Адрес: https://polit.ru/article/2011/08/03/al030811/


03 августа 2011, 15:49

Борис Ельцин и Public space

В мае 2008 года вступил в силу Закон о центрах исторического наследия бывших президентов РФ. Звучит не слишком увлекательно, а вот реальность оказалась интересной. Потому, что этим начали заниматься.

Еще немного скучной вводной части. Итак, в 2008-м Дума приняла закон о центрах исторического наследия президентов, прекративших свои полномочия. Соответственно, в России будут созданы Президентские центры и В.В.Путина, и Д.А.Медведева, и последующих президентов. Если, конечно, Дума не переменит мнение. А первым президентом был Б.Н.Ельцин, так что с него и начинать. Еще в сентябре 2009 года губернатор Свердловской области подписал указ "О президентском центре Бориса Ельцина", а теперь за него взялись, о чем здесь и речь (с картинками). Вообще, это государственная программа: "Целями деятельности Центра являются изучение и публичное представление исторического наследия Президента Российской Федерации, прекратившего исполнение своих полномочий, как неотъемлемой части новейшей истории России, развития демократических институтов и построения правового государства".

Как в случае с любыми государственными бумагами, выглядит пока расплывчато и даже мечтательно. Но расплывчатость тут на месте, потому что прецедентов нет и должен быть придуман какой-то сценарий, которого ранее не было. Конечно, есть опыт советского агитпропа на тему мемориалов В.И.Ленина, куда приводили принимать в пионеры, и прочий агитпроп. Но тут другой случай. Ни пионеров, ни агитпропа. Ельцин, как-никак, ЕР не осеняет.

Определенность возникает при уточнениях. В мире такие центры существуют. Есть, скажем, клинтоновский. Ставят их обычно в местах, откуда начинается карьера героя. То ли это место рождения, то ли откуда он пошел в политику. Знаковые, в общем. Клинтону, то есть — его центру это правило не пользу не пошло. Он, в общем, в захолустье, куда посетители не хлынут. А у центра должна же быть какая-то цель, кроме отработки соответствующего пункта законодательства.
В данном случае ситуация более гуманная. Ельцин из Екатеринбурга, не американские задворки. Ну а нынешнее оживление процесса связано с тем, что под Центр было выделено конкретное место и его начали рисовать.

Место

Итак, Екатеринбург, который в бытность Ельцина областным лидером назывался Свердловском. На что как бы намекает памятник, стоящий в самом центре.

На самом-то деле, речь уже не о Свердловске, а именно о Екатеринбурге, поскольку само место Президентского центра - в той части города, которая в Свердловске отсутствовала. Не топографически, а имея в виду ее содержательное наполнение. Оно теперь выглядит так.

Левее этой панорамы, по левую сторону пруда — Екатеринбург-Сити. Там есть государственные здания плюс то, что подразумевается под Сити.

Второй справа тут торчит некая недостроенная кукурузина. Она называется "Демидов-Плаза", а недостроена она из-за кризиса 2008-го. Она не так, что намертво заморожена, там работают, но возобновили стройку недавно. Одну ее часть, сейчас будет понятно какую, отдали под Президентский центр. Но обустраивать территорию, имея на уме Центр, начали не вчера. Улицу, на которой стоит Сити, в 2008-ом переименовали из "9-го января" в "Ельцина", а в день его 80-летия на входе в "Демидов" установили памятник.

Понятно, что под Центр отдали не все сооружение, а небольшую часть — ту, что справа за памятником: этакая стеклянная шайба и сверху — там чуть высовывается — купол стеклянный, типа пупырь. Выглядит все это как-то слишком нормативно, чтобы создавать внятную субъектность. Собственно, строился-то бизнес-центр, эта шайба предназначалась чуть ли не просто для офиса и это - обстоятельства, с которым авторам проекта надо теперь что-то сделать. Вопрос ровно в том, насколько эти обстоятельства являются непреодолимыми для того, чтобы все устроить по уму.
С архитектурной стороны проект должен делать (собственно, уже сделал) - Борис Бернаскони, который хочет произвести полный recycling даже и снаружи. Не говоря уже о внутри. Это должно быть место, имеющее нормальный городской смысл, поэтому — современным уже и снаружи. Ну, скажем, городской информационный центр (в хорошем смысле), куда непременно попадут все приезжающие в город. Вообще, ландшафтно - это прелестнейшая точка. Есть посмотреть от "Демидова" на другую сторону пруда, то там будет вот как.

А внутренности, помимо естественной перепланировки, надо наполнить контентом. Причем, чтобы он имел отношение не только к Ельцину, но и был бы не одноразовым. Этим занимается Ralph Appelbaum Associates — они специалисты ровно по организации музейных общественных пространств. Они делали и вышеупомянутый Клинтон-центр и  Центр Конституции, и еще много чего, например - планетарий в Американском музее естествознания, на 79-ой West в NY. 

Словом, так: Бернаскони переделывает пространство, американцы участвуют своими предложениями по этой части и делают саму экспозицию . Есть и Центр Ельцина,  который работает со всеми сразу. Собственно, вот основные действующие лица.

Слева направо: Вадим Науменко (зам.Исполнительного директора Центра), Борис Бернаскони, Андрей Волк (Ralph Appelbaum Associates), Александр Дроздов (Исполнительный директор Центра Ельцина), Ник Эппелбаум, его переводчица.

