлевич, 1875 – 3.12.1937) – епископ, священномученик. С 1893 г. священник, с 1902 по 1917 г. военный священник, с 1918 по 1922 г. приходской священник. В 1922 г. принял постриг, рукоположен в сан епископа Уманского Киевской епархии. В 1923 г. арестован в первый раз, в 1925 г. вторично и освобожден. В 1925 г. назначен епископом Екатеринославским и Новомосковским, вскоре снова арестован и выслан в Харьков, где пробыл до 1927 г., затем сослан в Томскую область. С 1933 г. проживал в Костроме. В 1934 г. арестован и сослан в Казахстан. В 1937 г. арестован. Расстрелян.

[16] Порфирий (Гулевич Поликарп Васильевич, 1864 – 2.12.1937) – епископ, священномученик. С 1886 г. священник. В 1927 г. принял постриг. С 1928 г. епископ Криворожский Днепропетровской епархии, с 1930 г. Кировоградский Одесской епархии. В 1931 г. переведен на Крымскую кафедру, епископ Симферопольский и Крымский. В 1933 г. арестован, через два месяца отпущен. В 1936 г. арестован и приговорен к ссылке на 5 лет в Казахстан. В 1937 г. арестован. Расстрелян.

[17] Евгений (Кобранов Евгений Яковлевич, 1891–1937) – епископ. С 1926 г. епископ, с 1927 г. епископ Ростовский Ярославской епархии. Расстрелян под Чимкентом.

[18] Кирилл (Смирнов Константин Илларионович, 1863 – 20.11.1937) – митрополит, священномученик. С 1904 г. епископ. Член Предсоборного совета. С 1909 г. епископ Тамбовский и Шацкий, с 1913 г. архиепископ. Член Поместного собора РПЦ 1917–1918 гг., заместитель члена Синода. С апреля 1918 г. митрополит Тифлисский и Бакинский, экзарх Кавказский, к месту назначения прибыть не смог. С апреля 1920 г. митрополит Казанский и Свияжский. С мая 1920 г. член Синода. С августа 1922 г. находился в тюремном заключении в Москве. В 1923–1930 гг. и с 1934 г. в ссылке. Расстрелян.

[19] Иосиф (Петровых Иван Семенович, 1872 – 20.11.1937) – митрополит. В 1909 г. рукоположен в сан епископа. Член Поместного собора РПЦ 1917– 1918 гг. В 1919–1922 гг. подвергался арестам. С 1920 г. архиепископ Ростовский Ярославской епархии. В 1924 г. включен в состав членов Синода. В 1926 г. назначен митрополитом Ленинградским, но был лишен возможности занять кафедру. В декабре 1926 г. арестован и отправлен в ссылку. В 1927 г. митрополит Одесский, назначения не принял. В 1928 г. возглавил оппозицию, получившую название «иосифлянская». Уволен митрополитом Сергием на покой с запрещением в священнослужении. В 1929–1936 гг. в ссылке. Расстрелян.

[20] Антоний (кн. Абашидзе Давид Ильич, до схимы Димитрий, 1867 – 01.11.1942) – схиархиепископ. С 1902 г. епископ, с 1915 г. архиепископ. Член Поместного собора РПЦ 1917–1918 гг., заместитель члена Синода. В 1919 г. на Юго-Восточном русском церковном соборе избран членом Высшего временного церковного управления Юго-Востока России. С 1921 г. на покое. Находился под следствием в г. Симферополе. В 1923 г. выслан за пределы Крыма. В 1928 (1929?) г. принял великую схиму с именем Антоний.

[21] Архив Церковно-научного центра «Православная энциклопедия». Ф. 3. Оп. 2. Д. 17. Л. 27.

[22] Архив Московской патриархии. Личное дело архиепископа Луки Войно-Ясенецкого.

[23] ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 7. Д. 72. Л. 67–72.

[24] Архив Президента Российской Федерации. Ф. 3. Оп. 60. Д. 5. Л. 9–10.

[25] ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 7. Д. 72. Л. 137.

[26] 18 апреля 1961 г. Синод принял постановление, в котором относительно видов властей самым существенным был пункт седьмой: «Настоятели храмов имеют обязанность духовного руководства приходом и заботу о богослужебной стороне, памятуя слова Апостола: “Мы же в молитве и служении Слова пребудем” (Деян. 6, 2–4) – и, как не входящие в состав исполнительных органов, не должны участвовать в хозяйственно-финансовой деятельности общины». (Там же. Оп. 2. Д. 284 а. Л. 51.)

[27] Там же. Д. 1997. Л. 10.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.