«Полит.ру» публикует текст очередного письма из СИЗО №6 (Москва) активистки НБП Марины Курасовой, арестованной в числе других членов этой партии после акции по захвату помещения в здании Администрации Президента. Данное частное письмо (опубликованное с разрешения корреспондентов), как нам кажется, имеет и большой общественный интерес: давно в русском эпистолярном жанре не имели такого значения письма из тюрьмы, и уже, наверное, целый век, казалось, такой «идейный пафос» должен был выйти из употребления, но снова возникает прямо из прошлой революционной эпохи. См. предыдущее письмо.
Привет-привет, друг Серёга!
На самом деле я не спешила отвечать на твоё письмо, что ты писал в преддверии поездки в Абхазию, ибо рассчитываю ныне, что ты уже вернулся с новыми впечатлениями и новыми силами. Ну обо всём интересном, думаю, ты мне и так напишешь (если уже не написал), а вообще, конечно же, завидую белой завистью. Тем более что как раз в тот день, когда пришло твоё письмо, в новостях был репортаж из Сухума – все эти пальмы, море, эх… Признаюсь честнейшим образом: прямо до слёз пробрало. Но – перед лицом Системы рыдать грешно – так что ничего драматического, и тем более – трагического… Всё как и прежде, Серый, бодра и весела, злости и нервов конечно добавилось и порядком – с этим стараюсь бороться в меру сил и возможностей. Каюсь – не всегда успешно. Только вот жаловаться не хочу. И не буду))
Что у меня? А что у меня собственно может быть нового? Хм, всё то же самое: суд-тюрьма, суд-тюрьма. Мало сна, много движухи, но последнее даже радует, т.к. здесь как раз отсутствие этой самой движухи является очень напряжным моментом. Насчёт самого процесса, как я уже зарекалась, писать особо не буду (не хочу, не могу – нужное подчеркнуть). Если серьёзно – у тебя, повторяю, всё равно больше информации, чем у меня, как ни странно это, ну и пространственно-временные моменты надо учитывать. Несмотря на то, что суд пошёл, как я и предполагала, ни шатко, ни валко, и есть все предпосылки к многомесячному затяжному действу, ситуация далека от того, чтобы двигаться в чётко обозначенном сценарном русле. Это я к тому, что сюрпризов будет предостаточно. Они уже есть, но приятные они или нет – не берусь сказать. Прогнозы – дело архинеблагодарное, но в нашем случае неблагодарным рискует стать даже элементарный анализ. Фу, подчас даже думать на эту тему не хочется, и не из элементарной боязни «плохих мыслей», а из соображений «безопасности и гигиены психики». Во как. Понятное дело, что ничто не проходит мимо и бесследно, всё так или иначе оставляет след, более того – заставляю себя помнить, обдумывать, делать выводы… Знаешь ли, из клетки подчас многое видится яснее и проще, так что за меня не переживай – у меня всё под контролем.
Кроме того, в поездках в суд и самих судебных заседаниях есть очень важный положительный момент: так я среди своих, там мы вместе. Простая поддержка друг друга – взглядом, улыбкой, парой слов – перекрывает всё и придаёт столько сил, что и подумать страшно. Сейчас, на втором месяце процесса, уже нет тех истерик и испугов о которых я тебе писала после первого заседания. Суд, он, конечно, не пикник и не тусовка, но я рада тому факту, что даже самые младшие держатся хорошо. По крайней мере стараются, и поверь, им это нелегко даётся. В сущности, нам всем нелегко, здесь я лицемерить не стану и разыгрывать карту дешёвого героизма не хочу. Все мы не железные, все мы живые, и пребываем вот уже 8-й месяц далеко не в санатории. За себя не стану говорить – я всё-таки далеко не из самых слабых и больных, но вот тревожные вести приносят адвокаты – у Дамира обострилась язва желудка, у Вовки Линда по-прежнему плохо с почками, про девчонок я вовсе не стану… эх, тут у каждого всё несладко, так что причитания Анны Политковской в «Новой Газете» в какой-то степени вполне небеспочвенны, хотя излишняя драматизация представляется мне крайне вредной вещью. От неё недалеко до пафоса, а от пафоса я давно открестилась – ну его к чёрту! Делаю своё дело, гну свою линию, а остальное… Остальное – ничто, Серый, это ты и без меня хорошо знаешь. Вообще скопление прессы на суде было вполне ожидаемой, но уже начинающей надоедать вещью. Забавно – из заседания в заседание ритуал: нас выводят, сажают в клетку, мы рассаживаемся покрасивее и позируем, позируем, позируем. Что ж – каждый делает свою работу: журналисты снимают, конвой злится, зеки сидят. Каждому – своё.
