Как известно, относительно недавно президент Дмитрий Медведев подписал указ «О федеральных университетах», закрепивший процесс формирования сети крупных вузов в целях интеграции образовательной и научно-исследовательской деятельности». Одной из целей реорганизации и консолидации вузов является оптимизация кадрового состава, которая, в свою очередь, предполагает сокращение неквалифицированных и неэффективных работников. Однако, как считает министр образования и науки РФ А. А. Фурсенко, в случаях консолидации вузов профессорско-преподавательский состав не должен значительно пострадать, поскольку не предполагается сокращать финансирование высшей школы. Планируется лишь его перераспределение в пользу наиболее эффективных университетов и наиболее ответственных профессоров.
На деле же процесс реорганизации вузов оказался весьма болезненным, и прежде всего для работающих в них преподавателей. Переживаемые некоторыми вузами трудности определяются еще и тем, что многие из них участвуют в глубоком реформировании образования, предполагаемом в рамках Болонского процесса. Иными словами, в ряде вузов России процесс реорганизации наложился на процесс реформы. О некоторых последствиях этого двойного реформирования для преподавателей вузов, которые вроде бы не должны были пострадать существенно, и хотелось бы рассказать.
Остановлюсь на том, как осуществляются реформы образования на одном из факультетов вуза России, с точки зрения работающего там преподавателя. Уж извините, уважаемые читатели, но по вполне понятным причинам не буду называть, какого именно вуза. Скажу лишь, что вуз имеет бюджетное финансирование и является педагогическим. Итак, впечатления «изнутри», глазами самого заурядного доцента, отработавшего в данном учреждении на протяжении последних 16-ти лет и испытавшего на себе за последние годы практически все прелести реформы высшего профессионального образования и реорганизации вуза.
Так уж получилось, что в нашем вузе реформы представлены практически в полном объеме. Это и активное включение в Болонский процесс, предполагающий кредитно-модульную систему организации обучения, и реорганизация непосредственно самого вуза, подразумевающая сокращение штатов с целью так называемой оптимизации его кадрового состава.
На данный день реорганизация вуза и сокращение штатов привели к ощутимому возрастанию нагрузки тех специалистов, которые остались. Должна сказать, что нагрузка на каждого из оставшихся преподавателей возросла весьма существенно, приблизительно на 30-35% по отношению к тому, что было до начала реорганизации. Поскольку сокращение штатных единиц продолжается, то это закономерно приведет к дальнейшему возрастанию нагрузки оставшихся преподавателей. Важно отметить, что возрастает в основном аудиторная нагрузка, так называемые горловые часы. Как показал опыт последнего учебного года, ситуация на кафедрах становится особенно критической, когда заболевает кто-то из преподавателей, поскольку занятость остальных не позволяет организовать полноценное замещение болеющего сотрудника. И я сама, и некоторые мои коллеги имели опыт работы в двух аудиториях одновременно: за себя, и за того, кто болеет. Причем столь интенсивный рост нагрузки отнюдь не сопровождается ростом заработной платы; она остается неизменной. Постоянное перераспределение нагрузки и ее возрастание означает необходимость весьма оперативно осваивать и преподавать новые учебные дисциплины. Так, в уходящем учебном году некоторые мои коллеги вели по 7-8 учебных курсов, причем добрая половина из них была новыми. А подготовка любой новой дисциплины сопровождается не просто подготовкой перечня и содержания лекций и практических занятий, но и переделыванием практически всей документации (программ, методических рекомендаций, технологических карт и т. п.). Интересно, о каком качестве образования может идти речь в такой ситуации? Я не говорю уже об охране труда специалистов…
Оптимизация кадрового состава вузов предполагала, как известно, сокращение неквалифицированных и неэффективных работников. Подразумевается, что наиболее квалифицированные и эффективные остаются. Наиболее квалифицированными специалистами являются в вузах доктора наук, профессора. А это, как правило (особенно в гуманитарных вузах), люди предпенсионного или пенсионного возраста. Поэтому в основном сокращают относительно молодых специалистов, независимо от их квалификации и качества работы. Есть все основания предположить, что в скором времени профессорско-преподавательский состав некоторых вузов будет в основном состоять из лиц пенсионного возраста и женщин с детьми в возрасте до 3-х лет. О том, какие приемы использует администрация для того, чтобы сократить специалиста, рассказывать не буду – противно!
Включение в Болонский процесс имеет у нас одну специфическую особенность – оно является неполным, поскольку старую систему подготовки студентов пока еще никто не отменял. Говоря иными словами, на данный день в рамках одного учебного учреждения одновременно сосуществуют и нелепым образом переплетаются две системы подготовки студентов: новая, в рамках Болонского процесса, и, условно говоря, старая, советская.
