19 марта 2024, вторник, 09:06
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

Черчилль и Оруэлл: Битва за свободу

Оруэлл (чуть правее центра фотографии) в Partido Obrero de Unificación Marxista
Оруэлл (чуть правее центра фотографии) в Partido Obrero de Unificación Marxista
 
 

Книга Томаса Рикса «Черчилль и Оруэлл: Битва за свободу» (издательство «Альпина нон-фикшн», переводчик Наталья Колпакова, редактор Владимир Потапов), освещая биографии двух столь не похожих друг на друга деятелей, показывает, как они повлияли на идеологическое устройство послевоенного западного общества. Их оружием было слово, а их книги и выступления и сегодня оказывают огромное влияние на миллионы людей.

Сосредоточившись на самом плодотворном отрезке их жизней — 1930–1940-х годах, Томас Рикс не только рисует точные психологические портреты своих героев, но и воссоздает картину жизни Британской империи того периода во всём ее блеске и нищете — с колониальными устремлениями и классовыми противоречиями, фатальной политикой умиротворения и увлечением фашизмом со стороны правящей элиты. Отражены в книге и участие Оруэлла в гражданской войне в Испании, и решающая роль Черчилля в годы Второй мировой войны. При этом Рикс не пишет парадные портреты великих людей, а безбоязненно показывает своих героев в минуты морального и интеллектуального взлета и эмоционального и физического упадка, проявления невероятной духовной силы и откровенной человеческой слабости.

Предлагаем прочитать фрагмент из главы, в которой описываются впечатления Джорджа Оруэлла, полученные в 1937 году во время гражданской войны в Испании.

 

Оруэлл направился на фронт, находившийся примерно в 120 км от Барселоны. Там его встретил Боб Эдвардс, координатор британских добровольцев на этой территории. Он вспоминал момент появления Оруэлла так: «Он подошел ко мне размашистым шагом — 187 сантиметров роста — в своем гротескном облачении: вельветовые бриджи для верховой езды, портянки защитного цвета и громадные ботинки, заляпанные грязью, желтая куртка из свиной кожи, шоколадного цвета подшлемник и бесконечно длинный вязаный шарф цвета хаки, много раз обмотанный вокруг шеи и поднимающийся до ушей, а также с немецкой винтовкой старого образца за плечом и двумя ручными гранатами, свисавшими с пояса».

Оруэлл остался верен себе: первое, что поразило его по прибытии в зону боевых действий, — всепроникающее зловоние: «Мы были возле линии фронта, достаточно близко, чтобы чувствовать запах — характерный запах войны: по моему опыту, это запах экскрементов и гниющей пищи». Пожалуй, в этом предложении весь Оруэлл: он прямым текстом описал мрачное наблюдение и умудрился трижды употребить слово «запах».

На фронте он не нашел никакой романтики. Это было тоскливо, утомительно и временами чудовищно.

Мы едва успели скинуть наши рюкзаки и вылезти из окопа, как раздался новый выстрел, и один из наших ребятишек отскочил от бруствера; кровь заливала ему лицо. Он выстрелил из винтовки и каким-то образом умудрился взорвать затвор; осколки разорвавшейся гильзы в клочья порвали ему кожу на голове. Это был наш первый раненый, и ранил он себя сам.

Практически случайно, как он сам признавался, Оруэлл вступил в подразделение, сформированное ПОУМ, Partido Obrero de Unificación Marxista — Рабочей партией марксистского единства. Это была крайне левая фракция, разумеется, оппозиционная франкистскому фашизму, но в политическом отношении отличавшаяся прежде всего антисталинизмом. Она стояла на расплывчато троцкистских позициях в то время, когда Троцкий представлял смертельную угрозу для советской картины мира, притягивая к себе социалистов, не являвшихся сталинистами. По этой причине он стал парией для Испанской коммунистической партии, находившейся под контролем Советов. В Каталонии только газета ПОУМ критиковала показательные процессы, начавшиеся в Москве летом 1936 г., когда Сталин покончил с большинством бывших товарищей-большевиков.

