20 декабря 1904 года родилась Евгения Гинзбург, писательница, автор книги воспоминаний «Крутой маршрут»
Личное дело
Евгения Соломоновна Гинзбург (1904 – 1977) родилась в Москве в семье фармацевта. С пяти лет жила в Казани. В 1920 году поступила на факультет общественных наук Казанского университета, затем перешла в Восточно-педагогический институт, который окончила в 1924 году по специальности «история». Работала школьной учительницей, затем стала ассистентом кафедры методики преподавания обществоведения Восточно-педагогического институтата и ассистентом кафедры истории Западной Европы в Татарском коммунистическом университете. Защитила кандидатскую диссертацию. Член ВКП(б) с 1932 года. Преподавала курсы истории ВКП(б) и ленинизма в казанских вузах, одновременно была сотрудницей газеты «Красная Татария», где возглавляла отдел культуры. Вышла замуж за видного партийного работника Павла Аксенова, который с 1930 года был председателем Татпрофсовета, а в 1935 году был избран председателем Казанского горисполкома и членом ЦИК Татарской АСССР.
В 1935 году, когда началась кампания по борьбе с “троцкистской оппозицией”, Евгения Гинзбург была отстранена от преподавательской работы, а затем исключена из партии. В феврале 1937 года она была арестована. В июле того же года был арестован ее муж. Для суда Евгению Гинзбург доставили в Москву, где она побывала в Бутырской тюрьме и Лефортово. Ее обвиняли в том, что она являлась «участницей контрреволюционной троцкистской группы в редакции газеты «Красная Татария»... вела троцкистскую работу совместно с троцкистами... и тем самым оказывала пособничество контрреволюционной троцкистской организации, совершившей убийство С. М. Кирова и подготавливавшей новые террористические акты против руководителей партии и советского государства». Военная коллегия Верховного суда приговорила Евгению Гинзбург к десяти годам «тюремного заключения со строгой изоляцией и с поражением в правах на пять лет и с конфискацией всего личного имущества».
Первые полтора года заключения она провела в знаменитой тюрьме Коровники в Ярославле. Летом 1939 года ей объявили, что тюремное заключение со строгой изоляцией заменено на такой же срок лагерей. Затем она была отправлена во Владивосток, а оттуда на Колыму. После окончания десятилетнего срока заключения, с 1947 по 1949 года находилась на поселении в Магадане. Вышла замуж за заключенного врача Антона Вальтера. Работала в детском саду воспитательницей и пианисткой. В 1949 году была вновь арестована, но спустя несколько дней выпущена и приговорена к «бессрочному поселению».
После смерти Сталина положение Евгении Гинзбург стало улучшаться. Ее приняли на работу учительницей в школу для взрослых. Также Евгения Гинзбург и Антон Вальтер добились разрешения усыновить двухлетнюю девочку-сироту Тоню. В 1955 году Евгения Гинзбург была реабилитирована «за отсутствием состава преступления». После реабилитации мужа семья переехала во Львов, где Евгения Гинзбург стала внештатным корреспондентом в местной газете, писала «ради хлеба насущного расхожие статьи и очерки для периодической прессы, главным образом педагогические».
В начале 1960-х в журнале «Юность» начинают выходить ее очерки, посвященные воспоминаниям о жизни школ и вузов Казани 1920-х годов («Единая трудовая…», «Студенты двадцатых годов»), этой же теме посвящена ее книга «Так начиналось. Записки учительницы». Одновременно Евгения Гинзбург работает над книгой воспоминаний о годах своего заключения в ГУЛАГе, которая получила название «Крутой маршрут».
В 1966 году, после смерти мужа, Евгения Гинзбург переезжает в Москву. Она продолжает сотрудничать с периодическими изданиями. К тому моменту она успела завершить книгу «Крутой маршрут». Но опубликовать ее в СССР не удается. Рукопись поместили в архив Института Маркса-Энгельса-Ленина с формулировкой: «может явиться материалом по истории партии».
Умерла Евгения Гинзбург в Москве 25 мая 1977 года.
