Мы живем в малопредсказуемом мире, до сих пор зависимом от неожиданных изменений в окружающей среде. Эта хорошо известная мысль очень часто забывается, что иногда приводит к тяжелым последствиям. Одно из таких последствий, которое все мы ощущаем на собственной шкуре – резкое похолодание на Европейском континенте, вызванное прорывом арктического антициклона. И декабрь, и почти весь январь были достаточно теплыми, и вот вдруг такая неприятность. Температура воздуха падает почти до минус 30 градусов, и это в тех районах, где о подобных показателях погодв испокон века знать не знали, ведать не ведали.
Естественно, тут же на повестку дня встал вопрос об обогреве, то-есть об отоплении. И здесь ситуация становится почти анекдотичной, несмотря на суровый зимний антураж. Из-за того, что два первых зимних месяца были теплыми, спрос на топливо (прежде всего, на природный газ) резко упал, а вслед за спросом – и рыночные цены. Падение спроса и рыночных цен повлекло за собой сильное давление потребителей топлива на основных поставщиков газа (прежде всего, на российский «Газпром») - чтобы и они тоже снизили цены, или, точнее, предоставили скидки с существующих контрактных цен.
Несмотря на нежелание «Газпрома» предоставлять подобные скидки, ему пришлось все-таки пойти на уступки некоторым потребителям, во-первых, чтобы сохранить хорошие отношения на будущее и, во-вторых, прекрасно понимая, что скидки предоставляются на время, а не навсегда.
Однако не успели эти договоренности вступить в силу, как дыхание арктического воздуха резко понизило температуру по всей Европе и из избыточного топлива газ тут же превратился в дефицитное. И все те страны, которые еще недавно жаловались на избыток газа, внезапно стали обвинять «Газпром» в срыве поставок.
В этом, собственно, и состоит анекдотичность ситуации. Если бы служащие «Газпрома», отвечающие за экспорт, затянули переговоры еще на пару недель, то тогда никто ни о каких скидках бы и не заикался. Но дело сделано, и теперь «Газпрому» некотрое время предстоит субсидировать европейских потребителей российского газа.
Чтобы ситуация с ценами на газовом рынке Европы была более понятной, мы дадим небольшую справку о модели ценообразования, которую применяет «Газпром» при поставках газа в Европу. Из описания этой модели будет понятно, почему «Газпром» не может понижать цены, а может только давать с цены скидку.
По действующему порядку, который существует чуть ли не с начала 80-х годов, «Газпром» заключает с основными потребителями газа в Европе т.н. длинные контракты на поставку природного газа. Срок контракта – не менее 20 лет. Такой большой срок вызван чисто инвестиционными обстоятельствами – геологоразведка, обустройство месторождений, строительство системы газопроводов и хранилищ газа требуют очень больших одновременных капитальных вложений, окупаемость которых будет растянута на очень длительный срок. И только двадцатилетний срок контракта позволяет рассчитывать и на полную окупаемость проектов, и на получение достаточной прибыли.
При этом покупатель газа принимает на себя достаточно жесткие обязательства, которые носят название «take or pay» («бери или плати»), что в переводе на нормальный русский язык означает, что потребитель обязан выбрать весь объем газа, записанный в контракте – или, во всяком случае, полностью его оплатить. Причем, вне зависимости от финансового состояния, текущей хозяйственной конъюнктуры и потребностей страны, которую он представляет, в ранее законтрактованных объемах газа. То есть, если вы в свое время подписали контракт, то извольте выполнять его условия, даже если через несколько лет они станут невыгодными.
Длительный срок контракта формирует специфические условия ценообразования. Поскольку предусмотреть, как будут меняться спрос и цены на газ в течение будущих двадцати лет практически невозможно, то была сконструирована специальная формула, по которой будет определяться его контрактная цена. Полное название этой формулы звучит немного страшновато: «скользящая девятимесячная средняя цены на нефть». Опять же, переводя на простой русский язык, можно сказать, что цена газа – это цена нефти с учетом ее сезонных колебаний. То есть, цена газа пересматривается каждый месяц, с учетом того, как менялась цена на нефть предыдущие 9 месяцев.
