Задачи формирования экосистемы инновационной экономики, не ограничиваются поиском инвесторов или поддержкой инфраструктуры инновационного предпринимательства. Мало что получится без формирования мощного слоя квалифицированных участников рынка. Продолжая тему менторства в построении национальной инновационной системы мы побеседовали с директором Фонда посевных инвестиций РВК Алексеем Телешевым. Интервью взяла Анна Сакоян.
Мы уже побеседовали о менторстве с Леонидом Левковичем-Маслюком и с Игорем Пичугиным. Как исходя из вашей практики, реализуется менторство в нашей стране?
Практика менторства и привлечение консультантов очень важны для развития молодых компаний, особенно для стартапов, делающих свои первые шаги. В этот период важно грамотно выстроить стратегию развития компании, просчитать все возможные риски и оперативно отреагировать на возникающие проблемы.
Компании необходимо понимать, что собственными силами эти проблемы очень сложно решить, и что консультанты – это люди, которые также заинтересованы в развитии стартапа, а не мошенники, желающие забрать деньги или долю в компании.
Сейчас в портфеле Фонда посевных инвестиций РВК более сорока проектов. Одобрено более пятидесяти сделок, десять находятся в процессе структурирования и заключения. Все эти компании находятся на совершенно разных этапах посевной стадии – одни на самых ранних, а другие уже фактически выходят на рынок. Проблемы есть и у тех, и у других компаний, но в каждом случае нужны свои консультанты. Например, у ФПИ РВК и нашего венчурного партнера компании Softline есть интересный проект Tekmi. Запущен первый коммерческий продукт на рынок – это сервис объединенных коммуникаций, который сейчас предоставляет услугу виртуального номера. Менее чем за год проект достиг больших результатов. Главным залогом успеха стала готовность команды расширить число участников и привлечь к работе над проектом консультанта соответствующего уровня. Им стал Арсений Тарасов, в настоящее время – генеральный директор компании Adobe Systems в России и СНГ, до этого занимавший ключевые посты в российском представительстве Siemens.
Отмечу, что для IT-проектов важно следовать глобальным трендам и использовать современные принципы работы, в частности, когда привлекаемые к работе лучшие специалисты получают опционы или доли в компании. К сожалению, некоторые команды, в частности из регионов, этого не понимают. Многие инноваторы, придумав что-нибудь, не хотят этим делиться. И сидят со своими проектами, не зная, как их реализовывать. Любые предложения по подключению к проекту профессиональных консультантов они воспринимают как попытки забрать частичку их собственного «я». И смотрят на потенциальных менторов скорее как на «торменторов» (от tormentor, англ. – мучитель, «Полит.ру»).
Реализовать изобретение его создатели могут не всегда, потому что помимо научной составляющей, нужна еще бизнес-компетенция. Задача привлекаемых к проектам консультантов состоит именно в том, чтобы помогать командам развивать бизнес-направления, переводить на более высокий уровень вопросы маркетинга, защиты интеллектуальной собственности и так далее. Именно этого понимания не всегда хватает разработчикам.
Еще один пример – наш проект «Безопасный интернет». Это сервис родительского контроля для интернет-провайдеров и потребителей, который позволяет оградить детей от нежелательной информации. К работе над этим проектом также были привлечены лучшие специалисты, в том числе – психологи из МГУ. Сейчас проект стал партнером системы рейтингования сайтов Web of Trust. Это – используемый в Google рейтинг сайтов по вредоносному содержимому.
Фонд посевных инвестиций РВК также ведет консультации и обучение венчурных партнеров и проектных команд, что позволяет повысить компетенцию в тех областях, которые критически важны и для стартапов, и для консультантов. Областей которые в России традиционно находятся на зачаточном уровне. В частности, это вопросы управления нематериальными активами. Как правило, уровень знаний изобретателей и инноваторов сводится к тому, что надо что-то запатентовать. В этот момент, пожалуй, и теряется вся ценность продукта в качестве основы бизнеса. Потому что
Для кого-то единственно возможным путем будет введение режима коммерческой тайны, то есть защиты нематериальных активов как ноу-хау. Кому-то вопросы патентования и приоритетов важны с точки зрения сроков подачи заявок - для того, чтобы иметь приоритет и возможность закрытия этого же изобретения на зарубежных рынках. Это очень важно для проектов в сфере биотехнологий, потому что российский рынок биопрепаратов составляет 1-2% от американского. Биотехнологические проекты, которые есть у нас и которые ориентированы на зарубежный рынок, мы стараемся до последнего момента не патентовать здесь, чтобы потом иметь возможность в течение года подать соответствующие заявки на мировом рынке.
Также есть вопросы по договорам лицензирования нематериальных активов. В частности, это касается изобретений, оформленных на российские вузы, – они не могут быть отчуждены в проектную компанию, но возможно заключение лицензионного договора. Или может быть исключительная лицензия на определенную территорию. И тогда на базе этой интеллектуальной собственности может быть создан бизнес. Вопросы оформления, передачи и защиты информации очень важны для стартапов, потому что у них нет основных средств, и инвестиции они могут получить только под свою интеллектуальную собственность и под команду, способную эту интеллектуальную собственность довести до готового продукта.
Вы говорили сейчас о консультантах, которым компании выделяют долю акций?
