Проект бюджета на 2004 год внесен Правительством на рассмотрение в Государственную Думу. Доходы должны составить 2,74 трлн. руб. (17,9% ВВП), расходы v 2,656 трлн. руб. (17,4% ВВП). Профицит составит 83, 4 миллиарда (0,5% ВВП). Рост объема ВВП должен составить 5,2%. Комментируя параметры нового бюджета, нельзя обойти вниманием ставшую уже традиционной шутку Минфина, который считает доходы и расходы по явно заниженным ценам на нефть. Доходы считаются при цене $22/баррель, расходы v $20/баррель. Хотя весь 2003 год цена на нашу нефтяную экспортную смесь не падала ниже $25/баррель. Так что подушку безопасности Минфин себе создал что надо. Но это замечание общего плана, в самом же проекте бюджета есть гораздо более интересные вещи.
Журналисты «Коммерсанта» уже обратили внимание, что расходы на силовые ведомства вместе составляют 27% всех расходов. Мы, в свою очередь, обращаем внимание на то, что на хозяйственные расходы (промышленность, строительство, сельское хозяйство и фундаментальные исследования) выделяется только 5% от всех расходов. Поэтому для бюджета 2004 года скорее подходит определение военно-полицейского, чем бюджета развития.
Подобная раскладка бюджетных ресурсов вроде бы имеет серьезные основания. Как идеологические, так и экономические. Раз у нас в экономике господствует частный сектор, то государственные расходы на экономику не нужны. С другой стороны, непосредственная задача государства v это оборона страны от внешних врагов и поддержание общественного порядка. А с этим дела идут не очень гладко. Отсюда бюджетная подпитка для военных и милиции. Таким образом, можно было бы даже сказать, что бюджет России завершил свою эволюцию от «хозяйственного бюджета», каким он достался России от РСФСР к «политическому бюджету», каким и должен быть.
Но такой вывод кажется несколько преждевременным. Хотя бы потому,
Но дела обстоят неблестяще не только у традиционно депрессивных секторов. Рыночные сектора тоже находятся не в лучшем состоянии. Если исключить работающие на экспорт топливные и металлургические отрасли, давшие 10% прироста за январь-июль текущего года, остальные отрасли или удерживают свой выпуск в рамках прошлогодних показателей, или снижают темпы. Например, если взять отрасли, производящие потребительские товары, то темпы роста в пищевой промышленности упали в 2 раза, а в легкой как были на нуле, так там и остались. Производство легковых автомобилей вообще сократилось на 8%. Таким образом, и рыночные, и нерыночные сектора российской экономики находятся в непростом положении. В одних сильно изношены фонды, в других полностью загружены мощности, третьих давит конкуренция импорта, а в результате общий экономический рост замедляется.
В этой связи прогноз социально-экономического развития страны, который был опубликован Министерством экономики вместе с проектом бюджета, о ежегодном пятипроцентном росте ВВП за период 2004-2008 годы, кажется очень оптимистичным. Если, конечно, не считать, что этот рост произойдет только благодаря экспортерам. Которые, если цены на нефть, газ и металлы будут оставаться на прежнем уровне, смогут подставить плечо хилой российской промышленности, работающей на внутренний рынок. Правда, и здесь возможности роста небезграничны. Поскольку сейчас рост добычи нефти происходит в основном за счет более интенсивного использования старых скважин, то он не требует достаточно капиталоемких работ по бурению новых скважин. Но как только предел добычи на них будет достигнут, для ее дальнейшего наращивания нефтяникам придется пойти на большие расходы. Готовы ли они будут и смогут ли их осуществить v это большой вопрос. Если нет, то и прироста добычи нефти уже в 2005 году не будет. И этот ранее безотказный источник экономического благополучия быстро иссякнет.
Итак, пределы роста во всех секторах российской экономики уже почти достигнуты, причем вне зависимости от того, рыночные это сектора или нет, работают они на внутренний рынок или на внешний. И впереди у них только два пути. Или медленная стагнация, или рост за счет инвестиционной накачки. И вот здесь бюджет может помочь всей остальной экономике.