Присоединяться к ПОУМ было опасно — намного опаснее, чем казалось Оруэллу, — зато он получил идеальную позицию для наблюдения, с высоты которой охватил взглядом великий идеологический кризис своей эпохи. Оруэлл не мог знать, что НКВД, советская разведслужба, глубоко вовлеченная в ситуацию в Испании, уже обратила на ПОУМ безжалостный взгляд. Александр Орлов, глава советской разведки в Испании, тремя месяцами ранее заверил свое руководство, что, если и когда это понадобится, «троцкистская организация ПОУМ легко может быть ликвидирована». Весной 1937 г. фракция была разогнана, Оруэлл с товарищами получили клеймо предателей.

Оказавшись в окопах, он заметил, что за ним следует собака с написанными или выжженными на боку буквами ПОУМ. Возможно, вид этого политизированного животного привел его к замыслу книги о свиньях-сталинистах, которую он напишет семь лет спустя. Более того, в более поздние годы он заведет черного пуделя , которому даст кличку Маркс — в честь кинокомика Граучо или Карла, остается неясным.

Обжившись на фронте, Оруэлл жаловался, как всегда жалуются солдаты: «Ничего не происходит, никогда ничего не происходит». Его подразделение имело приказ сообщать о звоне церковных колоколов, потому что войска националистов служили католическую мессу, прежде чем пойти в серьезную атаку. Информации о том, действительно ли это предупреждало о планах врага, не сохранилось.

Солдатом он был «очень умелым», вспоминал другой британский доброволец Стэффорд Коттман. Учитывая опыт полицейской службы в Бирме, Оруэлла почти сразу назначили командиром отделения из двенадцати человек. Он строго следил, чтобы винтовки его солдат всегда были вычищенными и смазанными, а также предпринимал вылазки на нейтральную полосу между линиями укреплений воюющих сторон — собирать картофель. Лишь раз он нарушил дисциплину, застрелив крысу, из-за чего его товарищи решили, что их атакуют. Эдвардс, лидер британских добровольцев в этом краю, вспоминавший, что Оруэлл испытывал навязчивый страх перед грызунами, которые по ночам объедали их ботинки, с некоторым раздражением описывал этот случай: «Всё было тихо, как вдруг раздается ужасный грохот. Это был Оруэлл. Он застрелил крысу в своем блиндаже. Звук выстрела разнесся по всему участку фронта, и фашисты решили, что началась атака, знаете ли. В нас полетели снаряды, двинулись бомбардировщики. Они разнесли нашу столовую, наши автомобили, всё разнесли. Очень дорогой получился выстрел в крысу».

Бóльшую часть времени на участке фронта, где находился Оруэлл, было затишье, даже застой, так что он подумывал отправиться на юг к Мадриду и вступить в Интернациональную бригаду. Эдвардс его отговорил, сказав, что политрук бригады казнит бойцов с «троцкистским уклоном».

В феврале 1937 г. жена Оруэлла Эйлин приехала в Барселону и поступила на работу в группу Независимой рабочей партии (ILP), отколовшейся от лейбористов. Она нашла номер в отеле «Континенталь» на главной улице Рамбла, всего в нескольких шагах от канцелярии ПОУМ . В середине марта она поехала на фронт навестить мужа и в письме его литературному агенту сообщила: «Мне разрешили провести в окопах на линии фронта весь день. Фашисты стреляли из легких орудий и довольно много из пулеметов». В письме матери она умолчала об обстрелах, заметив только: «Я в полном восторге, что оказалась на фронте».

В карауле Оруэлл коротал время в мечтах о том, как получит увольнительную и съездит на море с Эйлин. «Как мы тогда отдохнем!» — писал он ей. Он также питал надежды «скоро порыбачить» — это было одно из любимых его занятий. В конце апреля, через 115 дней пребывания на передовой, Оруэлл действительно получил возможность съездить в Барселону. Среди прочего, он мечтал о полной дезинсекции и горячей ванне.