Чем знаменита
Автобиографическая книга Евгении Гинзбург «Крутой маршрут» стала одним из самых известных произведений о репрессиях 1937 года и лагерях ГУЛАГа. Повествование начинается с момента убийства Кирова. Гинзбург описывает атмосферу, складывавшуюся среди партийных работников в Казани в 1935 – 1937 годах, когда репрессии приобретали все больший и больший размах. Затем следует описание ареста, следствия, эпатирования в Москву, Ярославль, на Колыму, жизни заключенных в лагерях и поселенцев в Магадане. Завершается книга в момент получения справки о реабилитации. После XX съезда и публикации в «Новом мире» «Одного дня Ивана Денисовича» у Евгении Гинзбург возникла надежда, что «Крутой маршрут» можно будет напечатать, но редакции «Юности» и «Нового мира» отказались от публикации. Однако машинописные копии книги разошлись в самиздате, и она стала широко известной. Евгения Гинзбург получала письма от Эренбурга, Паустовского, Каверина, Чуковского, Солженицына, Евтушенко, Вознесенского, Вигдоровой, Пановой, Бруштейн, а также множество писем от читателей из разных городов.
В 1967 году первая часть «Крутого маршрута», вывезенная контрабандой из СССР, была напечатана в миланском издательстве «Мондатори», Чтение книги транслировала русская служба BBC. В 1970-х годах за границей «Крутой маршрут» был опубликован целиком. Первая публикация на русском языке состоялась лишь в 1988 – 1989 годах в журнале «Даугава», отрывок из книги 1988 году напечатала и «Юность». Отдельным изданием «Крутой маршрут» вышел в 1989 году в Риге, затем неоднократно переиздавался.
В 1989 году театр «Современник» поставил пьесу «Крутой маршрут» на основе книги Евгении Гинзбург. В 2009 году нидерландский режиссер и сценарист Марлен Горрис сняла по книге фильм Within the Whirlwind («Внутри вихря»), где роль Евгении Гинзбург исполнила Эмили Уотсон.
О чем надо знать
У Евгении Гинзбург был сын Алексей от первого брака, после ее ареста он жил с отцом в Ленинграде и погиб в блокаду. Сын Евгении Гинзбург и Павла Аксенова Василий, когда обоих родителей арестовали, попал в детский дом для детей заключенных в Костроме. В 1938 году его разыскали и взяли к себе родственники Павла Аксенова. В 1947 году Евгения Гинзбург, находясь в ссылке в Магадане, добилась разрешения на его приезд. В Магадане он окончил среднюю школу. Позднее Василий Аксенов стал известным писателем. Эпизоды его жизни в Магадане отразились в романе «Ожог».
Прямая речь
Я до сих пор, закрыв глаза, могу себе представить малейшую выпуклость или царапину на этих стенах, выкрашенных до половины излюбленным тюремным цветом — багрово-кровавым, а сверху — грязно-белесым. Я иногда могу воспроизвести в подошвах ног ощущение той или иной щербинки в каменном полу этой камеры. Камеры № 3, третий этаж, северная сторона.
И до сих пор помню ту тоску всего тела, то отчаяние мышц, которое охватывало меня, когда я мерила шагами отведенное мне теперь для жизни пространство. Пять шагов в длину и три поперек! Ну, если делать уж совсем маленькие шажки, то получится пять с четвертью. Раз-два-три-четыре-пять… Заворот на одних носках, чтобы не занять этим заворотом лишнего места. И опять: раз-два-три-четыре-пять…
Железная дверь с откидной форточкой и глазком. Железная, привинченная к стене койка, а у противоположной стены — железный столик и откидная табуретка, на которой очень мучительно сидеть, но которую зато хорошо видно надзирателю в глазок. Ничего, кроме камня и железа! Окно, выходящее на север, высокое одиночное окно, густо зарешеченное еще покойным Николаем II, перепуганным революцией пятого года. Но кто-то испугался еще больше, чем Николай, и закрыл окно сверх решетки страшно высоким и плотным деревянным щитом, обеспечивающим постоянную полутьму в камере.
Кусочек светло-голубого высокого ярославского неба, остающийся сверху, над этим щитом, кажется узеньким ручейком. Но этот ручеек часто закрывают вороны. Эти зловещие птицы почему-то всегда кружатся здесь в изобилии, точно ощущая близкую поживу. Ни зимой, ни летом не было от них избавленья. И когда я вспоминаю окошко моей ярославской камеры, то вижу его неизменно в обрамлении черного ожерелья, образованного воронами, сидящими на верхушке щита.
Евгения Гинзбург «Крутой маршрут»
Как бы там ни случилось, а я считала своим долгом дописать все до конца. Главным образом не для того, чтобы изложить фактическую историю дальнейших лет в лагере и ссылке, а для того, чтобы читателю раскрылась внутренняя душевная эволюция героини, путь возвращения наивной коммунистической идеалистки в человека, основательно вкусившего от древа познания добра и зла, человека, к которому через все новые утраты и мучения приходили и новые озарения (пусть минутные!) в поисках правды. И этот внутренний "крутой маршрут" мне важнее донести до читателя, чем простую летопись страданий.