В проектах «Безопасный интернет» и Tekmi консультанты действительно получают долю в компании. В проектной компании несколько участников: инвесторы (ФПИ РВК), получающие долю из инвестиций; сама команда проекта, которая получает долю за свои нематериальные активы и за свой труд. Команда, реализующая проект, может какую-то часть из своей доли выделить на консультантов. Естественно, не все консультанты должны получать долю в компании. Мы говорим только о тех ключевых специалистах, которые могут обеспечить проекту кардинальный прорыв. Какие-то услуги консультантов просто оплачиваются проектной компанией.
С другой стороны, есть консультанты, которых нанимает Фонд. Вот это то, о чем я говорил: когда мы обучаем и венчурных партнеров, и проектные команды управлению нематериальными активами, оценке интеллектуальной собственности, структурированию сделок. В прошлом году мы провели тринадцать мероприятий по всей стране: в Томске, Новосибирске, Иркутске, Санкт-Петербурге, Москве, Омске, Красноярске и др. Это были тренинговые сессии для проектных команд. Они оказались очень эффективными. Потому что когда эти команды приходят получать у нас инвестиции, у них уже возникает гораздо меньше вопросов о том, как структурировать сделку, как подготовить соглашение участников для проектной компании. Фактически мы тем самым экономим свое время и юридические ресурсы Фонда.
Сталкивались ли вы с форматом бесплатного менторства, когда эксперты с большим опытом просто приходят и делятся своими знаниями?
Эта практика находится в зачаточном состоянии. У нас есть люди, готовые помогать проектам. Но надо понимать, что для них это некая факультативная работа. Она строится на личных контактах, на знакомствах, на договоренностях, которые есть у Фонда или у проектных команд. У нас, например, есть круг экспертов, которых мы знаем, к которым мы обращаемся за бесплатными консультациями, и они нам помогают. Но естественно, для них это не работа. И мы понимаем, что не можем от них требовать выполнения неких действий определенного объема в определенные сроки. Мы можем только просить и получать что-то в ответ. Кому-то это интересно, потому что эти люди занимаются бизнес-ангельской деятельностью; кому-то интересны перспективные направления. Но все-таки,
Много ли желающих работать в таком формате?
Не очень много. Может быть, это проблема, а, может быть, нет. Сложно сказать. Ведь у нас и стартапов гораздо меньше, чем в США, и количество сделок в России несоизмеримо с развитыми странами.
Возможно, когда-нибудь это станет действительно бизнес-культурой. Но эффективная деятельность в области поддержки молодых ученых, стартаперов возможна только при наличии большого количества людей, уже достигших успехов на этом поприще.
Можно вспомнить пирамиду потребностей Маслоу: вопросы самореализации и собственной самооценки — это самая вершина.
Могут появиться соответствующие курсы в университетах. Сейчас ведь у нас очень мало практиков в образовательной среде, которые бы делились непосредственно тем, что нужно для дела, а не просто читали теорию. Наверное, в этот же момент возникнет сообщество людей, которые будут помогать стартапам своим советом бесплатно.
Работают ли какие-нибудь факторы, помимо высших потребностей? Наращивание репутации, социальный капитал?
Сейчас в стране у нас действует несколько посевных фондов. Когда фондов в стране будет много и будет больше поддержки стартапам, тогда возникнет большая потребность в экспертах, консультантах, менторах для проектов. Тогда уже будет и некий рынок социального капитала, который потом, возможно, конвертируется в деньги непосредственно от проекта и через какой-то иной механизм где-то в других местах.
Таким образом, в настоящий момент наиболее распространены две описанные вами модели.
Да. Первая модель — это когда консультант получает либо долю, либо инвестиционные деньги, но не такие большие. Для посевной стадии важна скорее доказательная часть работоспособности. А продвижение на рынок и развитие проекта – это уже поздняя стадия. Вначале нужно показать, что на основе такого-то нематериального актива можно сделать бизнес. И посевные деньги выделяются команде на запуск бизнеса: формирование команды, создание некоего прототипа, который можно показывать инвесторам следующих стадий. Поэтому деньги на консультации там небольшие. Но они есть. Поэтому в этой части работает практика выделения доли в компании.
Вторая модель – это модель, которую использует уже сам фонд – участник инвестируемых компаний или потенциальный участник проектов, которые ему интересны. Здесь мы ориентируемся на важные нам вопросы защиты интеллектуальной собственности компании, в которую мы инвестируем.
Понятно, что в процессе будут возникать (и возникают) вопросы, которые тоже нужно решать. Это вопросы аудита, бухгалтерского учета, юридические — как грамотно построить корпоративную структуру. Потому что с самого начала компания должна ориентироваться на то, что потом будут приходить инвесторы следующих стадий, и они будут проводить тщательную проверку. Компания должна стремиться с самого начала вести все свои процедуры четко и понятно для крупных инвесторов. Очень важны вопросы работы совета директоров, оформления корпоративных решений, документов, протоколов и т.д.
Когда 2-3 человека работают в стартапе, они считают, что можно что-то сделать потом, а пока это неважно. Но на самом деле это очень важно, потому что
И ей будет очень сложно это сделать, если в корпоративном управлении будет беспорядок.
Есть ли принципиальная разница в работе и услугах консультантов в зависимости от модели?
Есть. Когда мы говорим о консультациях, которые проводит фонд совместно с привлеченными экспертами, это, прежде всего, образовательная часть – разбор неких кейсов, которые мы совместно прорабатываем. Потому что все ошибки – типовые. Когда же мы говорим о менторах, которые курируют проекты и получают в них долю, то здесь решаются индивидуальные вопросы, которые требуют как раз привлечения своих собственных связей и методов продвижения опять же на личностном уровне.
