Ушел из жизни человек, которыйдолгое время считался главным политэкономом Советского Союза, лидером«экономической оппозиции» и одним из неустанных пропагандистов экономическихреформ. Ирония судьбы состоит в том, что реформы провел не он, а совершеннодругие люди, реформы прошли совсем не так, как он себе это представлял, а самомуему последние двадцать лет жизни пришлось оказаться в фактическом небытии.
Скончавшийся 2 мая 2011 годаакадемик Леонид Иванович Абалкин долгое время был известен широкойэкономической публике как автор многочисленных работ, в которых онпропагандировал достижения социализма и, особенно, развитого социализма. Задачаэта была нелегкая, так как, напомним, концепция «развитого социализма» должнабыла плавно, тихо и незаметно для широких трудящихся масс подменить собойзадачу построения коммунизма к 1980-му году. После того, как автор идеипостроения коммунизма в 1964-м году был отправлен на пенсию, советскоеполитическое руководство стало потихоньку ее замалчивать, а потом и простовыкинуло из политического лексикона, так как догадывалось об иллюзорностиподобного рода затей. Но отход от заявленных рубежей надо было как-тообъяснить, и вот для этого-то и пригодились политэкономы всех мастей и рангов,одним из которых был Л.И.Абалкин.
При этом покойный, надо думать,не особо кривил душой, пропагандируя развитой социализм, так как и сампрекрасно понимал, что коммунизм – вещь крайне сложная и далекая. В результате,его собственными стараниями и стараниями его коллег был выработан новыйидеологический подход к объяснению развития советского общества: коммунизмостается конечной, но очень далекой целью, что-то вроде линии горизонта, идти ккоторой надо через очень длительную стадию социализма; а поскольку стадия оченьдлинная, то ее надо разбивать на этапы, и переход от одного этапа к другомуреализуется путем проведения реформ.
Эта концепция оказалась оченьудачной для политического руководства страны, так как позволяла, во-первых, сминимальными идеологическими потерями перенести отказ от лозунга немедленногопостроения коммунизма, а во-вторых, отвлекать внимание активной части обществаразного рода «реформами», которые в большинстве своем носили чистокосметический характер, но создавали видимость «широкого народного участия» вих обсуждении. Это позволяло правящей партии выпустить пар и переложитьответственность за принимаемые решения на максимально большое количествоучастников обсуждения – если реформы не давали ожидаемого результата.
Л. И. Абалкин принимал активное участиев подобного рода политических играх, тем более, что по занимаемой должности(заведующий кафедрой политической экономии Академии общественных наук при ЦККПСС в 1976-1985 годах) он и мог, и обязан был в них участвовать. Играть в этиигры оказалось тем легче, что под «реформами» он лично понимал снижениеадминистративного давления, большую свободу в хозяйственной деятельности иактивное участие трудящихся в управлении производством, что создавало ему ореолне просто реформатора, а даже либерального реформатора, который находится воппозиции к существующей власти, а поэтому каждое его высказывание оченьвнимательно выслушивалось и обсуждалось.
Ореол «реформатора» сослужил емунеплохую службу, когда с приходом к власти М. С. Горбачева он был назначен (иливыбран) директором Института экономики Академии наук СССР. Правда, этадолжность оказалось достаточно непростой – с одной стороны, директор Институтаэкономики по должности обязан быть главным идеологом экономической политики встране, а с другой стороны, если эта роль ему не удается и в качестве идеологавыступает кто-то другой, то тогда он обязан прикрывать чужую политику своимавторитетом. Так получилось, что провести свои идеи в качестве базы новойэкономической политики ему поначалу не удалось, а стать рупором чужих не особохотелось, тем более, как показало время, эти идеи, носящее название «ускорение»,очень быстро провалились и только усугубили и без того тяжелое положениесоветской экономики.
Однако как раз благодаря тому,что «ускорение» провалилось, Леонид Иванович получил возможность взобраться на вершинупирамиды власти. В августе 1989 года он был назначен заместителем ПредседателяСовета Министров СССР, и уже на этой должности смог претворять в жизнь своипредставления о реформах. Но, увы, эти представления оказались крайне далеки оттого, как функционирует экономика - и на практике, и в теории. За время егопребывания на посту зампреда Правительства было принято много решений, но одноиз них, в силу своей неадекватности, запомнилось лучше всего. Идея состояла во введенииналога на прирост фонда оплаты труда, причем данный налог подавался как мера, спомощью которой будут бороться с инфляцией.
