В либеральных изданиях стало общим местом сравнивать режим Александра Лукашенко с режимом парагвайского генерала Стресснера. Сравнение скорее поверхностное, — белорусский «батька» не подходит по ряду типологичесских признаков — он выстраивает свою власть основываясь не на преданной элите — партия «Колорадо» и армия, с которыми парагвайский диктатор щедро делился. Лукашенко же скорее всего одинок.
Однако режим генерала Стресснера, лишь завершил длинную череду верховных правителей этой изолированной от внешнего мира сельскохозяйственной республики — начиная от El Supremo генерала Франсия, сумевшего сохранить стабильный режим в условиях обвала испано — американской революции.
В 1811 Хосе Гаспар Франсия был назначен одним из трех консулов-правителей республики Парагвай, в 1814 — верховным диктатором страны, после чего подчиненные стали называть его Верховным. Франсия единолично регулировал все сферы социальной жизни, выступая одновременно в роли религиозного вождя. Запретив внешнеторговые операции,
диктатор поощрял развитие национального производства и добился экономического подъема страны. Презиравший иностранцев Франсия проводил политику изоляционизма.
И эта историческая параллель видимо будет продуктивнее. Несмотря на то что «батьку» отделяет от Supremo 150 с лишним лет.
Исторически, Белоруссия пожалуй наиболее европейская (точнее восточноевропейская) страна из трех славянских республик. Это касается и структуры экономики и системы расселения. Белоруссия сохранила достаточно высокопроизводительное сельское хозяйство, которое при минимальных реформах могло стать вполне европейским. Экономика Белоруссии была не так, как российская и украинская, перегружена различными проектами, имеющими сугубо оборонное, или социальное значение. Более того, на излете СССР, именно Белоруссии, как и Прибалтике досталась львиная доля инвестиций в легкую и пищевую промышленность общесоюзной программы.
Для Белоруссии 1990 -х потенциал развития был весьма высок. Поэтому появление Лукашенко на политической арене — в 1994 году он победил ставленника местной партийно — хозяйственной элиты Вячеслава Кебича, было воспринято многими вполне спокойно — через какое-то время новый всенародно избранный лидер цивилизуется, или будет переизбран — рассуждали многие аналитики.
Однако, явление Лукашенко оказалось намного глубже образа популиста — временщика. Дело не только в том, как жестко и цинично была совершена расправа с белорусской оппозицией. Удар был нанесен по всем без исключения элитам. При этом, за счет элит было создано явление, которое получило у белорусской оппозиции название «электорат Лукашенко», а затем умело проведена его политмобилизация.
Нельзя сказать, что результаты выборов постоянно фальсифицируются — скорее всего голосование действительно происходит именно так, как фиксирует его избирком. Просто слабая демократия оказалась бессильной против популистских приемов белорусского президента. В результате в Белоруссии возник уникальный, очень стабильный режим, весьма похожий по внешним признакам на режим парагвайской республики середины 19 века.
Режим Лукашенко удерживается на равновесии трех составляющих — избирательного блока сельского населения и городских слоев, голосующих за стабильность и социальные льготы и на тотальном контроле силовых структур за жизнью активной части населения. Под этот контроль попадает не только оппозиция и творческая интеллигенция, но и бизнес, как частный, так и окологосударственный.
Есть и еще одна опора режима, которая интересна для нас в первую очередь. Это — экономическая, внешняя подпитка со стороны России. Конечно, для российского руководства непредсказуемый «Батько» создает лишнюю головную боль — прежде всего, в качестве угрозы для путей транзита российской нефти и газ. Впрочем, на месте белорусского лидера так вел бы себя любой транзитер российского товарооборота — и развеселые руководители Украины и европейски выдержанные прибалты. И Россия прикованная к своей, точнее «газпромовской» трубе вынуждена терпеть своевольного Лукашенко. «Газпром» конечно не единственный невольный донор «личного» по мнению многих экспертов бюджета Лукашенко.
Вообще, сложные расчеты по российско-белорусской торговле осуществляемые при «прозрачной» границе с удивительным законодательством и двойным обменным курсом валют под непосредственным присмотром бывшего ельцинского управделами Павла Бородина, являются отдельной интересной темой. Скажу лишь, что по оценкам белорусской оппозиции, а к ней относятся например, скрывающаяся сейчас в Англии бывший председатель Нацбанка Тамара Винникова суммы, попадавшие в президентский фонд, составляли от $2 до 4 млрд. ежегодно. Все эти льготы Лукашенко получил за обещание интеграции с Россией.
Главной же и самой прибыльной статьей дохода является торговля оружием. После развала Советского Союза в Белоруссии оказались огромные военные арсеналы — запасы двух европейских группировок — ГСВГ (ГДР) и Северной (Польша) группировок и Белорусского военного округа. Напоминаю, что по структуре Вооруженных сил СССР в частях округов передового базирования сосредотачивалось все, что нужно для того, чтобы нанести сокрушительное поражение противостоящей группировке НАТО (бундесвер, американская группировка в ФРГ и Рейнская армия Великобритании) — считайте сами, а мне неохота.
Официальные данные помещают Белоруссию на 6 место в списке мировых экспортеров оружия, однако специфика белорусского бизнеса , заключается в том, что Белоруссия действует на сером и черном рынке оружия, а там операции статистикой не учитываются.