Болонская система на настоящий момент времени наиболее полно представлена лишь в двух своих аспектах: документальное сопровождение образовательного процесса (иной формат программ, методических рекомендаций, наличие технологических карт и т. д.) и бально-рейтинговый учет академической успеваемости студентов. Обещанное же сокращение аудиторной (горловой) нагрузки и перевод ее в формат самостоятельной работы студентов с контролем со стороны преподавателей пока не предвидится.
Правда, в уходящем учебном году была осуществлена попытка реализации модульной технологии обучения. И эта попытка, признанная практически всеми неудачной, лишний раз показала, что такие вещи спонтанно, на одном энтузиазме администрации не делаются. Модульная технология обучения предполагает, как известно, объединение части учебных дисциплин в комплекс (модуль), представляющий собой некую логически завершенную единицу учебного материала. Это и было сделано – без учета трудоемкости, насыщенности и сложности освоения объединенных дисциплин. В итоге некоторые базовые, основополагающие учебные дисциплины были «освоены» студентами все вместе за два месяца. Качество их освоения не требует дополнительных комментариев. Нельзя не упомянуть и чем обернулась апробация модульной системы для преподавателей. У части преподавателей вся нагрузка семестра оказалась в рамках одного модуля. К сожалению, для некоторых специалистов столь очевидная перегрузка, да еще в неблагоприятных для работы условиях (на факультете не было парового отопления) закончилась появлением хронических заболеваний.
Возникает целая масса проблем и в ситуациях аттестации студентов. Обучение в рамках Болонской системы предполагает оценку качества работы студентов в баллах на протяжении всего семестра. В конце семестра набранные баллы суммируются и переводятся в экзаменационную оценку или зачет. Непосредственно сама процедура экзамена или сдачи зачета в рамках этой системы не осуществляется. Однако двойственность образовательной системы на практике означает, что если студент не сумел благополучно набрать нужное количество баллов (допустим, он просто не посещал занятия), то преподаватель обязан принять у него экзамен или зачет в рамках формата старой образовательной системы. Естественно, что необходимость работать в двойном формате достаточно существенно увеличивает нагрузку преподавателя. По самым скромным подсчетам, только на аттестацию студентов по каждой из дисциплин дополнительно приходится тратить от 4-х до 10-ти академических часов (в зависимости от сложности дисциплины и количества «хвостов» в группе студентов). Понятное дело, что эти временные затраты не находят своего отражения в индивидуальном плане преподавателя и никак не учитываются. Если учесть, что в среднем преподаватель вуза в течение учебного года ведет 5-7 различных предметов, и если он, к несчастью для него, ответственный человек, любящий свою профессию и неравнодушный к качеству выпускаемых им специалистов, то подобные затраты личного времени могут достигать пугающих величин. Не очень понятно, почему администрация воспринимает подобные жертвы как нечто само собой разумеющееся.
Стоит отметить, что такая двойственность образовательной системы в первую очередь выгодна для студентов, особенно для наиболее проблемной и нерадивой части аудитории. Они прекрасно понимают, что в арсенале преподавательских средств воздействия по-настоящему эффективные отсутствуют, и что свою вожделенную тройку они все равно получат. А коли дела обстоят именно так, то, с точки зрения студента, преподаватель – это тот человек, с кем считаться не обязательно.
Подобное отношение определенной части студентов к преподавателям косвенным образом поддерживается со стороны администрации. Определяется оно, увы, особенностями процесса реорганизации вузов, в рамках которого отчисление студентов будет способствовать сокращению штата профессорско-преподавательского состава. Пытаясь сохранить бюджетные ставки, администрация просто вынуждена отстаивать интересы даже самых «безнадежных» представителей студенческой аудитории. Поэтому практически в любой конфликтной ситуации виноват в первую очередь преподаватель, а студент всегда прав. Естественно, что это также не ускользнуло от внимания студентов.
