Не очень заинтересовавшая журналистов находка в Мексиканском заливе, у берегов США, второй Аляски (или второго Ирана, если угодно) – нефтяного месторождения, претендующего на звание одного из крупнейших в мире, – может на самом деле означать очень важный сдвиг в мировой экономике, непосредственно касающийся России.
Напомним, что по результатам тестирования скважины Jack №2, пробуренной в глубоководной части Мексиканского залива, обнаружено месторождение, запасы которого оцениваются от 3 до 15 млрд баррелей нефти. Запасы месторождения Prudhoe Bay на Аляске составляет 13 млрд баррелей, иранского месторождения Ahwaz – 17 млрд баррелей извлекаемых запасов.
Тестирование скважины – это не первая нефть, до начала разработки месторождения еще далеко, и сейчас больше преобладают журналистские оценки «будущего Америки».
Было бы интересно отследить, как менялся подход вполне западных менеджеров по отношению к оценке топливного проекта. Если раньше объем проекта старались максимально приблизить к реальным оценкам, то сейчас преобладает универсальная общечеловеческая тенденция – заявлять объем проекта сразу по максимуму: во-первых, повышается значимость проекта и компании, его ведущей, а во-вторых, растет значение самого руководителя проекта.
Не менее любопытна реакция на это сообщение российского фондового рынка: на следующий же день после сообщений СМИ пошли вниз акции нефтяных компаний. Сейчас ряд аналитиков уже говорит о том, что цена на российские акции была перегрета в расчете на продолжение роста цены на нефть. Во всяком случае, рост акций рассчитан на цену за баррель не ниже $70, а сейчас, в ближайшую неделю, большинство экспертов предсказывает падение эталонного барреля до $65.
Здесь интересно обсудить, что такое современный рынок нефти. Он американоцентричен: цена фьючерса на поставку нефти на следующий месяц NYSE является индикатором для него – и по объему торгов (США – крупнейший импортер нефти), и по степени влияния.
Рынок же США зависит от ряда факторов. Главные из них относятся прежде всего к самим Соединенным Штатам: данные о запасах нефтепродуктов в США, прогноз температуры зимой, ураганы в местах нефтедобычи – в Мексиканском заливе. Важным фактором являются действия и профсоюзов нигерийских нефтяников, и нигерийских бандитов (я не имею в виду, что это совпадающие понятия, более того, я убежден, что между ними есть разница – во всяком случае, должна быть). Эта взаимосвязь понятна: большая часть добываемой в Нигерии нефти – 2,5 млн баррелей в день – идет на экспорт в США.
Есть еще один фактор, и он внешний – это стабильность / нестабильность на Ближнем Востоке, прежде всего в конфликте Израиля и арабских стран, однако непосредственно он касается в большей степени России и ее рынка сбыта, исторически связанного с поставками через Суэц нефти из Персидского залива.
Все остальные факторы для американского рынка – а значит, в большой степени и для мирового рынка – не имеют существенного значения. Конечно, нефтяные трейдеры смотрят и на темпы роста экономики Китая, и на российский нефтяной бизнес, и на безопасность нефтедобычи на Аравийском полуострове. Однако все эти обстоятельства – вообще очень важные для стабильности поставок нефти ее покупателям – не имеют все же определяющего значения. Рынок нефти приучили не реагировать на подобные мелочи.
Дорогая нефть, вообще говоря, выполняла очень важную функцию, с точки зрения США, – она давила на американских конкурентов (европейскую экономику) и должна была придавить рост экономики Китая. Этот сценарий реализовывался достаточно удачно. И вот от него, судя по всему, отказываются. Если наметившаяся тенденция возобладает, то, похоже, как пишет ряд аналитиков, мир вступит в пору дешевой нефти (как в 2000-х годах он вступил в пору дорогой нефти).
Подсчитаем возможные последствия. США не думают о создании себе мощного конкурента, а дешевая нефть вызовет усиление и Европы, и Китая. Попробуем представить себе сценарии с подешевевшей нефтью, но угнетаемой экономикой Европы. Их, строго говоря, немного. Первый: нестабильность на путях транзита нефти в Европу, особенно в точках, где преобладает влияние США, – в Турции, Польше, странах Балтии, может быть, и на Украине. Второй: создание какой-то финансовой модели мира, при которой преимущества Европы станут не так эффективны. Здесь у США есть ряд рычагов воздействия на ситуацию, прежде всего благодаря центральной точке мирового хозяйства, которой является Федеральная резервная система.
Более важен и другой вывод – хотя он в большей степени трансцендентен. Месторождение могло быть открыто в какой угодно точке мира, и тогда факт остался бы достоянием лишь продвинутых экспертов, но оно было открыто у берегов США. Годы фантастического, удивительного везения президента Путина, похоже, походят к концу.
Дешевая нефть потребует от российского руководства показать «товар лицом» – какие инфраструктурные сдвиги в экономике удалось провести за время модернизации, что удалось сделать – опять же речь идет не о проложенных трубах, а о том, какие механизмы взаимодействия созданы или восстановлены в той части планеты, которая объявлена входящей в приоритетную зону интересов России, какие самоподдерживающиеся механизмы сохранения стабильности сформированы в обществе. Дешевеющая нефть – это, по выражению одного из аналитиков фондового рынка, «возвращение к реальности».
