Каждую неделю мы выпускаем подборку стихов современных поэтов. Их можно послушать в исполнении самих поэтов на видео, а также прочитать текст. Предыдущие выпуски — один, два, три, четыре, пять, шесть, семь.
Аркадий Штыпель. Нескладухи
шли-шли
дошли
дошагали-дотопали
доплелись усталые
можно отдохнуть
-
стежками пришили
кой-как приметали
снежком припорошили
вроде незаметно
-
бомжуй бомжуй боженька
бомжуй серенький
покушай пошамкай
менты не тронут
-
тучки-нахлобучки
дождики-сапожники
в окнах света нет
все спать полегли
-
золотые часики
тараканьи усики
тикают-пиликают
прямо как живые
-
засиделись дотемна
позабыли и-ме-на
кошка мышку караулит
выйдем погуляем
-
тут и месяц
с ветки свесясь
после дождичка в четверг
сверк
сверк
Марина Галина. Горгона (Из цикла «Четыре сонета и хор»)
я глядящая из глазниц любого
погремушкой гремящая черепной костью
эй готовьте ваши галушки борщи пилавы
принимайте гостью
у меня и для вас угощенье давно готово
вот они ваш орел двуглавый ваш змей триглавый
за столом сидят лакают свинец и олово
меряются силой и славой
это я ее отмеряю вам полной горстью
это я свищу в свое золотое горло
над земною полостью
это у меня на обеих крылах наколото
ни один персей не ухватит меня за волосы
ни один пегас не спрыгнет в цветы и травы
Алексей Цветков. Чумели яблочные полустанки
чумели яблочные полустанки
империя изнемогала в грязь
под насыпями ссыльные весталки
окучивали гравий матерясь
мельчали козы в паузах поездки
платаны гневно реяли в огне
трибун спросил силен ли я по-гетски
и я признался что уже вполне
когда настанет страх и время острым
созвездиям пересмотреть года
мне подадут к порогу mare nostrum
о θαλασσα черна твоя вода
скупа на север смерть второго сорта
куда белеют призраки берез
пусть горькое оно до горизонта
но за него недорог перевоз
здесь смерть как жизнь и сон об этих сестрах
прочь прошлое как в обморок проем
всей памяти что юлию на рострах
на все четыре ставили втроем
давайте издали прощаться летом
сдавать в казну пожитки в узелке
чем проще жизнь тем вся она об этом
элегия на гетском языке
еще вина и выпьем за отвагу
обычай учрежденный для мужчин
вброд через ахеронт на стикс в атаку
но есть любовь я лишь любви учил
дороже жреческих жезлов и грамот
пора домой живым земля тесна
всей мудрости здесь amo amas amat
люби легко так я любил всегда
Аркадий Штыпель. Зималето
1.
телефон не вспоминается
рука не поднимается
время деньги
мертвых нет
сколько скушано конфет
тает медный купорос
тает облако колхоз
чезнет чезнет исчезает
без трубы и без колес
вот песочные часы
вот античные трусы
уплывает нависает
чезнет чезнет исчезает
почва средней полосы
с не-
бесного свода
покатилась слеза
пло-
хая погода
плохие глаза
2.
летние тополя полетели
как прежде как прежде
на непросохшие лужицы
на бело-голубые скамейки
под акациями
с выгнутыми как по лекалу
опорными конструкциями
для сидений и спинок
жалость где твое жало
нежность где твой окурок
3.
солнце на закате
месяц на зарплате
облачная вата
точка невозврата
и
улетает-тает дым колечком
и
женщины гуляют как будто по траве
не боли-боли
не боли сердечко
не шуми-шуми
серый дождик в голове
4.
новый год и аспидное танго
стреляной хлопушки запашок
в шестидесятых рифмовали: тайной
и вот уже зарозовел восток
и вот уже восток зарозовел и
шепнул поэт что весь я не умру
и вот уже железные качели
подвизгивают на ветру
5.
зималето эка невидаль
водевильная луна
луна бесповоротная
из соломки сплетена
за окошком зажжена
если долго глядеть
может что и привидится
толидело
то ли дело круг точильный
круг точильный музыкальный
толидело
то ли дело асфоделей луг печальный
круг зеркальный
зималето
то ли дело дым дымок
разгулявшийся денек
то ли дело то ли дело что читается меж строк
паутинкою чулочек
золотящийся лобок
зималето
по вагонам да по склонам
непонятный ветерок
луннозападный восток
теплым тепло нам
под юным кленом
пододеяломзеленым
Алексей Цветков. Рождественская ода
как нас мало в природе чем свет сосчитал и сбился
в большинстве своем кворум из мрамора или гипса
а какие остались что в бостоне что в москве
кто в приюте для странников духа кто с круга спился
собирайтесь с аэродромов по мере списка
вот проснешься и думаешь где вы сегодня все
состоимся и сверим что мы кому простили
на коре зарубки круги на древесном спиле
только день в году для кого эта ночь темна
а потом как в лувре друг другу в лицо полотна
потому что раз рождены то бесповоротно
нежные словно из звездной пыли тела
это хвойное небо под ним пастушки коровки
всех хвостатых и без бегом достаем из коробки
старичок с топориком ослик и вся семья
с колыбели как мы добыча клинка и приклада
как умел любил и не ведал что бог неправда
мы убили его и живем на земле всегда
даже веру в фантом за такую любовь заочно
мы прощаем ему то есть я совершенно точно
как обязан прощать а другие поди пойми
вот у люльки кружком в канители в крашеной стружке
человечки-венички плюшевые игрушки
да сияет сегодня всем звезда из фольги
в этом сонме зверей рождество твое христе боже
так понятно живым и с судьбой человека схоже
соберемся по списку когда истекает год
заливает время запруды свои и гати
и две тысячи лет нам шлет дитя на осляти
если бога и нет нигде то дитя-то вот
скоро снова к столу простите что потревожу
я ведь сам пишу как привык то есть снявши кожу
лоскуты лица развесив перед собой
те кого уместил в вертеп в еловую нишу
это вы и есть а то что я вас не вижу
не толкуйте опрометью что лирник слепой
праздник прав а не святочный бог когда-то
наши дети в яслях и гусеницы и котята
минус мрамор и гипс но в барыше любовь
у истока вселенной подсмотрев это слово
я с тех пор как двинутый снова о ней и снова
и не стихну пока язык не ободран в кровь
