Вчера государство выручило на рыбном аукционе 1,2 млрд. рублей от продажи долей в квотах на вылов краба в Баренцевом море, сообщил «Интерфакс». Аукцион проводило Федеральное агентство по рыболовству при Минсельхозе – Госрыболовство на площадке Европейско-Азиатской торговой биржи. На торги было выставлено 35 лотов на вылов камчатского краба в Баренцевом море. Выставлялось на торги право улова не в самом криминальном регионе – Дальнем Востоке, а лишь сравнительно небольшой сегмент ловли краба - прибрежные зоны Карелии, Мурманской и Архангельской областей, куда краб был заселен в 1960-е годы. Улов его, разрешенный там с 2002 года, составляет около 1 процента от общероссийского.
Приобретенные 57 российскими компаниями доли в квотах закреплены за ними на пять лет, о чем не преминул заявить замглавы Агентства по рыболовству Сергей Подолян. Превышение окончательной цены над стартовой составило десятки раз (лот в размере 3,754% квоты на вылов краба при стартовой цене в 1 млн. рублей ушел с молотка за 49 млн. рублей). Между тем, когда в 2002 году Минэкономразвития впервые нарушило существовавший механизм распределения квот губернаторами, СМИ упрекали чиновников в том, что первоначальная цена была ниже конечной в несколько раз, и тогда чиновники МЭРТа оправдывались тем, что дело, де, для них новое, незнакомое. Между тем, стартовую цену лотов для аукциона определяла межведомственная комиссия (Минфин, МЭРТ и Агентство по рыболовству).
И здесь явно кроется какая-то тайна – и в переходе права проведения аукциона от чиновников экономических к чиновникам рыболовным, и в окутывающих все дела, связанные с камчатским крабом, аурой «крабового дела» губернатора Цветкова, и в издевательской рекламе советского фильма времен застоя «Покупайте крабы, вкусный и питательный продукт», и в самом продукте, который известен широкой публике в основном как название дешевого наполнителя салатов под названием «крабовые палочки» и продается в натуральном виде в дорогих магазинах по цене 12,5 евро за штуку.
Вообще, если судить по официальным данным, операция по улову и продаже краба не очень прибыльная – право вылавливать ежегодно 450 т краба оценено государством в 1,2 млрд. руб. – в итоге улов обойдется рыбаку в 533 руб. за 1 кг, еще он заплатит 100 руб. сборов с 1 кг за пользование водными биоресурсами. Таким образом, без расходов на амортизацию судна и зарплату рыбакам – как правило, небольшую – за 5-6 месяцев путины, например, рыбак на Дальнем Востоке получает около 20000–30000 рублей – выходит 633 рублей платежей в бюджет за 1 кг выловленного краба. Крабы, конечно, бывают разные – камчатский из дорогих, 1 кг крабового мяса в оптовых партиях стоит в России до 500 руб., бывает и выше. Стремление архангельских и мурманских рыбаков обеспечить население ценным и питательным продуктом, конечно, похвально, но не до такой же степени, чтобы работать себе в убыток.
А вот на Западе и в Японии тот же самый продукт оптом стоит около 30 долларов за 1 кг – речь идет о варено-мороженном мясе краба, том самом, аналогом которого являются в общепите пресловутые крабовые палочки. Но если предположить, что весь выловленный краб пойдет на экспорт, рентабельность получается вполне российской - вложив рубль, можно получить 2. Однако, для того чтобы экспортировать этот продукт легально, требуются дополнительные расходы.
И тогда объяснение отрицательной маржи при продаже крабовых квот, скорее всего, разъясняется так: покупка квоты – это не то, что имеют в виду рыболовные чиновники, не официальное право на улов экспортоемкого продукта, а лишь входной билет в «крабовый бизнес». И этот бизнес предусматривает не столько поставку крабов в дорогие магазины Москвы, сколько возможность ловить крабов, расплачиваясь с надзирающими ведомствами за избыточный лов, и экспортировать их в европейские страны – контрабандой. Так делают все, или очень многие. СМИ указывали, что разница между количеством экспортированных крабов из России в Японию разнится по российским и японским официальным данным в 10 раз. Специалисты, правда, предпочитают отмалчиваться или туманно комментировать ситуацию, в том духе, что это, мол, журналистские догадки, а официальных данных нет.
И, тем не менее, похоже, что чиновники бывшего Госкомрыболовства, а ныне Агентства в составе Минсельхоза, назначали цену исходя из экономических расчетов – так должна была выглядеть цена на квоты, исходя из реальной рентабельности на российском рынке. «Рыбакам ведь нужно расплатиться по кредитам: российским, по более высоким ставкам, западным – по более низким,– объяснил один из чиновников агентства. - Через год за взятый кредит придется отдавать больше процентов на 20».
Рыболовецкие же фирмы: и российские, и стоящие за ними, по мнению СМИ, зарубежные, - подошли к крабовому аукциону так, как привыкли подходить до сих пор к распределению квот губернаторами. Взял кредит, купил квоту, выловил все, что смог – загнал это контрабандой через границу, расплатившись попутно с теми, кто должен был контрабанду пресекать по долгу службы. Все, дело сделано: деньги вернулись с наваром – недаром же рыболовецкий бизнес, по данным главка ФСЭНП - УБЭП, является более криминальным, чем внешнеэкономические операции.
