высокая должность надзора
Итак, дело «Кремль против "Медиа-МОСТа"», ставшее центральным политическим сюжетом начала путинского правления, вошло в решающую фазу. Вчера на аренах телевизоров выступили товарищи Путин и Устинов, исполнившие каждый свой номер. Первый рассказал журналистам НТВ о своем уважении к свободе слова и священном трепете перед институтом независимой прокуратуры, а второй - о борьбе этой прокуратуры с правонарушениями в области Гусинского. Реальной задачей первого, как справедливо отметил "Коммерсантъ", было морально подготовить журналистов к смене собственника, задачей второго - активизировать кампанию по легализации этой смены.
Владимир Устинов, выступавший в программе Александра Любимова почти непосредственно после Михася, еще раз раскрыл суть претензий прокуратуры к Гусинскому, т.е. подробно объяснил, почему сажают и допрашивают сотрудников НТВ. Итак, генпрокурор (сногсшибательно похожий на одного проводника поезда «Москва-Адлер» - тоже, кажется, бригадира) изложил суть преступных деяний, инкриминируемых Гусинскому: он набрал кредитов у разных организаций (имеется в виду «Газпром») и не отдал, а прокуратура предположила, что он не мог и не собирался их отдавать: значит - совершил мошенничество.
При этом - что важно! - прокуратура самостоятельно увлеклась этим сюжетом, то есть - в порядке прокурорского надзора (того самого, который в планах отмененной Путиным реформы прокуратуры предполагалось упразднить или ограничить и который, по мнению путинских министров, и является одним из главных источников злоупотреблений в правоохранительной системе, деморализующих и разрушающих ее). Это значит, что никто к прокуратуре с такой просьбой не обращался и «потерпевшего» в деле нет. (Кроме, может быть, самого генпрокурора, про которого НТВ рассказало, что он накануне своего назначения получил шикарную квартиру от Пал Палыча Бородина). Ибо «Газпром» параллельно возбуждению дела заключал с «Медиа-МОСТом» мировое соглашение, по которому кредиты обеспечивались акциями медиа-холдинга (что, в сущности, само по себе делает прокуратурное дело полной бессмыслицей, но прокуратура наша, слава Богу, от рациональных соображений вполне независима). Иными словами, если вы взяли взаймы, к примеру, 300 долларов, а прокуратуре о том станет известно, то запросто можете очутиться в общей камере в Бутырке по подозрению, что вы их и не собираетесь возвращать. Впрочем, не пугайся, читатель. Так как масштаб твоей личности невелик, ни Путину, ни Абрамовичу ты ничем не угрожаешь и не рассказывал в эфире, какие приятные бонусы получал генпрокурор накануне своего назначения от одного из подозреваемых, то тебе ничего пока не угрожает. Всех должников не пересажаешь. Просто знай, что в принципе могут. Такова должность независимого прокурорского надзора - чтобы каждого и любого во всякий момент было за что посадить.
история вопроса: Татьяна Миткова и компания «Итера»
В пылу расследований мошенничеств Гусинского и рассуждений на тему, выдаст или не выдаст испанский судья медиа-магната квартирообеспеченному генпрокурору, совсем как-то ушла в тень история взаимоотношений «Газпрома» и «Медиа-МОСТа», результатом которой и стали злополучные кредиты. История эта продолжительна и покрыта тайнами в четырехугольнике «руководство МОСТА - администрация Ельцина - команда Лужкова - менеджмент Газпрома». В результате, впрочем, «Медиа-МОСТ» приобрел в лице «Газпрома» акционера, владеющего примерно третью его акций и дающего кредиты на развитие бизнеса. Однако непосредственному оформлению сей чудесной дружбы предшествовали, видимо, некоторые сомнения. Во всяком случае, в один момент несколько лет назад телеканал НТВ показал серию репортажей, в которых не совсем в лоб, но вполне прозрачно рассказывалось, что газовая монополия находится в удивительно дружественных отношениях с неизвестно откуда взявшейся газовой компанией «Итера», которая в результате растет как на дрожжах. Вполне прозрачно намекалось, что «Итера» оная организована менеджментом «Газпрома», который таким нехитрым образом кидает своего основного акционера - государство.
Ну, это теперь все это знает каждый школьник, министр Греф запросто рассказывает всю эту историю Financial Times, а замруководителя путинской администрации Медведев даже вносит вопрос в повестку дня совета директоров. А тогда факт этот звучал очень ново. И что характерно - недолго. Ибо очень скоро между «Газпромом» и «Медиа-МОСТом» установились взаимовыгодные отношения партнерства и взаимопомощи. Иными словами, руководство «Газпрома» сочло за лучшее поучаствовать своими деньгами в бизнесе хитрого медиа-магната, столь осведомленного в имущественных отношениях корпорации с внебрачными дочками. За что вагонопровожатый с лицом генпрокурора по прошествии многих колов времени и потащил Татьяну Миткову на допрос. Вот, собственно, и все. Мораль проста: яркой особенностью независимого прокурорского надзора является то, что, с одной стороны, любого можно посадить, а с другой - за всеми не уследишь.