Дело в том, что невысокие темпы роста российской экономики, кроме причин, указанных выше, во многом объясняются слабым кредитованием банковской системой российских предприятий. В принципе, банковская система располагает достаточными ресурсами для наращивания кредитования, так как вклады в банках постоянно растут. Но вот с их размещением дела обстоят не очень удачно. Во всяком случае, избыточную ликвидность банковской системы (то есть v капитал, ищущий применения), судя по отчетности Центрального банка, на начало августа можно оценить в 130 млрд. руб. (депозиты коммерческих банков в Центральном банке и обязательства Банка России по обратному выкупу ценных бумаг). Причина избыточной ликвидности банков, а также слабой активности банкиров понятна. Поток нефтедолларов не ослабевает, Центробанк вынужден хоть частично, но все же скупать их в резерв, что бы не допустить обвального падения курса доллара. А скупка валюты в резерв возможна только за счет эмиссии новых денег, которых становиться слишком много для российской банковской системы. Она просто не может их переварить, так как банкиры привыкли кредитовать только оборотные средства клиентов. А перенаправить ресурсы на приобретение основных средств v это для них уже рискованная операция. С другой стороны, так ли у нас много банков, ресурсы которых позволят выдержать выдачу, например, трехлетних кредитов? Вот и приходится банкам размещать свои свободные ресурсы под низкие проценты в Центробанке, или спекулировать на валютном и фондовом рынках. К которым сейчас еще добавился рынок недвижимости. Хотя инструмент для инвестиций свободных банковских резервов у нас есть, и он называется облигации федеральных займов.
Для того, что бы расширить эмиссию этих облигаций, Минфину вовсе не обязательно иметь дефицит бюджета. Более того, он может сделать это даже при профиците. Так как государственные облигации v это не только и не столько источник покрытия дефицита, но и инструмент управления инвестиционным процессом. И если банковская система не в состоянии превратить вклады в долгосрочные инвестиционные кредиты, то тогда это придется делать государственном бюджету. Какой бы антилиберальной не казалась эта идея v искусственно расширить госдолг, чтобы снять с рынка избыточную ликвидность, забрав с денежного рынка избыток ликвидности, Минфин (вернее правительство), если захочет, сможет распорядится этими средствами гораздо более эффективно, чем банки. Направление использования этих средств хорошо известно. Например, горячо любимое нами жилищное и коммунальное хозяйство, которое буквально тонет в фекалиях из-за нехватки инвестиций. Очевидно, что в этот сектор банки в любом случае не пойдут, а вот госсектор пойти может. И не только сможет расчистить старые долги и профинансировать большой объем строительных и ремонтных работ, но и создать новый рынок сбыта для остальной промышленности. Ведь ЖКХ v это крупнейший потребитель стального проката и цветных металлов, стройматериалов и машиностроительного оборудования. Но пока этот потребитель сидит без денег, спрос на эту продукцию носит только потенциальный характер. (То же самое, кстати, и с некоторыми другими секторами экономики, где роста и развития вообще еще не было, например, с медициной. Так что развиваться и расти есть куда.)
Итак, вместо традиционной минфиновской тактики v зажимать расходы и создавать профицит v возможен несколько иной образ действий. Профицит надо скорее потратить (на реорганизацию нерыночных секторов, инфраструктуру, реформы v есть куда) и, кроме того, увеличить государственный внутренний долг за счет дополнительной эмиссии государственных облигаций. А полученные таким образом ресурсы направить на реорганизацию и развитие для начала одного из депрессивных секторов российской экономики, одновременно повышая как жизненный уровень граждан, так и уровень загрузки производственных мощностей в промышленности, и стимулируя тем самым рост экономики. Мы, конечно, понимаем, что у правительства смелости на подобный шаг не хватит, поэтому готовы время от времени его подбадривать.
