28 марта 2024, четверг, 22:54
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

22 июня 2010, 09:31

«Хамовнический зоопарк»

«Чушь собачья» и «бред сивой кобылы» – так уже допрошенные свидетели защиты охарактеризовали предъявленное бывшим совладельцам ЮКОСа Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву обвинение в хищении 350 миллионов тонн нефти.

К допросу свидетелей защиты приступили относительно недавно. До этого долго (почти месяц) и обстоятельно свои показания в суде давал некогда богатейший человек России, возглавлявший нефтяную компанию, которой уже не существует, – Михаил Ходорковский. По логике предъявленного Ходорковскому и его компаньону Платону Лебедеву обвинения, ЮКОС был не одной из крупнейших нефтяных компаний России, а преступным синдикатом. Нефть, которую добывали его дочерние предприятия, вовсе не продавалась внутри страны и за рубежом, а похищалась. Деньги, которые получал ЮКОС от этих продаж, были выручкой за краденое, а инвестиции компании (в том числе и в производство) – легализацией награбленного. На протяжении почти 6 лет организованная преступная группа в составе топ-менеджеров ЮКОСа (Невзлин, Алексанян, Бахмина, Гололобов, Шахновский, Сублен, Мизамор и проч.) и «неустановленных следствием лиц», возглавляемая Ходорковским и Лебедевым, присваивала, расхищала тайно от собственников и отмывала то, что принадлежало…. Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву.

Именно в абсурдности (определение «несостоятельность» с предъявленным обвинением как-то не вяжется) инкриминируемых деяний и пытался убедить Михаил Ходорковский председательствующего в процессе Виктора Данилкина.

Для начала, адвокаты подсудимых принесли в суд банки с нефтью и скважинной жидкостью, чтобы Виктор Данилкин, а в первую очередь – государственные обвинители убедились в том, что разница между этими жидкостями существует. Помимо этого Ходорковский просил провести следственный эксперимент, в рамках которого предложил стороне обвинения продемонстрировать, как из принадлежащей ему и находящейся у адвокатов банки «можно изъять, а затем обратить в свою пользу имеющуюся в этой емкости нефть путем заключения договора, или под видом заключения договора, или путем передачи ее на чей-нибудь баланс, без совершения иных, не указанных в обвинении действий...». Экспериментировать прокуроры, поддержанные судьёй, отказались, но история вызвала переполох, о котором много писали и в российской, и в западной прессе.

Тогда Михаил Ходорковский попытался убедить судью в том, что начинать разговор о пропаже части прибыли от продажи нефти (что сторона обвинения доказывала на протяжении всего минувшего года) нужно тогда, когда прокуроры откажутся от обвинений Ходорковского и Лебедева в хищении самой нефти. Потому что, по словам подсудимого, прибыль не может возникнуть у предприятия, в котором до этого все похитили.

После чего Михаил Ходорковский, как и обещал, начал давать подробные разъяснения буквально каждой фразы обвинительного заключения, в которой упоминается его фамилия. За это время все присутствовавшие в зале Хамовнического суда Москвы могли получить исчерпывающие сведения как о деятельности вертикально интегрированных компаний, каковым являлся ЮКОС, так и нефтегазовой отрасли в целом.

Спиритические сеансы в Хамовническом суде.

Прежде чем приступить к допросу свидетелей, адвокаты Михаила Ходорковского предприняли попытку вызвать в суд в качестве таковых премьер-министра России Владимира Путина, двух первых вице-премьеров Алексея Кудрина и Игоря Сечина, руководителя Сбербанка Германа Грефа и министра промышленности и торговли Виктора Христенко.

При этом Михаил Ходорковский пояснил, что свидетель Путин знает, куда поставлялась нефть ЮКОСа и на что расходовались деньги компании, поскольку лично докладывал об этом тогдашнему президенту России.

Сечин также осведомлен о передвижениях нефти и денег ЮКОСа, в том числе и потому, что «он является председателем совета директоров правопреемника большинства активов компании ЮКОС. В основном приобретенных на денежные средства, которые обвинение в данном процессе считает полученными в результате хищения нефти и ее отмывания».

А от Кудрина, как указал подсудимый, он «лично получал разъяснения, связанные с налогообложением нефтяных компаний и конкретно с уровнем налогов, которые должна платить компания ЮКОС с той нефти, которую Кудрин считал не только добытой, но и реализованной ЮКОСом, то есть не похищенной».