Озабоченный вид участников процесса связан с тем, что вот именно с этой стройкой им что-то надо делать. Мало того, не просто что-то делать, а делать то, что будет разумным. При этом, разумеется, основные разводки уже сделаны. Скажем, уже нельзя нарисовать кафе там, где хочется, а надо привязать его к уже имеющимся гэйтам для подвоза продуктов и вывоза мусора. Да, разумеется, с инженерной точки зрения бывают два варианта: массовое скопление людей и не массовое, так что в принципе не изменилось ничего, и этим можно утешаться.

Помещения

Президентский центр на предыдущей фотографии - справа. Словами его пространство описать трудно, но, в целом, это такое круглое помещение на нескольких этажах, причем оно именно, что кругами — концентрическими зонами, а над центральной - купол. Что авторы исходного проекта собирались делать с ним зимой — неведомо. Дворник, что ли, каждое утро должен отправляться туда сгребать снег?

При этом, они как-то странно устроили контуры. Например, за стенкой оказалась вполне прекрасная панорама, видеть которую авторы исходного проекта предлагали только из  узкого коридора. Зачем им там понадобились перегородки — кто ж знает.

Есть еще и выход на крышу, но и тут неясно, как это будет функционировать в осенне-зимне-весенний период. А летом да, приятно.

Объект, который будет ниже — это телевизионная антенна. Потому что в здании работают, коммуникаций там особенных нет, но в порядке обустройства жизни в бытовке поставлен телевизор, который и ловит эфир этой фичей.

Собственно, проблема ровно в том, что там уже много чего построили, даже вентиляция кое-где стоит.  Все это хорошо, но только никуда не годится для музея — там офисы планировали, так что высота потолков в некоторых помещениях даже 2,60 и что с этим фактом делать?

В левом проеме — А.Вовк, Ralph Appelbaum Associates

Это вот и есть факты жизни, в которой придется работать. То есть, и контент не полностью разработан, а вот вдобавок еще и эти бетонные обстоятельства. Как следствие, концептуальный дизайн не отделить от доставшихся проблем недостроя. Так что вид Ника Эппелбаума (он брат Ральфа, главы агентства) вполне обусловлен обстоятельствами. Но это относится ровно к обстоятельствам, поскольку - по его, вполне искренним словам - Екатеринбург ему понравился.

Содержание

Теперь не про обстоятельства, а про смысл. Что тут будет: мемориальный уголок или  общественное пространство? Понятно, что второе. А тогда это вопрос контента. Причем — не только выставочного, а смысла места, куда бы ходили люди. Потому что общественное пространство не может быть формальным. Оно должно быть центром интереса, причем — постоянного. В музей же постоянно не ходят. Да,  на выставки, если они там проводятся. Так что устроением музея дело ограничиться не может.

Это тут лирическая фотография. Раз уж про выставки: вполне искусство, ничем не хуже Turrel'а, да и без охраны на каждом углу.

В этом месте уже должно стать понятно, что в таких случаях контент бывает двух типов. Даже - трех. Во-первых, есть часть, прямо связанная с Ельциным — здесь будет филиал федеральной библиотеки имени Ельцина (она в СПб). Из госархивов в Центр должны  передать копии около 10 тысяч документов и около 500 аудио- и видеозаписей. Во вторых — организация выставок, конференций — того, что имеет регулярный, но не постоянный регламент. В-третьих- надо чем-то заполнять Центр, когда выставок нет. Что-то там должно быть функционирующее все время, кроме кафе. Собственно, об этом в самом начале Бернаскони и говорил.

Зато это не частная проблема: она у всех авторов общественных программ. Дело может дойти даже до устройства аттракционов (в широком смысле), лишь бы приходили люди. По этой части мы с Бернаскони даже обсудили тему Ильи Муромца, как архетипического героя России: там такой интерьер, что эта мысль возникала сама собой. Посередине центрального зала как раз неведомая конструкция, которую легко превратить в этническую русскую печь, на которой бы в позе Бодхисаттвы лежал бы архетипический Илья Муромец, олицетворяя собой определенные черты русского народа и давая понять, что - как только, так он с печи непременно встанет и все завертится. Ну вот все и будут ходить, чтобы посмотреть — не пробуждается ли уже?

Разумеется, это чисто побочные мысли на тему, что можно сделать с этим местом, притом — недвусмысленно намекающие, что делать с ним что-то непременно надо. Это хорошая задача: как может быть организовано public space, то есть - общественное пространство. Много ли их, например, в Москве? Не имея в виду рынки, променады, вокзалы и торговые центры? "Гараж", "Стрелка". "Винзавод", "Фабрика"? Что еще? А каких мест не хватает в городе Екатеринбург? Кинотеатров там уже полно, тем более — торговых центров. Но, например, в городе нет хорошего большого конференц-зала — в соседнем "Хайате" жалуются, что им не построили - на 250 есть, а на 400 нет. Или в городе, как ни странно, не хватает мест для занятий спортом. Потому что надо же как-то соотноситься со спросом.

Да, тут уже другой вопрос: не уходит ли в таком случае исходное — мемориальное -  назначение на второй план. Если по существу, то нет — соответствие как раз есть. В конце-то концов Ельцин обеспечил именно что неформальное участие граждан в общественной публичной жизни. Противоречия не видно.

Вопрос, понятно, в балансе. Понятно, что баланс удержит историческая частью, связанная с Ельциным. Вопрос в том, как все это увязать по уму. Причем, это системная задача: как работать с историями, где в основе мемориальное назначение, но они не должны быть музейными? Мало того, речь о том же прецеденте — это первый вариант Президентского центра, но помимо тема самого общественного пространства, тут и другие моменты. С каких позиций и каким взглядом оценивать само президентство в России? Так что, технические проблемы с увязыванием пространства Центра даже полезны. Потому что сразу же возникло сопротивление материала, а это всегда обеспечивает наличие реальности.