Политолог Кирилл Рогов в издании «Re:Russia» рассуждает о том, как «подготавливается» послепутинская Россия:
«Представление, что путинизм стоит на его аполитичности <…> стало уже общим знанием. Однако реже или почти никогда речь не идет о политизации российской элиты.
Аполитичность является универсальным и обязательным принципом доступа в российскую элиту на протяжении последних двадцати лет. <…> Оно лишает не принадлежащую к близкому путинскому кругу элиту субъектности и преимуществ кооперации и в результате делает ее зависимой и беспомощной. <…>
Этот принцип превращает авторитарного лидера в единственного субъекта политической сцены, окруженного безликой массой аполитичных статистов. <…>
Cовременные персоналистские диктаторы <…> — это вовсе не харизматики-популисты, увлекающие нацию своими пламенными речами и образом будущего, но скорее скучные бюрократы, чье могущество основано на манипулировании элитами и способности без особого шума организовать коалиции подавления.
Иными словами, современная персоналистская диктатура — это набор институтов и практик подавления и манипуляций. И этот набор институтов <…> никуда не девается после исчезновения прежнего патрона и легко восстанавливается при появлении весомой коалиции патрона нового. <…>
Кризис возможен, если прежняя элитная пирамида к этому моменту уже достаточно поляризована и политизирована. В противном случае институты персонализма обретают новых хозяев, а приученные к бессубъектности элиты присягают новой золотой статуе.
<…> Причем политизация элиты на первых этапах вовсе не подразумевает каких-то громких заявлений, тем более либерального характера. Скорее, мы почувствуем ее в не вполне ясных в своей природе вибрациях и конфликтах, прорывающихся в публичное пространство. <…> Первым и единственным пока признаком политизации можно считать нападки Пригожина на часть политической и военной бюрократии, подталкивающие элиты к осмыслению новой реальности. <…>
Тот социальный порядок, который Кремль в спешке пытается насадить сегодня в России, выглядит для нее противоестественным. Мобилизуя преимущественно наиболее социально отсталые группы, он является, по сути, попыткой форсированной демодернизации, он деморализует элиты и фрустрирует обывателя. <…> Все это создает предпосылки для эффекта «отдачи» — стремления общества двинуться в обратном направлении, компенсировать этот перекос.
Вряд ли кто-то может сегодня неслучайным образом предсказать тайминг и те формы, в которых будет протекать эта «отдача». Но структурные и социальные предпосылки для нее в России безусловно есть».
