Кажется, начинает опровергаться старая-престарая истина монетаристского учения, состоящая в том, что чем больше в экономике денег, тем выше цены. Во всяком случае, именно такое соображение приходит в голову после просмотра данных о денежном обращении и ценах на нашей любимой матери-Украине. Соображение это приходит в голову потому, что данные украинской монетарной статистики прямо об этом свидетельствуют. Посудите сами: в среднем за период 2000-2003 годы денежная масса (грошова маса) росла на 45%, а вот потребительские цены в худшем случае только пробивали 10-ти процентный порог ежегодного увеличения. Причем в 2002 году, и это какое-то настоящее экономическое чудо, потребительские цены на Украине вообще не выросли. Это вдвойне странно, если учесть, что в тот момент времени г-жа Тимошенко премьер-министром не была и контролировать цены на бензин и сахар вроде бы было некому. Зато вот в прошлом году, когда денежная масса увеличилась только на 32%, потребительские цены почему-то сразу же подскочили на 12%.
Правда, некоторым объяснением такому вот «немонетарному» поведению цен является динамика промышленного производства, которое за тот же период времени выросло на 13% в год. То есть объем продукции увеличивался, а вслед за ним увеличивался «транзакционный спрос на деньги», то есть спрос на деньги для проведения расчетов между производителями и потребителями материалов, полуфабрикатов и готовых изделий. И, соответственно, уменьшался спекулятивный спрос на деньги, который гнал потребительские цены вверх. Хотелось бы, конечно, чтобы так оно и было, но вот только в такой долларизированной и одновременно бартерной экономике, какой является экономика Украины, сопоставление динамики национальных денег и национального производства мало что дает. Национальные деньги там выпускаются для решения социальных проблем, а точнее – для затыкания социальных дыр, а не для кредитования производственных компаний. Компании эти в основном ориентируются на внешний спрос, до внутреннего рынка им дела нет, и вырастет ли там денежный спрос или нет – их не касается.
Тут, конечно, надо оговориться, что и в российской экономике имеет место точно такая же ситуация. Промышленность страны самым прекрасным образом стагнировала, до тех пор пока не стали расти мировые цены на энергоносители, и очень слабо реагировала на эмиссионные потуги Центрального банка и правительства, которые пытались раскачать спрос внутренний. Слабо – потому, что денежный спрос со стороны первичных получателей выпускаемых в обращение новых денег, а именно работников бюджетных организаций и получателей бюджетных трансфертов, не совпадал с объемом предложения потребительских товаров, выпускаемых предприятиями частного сектора. Ну, а там, где нет прямого совпадения спроса и предложения, в дело вступают цены и устанавливают это совпадение в принудительном порядке. То есть постоянно растут, погашая тем самым увеличение денежного спроса.
Таким образом, столь сильное расхождение цен и денежной массы на Украине можно объяснить только вывертами статистики, которая вполне может не заметить серьезного удорожания стоимости жизни, ориентируясь на движение цен отдельных товаров, а не на стоимость потребительского набора. А потом в нужный момент, например, после президентских или парламентских выборов, внезапно обнаружить, что прежнее правительство искажало статистические данные, пытаясь замаскировать явные провалы своей экономической политики.
Другим специфическим моментом развития украинской экономики является крайне стабильный курс гривны по отношению к доллару. Напомним, что когда в мае текущего года курс гривны немного повысился относительно доллара, это вызвало чуть ли не обвал на украинском валютном рынке, и в прессе появилось множество догадок, почему это Национальный банк Украины (НБУ), до того много лет державший курс на коротком поводке, вдруг решился на его корректировку. В частности, НБУ обвиняли в том, что он таким образом хотел обидеть прокучмовских олигархов, чье благосостояние как раз зависит от экспорта и для которых повышение курса национальной валюты (и, соответственно, понижение курса интернациональной валюты) смерти подобно. Хотя это повышение курса гривны – полная ерунда по сравнению с теми кульбитами, которые, например, выделывает российский рубль.
Но на самом деле для украинской валюты резкие колебания не характерны. Ее курс, если так можно выразиться, прибит гвоздями уже много лет. Начиная с 2002 года за 1 доллар США Нацбанк Украины предлагает 5,32/33 гривны, и никуда от этого уровня отступать не собирается. При этом для полноты валютной картины мы должны отметить, что кроме доллара стабильный курс гривны установлен к турецкой лире (0,04 гривны за 100 лир) и к туркменскому манату (10,23/26 гривен за 100 манатов)! То есть для Украины ключевыми валютами являются, оказывается, доллар США, турецкая лира и туркменский манат! Кто бы мог такое подумать? Я вот, по своей необразованности, считал, что раз для Украины основными торговыми партнерами являются Европейский союз и Россия, то именно по отношению к их валютам курс гривны и должен быть фиксирован. Но нет, рубль и евро находятся в свободном плавании, а вот курсы доллара, лиры и маната жестко контролируются монетарными властями.
Вот почему курс гривны фиксирован по отношению к доллару – это понятно. Но почему еще к лире и манату – загадка. Не те это валюты, чтобы на них ориентироваться при проведении внутренней кредитно-денежной политики. Хотя, с другой стороны, ведь где-то начиная с 2002 года все большая и большая часть природного газа, потребляемого Украиной, поступает к ней именно из Туркмении, а не из России. И, соответственно, с учетом важности газа в топивно-энергетическом балансе Украины, Республика должна обеспечить встречный поток материальных ресурсов в Туркмению, чтобы его оплата была эквивалентной. И для обеспечения этой самой эквивалентности зафиксировать курс национальных валют – это самое необходимое мероприятие. А что касается Турции, то тут и так все ясно. Она рядом, стоит только переплыть Черное море, поэтому товарные потоки между двумя странами наверняка стабильно высоки, и здесь тоже стабильность курса необходима, чтобы не возникало лишних сложностей с переводом из одной валюты в другую. В общем, турецкий берег рядом, и никакая Россия нам не нужна.
Таким образом, как вы сами можете об этом судить, жизнь полна неожиданностей, и особенно там, где их никто не ждет. Украина проводит независимую кредитно-денежную политику, и при этом ориентируется на страны, с которыми ее торгово-экономические отношения или совсем ничтожные (как, например, США), но зато политическое влияние очень высоко, или, наоборот, ориентируется на те страны, торговля с которыми очень важна, но вот экономический и политический потенциал по сравнению с украинским не очень велик. Сможет ли это превратить гривну в твердую валюту или нет, мы сказать не решаемся, но подобный опыт очень интересен и наверняка может быть взят на вооружение другими отделившимися странами.
