Основная проблема использования ставки рефинансирования Центрального банка состоит в том, что этот инструмент регулирует сразу несколько экономических процессов. Причем часто бывает, что эти процессы друг другу сильно противоречат - решая трудности, возникающие в ходе одного процесса, Центральный банк, практически автоматически, создает трудности для другого.
Основным таким процессом является экономический рост, который Центральный банк регулирует предоставлением денежного капитала коммерческим банкам и через них – всем остальным хозяйственным агентам. Второй по важности процесс – поддержание ликвидности коммерческих банков на требуемом уровне. Расширение предложения денежного капитала и ликвидности происходит при понижении ставок, а ограничение – путем их повышения.
Обычно, в условиях экономического роста, два этих процесса друг другу не противоречат и, увеличивая предложение денежного капитала, Центральный банк тем самым расширяет ликвидность банков. Но если экономического роста нет, то у Центрального банка тут же возникает проблема. С одной стороны, ему надо стимулировать рост расширением кредитования банков, но, с другой стороны, это дополнительное предложение денежного капитала приведет только к росту избыточной ликвидности, которая при определенных условиях вызовет инфляцию. А вот этого процесса (третьего по счету) Центральный банк как раз и должен избегать всеми силами.
К сожалению, очень часто бывает так, что, пытаясь «расшевелить» стагнирующую экономику, Центральный банк понижает ставки, но получает не подъем, а продолжение спада, на который накладывается рост цен. Тогда Центробанк повышает ставки, чтобы сбить инфляцию, но вместо этого только еще сильнее угнетает производство. Более того, если эти манипуляции проводятся в экономике со слабой валютой, то вместе с дополнительной инфляцией хозяйственные агенты получают еще и девальвацию валюты (четвертый процесс). И вот здесь ситуация становится совсем запутанной.
Аналогичные события происходят сейчас и в российской экономике. В принципе, повышение ставки рефинансирования Центрального банка РФ вызвано желанием охладить чересчур высокий (перегретый) экономический рост. Но поскольку никаким перегревом в российской экономике и не пахнет, то не может не возникнуть ощущения, что Банк, изменяя ставки, в большей степени реагирует на ситуацию, сложившуюся на денежном и валютном рынке, чем на ситуацию в реальном секторе экономики. Тем более, что за последний год он повышал их четыре раза, чего для ограничения экономического роста, по идее, более чем достаточно. Но вот курс рубля проваливается все ниже и ниже, и в этих условиях совершенно естественным выглядит желание Центробанка ограничить ажиотажный спрос на валюту ужесточением условий рублевого кредитования. То есть Банк борется уже не за стимулирование экономического роста, а воюет с последствиями этого стимулирования. Для этого лучшего инструмента, чем процентные ставки по кредитам, придумать трудно.
Влияние, которое процентные ставки по рублевым кредитам оказывают на валютный рынок, происходит следующим образом. В начале каждого операционного дня брокеры берут кредит в рублях у банков под действующую процентную ставку денежного рынка и на эти рубли покупают валюту («открывают валютную позицию»). В течение операционного дня курс купленной валюты должен измениться таким образом, чтобы при ее продаже в конце операционного дня разница между курсом покупки и курсом продажи (маржа брокера) была достаточной, чтобы покрыть процент по кредиту и, само собой, принести брокеру некоторую прибыль.
Получение прибыли становится более легким, если курс постоянно колеблется и брокеры могут по несколько раз покупать и продавать валюту в течение операционного дня, зарабатывая, тем самым, на каждой такой сделке. Если волатильность курса высока и его движение направлено в нужную сторону, то к концу дня маржа брокера может быть очень большой.