Христенко, по словам Ходорковского «лично определял направление поставок нефти, которую сторона обвинения считает похищенной, поскольку исполнял обязанности руководителя комиссии по распределению доступа к трубопроводному транспорту».

Грефа же, который с 1998 по 2000 год был первым заместителем председателя Госимущества России, адвокаты Михаила Ходорковского и Платона Лебедева намерены расспросить в связи с событиями, которые обвинение квалифицирует как хищение акций дочерних компаний ВНК.

Государственный обвинитель Валерий Лахтин, выступая против допроса высокопоставленных чиновников, в частности заявлял, что «Ходорковский инициирует вызов этих свидетелей, чтобы опровергнуть ложно понятое им содержание обвинения, несмотря на то, что сущность предъявленного обвинения ему разъяснена. Ходорковский не обвиняется, как он пытается навязать свое понимание обвинения, в хищении нефти примитивным способом путем врезки в нефтепровод, а обвиняется в том, что он завладел правом на нефть, поставляемую в трубу «Транснефти», и вызывать вышеуказанных должностных лиц оснований нет»

В итоге из заявленной защитой пятерки суд отправил повестки лишь двоим: Герману Грефу и Виктору Христенко (они должны явиться в суд 21 и 22 июня соответственно – и первый уже выступил). Впоследствии защита предпринимала попытки добиться допроса российского премьера и его зама, которые в силу их безуспешности журналисты окрестили «вызовом духов Путина и Кудрина».

Нападение защиты

Зато первый же свидетель защиты, явившийся в суд, вызвал немалый переполох в стане государственных обвинителей. Им стал в прошлом премьер-министр России, а ныне оппозиционер Михаил Касьянов. Адвокат Михаила Ходорковского Вадим Клювгант, комментируя допрос этого свидетеля, пояснял: «Это один из немногих людей, который не боится говорить о том, как все было на самом деле. Он очень четко разъяснил, как функционировали нефтяные компании, в том числе ЮКОС. Почему были трансфертные цены, которые на самом деле лишь в одном случае – с ЮКОСом – вдруг объявлены не только преступными, но и хищением нефти. Объяснил, как контролировалась государством деятельность компании ЮКОС в числе других крупных нефтяных компаний – с точки зрения налогов, с точки зрения экспорта, с точки зрения экспортных пошлин. В целом сделал вполне обоснованный вывод, что такого рода хищение, которое инкриминируется нашим подзащитным, невозможно».

Но, пожалуй, наибольший резонанс вызвало заявление, сделанное Михаилом Касьяновым под присягой, о том, что дела ЮКОСа и уголовное преследование его руководителей политически мотивированы; при этом экс-премьер сослался на свой разговор семилетней давности с тогдашним президентом России Владимиром Путиным. По словам Касьянова, Путин выказывал недовольство в связи с тем, что ЮКОС финансирует не только СПС и "Яблоко", но и КПРФ, которую он, президент, финансировать не разрешал.

 «Для меня было удивительно,- заявил Касьянов в суде, – что разрешенная законом деятельность по поддержке политических партий, оказывается, требует еще секретного одобрения президента Российской Федерации. И второе. Этот ответ о финансировании партий я услышал от президента Российской Федерации в ответ на вопрос, почему Платон Лебедев находится в тюрьме. К концу 2003 года у меня сформировалось однозначное убеждение, что Михаил Ходорковский и Платон Лебедев арестованы и находятся под подозрением по политически мотивированным основаниям», – отметил Михаил Касьянов.

Допрошенные вслед за Михаилом Касьяновым свидетели использовали более яркие эпитеты.

«Чушь собачья! – таков был ответ бывшего главы Центробанка России, председателя совета директоров ЮКОСа в период с 2004 по 2007 год Виктора Геращенко, на вопрос адвокатов Михаила Ходорковского и Платона Лебедева о том, известно ли ему, в чем конкретно обвиняют подсудимых, – я считаю неправомерным предъявление обвинения в том, что нефть крали. Потому что тогда бы ЮКОС не считался первой нефтедобывающей, перерабатывающей и сбытовой компанией в стране, по крайней мере, три года, обогнав "ЛУКойл". Иначе бы "Инрон" не предлагал за 45 процентов акций ЮКОСа заплатить 40 миллиардов долларов, а он уж изучал все, что в компании делается».

