В этом году Нобелевскую премию получили Эдвард Прескотт и Финн Кидланд, обосновавшие значимость постоянства экономической политики, которого нам так не хватает, а также связавшие долгосрочные тенденции развития экономики с ее как будто бы незначительными флуктуациями. "Полит.ру" публикует базовые тезисы лауреатов в изложении нашего экономического обозревателя Григория Гриценко.
До 70-х годов наследие Кейнса и Великой депрессии доминировали в исследованиях бизнес-циклов и стабилизационной политики. Экономисты обращали внимание на макроэкономические флуктуации, в первую очередь, колебания в спросе, например, в инвестициях фирм и потреблении домашних хозяйств. Анализ экономической политики фокусировался на объяснении, как монетарная и фискальная политики могли бы выполнять роль компенсаторов спросового шока. Но едва ли эти усилия были способны объяснить осуществление этой политики на практике.
В течение 1970-х годов дефекты анализа уже нельзя было долго игнорировать. Это становилось очевидным, потому что стабилизационная политика базировалась на обанкротившейся теории. Экономика в западном мире характеризовалась стагфляцией – сочетанием безработицы и инфляции – но превалирующие теории не могли это объяснить. Со временем стало ясно, что макроэкономические флуктуации приводились в действие не только колебаниями в спросе. Шок со стороны предложения в виде роста нефтяных цен и падения темпов экономического роста также становились важными для циклов. В двух статьях (первая была опубликована в 1977 году, а вторая – в 1982 году) Кидланд и Прескотт предложили новый подход к анализу макроэкономического развития.
В конце 1950-х и начале 1960-х годов, экономическая мудрость суммировалась в так называемой кривой Филлипса, из которой следовало, что экономическая политика делает возможным непрерывное понижение безработицы с помощью высокой инфляции. Однако в конце 1960-х и начале 1970-х годов некоторыми исследователями этот взгляд стал подвергаться сомнению. Милтон Фридмен (лауреат 1976 года) и Эдмунд Фелпс показали, что существует долгосрочный уровень безработицы, независимый от уровня инфляции. Безработица, конечно, может быть установлена ниже этого равновесного уровня с помощью высокой инфляции, но только на короткий период. В долгосрочной перспективе инфляционные ожидания и рост заработных плат приспособятся к текущей инфляции и вернут безработицу обратно к ее равновесному уровню.
В статье 1977 года Кидланд и Прескотт расширили теорию экономической политики. Они показали, что тем людям, которые ответственны за проведение экономической политики, нельзя доверять установление законов, так как они приводят к повышению инфляции, вопреки их субъективной установке на низкую инфляцию. Лауреаты представили это как один из многих примеров основной проблемы руководства экономической политикой – проблемы временного постоянства. С тех пор эта концепция была важнейшим местом исследований и, - в несколько иной формулировке, – экономической политики.
Сущность проблемы временного постоянства состоит в следующем: Экономическая политика, на которую обращают внимание как на самую лучшую на ближайшее будущее, если оказывается способной оказывать влияние на ожидания домашних хозяйств и фирм, позже не сможет быть приведена в исполнение, так как ожидания уже реализуются в виде поведения частных лиц. Ответственные за экономическую политику оказываются вынуждены пересматривать свои решения. Этот результат не является тесно связанным с лицами, проводящими в данный момент ту или иную экономическую политику. Скорее, различия проявляются в конкретных проблемах экономической политики и в сроках их появления.
Достойный внимания пример временного постоянства может быть найден в монетарной политике. Предполагается, что целью проводящих такую экономическую политику является низкая инфляция, и что они оповещают всех о такой политике. Предполагается также, что это даст результат в виде низких инфляционных ожиданий. Это может соблазнить проводить более инфляционную монетарную политику (например, путем понижения процентных ставок), так как это понизит безработицу в краткосрочной перспективе. Кидланд и Прескотт показали, что такое искушение может привести в ловушку высокой инфляции без какого-нибудь эффекта для безработицы. Если работающие и получающие заработную плату понимают мотивы руководителей экономической политики, объявленная цель низкой инфляции теряет доверие: высокие и самовоспроизводящиеся инфляционные ожидания провоцируют такой большой рост заработных плат, что безработица никогда из-за этого и не снизится.
Мы упомянули готовые объяснения неудачной борьбы с инфляцией в 1970-е годы. Но аналогичные проблемы временного постоянства появлялись и во многих других сторонах экономической политики. Например, в налоговой политики (их лауреаты тоже анализировали в своей статье). Там правительство может пообещать сокращение налогов для определенных видов активов (таких, например, как инвестиции), но как только инвестиции будут произведены, налоговые послабления могут быть отменены, чтобы увеличить налоговые доходы. Проблема временного постоянства становилась стандартной составной частью последующих исследований экономической политики.