Пресса такая разная, журналисты такие смешные: как-то половину заседания наблюдала за мимикой Олега Кашина из «Коммерсанта» – гы! – в оранжевой (!!!) рубашоночке, хорошенький такой. А насчёт Анны Политковской – ну это всё из оперы о превратностях судьбы и неисповедимости путей оппозиции в России – я ведь когда-то едва не дошла до рукоприкладства в отношении неё и парочки её демшизовых друзей-правозащитников. Было это во время совсем другого суда над совсем другим человеком. Звали его Юрий Буданов… вроде и не так давно это было, а кажется, что не просто другой человек сидит в клетке, а другое время было. В другой стране… Я бы даже иронией судьбы это не стала называть. Потому что в РФ судьба не иронизирует. Она зло шутит, каламбурит, открыто хохочет – ну на то она и судьба, злая тётка. Я же в свою очередь, на неё не обижаюсь (хм, обижаться в кругах, к которым я ныне принадлежу, не принято, гы-гы-гы), просто стоит улыбнуться тому, как Политковская сидючи в зале суда гневно блещет очками на прокурора и судью, а потом выдаёт свои зубодробительные опусы на страницах «Новой»… эх! Странная женщина. Но – во-первых – вызывает уважение, во-вторых – я ей лично очень благодарна, ибо в плане поддержки и то, что делает вся наша демшиза – бесценно…
Есть правда один “кислый” момент – они, либералы, всё-таки вынуждены были изменить и своё мнение, и свою тактику в отношении нас. Им просто не оставили выбора – сам знаешь кто… И сам знаешь – почему…Вот так и вышло, что их “святый мученник” М.Б.Х. и те, кого они ещё года три назад крестили “фашистами” – ныне на общих нарах, а значит в какой-то степени – по одну сторону баррикад. Думаю, что не вопрос “хотим ли мы” и “хотят ли они”, и уж тем более бредни о “финансировании пятой колонны”, “деньгах Березовского” – ерунда, правда очень мерзкая ерунда. Впрочем, и здесь, Серый, я-то (да и ты, да и мы все по ту и по эту сторону забора) – знаем, что всё это не более, чем агитпроп, а у него – свои законы жанра и свои условности, на которые у нас всегда есть один ответ. Имя ему – Истина. Она же – Правда. И ничего кроме. И ничего взамен. Просто вспомни одно понятие “враги врагов”… Вот. И ещё одно – Справедливость… Так что и “левый уклон”, и “правозащитный крен”, и бог его знает ещё что – снова не более чем слова. А важнее – Действие. И действие – это мы, кричащие, борющиеся, сражающиеся, сидящие, такие смешные и несерьёзные, такие опасные и неприятные, такие несчастные, такие счастливые! Да, я настаиваю, действие – это мы, а не грустящие по кухням диссиденты. Вот такие мысли у меня, Серёга…
А завтра – снова суд, ну и всё такое. И снова в зале будут знакомые лица, сумасшедший Аверин + сумасшедший Радов (парочка “мужей декабристок”), подмигивающий Эвертон, серьёзная как всегда Зигги, стремительный Анатолий Сергеевич, мрачный Миша Шилин, нервно поглаживающий усы Э.Л., (немного комичен он, но тем не менее…) – знаешь это так помогает нам, нет, честно, простое присутствие “своих” в зале во многом и многое делает проще, легче, веселее. Не знаю, как это объяснить, просто маленький кусочек нашей многотысячной поддержки… Знай, мы очень благодарны за это, как и за всё-всё-всё, что вы, там на воле, вопреки всему, делаете для нас. Может это и ставшая за многие месяцы банальной лирика, но всё равно – что бы мы без вас делали… Риторический вопрос, Серый, я знаю. Вот, к слову, перечитала про твои случайные и неслучайные встречи с различными нашими партай-геноссен в один июльский уикэнд – ну, не скрою, грустно немножко стало, снова мыслишки о том, что вот, там за забором происходит нечто, а я тут, на шконке с поджатыми босыми ногами и ничего не поделать, разве вот письмо написать. Как вальс… На 3/4… Ну а с другой стороны , опять же, твой рассказ – живое и очередное подтверждение того, что жизнь продолжается. Это, причём, не просто жизнь, далеко не простая жизнь, так что твоё мнение о том, что ветерок обернётся бурей я всецело поддерживаю. Ливни смывают грязь, а после грозы, повторюсь, флаги чище…Такая вот прикладная метеорология ))) Знаешь, есть в твоём рассказе и ещё один момент, как раз связанный с моей личной грустью на предмет “без меня”: вот, общался ты с Аней Петренко, а давно ли она так же грустила… Так что насчёт камаза со сгущёнкой ты тоже прав. Боюсь только, что от такого количества сладкого у кое-кого в одном месте слипнется. Ладно, это я чего-то гоню.