траектория фиаско
История взаимоотношений «Газпрома» и «Медиа-МОСТа» выпала из информационного поля, но это не значит - растворилась. Напротив, очень даже откликнулась в перипетиях полугодовой войны Кремля с Гусинским. Вообще, первоначально оная война призвана была разрушить механизм информационного рэкета, придуманный удачливым медиа-магнатом, по формуле «наезд-откат»: ставим острые, значит, журналистские вопросы, наносящие существенный ущерб сложившейся системе взаимоотношений власти и бизнеса - получаем отступного на развитие независимого медиа-холдинга - переключаемся на менее острые и еще неокученные аналогичные сюжеты, тем более что жизнь их подкидывает в изобилии. Метод, так сказать, «независимого информационного надзора».
Однако очень скоро выяснилось, что правового способа возврата кредитов нет. Просто в этой стране никто не дает кредитов, если не имеет силовых, надежных, а потому - совершенно неправовых рычагов их возврата. Вернее - дает, но уже только в качестве отступного или взятки, не подлежащей, естественно, возврату по самому условию сделки. Такова норма, коей, кстати, придерживается в том числе и правительство Российской Федерации, решившее платить Парижскому клубу только если уж совсем надавят. А потому и механизма легальных долговых отношений в стране практически нет. За ненадобностью.
Однако - в силу тех же привычек и социально-имущественных установлений - вместо механизма возврата кредита есть механизм отбирания собственности. И он всем хорошо известен, ибо проработан на протяжении последнего года несколько раз с удивительным однообразием: главу холдинга сажаем в тюрьму в порядке прокурорского надзора, менеджеров по возможности перекупаем, а против компаний ведем дела о банкротстве. Так до полной сдачи акций. Вообще, мысль о «Медиа-МОСТе» как о собственности сильно осложнила борьбу Кремля с медиа-олигархией. Очень забавно было наблюдать, как на тех или иных переговорах с Гусинским или его представителями рядом с декоративным Кохом оказывались вдруг представители «Видео Интернешнл». Ну, чисто так - для консультаций - как опытные специалисты. Так же как в Deutsche Bank, столь настойчиво впариваемом Гусинскому в качестве «независимого иностранного продавца», ну по чистой случайности делом «МОСТа» занимается некий Николас Йордан, чья фамилия на удивление похожа на фамилию одного известного российского банкира. Впрочем, главное не в этом, а в том, что мысль о «Медиа-МОСТе» как о собственности придавала действиям Кремля в отношении медиа-холдинга и его хозяина некоторую потливую нервозность. Вполне заметную не слишком вооруженным глазом. И опять же - приводила к мысли о полной бесперспективности правового решения вопроса. (Такое добро может достаться хрен знает кому!)
Иными словами, Кремль успешно воспроизвел всю ту систему взаимоотношений, на которой ранее паразитировал Гусинский, остроумно ее при том усовершенствовав: творческому коллективу НТВ Кремль противопоставил творческий коллектив генпрокуратуры.
на измене
Вообще, поразительный результат, самый блистательный, может быть, в карьере Гусинского и менеджмента НТВ: президент с заоблачным рейтингом почти весь свой первый год проводит в тупой войне с медиа-холдингом, испытывающим на момент ее начала значительные финансовые и творческие трудности. В этой войне он пачками теряет сторонников и наносит критический ущерб своему имиджу. Эта война становится центральным и определяющим мотивом международного имиджа новой власти. Из этой войны президент выходит зависимым от деморализованной прокуратуры и обставленным рогатками секретных договоренностей и соглашений. Наконец, эта война напрочь девальвирует главный капитал нового президента - отсутствие груза накопленного вранья. Ибо из этой войны он выходит буквально обвешанный его гроздьями, как Брежнев орденами, а самые сильные его лозунги полугодовой давности - «равенство перед законом», легализация, создание гражданской правовой инфраструктуры - превращаются в анекдотические фитюльки, повторение которых не вызывает улыбки только у лиц с неполным средним образованием, озлобленных беспросветной провинциальной нищетой.
Не менее впечатляющи успехи этой войны и на информационном поле. Мысль о том, что государство должно иметь возможность противостоять бизнес-интересам медиа-олигархий и формулировать собственные интересы, также владела умами русских правых год назад. Однако опыт реализации этого права на двух первых каналах выглядит столь удручающе, что медиа-рэкет Гусинского, пожалуй, вовсе не смотрится теперь уж таким окончательным и крайним злом. Ибо, как оказалось, у государства есть два телеканала, но совершенно нет интересов, которые там отстаивать. Пал Палыч его интерес и война с тем же Гусинским. Собственно, пропагандистский экстаз, обуявший государственные каналы, и есть результат невозможности сформулировать эти самые государственные интересы и - соответственно - необходимости замены их такими суррогатами, которые держали бы аудиторию в относительном напряжении, не позволяющем сконцентрироваться на существе впариваемого продукта. Как в боевике - каскад прямого экшн делает совершенно неощутимой полную нелепость сюжетных склеек.
И в этом смысле - вся история войны Кремля с «Медиа-МОСТом» является, конечно, не только неудачной попыткой противопоставить «олигархическому» ельцинскому капитализму новую систему взаимоотношений государства, бизнеса и общества, но вполне удачной имитацией борьбы за становление этих отношений. Того самого экшн. Ибо именно отсутствие у государства и общества интересов с успехом возмещает наличие у него врагов. И чем менее вразумительны эти интересы, чем менее государство способно их формулировать, тем более оно принуждено мистифицировать, тем многочисленнее, выразительнее и характернее становятся его враги. В общем, чего я вам буду рассказывать - смотрите почти освобожденный от Гусинского телевизор.
