Адрес: https://polit.ru/article/2012/01/08/adolgin/


08 января 2012, 11:56

Инфраструктура обратной связи

«Полит.ру» продолжает публикацию выступлений на экспертных семинарах, посвященных разработке стратегии Москвы. Семинары проводятся совместно с Российской академией народного хозяйства и госслужбы при президенте РФ. Разговор, посвященный развитию Москвы как культурной столицы, продолжает идеолог, учредитель и управляющий рекомендательным сервисом «Имхонет», руководитель Фонда "Прагматика культуры", профессор НИУ ВШЭ Александр Долгин.

 При всем уважении к музеям и галереям, о которых рассказали коллеги, надо понимать, что культура состоит из много чего ещё, и понятней всего она классифицируется на дигитальную сферу, к которой относится все, что может быть оцифровано: кино, телевидение, фото, видео, музыка  и т.п., и на традиционные сегменты: театр, филармония, архив, библиотека, музей. Каждый из традиционных сегментов отличается от других по своей генетике и поэтому нуждается в собственной стратегии. А дигитальные сегменты, конечно же, в своей, и размер присутствия государства там и там определенной разный.

Далее. Экономическая теория культуры пришла к определенным суждениям о роли государства и, в частности, о целесообразности верхнего планирования в культуре. Это суждение весьма экстравагантно: чем меньше государства в культуре и в вопросах вкуса, тем лучше. Не надо бы государству ничего предметного делать в культуре, особенно в том, что касается содержания, потому что ничего хорошего из этого не получится. Не умеет это государство, и не его это поприще. Но это вовсе  не значит, что государству вообще нечего делать на этой территории.  Его забота – общие правила функционирования, стимулирующие активность.

Я занимаюсь экономикой культуры, как дисциплиной, и поделюсь ее ответом на один из принципиальных вопросов: а где культура лучше, в тоталитарных государствах или демократических? И какова роль харизматичного лидера, к которому коллеги только что апеллировали. С одной стороны, неплохо, когда лидер харизматичен и обладает развитым вкусом, но, с другой, от него требуются большие усилия для того, чтоб быть в либералом в отношении культуры. Вывод: поменьше вкусовых руководящих воздействий на культуру! Что касается уровня культуры в тоталитарных государствах, например, в фашистской Италии и т.д. Ответ такой: иногда бывает, что государству везет, если у тоталитарного лидера хороший вкус. Это бывает реже, чем наоборот.

    Говоря о культурной политике, нужно также иметь в виду тренды или мегатренды, в которых живет наша страна и человечество в целом. Мы имеем тот редкий случай, когда что-то  на стороне культуры - а эти тренды на ее стороне. Я имею в виду то, что благополучная часть человечества пребывает в состоянии исчезающего труда и испытывает нарастающий дефицит мест полезного приложения людьми своих навыков. Людям все труднее найти себе полезное применение. В этом смысле чрезвычайно  перспективны все те области, которые служат утилизацией человеческой активности, а культура как раз относится к их числу. Поэтому все в тренде. И в то время как  тяжелые индустрии жалуются на то, что у них нет кадров, что они поэтому деградируют, то культура – напротив. Это совсем не больное место культуры: кадров сколько хочешь. Только бы им обозначить точки приложения.

 

    Центральный пункт современной культурной политики заключается в налаживании обратной связи с культурными потребителями во всех местах, где это возможно. Обратная связь с потребителем и создание инфраструктуры такой связи должны быть поставлены в центр развития всех индустрий культуры, будь то музея, театра, кино и прочего. Благо, сейчас для этого есть все возможности в виде интернета, социальных сетей и набирающих силу, рекомендательных систем, сайтов третьего поколения, так называемых web 3.0, которые как раз основаны на выявлении и обработке этой обратной связи. В наиболее упрощенном варианте, это те самые лайки в Facebook, когда люди, помечают, что им нравится то-то и то-то. Из этого вытекает важнейшее инструментальное следствие для госполитики. Деньги давать на такое-то кино - или на такой-то музей, или на низовую активность определенного рода??  Ответ: тому, кто собирает приличный объем положительного внимания и положительного отклика. Потому что давать деньги тому, кто вообще не собирает внимания, бессмысленно. Даже если государство хотело бы на что-то повлиять, это невозможно в отсутствие заинтересованной аудитории. Как сказал пару лет назад премьер: «Мы можем вам дать деньги на кино, но людей в кинотеатр привести не можем». Экспликация обратных связей - это можно и нужно наладить первым делом, повторяю – это приводной ремень любой культурной политики.

Невозможно из Москвы, сидя наверху, определить, нужен в каком-то провинциальном городе кружок баянистов, или хор, или драмкружок, или танцевальный. Этого должны захотеть и об этом сказать сами люди. Нужно их об этом спросить. Кстати, один из тезисов, который уже был сегодня зафиксирован в предыдущих выступлениях, - государство должно иметь фонд инфраструктуры в виде хотя бы помещений и должно иметь институты, способные продюсировать и заводить инициативные группы в эти помещения. Когда пройдет сколько-то кругов и попыток, выявятся успешные, появится репутация.

