Судя по данным Евростата, промышленность Европы начинает вползать в депрессию. Объем производства в марте текущего года по сравнению с февралем сократился на 0,3% в странах, входящих в зону евро, и на 0,4% во всем Евросоюзе. По сравнению с мартом прошлого года падение выглядит еще сильнее — на 2,2% в зоне евро и 1,9% в ЕС.
Понятно, что на основании данных одного месяца судить об изменении тренда невозможно, тем более, что еще в феврале промышленность Европы подросла на 0,8% и 0,4% соответственно. Но, может быть, февраль 2012 года был последним месяцем, когда промышленность европейских стран еще росла, а теперь она будет только падать.
Основаниями для столь пессимистического прогноза являются не только шумные долговые скандалы с периферийными странами Европы, на которые сейчас принято ссылаться, как на основной дестабилизирующий фактор, но и гораздо более весомые факторы, которые мы сейчас рассмотрим.
Как можно предположить, основной фактор, тормозящий развитие европейской промышленности — это конкуренция со стороны Китая; причем, не сильно ошибаясь, можно сказать, что по многим товарным позициям европейцы эту конкуренцию уже проиграли. Проиграли так же, как в свое время проиграли конкуренцию Японии и Южной Корее.
Для европейского хозяйства поражение в конкурентной борьбе с азиатскими странами в ближайшей перспективе означает ликвидацию сразу нескольких отраслей вместе с их рабочими местами и трудовыми доходами. То есть европейская безработица, которая по мировым меркам и так считается неприлично высокой (10,9% от экономически активного населения в марте 2012 года), будет продолжать расти дальше. А
Другой фактор — высокие цены на первичные материальные ресурсы, которыми европейский континент сильно обделен. И поскольку ресурсы приходиться импортировать, то цены на них находятся вне контроля европейских покупателей и регулирующих органов, хотя последние приложили немало сил, чтобы сделать динамику сырьевых цен более спокойной и предсказуемой. Но пока у них ничего не выходит, и европейская промышленность страдает от высоких издержек производства, вызванных дороговизной сырья.
Но высокие цены на сырье — это еще не все. К ним добавляются высокие издержки на заработную плату. Это третий фактор, который отягощает европейскую промышленность ничуть не хуже, чем высокие цены на нефть и газ. И проблем с этим компонентом себестоимости продукции ничуть не меньше, чем с энергоносителями.
В связи с этим можно отметить, что
Причем ее дешевизна позволяет выдерживать высокие цены на материальные ресурсы, которые китайские предприятия вынуждены покупать по тем же ценам, что и европейские производители.
Четвертый фактор торможения — завышенный курс европейской валюты относительно валют стран — основных конкурентов Европы. Завышенный курс евро удорожает продукцию европейских предприятий и делает ее менее продаваемой не только на внешних рынках, но и в самой Европе.
И, наконец, пятый фактор, о котором мы недавно писали, — накапливание валютных резервов странами с самыми большими валютными резервами — Китаем, Японией, Саудовской Аравией и Россией. Накопление резервов означает сокращение спроса на товары и услуги со стороны стран-накопителей, что приводит к спаду предложения в странах, производящие эти товары и услуги. Европа тут страдает особенно сильно, потому что она является крупнейшим в мире производителем и экспортером, и в тоже время ее валюта является международной резервной валютой и включается в состав валютных резервов всех центральных банков мира.
Вне зависимости от того, продолжится спад в европейской промышленности или она будет балансировать на существующем уровне, политикам и бизнесменам Европы придется решать вопрос о том, как выбираться из сложившейся ситуации – так жить (вернее, существовать) дальше долго невозможно.
В принципе, есть несколько подходов, с помощью которых можно стимулировать экономический рост. Один из них достаточно очевиден, и мы о нем только что упомянули — если страны с большими валютными резервами перестанут их накапливать, спрос на товары европейского производства (ну, и американского тоже) должен вырасти, что, в свою очередь, приведет к росту их предложения. И тогда промышленно развитые страны выйдут из кризиса практически автоматически.
Другой подход, тоже хорошо известный и тоже широко применявшийся - стимулирование промышленного роста за счет расширения госрасходов — потребует некоторых усилий со стороны европейских политиков, так как чреват обострением долгового кризиса. Понятно, что во время общеэкономической депрессии государство может увеличивать свои расходы только за счет увеличения дефицита бюджета и государственного долга, но возможности движения в этом направлении оказались исчерпанными. Поэтому европейским политикам, если они и дальше хотят использовать этот подход, придется внести кое-какие изменения в законодательство — например, изменить показатели предельного размера дефицита бюджета и госдолга, чтобы повысить свободу своих действий.
То есть, остальные страны мира по-прежнему будут накапливать валютные резервы, но это уже не станет помехой стимулированию экономического роста в развитых странах.
Эти два подхода фактически сохраняют сложившуюся ситуацию в реальном секторе Евросоюза, и не меняют ситуацию с высокой стоимостью материалов и рабочей силы. Но если с высокими ценами на сырье трудно что-нибудь придумать, то вот с высокими ценами на рабочую силу бороться можно. Для этого обычно осуществляется перенос производства в те страны, где цена этой рабочей силы низкая, или, наоборот, завоз в Европу дешевой рабочей силы, например, китайцев, чтобы поставить к станкам и конвейерам.
Правда, европейские профсоюзы и их рядовые члены (они же избиратели) вряд ли будут в восторге от подобной перспективы и наверняка заблокируют принятие подобного рода решений. Поэтому,
чтобы снизить внешнюю стоимость европейских товаров и услуг, и сделать их более конкурентоспособными на мировом рынке.
