Политолог Разан Шавамре на страницах Middle East Eye анализирует внешнеполитический документ, опубликованный МИДом Китая, в котором Пекин теперь официально заявляет о своём стремлении к гегемонии:
«За последние несколько десятилетий официальная риторика китайского правительства отмечала свой политический курс как антигегемонистский. В октябре прошлого года Си Цзиньпин во время выступления на Всекитайском съезде Коммунистической партии Китая сказал: “Китай никогда не будет пытаться установить гегемонию или преследовать экспансионистскую политику”.
Новый документ говорит об изменении данной позиции, которую теперь можно рассматривать как начало собственного китайского гегемонистского проекта, определяемого Китаем как “благожелательный” в противовес “пагубной” гегемонии Вашингтона.
Логика “ненасильственной гегемонии” Китая, термин, использованный в документе, заключается в установлении партнёрских отношений с другими государствами на основе принципа невмешательства в их внутреннюю политику. Американская гегемония, которая в документе именуется “насильственной”, заключается во вмешательстве во внутренние дела других стран и политике смены режимов.
На Ближнем Востоке ненасильственная гегемония Пекина имеет ряд общих черт с тем, что Китай называет насильственной гегемонией США. Что важно, так это то, что две державы делают значительный упор на взаимоотношения с Израилем. И если поддержка Израиля Штатами воспринимается как данность, то поддержка Китая не настолько отчетливо видна.
<…> Другой общей чертой проектов гегемонии США и Китая является их поддержка тех тоталитарных режимов, в которых Пекин и Вашингтон видят своих союзников или друзей.
Китай, которому комфортнее выстраивать взаимодействие с подобными государствами, обвинил США в провоцировании Арабской Весны, что “принесло хаос и разрушения во многие страны”. Пекин никогда не приветствовал арабские революции, итогом которых стало смещение диктаторов благодаря массовым протестам. Позиция США, по сути, не так сильно отличалась, но она имела более прагматический характер и проявляла внимание к специфическим деталям: Вашингтон хотел занять сторону победителя, будь это протестные движения или действующая власть».