Серёга, я, честно говоря, конечно не во всём такая благостная, как может показаться – и напряжение растёт, и энтропия, и подчас нервы на пределе, и всё тяжелее с этим справляться, но в целом – всё в порядке, ты за меня не переживай, “я смогу, я должна”. При всей моей способности “абстрагироваться”, окружение если и не давит, то раздражает. Когда слегка, когда – и не совсем слегка. Я тут много рассуждала про себя о всей нашей нелюбви к “обывалам”, о проблеме “герой и толпа”, о пассионариях и субпассионариях, о народе, о том самом народе, любовь и ненависть к которому неуклонно тащит нас в самое пекло, где красивое слово “Родина” и не менее прекрасное “Россия” оборачиваются страшной действительностью, черезвычайно страшной в своей черезвычайной обыденности… Вот оно, лобовое столкновение с реальностью, 24 часа в сутки вокруг тот самый народ, так мало поводов дающий для любви и так много поводов дающий для глухого раздражения, для подавленной агрессии, для рефлексии на тему “почему я не такая”… Знаешь, одна из моих сокамерниц (из меньшинства адекватных) любила повторять: “Такая дура, так жалко…” Золотые слова! По большей части их нестерпимо жалко. Забитые, трусливые, глупые, жалкие, бедные женщины. Такие агрессивные по отношению к тому, что непонятно, что отличается от их представлений. Скучные. Я часто казню себя внутренне – это снобизм, это недостойно, у меня нет права осуждать их… Ну и всё такое, в таком роде. Мне часто бывает стыдно. Но скажи мне, Серый, как мне и главное – о чём – можно говорить с человеком, с которым у меня был следующий диалог. Я задала ей глупый, заведомо глупый, но при этом вполне философский вопрос: “Зачем ты хочешь на волю?” Я ожидала любого ответа, но она сказала: “Я курицы копчёной поесть хочу”. То есть разница между такими “глобальностями” как свобода и несвобода, воля и неволя умещается в кусок жратвы?! Если это так, то я решительно ничего не понимаю в этой жизни. В такой ситуации хочется выть. Хотя… И это всё переживаемо, не фатально, не смертельно. Прорвёмся. Будем жить.
TV бесит всё сильнее день ото дня. С одной стороны это всё-таки источник информации, но с другой – он же – источник бесконечного потока глупости, разъедающей мозги, так что безопаснее всего просто не смотреть и не слушать. Наверное, Серый, тому кто не был в тюрьме никогда не понять, что здесь реально не хватает трёх вещей – темноты, тишины и одиночества. Я это со всей ответственностью заявляю. А девки… Просто я здесь ещё допускаю один момент – ведь просто-напросто это женский коллектив. Со всеми вытекающими последствиями. Женское общество и на воле-то – вещь страшноватая, а здесь… Здесь – и подавно, так что удивляться нечему. Так что весь конфликт и проблема не в противостоянии «умной меня» и «тупых их», а в элементарном, житейском, бабьем. А раз так, то и циклиться на этом не хочу и не буду. Разве – буду терпимее, буду мудрее.