Изменился за последние годы и облик непосредственно самого студента педагогического вуза. В педагогическом вузе студенческая аудитория всегда имела ряд психологических особенностей, определяющихся прежде всего тем, что работа учителя в России – это удел неудачника, обреченного на полунищее существование. Ни для кого не секрет, что в педагогический вуз поступить гораздо легче, чем во многие другие бюджетные вузы, да и образовательная программа не представляет особо больших трудностей. Поэтому для многих выпускников школ педагогический вуз – это своего рода «запасной вариант» в случае неудачной попытки поступления в какой-либо другой, более престижный. Года три тому назад я проводила социологический опрос студентов на предмет того, какими судьбами они оказались студентами педагогического вуза. Были получены весьма неутешительные сведения, говорящие о том, что только 20-25% студентов изначально планировали получение педагогического образования. Остальные 75-80% имели в своем опыте неудачную попытку поступления в другой вуз и оказались в педагогическом вынужденно, не от хорошей жизни. Понятное дело, что подобная неудача снижает самооценку и ущемляет самолюбие, что также находит свое отражение в психологическом облике студента и системе его отношений. У некоторых из них надолго сохраняется пренебрежительное отношение как к самому вузу, так и к образовательному процессу. Непосредственно само педагогическое образование расценивается ими как «халява», не требующая особых усилий с их стороны. И уж точно многие из них не собираются в дальнейшем работать в системе образования. Подобное сочетание неудачного опыта поступления в другой вуз, пренебрежительного отношения к образовательному процессу в вузе педагогическом, низкого качества школьной подготовки, помноженное на вышеописанную позицию администрации, подчас вынужденную решать конфликтные ситуации в пользу студентов, незамедлительно дало свой результат. Этот результат находит свое отражение в лице потрясающе наглого и не слишком отягощенного интеллектом студента, считающего себя едва ли не центром Вселенной и элементарно не воспринимающего преподавателя как живого человека! Справедливости ради стоит отметить, что это, в основном, типично для студентов дневной формы обучения. Хотелось бы привести примеры подобного поведения студентов, которое еще буквально пять лет тому назад было исключительно редким. Для некоторых (подчеркиваю, пока еще, по счастью, для меньшинства) студентов является само собой разумеющимся ввалиться в аудиторию в середине лекции в верхней одежде и усесться на свое место, не спросив разрешения преподавателя. Я уже не говорю про то, какую сумятицу вносят в процесс занятия звонки мобильных телефонов. Части студентов даже в голову не приходит, что мобильники лучше поставить на режим без звука. А говорить об этом перед началом абсолютно каждой лекции, поверьте, надоедает. Некоторые юноши, присутствуя на лекции, не считают нужным снимать головные уборы. Отдельные студенты приходят в аудиторию без тетрадей и ручек, но зато с плеером и наушниками. По всей вероятности, лекция – это удобный момент для прослушивания музыкальных произведений. Чуть ли не нормой для определенной части студентов является пропуск всех подряд занятий без уважительной причины. В конце семестра такие студенты подходят к преподавателю и требуют дать им дополнительные задания с последующей аттестацией. И приходится такие задания давать, поскольку все равно администрация заставит это сделать. Некоторые, видимо, особо «одаренные» студенты умудряются где-то добывать номера мобильных телефонов преподавателей и названивают им с просьбами прийти в вуз и принять у них зачет (экзамен). Мне встречались студенты, которые возмущались тому, что преподаватель отказывался принять у них зачет (провести консультацию) в удобное для них время! Их даже не интересовало, насколько это время может быть удобно для преподавателя. Думаю, что этот печальный перечень может продолжить практически любой преподаватель, работающий не на самых престижных факультетах педагогических вузов России.
Вот таких студентов частенько стали выпускать педагогические вузы. Остается только надеяться на то, что подобный выпускник-педагог будет держаться от образовательных учреждений на почтенном расстоянии. Не дай Бог, если его угораздит пойти поработать в детском саду или школе!
Вызывает лишь недоумение позиция администрации по отношению к таким студентам. Оказывается, в таком поведении студентов виноват … преподаватель! Не сумел заинтересовать! Вот такой он нехороший!
В связи с вышесказанным невольно вспоминается анекдот, увы, пошлый, но верный по своей сути:
«Приходит новенькая учительница географии в
класс, а там гогот, визг ну и т. п. Говорит:
– Здравствуйте, дети.
А ей в ответ: – Пошла отсюда, с***а.
Та с рыданиями вылетает из класса и к директору. А он ей говорит:
– С ними надо по-другому: надо сначала удивить и заинтересовать. Идет он в
класс, а учительница за ним плетется. Директор дверь, как положено, ногой
открывает:
– Здорово, мужики…
– Здорово, директор.
– А слабо презерватив на глобус натянуть?
– А что такое глобус?
– А вот об этом вам и расскажет новая учительница».
Завершая эту невеселую статью, хочется сказать, что на данный момент времени в условиях реформы образования и реорганизации вузов рядовой преподаватель является самым социально незащищенным субъектом образовательного процесса. Он практически не имеет возможности противостоять как ошибкам инновационной деятельности администрации, так и произволу и наглости со стороны студентов. В противном случае он просто пополнит ряды своих безработных коллег. А серьезное возрастание нагрузки (без аналогичных изменений со стороны заработной платы) окончательно лишает его возможности подрабатывать в других учреждениях, обеспечивая себе достойное существование.
Еще немного и любовь к профессии, желание учиться самому и учить других, чувство собственного достоинства, гуманное отношение к студентам и уважение к старшим коллегам превратятся лишь в социально желаемые словесные формулировки, напрочь лишенные какого-либо смысла.
Автор – доктор психологических наук.
