В разных странах мировой кризиспроявляется по-разному. Если на Ближнем Востоке его детонатором выступиланехватка продовольствия, то вот в нашей соседке, Белоруссии, роль запала можетсыграть нехватка конвертируемой валюты. О том, что появились первые признаки«валютного голода», стало известно из сообщений прессы и из действий еемонетарных органов: Национальный банк Беларуси расширил границы валютногокоридора с 8% до 10%. Формально это мероприятие должно повысить эффективностьвалютообменных операций, ну а реально – сократить спрос на валюту, котораяоказалась в дефиците.
Наиболее простой и понятныйиндикатор дефицита или профицита иностранной валюты – это объем валютныхрезервов. Еще несколько месяцев назад с резервами у ЦБ Беларуси было все болееили менее благополучно, и на начало октября 2010 года они составляли $4,4 млрд.(это максимум за несколько последних лет). Но потом они стали достаточно быстросокращаться, и на начало марта 2011 года составляли только $2,2 млрд.Естественно, что если за полгода резервы сокращаются в два раза, то этовызывает очень сильное беспокойство хозяйственных агентов и достаточно нервнуюреакцию властей.
Но это сокращение вызывает ещебольшее беспокойство, так как оно приводит к ухудшению показателя достаточностирезервов. По методологии МВФ, у каждой страны с неконвертируемой валютойрезервы в конвертируемой валюте должны составлять не менее трехмесячного объемаимпорта. У Беларуси этот показатель не соблюдался даже тогда, когда резервыросли или были стабильны. Например, в прошедшем году среднегодовой размеррезервов составлял около $4 млрд., а импорт товаров за год составил $34 млрд.При таком объеме импорта резервы должны были составлять $8,5 млрд., афактически они были в два раза меньше.
Теперь, после обвального падениярезервов, показатель их достаточности станет еще хуже, и для того, чтобы егопоправить, монетарным властям Республики придется прибегнуть к одному из двуххорошо известных способов – или сократить импорт, или получить кредиты от МВФ. Покане известно, какому именно способу будет отдано предпочтение, но заранее можносказать одно – ни та, ни другая мера Республике не помогут.
Дело в том, что уже длительноевремя (если не сказать - с момента обретения независимости), Беларусьиспытывает большие трудности с валютными ресурсами. Так получилось, что ееимпорт практически всегда больше экспорта, и поэтому ее платежный балансхронически дефицитен. Так, за последние 7 лет, за 2004-2010 годы, платежныйбаланс Республики выходил «в плюс» только один раз, а все остальное время онбыл отрицательным. При этом размер дефицита постоянно нарастал, и если в 2005году он был равен $1,5 млрд., то в 2010 году – уже $8,5 млрд.
Нетрудно догадаться, что если уРеспублики дефицит во внешнеэкономических связях, причем хронический, то онапокрывает его за счет наращивания внешней задолженности. Если на начало 2005года внешний долг (государственный и частный) составлял только $5 млрд., то наначало 2009 года он уже равен $15 млрд., а к началу 2011 года подскакивает до$28.5 млрд. То есть внешний долг начинает превышать размеры годового экспорта(2010 год – $25 млрд.), что делает проблематичным его обслуживание вдальнейшем, и ставит определенные барьеры на пути получения новых кредитов.
Таким образом, проблема дефицитаплатежного баланса и нехватки валюты сложилась уже достаточно давно, и нуженбыл только еще один внешний удар, чтобы ситуация переросла в кризис. Такимударом для белорусского валютного рынка стал конфликт между властями России иБеларуси по поводу тарифного обложения экспорта нефти.
Хорошо известно, что ростстоимости импорта вызывался удорожанием энергоносителей, которые Беларусьзакупает в России. Но до последнего времени проблема постоянного удорожаниянефти худо-бедно решалась. Закупаемая нефть шла на два белорусских НПЗ, где онаперерабатывалась и уже в виде нефтепродуктов отправлялась на внутренний рынок ина экспорт. Рост стоимости сырья перекладывался в рост стоимостинефтепродуктов, а разница между стоимостью сырой нефти и стоимостьюнефтепродуктов позволяла Республике, кроме того, получать неплохой валютныйдоход. Однако с прошлого года российская сторона ввела пошлины на экспорт сыройнефти, которые почти полностью улавливают эту разницу, и теперь Республике отэкспорта нефтепродуктов практически ничего не остается.
Результат подобных действийналицо. Во-первых, у Беларуси сократились валютные ресурсы, и возник тот самый«валютный голод», с которым теперь сражается Национальный банк, а во-вторых,уже вследствие этого валютного голода нефтеперерабатывающие предприятияРеспублики были вынуждены сократить закупки нефти и, соответственно, уменьшитьвыпуск нефтепродуктов.
Таким образом, экономикаБеларуси, правда под давлением внешних обстоятельств, стала сокращать импорт. Носокращение импорта для белорусских условий подходит меньше всего, так как этобудет означать серьезное падение внутреннего производства и занятности. Еслибелорусские НПЗ перестанут получать российскую нефть, то им придетсяостановиться и отправить своих рабочих в неоплачиваемые административныеотпуска, а это совсем не та экономическая политика, который трудящиесяРеспублики ждут от своего Президента.
В абсолютно разной реакции насокращение импорта и содержится, кстати, существенное отличие российскойэкономики от белорусской. Для белорусской экономики сокращение импорта – этооднозначно падение внутреннего производства, а для российской – это очисткавнутреннего рынка от иностранных конкурентов, после которого начнется роствнутреннего производства. Не сразу и не по всем товарным позициям, конечно, норост, вызванный импортозамещением, обязательно будет. А вот в Беларуси – нет.
Таким образом, традиционныеспособы выравнивания платежного баланса здесь вряд ли помогут. Поэтому, дажеесли МВФ раскошелиться, и выделит Беларуси требуемые суммы, это ее не спасет.Чтобы оплачивать импорт российской нефти и газа (или хотя бы таможенныепошлины, которыми они облагаются), ей нужно совершенно другое. Для нормальногофункционирования экономики Белоруссии необходимо постоянное внешнеефинансирование, причем на безвозвратной основе, а его сейчас никтопредоставлять не будет. Во всяком случае, просто так, или на тех условиях,которые выдвигает белорусское политическое руководство.
Рассуждая отвлеченно, можнопредположить, что Беларусь имеет шансы выйти из сложившейся ситуации, если,например, продаст свои активы иностранным инвесторам, в том числе НПЗ –российским нефтяным компаниям. Тем более, что разговор об этом идет уже оченьмного лет, и покупатели давно известны. Но этот вариант, увы, наталкивается нанеприступную позицию белорусского Президента, который никак не хочет терятьконтроль над собственностью во вверенной ему республике. Поэтому нам, скореевсего, предстоит еще не мало интересных моментов, когда мы будет наблюдатьпопытки белорусского руководства выйти из валютного кризиса, в который оно самосебя загнало.
А вот другая соседка Беларуси -Украина, еще во времена Кучмы, поступила умнее, и передала контроль надосновными украинскими НПЗ российским нефтяным компаниям, и поэтому теперь наУкраине нет проблем с сырьем для НПЗ, и с доходами от экспорта нефтепродуктов.Послужит ли Украина примером для Беларуси, или нет.