Необходимо делегировать решения и бюджеты в  места, где зарождаются инициативы. Невозможно и не нужно пытаться все придумать сверху. Необходимы каналы прямой обратной связи культурными производителями и потребителями. Говорится о том, что много талантливых людей, что у них есть отличные идеи. Но кто-то должен принять по этому поводу решения, куда-то их пустить, где-то им помогать, и так далее. Кто?! Эти решения должен продиктовать спрос. Поэтому становление обратных связей и опора на них в принятии решений в культуре – это ключевой стратегический момент, нить, за которую вытягивается все остальное.

Также хотелось бы озвучить несколько конкретных решений, которые не являются, безусловно, исчерпывающими, но, по моему мнению, разумны. Прозвучали слова о том, что есть дефицит людей, которые способны управлять культурными фирмами как фирмами. Не имеем в виду сейчас художественную и творческую часть. Еще в начале работы прошлого министра Соколова по этому поводу собиралась коллегия министерства, и я проявил инициативу и сказал, что нужно готовить специальных менеджеров культуры. Они ответили, что готовят их тысячами и десятками тысяч в наших гуманитарных институтах. Суть моего предложения сводилась к тому, что невозможно сделать из гуманитария менеджера. Но можно сделать из менеджеров гуманитариев - например, из выпускников Высшей школы экономики, в рамках второго высшего двухгодичного, можно их сориентировать на специфику управления культурой. С этим связан и второй шаг. Нужно разделять руководство культурными учреждениями на две должности. Мы знаем, как сейчас происходит: харизматичная именитая личность, большой артист или большой искусствовед решает хозяйственные вопросы... Неподготовленный к такого рода деятельности человек управляет политикой ценообразования на билеты, бухгалтерией, хозяйственными вопросами – и делает это, как умеет. Ну, конечно, он, как правило, не умеет. Необходимо разделить эти компетенции.

Говоря о культурной политике Москвы, надо, конечно, осознавать грань между вопросами Москвы и федеральными вопросами. Ясно, что важнейшим рычагом культурной политики является налоговая политика и, в частности, налоговое обложение меценатов, пожертвований и т.д. Без этого не получится сформировать тот самый внебюджетный источник финансирования, который а) очень важен; б) является ещё одним элементом обратной связи. Без этого нельзя сформировать ту касту патроната над культурой, в которую входят небезразличные, люди, которые страшно любят свое дело, и поэтому они честные, неподкупные, старательные и прочее. Но сегодня меценатские вливания в культуру подлежат тройному налогообложению, что неприятно. Это не московская проблема,  а государственная.

Ну и, наконец, последнее, может быть, несколько экстраординарное предложение. Я полагаю, что Москве стоило бы выдвинуть идею и побороться за то, чтобы организовать где-нибудь поблизости индустрию наподобие Голливуда, т.е. инфраструктуру Голливуда. Почему я так думаю? Мосфильм – это очень мало. Инфраструктура Голливуда, полагаю, стократно больше, чем то, чем располагает Мосфильм. Важно это потому, что какую бы стратегию ни разрабатывай, она не может быть реализована без той идеологической поддержки, проводником которой служит визуальное искусство. Какую бы стратегию ни проводила страна, и в какой бы мере эта стратегия ни опиралась на естественную мотивацию граждан, нужны ещё и неформальные художественные идеологические средства для того, чтобы граждане правильно воспринимали происходящее. Государство - хорошо это или плохо, оставим в стороне, - не может не заниматься идеологией. Сейчас нет другого более мощного идеологического средства, нежели кино/телевидение. Россия сейчас в этом проигрывает и прилагает недостаточные протекционистские усилия, не побоюсь этого слова. Хотя я либерал, но в части культуры стоило бы заимствовать рецепты Франции и даже превзойти. Пока у нас не будет большого хорошего кино в промышленных масштабах, будет трудно консолидировать общество в положительных целях. Ничего нельзя сделать, если у тебя нет национального кинематографа. Складывая это с тем, что Москва и новая Москва беспрерывно думает, какое бы производство приземлить на свою территорию, мы получаем интересное решение. Ведь индустрия кинематографа – это трудоинтенсивное производство, способное абсорбировать в себя нужное количество людей, не говоря уж о том, что это страшно модно. К слову, когда Ревзин говорит о премьерах мировых фильмов (с чем я конечно согласен), то довольно странно, если подразумеваются не русские фильмы.

Никто не говорит, что надо запретить западное кино прежде, чем что-то получится. Это должен быть конкурентный процесс. Но старт для конкуренции дает инфраструктурная площадка, а ее нет. Инфраструктурная площадка, студии, реквизиты, правила игры, госфинансирование инфтраструктуры – это, безусловно, не единственное, но важное условие, которое нужно выполнить, чтобы создать индустрию кино. Полагаю, эта задача проще, чем создание Сколково, в частности, потому, что быстрее и четче видны результаты.

Отвечая на вопрос о том, кто является интересантами культурной политики, скажу, что в культуре выделяются ключевые институциональные группы интересов:  производители (творцы и менеджмент), экспертные инстанции, потребители, государство, меценаты, смежные отрасли бизнеса. Все они являются интересантами/выгодоприобретателями этого процесса. Смежный бизнес кормит и размещает людей. Город получает с этого налоговые отчисления, развивается за этот счет и формирует свои бюджетные статьи. Жители наслаждаются культурной жизнью и коммуникацией с приезжими. Экспертам всегда есть, что делать. Процесс согласования интересов перечисленных групп  упирается в инструменты экспликации обратной связи культурных потребителей с производителями. Сильный политик обязан востребовать эти инструменты и максимально опираться на них в своей работе.