Тут надо сделать одноотступление, чтобы пояснить читателям суть происходящего. Дело в том, что всоветские времена официально утверждалось, что в социалистической плановойэкономике инфляции не может быть в принципе. Это, была, конечно, наглая ложь,так как эмиссия избыточной денежной массы происходила постоянно, и поэтомусоветское государство время от времени проводило так называемые денежныереформы (в 1947 году, в 1961 году и в 1991 году), чтобы изъять из обращенияэтот самый избыток. Но «денежные реформы» проводились время от времени, ипоэтому в перерывах между ними избыточная денежная масса постепенно накапливаласьили в виде наличных сбережений на руках у населения, или в виде вкладов всберкассах, принимая, таким образом, форму «отложенного спроса».
Несмотря на то, что этинакопления к условному 1985 году, были достаточно большими, с ними можно былобы при желании достаточно легко управиться. Однако вместо того, чтобы занятьсявыравниванием дисбалансов, скопившихся к тому времени в советской экономике,новое советское политическое руководство стало их наращивать дальше. Об«ускорении», которое привело к росту незавершенного капитального строительства,мы уже упоминали. Но, кроме того, к нему добавились и антиалкогольная компания,и массовые списания долгов сельскохозяйственных предприятий, и решения Съездовнародных депутатов, в числе которых было принятие массы социальных программ и,к сожалению, Чернобыльская катастрофа.
И все это требовало денег,которые все эмитировались, эмитировались и эмитировались. Как результат,платежеспособный спрос, который и раньше превышал товарное предложение, началего просто захлестывать, и товарный дефицит (в условиях фиксированных цен) сталтотальным.
В общем, ситуация ЛеонидуИвановичу досталась непростая, и одолеть ее он не смог. Тем более, чтопредложенный им метод борьбы с избыточным денежным предложением путемналогообложения фондов оплаты труда предприятий был в корне неправильным. Строгоговоря, когда вводится налог на прирост фондов оплаты труда (или прогрессивныйналог на индивидуальные доходы), то тем самым реализуется политика сокращения(или стабилизации) потребления и, одновременно, увеличения инвестирования. Но в1989-90 годах стимулировать инвестиции не было никакой необходимости – их надобыло, наоборот, сокращать, а к денежному обращению (в том числе и избыточному)процесс деления ВВП на потребление и инвестиции никакого отношения не имеет.
Все-таки деньги в обращении создаютсякредитованием предприятий и бюджета банковской системой, а не завышеннымифондами оплаты труда, поэтому если и надо было начинать борьбу с инфляцией, тодля этого стоило сначала сократить кредитные операции банковской системы. Ноэтого не было сделано: банки выдавали кредиты в неограниченном количестве, денежноепредложение все росло и росло. А что касается самого налога (отменить которыйудалось только через 10 лет), то директора предприятий нашли массу способов уклонятьсяот его уплаты, и на рост денежных выплат персоналу он практически никак неповлиял.
Директор Института экономики, поидее, эти вещи должен был знать. Но, как оказалось, многого из сферы реальногофункционирования экономики не учитывал, что и вызвало провал этой и массыдругих мер, подготовленных при его участии. В конце концов, неумение выправитьситуацию привело к отставке Абалкина и, чуть позже, всего Совета Министров СССРпод председательством Н.И. Рыжкова. На их место пришел кабинет ВалентинаПавлова, использовавший гораздо более жесткие меры борьбы с инфляцией, нотакже безуспешно, как и его предшественники.
Дальнейшее хорошо известно. В1991 году Л.И.Абалкин вернулся в Институт экономики, директором которогооставался до 2005 года, а научным руководителем – до самой смерти.
Хотя на протяжении последних летЛеонид Иванович давал критические оценки и самим реформам, и их отдельным ееэлементам, эта критика большого внимания не привлекала, так как носила восновном демагогический характер, да и сам критик в свое время проявил себя нелучшим образом, и поэтому имел не самую высокую репутацию.
Жизнь и деятельность ЛеонидаАбалкина является очень хорошим отражением ситуации в советской экономическойнауке, в которой до последнего времени работали (да и сейчас еще во многомработают) люди, которые почти все время потратили на разговоры о советскойэкономике, а точнее - на пропаганду ее успехов и критику отдельных недостатков.А потом оказалось, что все это время потрачено зря, и большая часть полученногопри этом знания (если оно, конечно, вообще было) уже большого интереса непредставляет. Кому, собственно, нужна политическая экономия социализма в разгарпервоначального накопления капитала?
