Анна Добронравова — дочь священника из села Шегарского Юрьев-Польского уезда Владимирской губернии. Окончив Владимирское епархиальное училище, в 1903 году 24-летняя Анна Добронравова поступила учительницей в детский приют при Шуйском Воскресенском-Феодоровском монастыре. В ее обязанности входило учить девочек грамоте и рукоделию. В этом монастыре она приняла постриг с именем Арсения.
В 1915 году избрана игуменией монастыря. Усердная последовательница учения святых отцов о молитве и подвижнической жизни, она подвизалась в смирении и самоукорении, почитая себя ниже всех. Из современных церковных учителей она более всех пользовалась советами епископа Игнатия (Брянчанинова). В монастыре она вела тихий, уединенный образ жизни; была усердным делателем Иисусовой молитвы.
После революции власти распорядились закрыть монастырь, но затем позволили не закрывать с тем, однако, чтобы монахини работали в совхозе. Странно это им было, но директор совхоза Иван Озарин уговорил их принять предложение. «Матушки, — говорил он, — не расстраивайтесь, идите ко мне все, я всем буду платить, а работать из вас будут только те, кто может, кому будет по силам». Насельницы, которых было тогда триста тридцать человек, согласились. Жили в монастыре, работать ходили в совхоз, но по праздникам не работали, пребывая на молитве в церкви.
В общем, все осталось по-старому, за исключением того, что теперь плодами сельскохозяйственных трудов пользовался не монастырь, а совхоз, который платил монахиням за труд. Мать Арсения осталась игуменией, и Озарин никого из насельниц не ставил на работу, не испросив у нее предварительно благословения. Это было особенно важно в тех случаях, когда намечался постриг, так как по правилам монастыря новопостриженные не выходили из церкви сорок дней. Другим строго соблюдавшимся правилом было то, что в мантию постригали только после сорока лет.
В 1929 году власти прислали распоряжение о закрытии монастыря и недопущении церковных служб и иноческой жизни ни под каким видом. Директор совхоза, не желая принимать участия в разорении монастыря и создании крепостных колхозов, уволился и уехал. Монастырь закрыли.
В апреле 1932 года игумения Арсения была арестована; ее обвинили в том, что она «проводила среди населения агитацию, используя главным образом церковь, призывала к противодействиям». Виновной себя мать Арсения ни в чем не признала.
В октябре Особое Совещание ОГПУ приговорило ее к трем годам ссылки в Казахстан. Первое время игумения жила в Алма-Ате, а затем была сослана в Каркалинск. Здесь она приняла схиму с именем Фома. По окончании срока ссылки в 1935 году игумения приехала во Владимир.
В конце июня 1938 года снова была арестована; ее обвинили в том, что она «являлась активной участницей контрреволюционной организации духовенства и монашества». В тюрьме она тяжело заболела, и с начала января следствие было приостановлено.
Скончалась 23 января 1939 года в больнице при Ивановской тюрьме № 1. «Смерть последовала вследствие падения сердечной деятельности на почве... полного истощения организма».
