Шестьлет назад, 25 января 2004 г., Михаил Саакашвили принес присягу и впервые сталпрезидентом Грузии.
Этобыл день надежд и больших ожиданий. Наконец-то в нашей стране президентом будетприверженец демократии, прекратится коррупция и начнется мирное воссоединение.
Некотороевремя казалось, что надежды оправдываются. Одна отколовшаяся территория(Аджария) вернулась в отчий дом; две другие — Абхазия и Южная Осетия, -казалось, собирались последовать ее примеру. В правительстве президента язаняла пост министра иностранных дел и стала добиваться вывода российскихвоенных баз из страны. С коррупцией удалось справиться, и в результате поступленияот налогов возросли, а сами налоги снизились.
Нодаже в те дни можно было заметить тревожные сигналы. Власть президентачрезвычайно усилилась. Наша полицейская система была в корне реформирована, ноодновременно с этим у полиции развилась склонность принимать неоправданножесткие меры: стрелять по ни в чем не повинным людям во имя борьбы сбандитизмом. Уже тогда президент показал, что у него нет выдержки, необходимойдля подлинной победы над предполагаемыми сепаратистами.
Теперь,по прошествии более двух тысяч дней с того момента, как президент принялприсягу, уже далеко не только грузины недоумевают, каким образом мы, начав втаком жизнеутверждающем духе, дошли до нынешней ситуации, где свобода СМИограничена, царит глубокий раскол, территория оккупирована, а страна находитсяв состоянии экономического кризиса.
Европейскиеи американские налогоплательщики отдают Грузии по полтора миллиарда долларов вгод, отчего страна превращается в одного из крупнейших в мире потребителейиностранной помощи на душу населения. Организация “FreedomHouse” в недавнем докладе сообщает, что Грузия до сих порне стала электоральной демократией, а всё еще топчется на месте из-завзяточничества в судах, пороков избирательной системы и предвзятости СМИ; всвете этого неудивительно, что некоторые из наших близких друзей интересуются,не тратят ли они свои деньги впустую.
Менязлит то, что происходит с моей страной; меня злят последствия продолжающегосяправления Саакашвили. Два года назад он вновь принял присягу – после выборов,начавшихся насилием (когда он разогнал мирных демонстрантов в ноябре 2007 г.) ипродолжавшихся в атмосфере страха и коррупции. С того дня началась «ненужнаявойна», которую мы проиграли, пожертвовав жизнями грузин и оставив одну пятуютерритории страны под российской оккупацией. В ходе предвыборной кампаниизвучали обещания победить бедность и безработицу, которые, тем не менее, толькоусилились. У наших СМИ меньше свободы, чем когда-либо, и мы опустились досостояния второразрядных постсоветских государств.
Нашпрезидент любит появляться с напыщенным видом на международной арене; последнеевремя он сует нос в украинские выборы. Наши СМИ неизменно (и всё менееправдоподобно) рассказывают, что власти не вмешиваются в избирательный процесс,хотя очевидно, что украинская Оранжевая революция привела к созданию хотькакого-то подобия демократии, в то время как Революция роз увенчаласьпредательством. Наша страна постепенно превращается в тюремное общество (imprisoned society),пусть и украшенное стеклянными зданиями, построенными спекулянтамисобственностью, которых привлекла в середине прошлого десятилетия раздутаяСаакашвили экономика.
Успешнаяпредвыборная кампания Михаила Саакашвили сопровождалась тактическойжестокостью, которую он, придя к власти, возвел в принцип действияисполнительной власти. Складывается впечатление, что за время своего пребыванияв должности он ничему не научился и не смог понять, что внимание к голосамнесогласных и ответственность за свои действия — это необходимые условия длясоздания здорового и эффективного правительства.
Результатомего действий стало то, что история страны как будто повернула вспять. Мы еще недиктатура, но смещение в этом направлении очевидно. Сегодня — совсем как всоветские времена — самым влиятельным человеком в стране после главыгосударства оказался министр внутренних дел. Департамент конституционнойбезопасности — прямой потомок КГБ — не знает никаких законодательныхограничений. Из запугивания и открытой демонстрации силы его сотрудникипредпочитают первое, но при случае могут и выстрелить, так как они уверены всвоей безнаказанности. В прошлом году, в июне, они вопреки закону разгонялидемонстрантов выстрелами; в ответ на это правительство, вместо того чтобыуволить нарушителей, легализовало использование оружия. Кроме того, в такойситуации необходимо отвлечь внимание населения от внутренних проблем,перенаправив его внимание вовне. Поэтому президент продолжает бичевать русскогомедведя средствами пропаганды. Каждую неделю Миша выступает с речью о «врагах»и говорит, что нам следует готовиться к войне: последний раз он пообещал ввестив школах обязательный курс по освоению огнестрельного оружия. В то же время онплатит за русскоязычный спутниковый канал, дабы егопослание услышали и поняли в Москве. Медведь из вежливости отвечает ворчанием,и Миша снова его стегает.
ЕслиЗапад и напуган этим — чего бы следовало ожидать, — он продолжает молчать.Кажется, продолжает бытовать мнение, что Саакашвили может хотя бы поддержатьстабильность в стране. Но это стабильность человека, балансирующего на однойноге на краю пропасти.
ЕслиГрузии суждено выбраться из этого хаоса, то в этом необходимо участие Запада.Примерно пять центов от каждого циркулирующего в Грузии доллара — это средства,пришедшие из США, Европы или от МВФ в форме финансовой помощи или льготногокредита. Без этих денег наше правительство бы не выстояло; но в то же времярежим продолжает порабощать Грузию.
Порасказать Саакашвили, что его время истекло.
СаломеЗурабишвили – грузинский политик и дипломат. С 2004 г. по 2005 г. занимала постминистра иностранных дел Грузии.