Однако вожделенного отпуска на морском берегу не получилось. Оруэлл оказался совсем в другом городе, откуда  «исчезла революционная атмосфера». Он также с удивлением заметил, что, пока сам он на фронте терпел плохое снабжение, республиканские офицеры фланировали по городу в отличной экипировке и с личным оружием: «Мы на фронте не могли раздобыть пистолеты, как ни старались». Велась официальная пропагандистская кампания против ополченцев, не состоящих в Коммунистической партии. Русские, снабжавшие республиканцев , решили, что левые антисталинисты являются более насущной угрозой, чем франкисты, и НКВД начал кампанию против ПОУМ . В частности, под Барселоной был устроен тайный крематорий для уничтожения тел убитых. Ощущение смутной угрозы нависло над городом.

Буря разразилась 3 мая, недели через две после прибытия Оруэлла в Барселону с фронта. В холле отеля «Континенталь» друг сказал ему: «Я слышал, на телефонной станции что-то случилось». Это была попытка полиции вернуть под свой контроль здание станции, захваченное анархистами. Оно находилось на другой стороны улицы наискосок от отеля «Колон», где останавливался Черчилль, отдыхая в декабре 1935 г., и нашел тамошнюю кухню великолепной. Руководители местного отделения Коммунистической партии Испании также любили этот отель. С началом гражданской войны они заняли его и превратили в региональную штаб-квартиру.

Через несколько часов, когда Оруэлл был на улице Рамбла, началась стрельба. Знакомый по фронту американец схватил его за руку и сказал, что люди из ПОУМ собираются в отеле «Фэлкон» в дальнем конце улицы. Там они увидели руководителей фракции, раздающих винтовки и патронташи. Оруэлл переночевал в кабаре, занятом ПОУМ, укрывшись сдернутым со сцены занавесом.

Утром улицы были перегорожены баррикадами из гравия и булыжников, вывороченных из мостовой. За одной из них развели огонь, бойцы жарили яичницу. На Плаза де Каталунья, как вспоминал Оруэлл, «в окне возле второго О в огромной вывеске "Колон" был установлен [коммунистами] пулемет, простреливающий всю площадь».

Опыт майских уличных боев, легший в основу книги, побудил Оруэлла к размышлениям о политике тех лет. Оруэлла потрясло, что его товарищей по ПОУМ объявили «троцкистами, фашистами, предателями, убийцами, трусами, шпионами и т. д.». Члены ПОУМ оказались особенно уязвимы, поскольку фракция была маленькой и плохо вооруженной, никто не предполагал, что придется переходить на подпольное положение, и не подготовился к этому.

Оруэлла поставили в караул на крыше театра «Полиорама», увенчанного двумя одинаковыми куполами. Оттуда просматривалась вся улица Рамбла. Напротив театра стоял отель «Континенталь», где они жили с Эйлин. На крыше разместили огневую точку для защиты лидеров ПОУМ, обосновавшихся на той же улице.

Пока Оруэлл был в карауле, прибыл один из его давних коллег по букинистической лавке в Хэмпстеде, Джон Кимчи. «Боевые действия шли по большей части в одной-двух милях оттуда», — вспоминал Кимчи. Оруэлл рассказал ему, как плохо обучены и экипированы ополченцы ПОУМ. Борясь со скукой, он прочел несколько книг в мягких обложках, купленных несколькими днями ранее.

7 мая во второй половине дня прибыло пополнение правительственных войск в количестве около 7000 человек, и бои закончились. Оруэлла снова впечатлило то, как хорошо были экипированы тыловики по сравнению с его фронтовой бригадой. При этом правительство обвинило в начале уличных боев ПОУМ, самую слабую из крайне левых фракций, и это вызвало у Оруэлла отвращение.

Оруэлл пришел к определенным выводам, противоречившим левым догмам того времени. В период, когда левая солидарность считалась обязательной и правильной позицией, Оруэлл начал проникаться подозрениями. Наблюдая бои в Барселоне между различными антифашистскими фракциями, он заметил: «Между тем возникало омерзительное чувство, что кто-то из твоих друзей, возможно, сдает тебя тайной полиции».

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.