Вопросы, адресованные Виктору Геращенко адвокатами, в основном касались ситуации, связанной с налоговыми претензиями к компании. Раз за разом адвокат Вадим Клювгант выводил свидетеля на ответ о том, поступали ли к нему хоть однажды сведения о хищении нефти. Но ответ был однозначен: хищений нефти не было. По окончании допроса Виктор Геращенко делился своими впечатлениями с журналистами: «Ясно, что все это дело заказное. Процесс тоже не в лучших традициях правосудия. Вот я один раз тут был – и столько глупостей наслушался! Не думаю, что при всем умении и компетентности адвокатуры они смогут отбиться. Вся надежда на международные суды, которые скажут, что вообще вся ситуация и банкротство ЮКОСа были сделаны со сплошными правонарушениями».

«Зоологическую» природу предъявленного подсудимым обвинения определил и первый иностранный свидетель защиты Жак Косцюшко-Моризе (с 2000 по 2004 год он входил в состав совета директоров ЮКОСа и возглавлял аудиторский комитет в компании). Он назвал предъявленные Ходорковскому и Лебедеву обвинения «бредом сивой кобылы», подчеркнув, что версия прокуратуры противоречит здравому смыслу и тем фактам, которые известны ему в связи с четырехлетней работой в ЮКОСе в качестве независимого директора.

Демарш прокурора Лахтина

Чем дольше продолжаются слушания, тем нервознее обстановка в зале Хамовнического суда Москвы. Государственные обвинители и в первую очередь Валерий Лахтин демонстрируют беспрецедентное, по словам адвокатов, хамство по отношению к свидетелям и специалистам, приглашенным защитой. Свидетеля Татьяну Лысову, главного редактора газеты «Ведомости» (в свое время она много писала о ЮКОСе), например, гособвинитель Лахтин пытался уличить в получении от Ходорковского и Лебедева вознаграждений за удобные им публикации. Услышав отрицательный ответ, прокурор не удержался: «А из каких соображений вы согласились сегодня прийти сюда и дать показания?! Чем обусловлен такой интерес к Ходорковскому и Лебедеву?! Вы их личный пиарщик, что ли?»

У специалиста Кевина Дайджеса (которого суд, кстати, так и не допросил) Валерий Лахтин поинтересовался, не боится ли тот за свою репутацию, участвуя в разбирательстве по делу, где подсудимые обвиняются в тяжких преступлениях.

Замечания на грани фола в исполнении Валерия Лахтина не обошли даже переводчика, аккредитованного при ООН, который помогает суду при допросе иностранных свидетелей. «Он потенциально необъективен!» – резюмировал прокурор, отказывающийся верить в его незаинтересованность.

Адвокат Платона Лебедева Константин Ривкин, комментируя поведение Валерия Лахтина, в ходе одного из заседаний был вынужден обратиться к председательствующему со словами: «На наш взгляд, он (Лахтин – авт.) не просто позорит Генпрокуратуру, но своим безобразным поведением позорит Российскую Федерацию! У нас на процессе присутствует и будет присутствовать достаточное количество иностранцев. Мы задумываемся над тем, ЧТО они расскажут, вернувшись к себе на родину. Предполагаю, они скажут примерно следующее: «Да, мы убедились в том, что по Москве действительно не бродят дикие медведи, но порой в судах появляются ДИКИЕ ПРОКУРОРЫ!»

Председательствующего в процессе Виктора Данилкина, похоже, реплики прокурора Лахтина начали выводить из равновесия. Все чаще от него можно слышать замечания в адрес государственных обвинителей, тем не менее, до сих пор судья отклонял все заявления об отводе прокуроров, которые были заявлены защитой.

Адвокаты Михаила Ходорковского и Платона Лебедева намерены допросить несколько десятков свидетелей. Примечательно, что по крайней мере 34 человека из списка защиты ранее были заявлены как свидетели обвинения. Однако прокуроры так и не вызывали их в суд.

Известно также, что Платон Лебедев будет выступать в самом конце судебного разбирательства и фактически подведет черту под сказанным Михаилом Ходорковским, адвокатами и свидетелями в течение всего времени представления доказательств стороной защиты.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.