Поскольку формула цены записана в двадцатилетнем контракте, и является его неотъемлемой частью, то поставщик газа (и потребитель тоже) не имеют права ее отменить или пересмотреть. Поэтому «Газпром» не может «снизить» или «повысить» цену, так как сама цена определяется по формуле, а формула записана в давно подписанном контракте. Единственное, что в таком случае может сделать «Газпром» - это предоставить скидку с цены, которая выводиться по формуле контракта. Скидка, естественно, предоставляется только временно, а сама формула не меняется.
Потребители газа стали заложниками этой формулы ценообразования, которую, кстати, в свое время сами и предложили. Но тогда цены на нефть и газ не могли расходиться очень сильно, потому что рынка газа как такового просто не существовало. Поэтому было вполне естественно при определении цены газа ориентироваться на цену другого углеводорода, рынок которого, наоборот, был очень развит.
Теперь надо осветить вопрос о размере скидок. Дело в том, что газовый рынок Европы состоит из трех частей. Первая часть – это поставки газа по длительным контрактам, цены на которые определяются по заранее согласованным формулам (на таких условиях в Европе продается не только российский газ, а вообще любой газ, который доводится до потребителя по трубопроводам: британский, норвежский, голландский и алжирский).
Вторая часть – это т.н. сжиженый газ, который поступает на европейский рынок из стран, достаточно далеко от него находящихся (Катар, Иран и Тринидад и Тобаго), и поэтому не имеющих возможности поставлять его по трубопроводам. Этот газ в местах производства сжижают, и отправляют на экспорт в специальных танкерах. Цена газа, в отличие от трубопроводного, определяется не по формулам, а свободной игрой рыночных сил, более гибко учитывающих колебания спроса, и поэтому с недавнего времени служит ориентиром для установления краткосрочных цен газового рынка.
И третья часть – это тот же самый газ, который поступает по трубопроводам и который не может быть продан конечным потребителям в полном объеме из-за, например, очень теплой зимы; или, например, из-за падения спроса вследствие экономического кризиса. Поскольку компании-импортеры газа обязаны оплатить его в полном объеме, а вот конечные потребители делать это совсем не обязаны, то у европейских газовых компаний могут образоваться значительные запасы неиспользуемого газа. Пока мощностей газохранилищ достаточно, они относятся к этому факту спокойно. Но как только мощности станут близки к заполнению, начинается легкая паника – куда деть неиспользуемые избытки газа?
Чтобы не срывать договоренностей, прописанных в долгосрочных контрактах, компании-импортеры газа начинают распродавать избыточные объемы всем подряд, причем по более низким ценам, чем те, по которым они покупают его сами. То есть европейские газовые компании начинают часть газа продавать себе в убыток, и это, разумеется, их сильно напрягает.
Неиспользуемые избытки трубопроводного газа, вместе с сжиженым газом, образуют мощный сегмент рынка, на котором цены определяются не формулами в двадцатилетних контрактах, а сиюминутной ситуацией на газовом рынке. Соответственно, размер скидок, которые газовые компании Европы хотят получить от «Газпрома», определяется ценами краткосрочного (спотового) рынка газа.
При этом, повторяю, речь идет не об изменении формулы цены, а только о временных скидках, которые должны снизить размер убытков гарантированных потребителй российского газа. Правда, размер этих скидок достаточно большой – сейчас цена контрактного газа составляет $475 за 1000 кб. м, а цена спотового рынка – $285 за кб. м. Разрыв в ценах составляет $190 за 1000 кб. м, и если «Газпром» действительно начнет предоставлять скидки в этих размерах, то, по оценке экспертов, он потеряет за год от $2 млрд. (по уже заключенным соглашениям о скидках) до $8 млрд. – если предоставит их всем желающим.
Конечно, сейчас говорить о каких-то скидках уже не приходиться. Наверняка в самое ближайшее время будет зафиксирован рост цен на спотовом рынке и компании, ранее торгововавшие себе в убыток, снова начнут получать прибыль. Объективная же основа для снижения цен испарится так же быстро, как и запасы газа в газохранилищах.
