Финансовый кризис, за развитием которого мы все внимательно наблюдаем, перешел в следующую стадию – инвесторы начинают отказываться не только от вложений в слабые валюты, но и от вложений в сильные, вроде доллара, евро и иены. Единственным надежным активом стало золото. Цена тройской унции (31.1 грамма) вскоре после обнародования «плана Обамы» пробила потолок в 1000 долларов, совершив своего рода рекорд, так как до того подобный уровень цены золото достигало только в начале 1980 года (с тех пор она несколько снизилась, но рекорд не был случаен и вполне может быть побит). При этом, естественно, надо учитывать, что доллар 1980 года и доллар 2009 года обладают совершенно разной покупательной способностью, но если цена на желтый металл будет продолжать расти, то этот разрыв будет скоро ликвидирован.
Динамика цены на золото хорошо демонстрирует, что оно по-прежнему выполняет свои денежные функции, несмотря на то, что многие теоретики и практики его давно похоронили, оставив за золотом только функцию сырьевого товара, из которого изготовляются ювелирные украшения, пломбы для зубов и отдельные детали для радиоэлектронной промышленности. Реальность показала, что такое сужение хозяйственной функции золота не имеет под собой никаких оснований. Если в периоды хозяйственного роста золото, действительно, в большей степени используется для промышленных нужд, то в периоды кризисов его значение как денежного металла резко увеличивается, потому что бумажные валюты становятся абсолютно ненадежными, и единственным активом, в котором можно сохранить капитал от обесценения или даже от полной потери, оказывается драгоценный металл.
То, что золото только частично является промышленным сырьем, наглядно показывает сопоставление динамики его цены с динамикой цен цветных металлов. Во время кризиса олово подешевело в 1,7 раза, алюминий – в 2,3 раза, медь - в 2,5 раза, никель в 3 раза, а свинец – в 3,2 раза. Близкий к драгоценным металлам, но все же чисто промышленный палладий упал в цене в 2,2 раза, а занимающая такое же промежуточное положение, как и золото, платина упала в цене в 2 раза. То есть цены на основные промышленные металлы и цена на золото (и отчасти на серебро) имеют разнонаправленную динамику, хотя золото все-таки во многом является промышленным металлом.
Разумеется, подобная ценовая динамика не может не вызвать вопрос: а почему именно золото является наиболее стабильным по цене товаром, которому удается сохранять свою стоимость и в периоды хозяйственных подъемов, и в периоды хозяйственных спадов?
Как представляется, стабильность стоимости золота вызвана именно его двойственным смыслом - и как промышленного, и как денежного материала. В периоды хозяйственного подъема спрос на золото растет и со стороны отраслей, изготовляющих средства производства (электроника), и со стороны ювелирной промышленности, так как хозяйственный подъем вызывает рост доходов и, как следствие, рост спроса на украшения. Соответственно, большая часть готовой добычи золота поступает в промышленность. В то же время, в эти же хозяйственные периоды может произойти сокращение запасов драгоценных металлов у инвесторов, так как тезаврированное ранее золото отправляется на погашение возросшего промышленного спроса.
В периоды спадов, когда и производство, и получаемые доходы резко снижаются, спрос на золото предъявляют инвесторы, которые раньше держали свои капиталы в производственных активах, а теперь, когда эти активы перестали приносить доход и, более того, стали убыточными, вкладывают их в драгоценные металлы. Поэтому спрос на золото обеспечен и в периоды хорошей, и в периоды плохой конъюнктуры, так как у него на каждой фазе экономического цикла есть своя группа покупателей.
Но, кроме циклических переключений спроса, вызванных сменой фаз экономического цикла, спрос на золото является реакцией на инфляционные мероприятия монетарных органов власти развитых стран, которые, пытаясь спасти находящиеся в кризисе экономики, стимулируют экономический рост безудержной денежной эмиссией. При этом инвесторы, конечно, оценивают предполагаемую результативность этих мероприятий. Если они считают, что действия монетарных органов принесут позитивные результаты, то тогда большого смысла перекладываться из производственных активов в золото нет. Но если инвесторы оценивают действия монетарных органов скептически, то активы начинают усиленно продаваться, а золото - усиленно покупаться, так как инвесторы считают, что ничего, кроме ускорения роста цен и дальнейшего падения выпуска эти меры не принесут. Ну, а для того чтобы защититься от роста цен, как раз золото и покупают.
В этом смысле прорыв золотом цены в 1000 долларов за унцию можно рассматривать как оценку инвесторами «плана Обамы». Судя по всему, они этому плану не очень-то поверили и предпочли купить золото, а не акции или корпоративные облигации.
В связи с повышательной динамикой цены на золото не может не возникнуть еще один вопрос: а не поможет ли рост цены золота российской экономике, так как Россия – золотодобывающая страна, причем одна из ведущих.
К сожалению, рассчитывать на то, что золотодобыча будет той самой отраслью, которая вытащит на себе всю остальную российскую экономику, мы не можем. Наша отечественная золотодобыча мала по сравнению со всей остальной экономикой, чтобы ее позитивные результаты смогли перекрыть негативные результаты других производств. Вот в некоторых других золотодобывающих странах влияние добычи, переработки и экспорта золота гораздо более весомо, поэтому их экономики смогут удержаться на плаву, несмотря на общее падение конъюнктуры. Например, в Австралии (где золота, кстати, добывается больше, чем в России), экспорт золота в стоимостном выражении занимает четвертое место в структуре ее общего экспорта, после железной руды, энергетического угля и зерновых и масличных культур. Естественно, что падение спроса на руду и уголь понизят стоимость австралийского экспорта, но рост стоимости золота, хоть и не полностью, сможет это падение компенсировать. У нас это практически невозможно, так как, даже по самым оптимистическим оценкам, экспорт российского золота составляет полпроцента от общего объема экспорта. Поэтому одной российской отрасли будет хорошо, а всем остальным – не очень.
