Василий Горбачев — сын крестьянина села Нарышкино Сердобского уезда Саратовской губернии; окончил церковноприходскую школу и до двадцати лет, т. е. до 1905 года жил с родителями. В 1905 году умерла мать, и отец хотел женить сына, так как в семье не стало хватать рабочих рук, но Василий не захотел жениться и ушел в Иверский Страстной монастырь в город Саратов, а оттуда попал в Москву в Свято-Данилов монастырь, где был в течение восьми лет певчим на клиросе.
В 1913 году епископ Верненский Иннокентий (Пустынский) пригласил Василия Горбачева в город Верный, и в течение года он был экономом при архиерейском доме. В 1914 году он был назначен псаломщиком Александро-Невской семинарской церкви в городе Ташкенте. В 1915 году Василий Горбачев был мобилизован в армию и служил псаломщиком при полковой походной церкви.
В 1917 году поезд, в котором Василий ехал, исполняя какое-то поручение полкового священника, был остановлен бандитами, которые, распознав по внешнему виду церковнослужителя, хотели его расстрелять. Василий Горбачев взмолился ко Господу, чтобы Господь помиловал его. В это время вблизи появились части регулярной армии, и бандиты, оставив псаломщика, скрылись.
Весной 1918 года Василий Горбачев женился, в августе того же года был рукоположен во диакона. Перед рукоположением подписал документ с перечнем своих обязательств перед Церковью, который он бережно хранил всю свою жизнь как памятку, стараясь во всем следовать обещанному. В документе, в частности, было записано: «Всякое священнодействие и молитвословие совершать по чиноположению церковному, с благоговением, довольствуясь добровольным за то даянием от своих прихожан, а в воскресные, праздничные и высокоторжественные дни без уважительной причины не опускать богослужений — не только литургий, но и прочих, положенных по уставу, служб; Божественную литургию совершать с приготовлением. Утверждать своих прихожан в истинах веры и благочестия и всеми способами содействовать обучению детей их сим истинам чрез преподавание Закона Божия под руководством священника. Дом свой правити, то есть воспитывать своих детей и содержать домашних своих, как то подобает служителю алтаря, и не давать их поведением поводов к соблазну прихожан, а также иметь попечение о вверенном мне клире, вдовах и сиротах. В святом алтаре и храме держать себя, как того требует святость места, внушая уважение к святыне и другим. В проходимом служении вести себя благочестно, достойно высокого своего звания, опасаясь, как бы не уронить оное или не причинить верующим соблазна своим недостойным поведением. Одежду носить только присвоенную духовному званию, скромную и приличную, волос и бороды не стричь, соблюдать установленные Православною Церковью посты, никаких зазорных поступков — нетрезвости, картежной игры, табакокурения, посещения театров, вымогательства и тому подобных — не допускать».
В 1923 году диакон Василий решил вернуться на родину в Саратовскую губернию, отчасти и потому, что хотел примириться с отцом, испросив у него прощение за то, что без его воли уехал из дома. Отец его остался недоволен сыном, что тот выбрал путь священнослужителя, который при безбожном правительстве был опасен и для него самого, и для его родственников, недоволен он остался и супругой сына, так как та была неискусна в крестьянском труде. Отец Василий уехал с семьей в Саратов и стал служить диаконом в Петропавловском кафедральном соборе.
В 1929 году началась коллективизация и связанный с нею голод, не первый уже в Поволжье; в это время усилились и гонения на Церковь, и если властям не удавалось сразу закрыть храм, то они требовали с него уплаты все больших и больших налогов. Повсюду вводились хлебные карточки, которые священнослужители и их семьи не получали, так что хлеб приходилось добывать, изыскивая иногда дополнительный заработок. Отец Василий, как крестьянский сын, наученный всему с детства, клал печи, крыл крыши, чинил часы. Однажды пришедший к нему в дом налоговый инспектор застал отца Василия за перетягиванием матраса. Заметив, с какой сноровкой диакон занимается этим делом, налоговый инспектор спросил, почему он в такое тяжелое время не бросит церковь да при таких руках не устроится на другую работу. Отец Василий ответил, что он посвятил себя церковному служению в соответствии со своими убеждениями и с этого пути никогда не сойдет.
Дети отца Василия рассказывали, что он отличался щедростью и милосердием и мирным устроением духа.
В начале 1930 годов наступивший в Поволжье голод вынудил отца Василия выехать с семьей из Саратова. Он поселился в Московской области и получил назначение в храм в селе Марково. Здесь была только начальная школа, детям негде было учиться, и диакон Василий, попросив архиерея перевести его в другой приход, был назначен в церковь села Ильинский Погост Куровского района. В 1936 году отец Василий был переведен в Никольскую церковь в село Парфентьево Коломенского района.
Осенью 1936 года был арестован священник Никольского храма и, поскольку служить было некому, храм был закрыт; прихожане упросили диакона Василия принять сан священника, и в октябре 1937 года он был рукоположен во священника, а в храме возобновилось богослужение. Власти, однако, не оставляли намерения закрыть храм, и в начале 1937 года храм все же был ими закрыт. 13 января 1938 года отец Василий был назначен в Преображенскую церковь в селе Большие Вяземы Звенигородского района.
В начале февраля сотрудники Можайского НКВД допросили свидетелей, которые показали, что по случаю годовщины смерти священника, служившего раньше в Преображенской церкви, состоялись поминки у его вдовы, где был священник Горбачев, диакон, церковный староста и кое-кто из верующих. «На поминках вдова священника стала плакать и обижаться на жизнь и говорила: "Это не власть, а грабители, жить невозможно". На что Горбачев, также расплакавшись, сказал: "Вы будьте осторожны и не называйте их грабителями, а то ведь знаете, какое время сейчас, моментально заберут"».
Отец Василий был арестован на праздник Сретения Господня вечером 15 февраля 1938 года. Священника после службы пригласили совершить требы в домах прихожан. Когда он вернулся домой, его уже ждали сотрудники НКВД, которые устроили обыск, но ничего не нашли, так как у священника только и было, что несколько книг богослужебных и с нотами церковных песнопений. Супруга предложила ему одеться для тюрьмы в светскую одежду, но отец Василий на это сказал: «Нет, я пойду в рясе. Я этому посвятил всю свою жизнь». Уходя, он надел зимнюю рясу и скуфью и сказал супруге, чтобы она нигде его не искала, и если он будет жив, то подаст о себе весточку.
— С кем вы поддерживаете связь? — спросил его следователь на допросе.
— Я лично прибыл в Большие Вяземы только в январе и не смог познакомиться ни с кем из граждан указанного прихода, в настоящее время связь ни с кем не поддерживаю, знаю только церковного старосту, ныне арестованного органами НКВД.
— Вы занимаетесь контрреволюционной деятельностью и распространяете клевету против советского правительства. Требую от вас правдивого показания по предъявленному обвинению.
— В предъявленном обвинении в контрреволюционной деятельности и распространении клеветы в отношении советского правительства виновным себя не признаю.
На этом допросы были закончены. 19 февраля 1938 года тройка НКВД приговорила отца Василия к расстрелу. Священник Василий Горбачев был расстрелян 26 февраля 1938 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово.