Евгений Гинзбург Из эпилога книги «Крутой маршрут»
Чтение архивов советского гэбэ наполняет душу мраком, а тело свинцом. Особенно, если ты читаешь «дело» своей собственной матери. Особенно, если твоя мать – Евгения Гинзбург, написавшая потрясающий человеческий и литературный документ, основанный на этом гнусном «деле», книгу «Крутой маршрут».
Парадоксальный результат соединения этих, казалось бы несоединимых стихий, полицейского протокола и литературной страсти: мерзавцы, оформлявшие грязное насилие преступного государства над молодой казанской интеллигенткой, спасены от забвения. Не будь «Крутого маршрута», все эти подписи под протоколами допросов и очных ставок через 56 лет оказались бы просто анонимами, теперь мы видим за ними литературные, то есть человеческие образы, образы недочеловеков: Ельшин, Бикчентаев, Веверс…
В каком-нибудь будущем издании, может быть, стоило бы поместить под одной обложкой «Крутой маршрут» и «дело Е. С. Гинзбург», извлеченное из-под более чем полувекового спуда историком и архивистом Литвиновым. Глухой вой погибшей теперь машины террора еще острее донес бы до читателей будущих поколений трагическую, но всегда каким-то удивительным образом просветленную ноту «Маршрута».
Иные, выявляющиеся из грязно-мышиного цвета папочек «материалы» опрокидывали меня, прожитые десятилетия, казалось, исчезали, и я по-сиротски останавливался на краю той юдоли, на пороге разгромленного семейного очага, возле Лядского садика моего детства. Чего стоят только профильные и анфас фотографии матери, сделанные фотографом «Черного озера» после вынесения обвинительного заключения. Чего стоят только инвентарные списки реквизированных предметов домашнего обихода: костюм старый хорошего качества, белье постельное, игрушки детские, Эммануил Кант, собрание сочинений…
В. Аксенов Предисловие к книге «Два следственных дела Евгении Гинзбург»
Это страшная книга и это прекрасная книга. Она разверзла перед нами бездну человеческих страданий и показала величайший образец несгибаемости человеческого духа <…> Эту книгу написал свидетель честный и беспощадный. С каждой страницей он погружает нас в царство беззакония и произвола, в мир унижений, пыток, холода, голода, смерти, в ад великого ужаса, погубившего миллионы людей и внушившего неистребимый страх оставшимся в живых.
Анатолий Рыбаков о книге «Крутой маршрут»
Тогда в Магадане, на краю света, в условиях вечной мерзлоты и ненависти меня окружала необыкновенно теплая обстановка и противоречащая всем разумным представлениям духовная атмосфера. Там ведь сидели сливки общества. Нас окружала опальная профессура – изгнанные, но не сломленные дамы света и ученые мужья, искалеченные ужасными условиями и лагерным трудом балерины Большого Театра, с изувеченными во время допросов руками музыканты. Много лет спустя, в 1948 году, живя еще в ссылке в Магадане – городе, построенном на костях, маме все-таки удалось добиться разрешения на приезд Васи. Тогда ему уже исполнилось 16 лет – молодой человек, в силу пережитого – с очень сложным характером, слишком рано повзрослевший, много узнавший и необычайно талантливый. Так мы и познакомились: мне – три года, ему – 16. Вася никогда не задевал вопрос нашего кровного родства - мы не затрагивали эту тему.
В мамином доме, на свободных четырех метрах постоянно собирались люди, о чем-то шептались, ничего не скрывая от детей. Но закон был один: дома – что угодно, за порогом дома – язык на замок. В таком режиме двойных стандартов мы жили до самой смерти Сталина. В 1955 году реабилитировали маму, а Вальтера – в 1958.
Из интервью Антонины Аксеновой
Четыре факта о Евгении Гинзбург
Материалы о Евгении Гинзбург
Статья о Евгении Гинзбург в русской Википедии
Евгения Гинзбург в проекте «Хронос»
Евгения Гинзбург в проекте «Остров Аксенов»
Евгения Гинзбург на сайте «Воспоминания о ГУЛАГе и их авторы»
Фотографии Евгении Гинзбург
Евгения Гинзбург в «Журнальном зале»
Фильм Within the Whirlwind