Однако так бывает далеко не всегда. Если волатильность низкая или тенденция курса поменялась на противоположную (например, брокер рассчитывает на падение курса рубля, а он стал расти), то тогда вместо положительной маржи у него возникает отрицательная. Поскольку фиксировать отрицательную маржу (то есть убыток) никто не хочет, то брокеры «переносят открытую позицию» на другой операционный день, надеясь, что уж на следующий день они смогут отыграться и получить наконец-то маржу, которая, после погашения процентов, даст им прибыль. Но «перенос позиции» означает, что банк, кредитующий брокера, начисляет ему процент и за другой операционный день тоже. Соответственно, задача брокера усложняется, так как теперь за следующий операционный день он должен заработать гораздо больше, чтобы покрыть проценты, начисленные уже за два дня.
Но если и в другие дни ему тоже не везет, то тогда брокеру приходится «закрывать позицию», что в нашем случае означает необходимость продавать валюту с отрицательной курсовой разницей, и фиксировать убыток. В противном случае, если он будет упорствовать и держать купленную валюту дальше, надеясь, что рано или поздно ее курс изменится в нужную для него сторону, у него будет такой большой убыток, что он рискует потерять весь свой капитал. Во-первых, из-за отрицательной курсовой разницы по купленной валюте и, во-вторых, из-за процентов, начисленных на него банком-кредитором.
Таким образом, из приведенного механизма работы валютных брокеров хорошо видно, что их зависимость от динамики процентной ставки денежного рынка является критической. А если одновременно с изменением ставки поменяется и тенденция движения курсов валюты, то массового разорения брокеров и дефолтов по кредитам, полученных от банков, не избежать. Поэтому валютные брокеры и банки всегда очень нервно реагируют на ее повышение, аргументируя это, конечно, не столько ростом собственных рисков, сколько ухудшением общей макроэкономической ситуации, которое произойдет из-за роста ставок по кредитам.
В этой аргументации, как мы уже говорили выше, есть доля истины. Так, если вырастет базовая процентная ставка, то тогда все коммерческие банки будут вынуждены поднять ставки по кредитам, которые они предоставляют своим клиентам – и не только брокерам, но и заемщикам из реального сектора экономики. Рост ставок для клиентов, в свою очередь, снизит рентабельность их деятельности, а в некоторых случаях доведет ее до нуля; что, в свою очередь, вынудит некоторые компании сократить свое производство.
Обычно на эту аргументацию Центральный банк отвечает, что повышенная процентная ставка является реакцией на усиленные спекулятивные операции с валютой, которые искусственно загоняют курс рубля вниз и, тем самым, удорожают импорт. А в некоторых, особо тяжелых случаях, даже делают невозможным его поставки в необходимых для потребителей объемах. И ущерб, который наносит удорожание импорта российскому реальному сектору, ничуть не меньше ущерба, вызванного ростом ставок. Поэтому Центральный банк, считая своей обязанностью поддерживать баланс не только на валютном, но и на товарном рынке страны, принимает соответствующие меры, и ограничивает валютные спекуляции, направленные против рубля и, шире, против всего реального сектора экономики.
Однако в нашем конкретном случае данный контраргумент перестает действовать – экономическая политика российских властей на протяжении нескольких последних месяцев как раз и направлена на удорожание и сокращение импорта. Поэтому удерживать курс рубля на постоянном уровне у Центрального банка причин теперь уже нет и, как это ни парадоксально звучит, он сам становится заинтересован в его постоянной девальвации. Поэтому и процентные ставки ему поднимать теперь ни к чему.
Тем не менее, у российского Центробанка есть еще один аргумент против стабильности ставок, который он использует в качестве ultimo ratio. Этот последний довод звучит следующим образом: «Загрузка факторов производства — рабочей силы и конкурентоспособных производственных мощностей — находится на высоком уровне». Ну, а раз факторы производства полностью загружены, то стимулировать экономический рост – а как раз для этого используются стабильно низкие процентные ставки – смысла не имеет. Наоборот, низкие ставки приведут к расширению кредитования, которое, не будучи поддержано физическим ростом продукции, спровоцируют внутреннюю инфляцию и внешнюю девальвацию национальной валюты. А как раз этого Центральный банк России и должен стараться избегать всеми возможными способами – в том числе и процентной политикой.