Вот ты написал, что письмо у тебя «мрачноватое»… Не знаю, понятно, что новосибирская история оптимизма не добавляет, а исходя из того, что известно мне и вовсе вызывает желание надавать по лицу. Я вообще сейчас стараюсь об этом думать поменьше, ибо я по определению лишена возможности выслушать обе стороны, осмыслить всю ситуацию. Только в этом случае я имела бы право делать выводы. Но… я за забором, а там за 2000 км к востоку идёт нездоровая мышиная возня.
Самое противное, что в подобных конфликтах нет победителей. Проигрывают все и всухую, позорно и заведомо, а в конечном итоге проигрываем все мы, вся Партия. Поверь, я достаточно хорошо знаю Диму, не менее хорошо я знаю Колю – у меня была возможность сделать выводы ещё в ноябре 2004г. и они были не самыми радужными. То, что произошло в Новосибирске – трагедия, не больше и не меньше, но трагедия эта была прогнозируема. Плюс эти все подковёрные интриги, плюс клоунадная «борьба за власть», плюс казначеевская игра с различными заявлениями и засорение интернет-пространства, плюс балуевская тяга к «самостийности», плюс «прочая-прочая-прочая»… Что на выходе? Развал регионалки, горестные причитания, «еврейские похороны» – всё бы ничего, всё поправимо, на собственном опыте знаю. Но события 9 мая… Но двое (в нашем полку прибыло, эх!) – в СИЗО… Но то, что, ты прав, есть некие границы, переход которых ничем нельзя оправдать…
<…>
Рассуждать о предательстве можно долго («в основе предательства, я уверена, всегда лежит исключительно трусость» – фраза из пропущенного мной фрагмента письма, С.Р.), но я свято верю в одно: «в каждую секунду, когда мы не совершаем предательства, мы поднимаемся всё выше, мы становимся ближе к небу…» На самом деле всё очень просто. Проще, чем кажется на первый, затуманенный вполне оправданными слезами взгляд. Верь мне, просто верь мне. Не сворачивает, не сбивается с пути лишь тот, кто смотрит на звезду. Вот Соловей мне, кстати, написал. Матёрый человечище!!!
Меня очень порадовали твои заверения, что амнезии нет. Может это всё и приобретает некие шизоидные черты, но важно, жгуче важно здесь знать, что тебя помнят там. Честно. Насчёт Ростова – я конечно переживаю, но те самые маленькие обрывки сведений, что попадают ко мне дают всё меньше поводов для беспокойства. Живы. Работают. Бьются. Значит мои усилия не были напрасными. А я… Как я неоднократно обещала – I’ll be back, ну а за слова свои я отвечаю. Вы только дождитесь меня, ладно? Приветы, к слову, там всем передавай, уже не буду поимённо, дабы не забыть кого; да ты и сам прекрасно знаешь. Очень скучаю по всем. Это что ни на есть правда. Насчёт минздравовских я сейчас более-менее в курсе, всё-таки у нас на процессе работают те же адвокаты. Будешь смеяться, но меня сейчас защищает адвокат Борща – Б.А. Тарасов. Безумный чувак, кроме шуток. Да ещё и телезвезда – по РТР он в передаче «Суд идёт» изображает судью, что конечно добавляет в наш спектакль огромную долю абсурда и веселья. Кажется, милиционеры-конвойные у него уже автографы берут. Так что грустить нам тут абсолютно некогда, загрустишь тут!
Ну, собственно, наверное, всё на сегодня. А то мне завтра рано вставать, гы-гы-гы. Всё-таки очень надеюсь, что ты уже вернулся – это залог того, что ты напишешь мне ответ. Жду с нетерпением – маленький арестантский каприз. И снова – удачи тебе и здоровья. Держись там, знай, я здесь смотрю на тебя пристально. Мне тоже тебя сильно не хватает. Правда.
А пока… – пока, Серёга! Обнимаю.
Марина
СИЗО №6.
Да, Смерть!
P.S.: В тюремном дворе расцвели абсолютно вангоговские подсолнухи. Это очень красиво. Это очень похоже на родные края. Грущу. Радуюсь. Живу. Побеждаю. Иначе – никак.