Лауреаты решили, что изменчивость решений, появляющихся в разные моменты причиняет обществу большой ущерб. В статье 1977 года они рассматривали возможность проведения фискальной и монетарной политики на основе долгосрочных правил, которые было бы трудно изменить. Недостаток таких правил состоит, однако, в том, что они снижают гибкость экономической политики, если случается что-нибудь неожиданное (шоки в бизнес-циклах). Последующие исследователи, особенно монетарной политики, концентрировались поэтому больше на институциональных реформах, чем на изменениях обязательных правил. Эти реформы получили широкое распространение (Новая Зеландия, Швеция, Великобритания, зона евро). Они были направлены на то, что бы законодательно делегировать решения по поводу проведения монетарной политики (вместе с другими целями экономической политики) независимым центральным банкам.
Таким образом исследования Кидланда и Прескотта содействовали перемене акцентов в моделях экономической политики - как в теории, так и на практике, стимулировали переход от отдельных мероприятий к институциональным построениям.
Второй компонент, который помог Кидланду и Прескотту получить премию – это их анализ движущей силы деловых циклов. Эта работа поменяла представление о причинах колебаний в этих циклах. Основной аспект в методологии лауреатов был в обеспечении основания для новых и обширных исследовательских программ, которые улучшили наше понимание деловых циклов.
До начала 1980-х годов экономисты изучали долгосрочный экономический рост и краткосрочные флуктуации. Долгосрочный рост принимался во внимание как фактор, управляющий агрегированным предложением. В качестве движущей силы роста рассматривалось технологическое развитие. Флуктуации деловых циклов обращали на себя внимание как колебательное движение совокупного спроса вокруг тренда долгосрочного роста. Но никакой реальной связи между двумя этими направлениями исследований не было.
Эмпирический анализ деловых циклов базировался на обобщении отношений между ключевыми показателями, такими, как частное потребление, инвестиции, валовой общественный продукт и инфляция. Эти отношения изучали на исторических данных, в стабильной макроэкономической ситуации 1950-х - 1960-х годов они казались более или менее надежными. Но эти стабильные макроэкономические отношения перевернулись в макроэкономических условиях, превалировавших в начале 1970-х годов.
Возникла идея, что эти отношения не зависят от фундаментальных параметров, которые управляются поведением индивидуальных домохозяйств и фирм. Особенно активно критицизм выразил Роберт Лукас (лауреат 1996 года). Такая концепция сделала невозможным предсказание эффектов от изменения в основных экономических условиях (различные уровни цен на энергоносители, перемена целей экономической политики, дерегулирование и т.п.) и, как результат, обессмыслило какие бы то ни был прогнозы. Но так было до статьи Кидланда и Прескотта 1982 года, в которой снова были установлены макроэкономические основы анализа деловых циклов.
В своей статье Кидланд и Прескотт интегрировали анализ деловых циклов и экономического роста по стадиям передачи краткосрочных колебаний прироста производительности в различных сферах экономики. Лауреаты строили свою модель, основываясь на типичных предположениях, принятых для микромоделей (максимизация полезности для потребителей и максимизация прибыли для фирм) и сфокусировались на предположениях о будущих ожиданиях. Они показали, что инвестиции и движение относительных цен передают эффект от колебаний в темпах технологического роста во всей экономике, и это дает начало краткосрочным колебаниям вокруг прямой долгосрочного экономического роста. Поскольку новая модель воспроизвела макроэкономические колебания, замечательно похожие на фактическое развитие потребления, инвестирования и динамику ВНП, Кидланд и Прескотт продемонстрировали, что циклические колебания порождаются флуктуациями, возникающими со стороны предложения.
Хотя эта модель была высокохудожественной, в ее основе лежали широко распространенные исследовательские программы. Механизм в последующих аналитических моделях становился все более реалистичным. Сегодня превалирующим взглядом является тот, что, наряду с шоками со стороны спроса, важнейшими факторами колебаний деловых циклов являются различные шоки со стороны предложения (включающие колебания на рынке труда и поведения лиц, получающих заработную плату).
В последние несколько лет появляется так называемый кейнсианский анализ деловых циклов, учитывающий подходы к деловым циклам Кидланда и Прескотта. Он добавил в конструкцию, в которую Кидландом и Прескоттом уже было включено много аспектов (включая перенос точки зрения на долгосрочные решения), предположения о медленно меняющихся ценах (заработных платах) и несовершенной конкуренции на различных рынках. Неокейнсианские модели используются как для проверки шоков спроса и предложения, так и для денежной политики в целом, и в особенности проблемы временного постоянства.
